Евгения Михайлова - Испить чашу до дна
— Вроде все получается, — улыбнулась она Илье. — Сейчас я пойду за продуктами, а ты за елкой, ладно?
— Лиля, давай все закажем в ресторане. Это же кошмар — готовить на такое количество людей.
— Нет, — решительно возразила Лиля. — У моих родителей всегда был набор новогодних блюд, они непременно должны быть домашними. Я всю жизнь придерживаюсь этого меню. Меняю только салаты, сейчас на женских порталах такие чудесные рецепты. У меня все получится. А мама, как всегда, испечет наполеон и корзиночки. В этом с ней никто не сравнится, никакой кулинар.
— Да, — кивнул Илья. — Я бы пошел с тобой, чтобы ты не таскала тяжести, но вчера не купил ничего — ни елки, ни подарков.
— В том-то и дело. Я прекрасно справлюсь с тяжестями. Возьму сумку на колесиках, не беспокойся.
Илья притянул Лилю к себе.
— Тебе точно не трудно все это делать? Я имею в виду — столько хлопот с моими детьми, бывшая жена…
— Нет, я коварно притворяюсь, — рассмеялась Лиля. — Ты же знаешь, как мы подружились с Катей и Толиком. С Верой тоже все нормально. Я бы почувствовала, если бы она меня не принимала. Я рада, что у нас большая семья. Что тебя беспокоит, скажи?
— Да мне все кажется, что ты стараешься загладить эту глупость, которую вы придумали с Сергеем. Ну, про несчастье с тобой. Если честно, я в шоке. Но ты не должна ни к кому приспосабливаться…
— Ты представляешь, я не хочу загладить эту глупость. Я в нее поверила, ну, как в маленький шанс узнать правду. Мне очень жаль, что ты переживаешь, но пусть будет, как будет…
— Тогда отлично. Мы постараемся устроить праздник, несмотря ни на что…
Он проездил по магазинам практически целый день. Подарки всем выбирал очень придирчиво. Илья терпеть не мог ненужных, никого не радующих вещей. Уже ближе к вечеру заехал на елочный базар. Игрушки находились в машине.
Когда он ввалился в квартиру, обвешанный свертками, с елкой и коробками в руках, все дети выбежали ему навстречу: Вика, Катя и Толик. В квартире очень вкусно пахло, женщины помахали ему из кухни: все были в процессе готовки. Илья установил елку в столовой, принес из прихожей коробки с игрушками и сказал Толику:
— Давай, руководи. Вы с Викой вешаете вверху, на стул только ты становись, Кате разрешай украшать внизу.
Затем он пошел в ванную, принял душ, надел брюки и новую кремовую водолазку, заглянул в кухню: там стояли уже готовые блюда. Он позвал Лилю. Когда она вошла за ним в спальню, Илья открыл коробку, стоящую на кровати. Лиля достала из нее вроде бы простое платье: черное, с молнией сзади практически по всей длине, необычным, асимметричным вырезом и бриллиантиками по нему. Она быстро сбросила халатик, попросила Илью застегнуть молнию: платье легло, словно вторая кожа, на ее великолепную фигуру. Она посмотрела в зеркало, улыбнулась:
— Отлично. А что с тобой? Тебе не нравится? Оно мне не идет?
— Как это может быть… — расстроенно ответил Илья. — Ты в нем ослепительна. Просто они ошиблись. Я хотел купить синее платье, а они положили черное. Их было всего два.
— Но черное всегда эффектнее, ты просто не понимаешь.
— Я понимаю. Извини. Мне везде мерещатся какие-то знаки. Я поэтому хотел синее… Но я очень рад, что они ошиблись. Теперь я вижу, что это красивее.
Все встретили Лилю восторженно, девочки были тоже в новых платьях, Толик — в нарядном костюме, Ирине Викторовне и Вере Илья подарил по красивому украшению. Они провели чудесный вечер, встретили Новый год, все загадали по желанию, шампанское разрешили глотнуть даже Кате. Поздно ночью Лиля бродила по квартире, проверяя, всем ли удобно, все ли спят. Потом стала искать Илью, подумала, что он тоже спит, но его в спальне не оказалось. Она пошла в ванную, услышала шум воды, дверь была не закрыта изнутри. Лиля тихонько ее приоткрыла. Илья, полностью одетый, сидел на полу, сжав виски руками. Лиля бросилась к нему, провела рукой по лицу: оно было мокрым. Он плакал.
— Что-то еще случилось? — тихонько спросила она.
— Нет… Просто это черное платье, как у вдовы… Я никогда тебя про себя не называл вдовой почему-то. Хотя я верю в смерть Андрея. Но такая ошибка с нарядом. Как раз, когда ты надеешься, что Андрей объявится. И Людочка. Как же она не сказала, не пожаловалась. Ей позвонили из медцентра и сообщили, что у нее сифилис. И она поверила! Потому что звонил кто-то из врачей!
— Этого не может быть!
— Это точно было. Осталось узнать кто. Там, кстати, в лаборатории работала Валерия Осипова. Может