Фридрих Незнанский - Живая бомба
Глаза Олега просияли.
— Ага! Значит, мой ангел любит мороженое? Надо будет взять это на заметку.
— Возьми, — согласилась Юля. — И еще… — Юля принялась загибать пальцы: — Эклеры, торт «Шапка Мономаха», белый шоколад, чипсы с беконом, фундук, сушеные фрукты, клубничный йогурт и… жареную свиную рульку с нефильтрованным пивом. Вроде ничего не забыла…
— Ну ты и обжора! — восхитился Олег.
— Уж какая есть, — скромно ответила Юля. — Да, кстати, я забыла включить в список морепродукты, аджику и курочку-гриль. Запомнил?
— Так точно. Насчет йогурта и сушеных фруктов ничего обещать не могу, а вот курочку-гриль и пирожные ты получишь сразу после того, как разделаешься с форелью. Идет?
— Идет.
— Тогда за дело. Официант!
Глава 4
ПРОДОЛЖЕНИЕ ДНЕВНИКА ЮЛИ
«Понедельник
Сегодня Олег познакомил меня со своими друзья-ми-коллегами — Гарри Барыгиным и Алексом Кузнецовым. Это очень приятные, молодые мужчины, ровесники Олега. Они и внешне на него похожи, такие же высокие, подтянутые, гибкие. Теперь могу с уверенностью сказать, что до встречи с этими ребятами я и понятия не имела, что такое настоящий мужчина. Нет, ну в романах-то я про них, конечно, читала, но никак не думала, что они встречаются в реальной жизни.
Гарри Барыгин — вице-президент «Зари». У него широкие плечи, рыжеватые волосы и лицо как у древнего викинга— смелое, чуть-чуть насмешливое. Алекс Кузнецов — почти брюнет. Только сейчас поняла, какая они экзотичная троица — блондин, рыжий и брюнет. Могли бы создать поп-группу, что-нибудь типа «Чая вдвоем»! Только у них был бы «Чай втроем». Хорошая шутка, надо будет подколоть Олежку, чтобы не задирал нос. А то я на их фоне чувствую себя полной замухрышкой. Три богатыря и непутевая сестрица Аленушка, которая вкалывает от рассвета до заката, чтобы удержаться на фирме. Как какая-нибудь Золушка.
После работы посидели в летнем кафе, отметили знакомство. Ребята много рассказывали о себе (по-моему, я им понравилась — без ложной скромности).
Гарри и Алекс, так же как Олежка, служили в спецназе военной разведки и прошли многие горячие точки. На улице было жарко, ребята расстегнули рубашки, и я заметила, что все они носят на цепочках позолоченные жетоны, про которые говорил Олег. «Смерть лучше бесчестия»! Красивый девиз. Расскажи я обо всем этом своим подружкам из Новомосковска, они бы рассмеялись мне в лицо. Привыкли, что вокруг них одни «быки», и знать забыли, что в мире есть настоящие мужчины!
Ребята не очень любят рассказывать о своем бизнесе, но против моей приставучести они устоять не смогли. К тому же я умею разговаривать с мужчинами. Немного лести, немного восхищения, искренняя заинтересованность — и любой, будь он хоть сам Штирлиц, выложит тебе все! (Только сейчас подумала: вот, оказывается, каким серьезным оружием были в войну агенты-женщины — Мата Хари и ей подобные, надо будет поразмышлять об этом на досуге… Шучу!)
Выяснила следующее (излагаю, как в досье, четко и по порядку). У охранного агентства «808» (а именно так оно и называется), которое организовали ребята и Хамзат Муслиев, есть много филиалов: в Санкт-Петербурге, Берлине и Тель-Авиве (ну как же без этого). Работают в агентстве сто двадцать человек. Организовано оно было в 1995 году. (Получается, что Олегу и его друзьям лет под сорок! Подумать только, а ведь выглядят все лет на двадцать семь, может, чуть больше…)
Меньше чем за десять лет агентство стало известной и уважаемой организацией в России и за ее пределами. В списках клиентов, которые пользовались услугами агентства, сотни известных имен. (Кому охота погибнуть во цвете лет, как Джон Леннон?) Конечно, чем ярче ореол славы, окружающий звезду, тем сильнее должна быть охрана. Ведь опасность может выглядеть по-разному — бессмысленная случайность, страстная ненависть и даже фанатичное обожание.
У личной охраны не бывает личной жизни. Круглые сутки телохранители находятся рядом с теми, за кого несут ответственность, превращаясь в их тень и второе «я». Кстати, среди тех, кто доверял свою жизнь Олежке, Гарри, Алексу и их коллегам, числятся король Норвегии, король Швеции, федеральный президент Австрии Томас Клейстиль и другие крутые шишки, имена которых я не запомнила…
Сейчас перечитала то, что написала, и самой стало немного стыдно. Я с таким пафосом пишу о ребятах и их работе, словно сама имею к этому какое-то отношение. К тому же я привыкла подходить ко всему в жизни с изрядной долей скепсиса, а тут в каждой строчке голый щенячий восторг. Хотя… эти ребята заслуживают, чтобы ими восторгались. Если не ими, то кем? Не Филиппом же Киркоровым!
Кстати насчет Киркорова. Гарри рассказывал, что толстые папки с фотографиями, хранящиеся в архивах агентства, могли бы послужить материалом для создания книги о жизни знаменитостей. Но ребята умеют держать язык за зубами. Без этого они бы давно прогорели. Олег, Гарри и Алекс работают вместе давно. Раньше они были просто приятели, но за несколько последних лет стали настоящими друзьями. Я спросила, почему именно за эти годы? Алекс ответил, что, пока они работают в агентстве, их дружба не раз проходила испытание на прочность. А Гарри добавил, что такова уж специфика их работы: в экстремальных ситуациях человек проявляет свои истинные человеческие и деловые качества.
Я спросила ребят про график их работы (глупый вопрос, но я не могла его не задать — очень уж интересно). Гарри ответил, что деятельность телохранителя имеет мало общего с нормальным рабочим графиком, перерывами на обед и выходными днями. Если есть клиент, значит, нет ни минуты свободного времени. Спать приходится несколько часов в сутки, о регулярном питании нет и речи, а общение с друзьями сводится к кратким телефонным звонкам. (Как так можно жить, ума не приложу! Я бы не смогла. Хотя… Черт подери, смогла ведь та полька закончить израильскую академию, а у нее трое детей! Как знать, может, и во мне таятся нечеловеческие силы и нехилые способности?)
Само собой, я не могла не поинтересоваться, как у парней с личной жизнью (при такой-то работе). Выяснилось, что все они люди холостые. Как в таких условиях заводить семью? Многие годы они не были в отпуске. Но, как сказал Алекс Кузнецов, «это мелочи». Намного важнее не потерять спортивную форму, поэтому ежедневный десятикилометровый кросс для настоящего телохранителя просто привычка.
Самое интересное, что ни Олег, ни Алексей, ни Гарри не мыслят себя на другой работе. Для них работа является смыслом жизни. Это их источник силы, вдохновения и удачи, что и в самом деле достойно восхищения!
После кафе Олег довез меня до дома. На этот раз он вошел в лифт. Целовались до изнеможения. Олежка пытался напроситься ко мне в гости, но я напомнила про строгих соседей, и он смирился. Не знаю, можно ли позволить ему нечто большее, чем простые поцелуи? Ведь мы знакомы так недолго… Эх, все-таки маме удалось сделать из меня пуританку-недотрогу. Положусь на судьбу и на свое сердце. Сделаю так, как оно подскажет. Только подскажет ли?»
Глава 5
ДНЕВНИК
«Среда
Хамзат Муслиев… Не хочется писать грубости. Такие слова необходимо высказывать в лицо подонку, а если не хватило духу, то уж лучше помалкивать в тряпочку и не махать после драки кулаками.
Сегодня Муслиев вызвал меня к себе. Я пришла. Он, как и в прошлый раз, усадил меня за стол, приказал принести мне кофе и эти дурацкие круассаны «прямо из Парижа». Сел напротив, а улыбочка такая сладкая-сладкая. Ух, какое скотство! Сел и говорит:
— Юля, вам у нас хорошо?
— Да, — отвечаю, — Хамзат Асланович, хорошо. Лучше не бывает!
А он так хитренько улыбнулся, придвинулся ко мне и говорит:
— Вы, — говорит, — замечательно работаете! Просто не нарадуюсь на вас. Поначалу, — говорит, — ваша кандидатура вызывала у меня серьезные сомнения. Сами понимаете, ваша молодость, отсутствие опыта и так далее. Олег Леус уговорил меня попробовать. Я попробовал. И теперь нисколько об этом не жалею.
— Очень, — говорю, — приятно. Обещаю и впредь радовать вас своими умелыми действиями.
Улыбка Муслиева стала еще слаще, и он придвинулся ко мне еще ближе.
— Скажите, — говорит, — Юля, вы довольны своей зарплатой?
— Да, — отвечаю, — вполне. А что, хотите урезать?
— Что вы, что вы! Конечно нет! Просто… — Тут его рука ложится на мое колено. — При ваших способностях вы могли бы получать еще больше. — Потом провел пальцем по моей коленке и добавил: Вы понимаете, что я имею в виду?
Ужас! При одном воспоминании делается противно. Широкая, смуглая рожа, черные сросшиеся брови, толстые губы… Мокрые, противные, и улыбочка, как у Чикатило. Бр-р!
Я этак потихонечку отодвинулась, а сама говорю:
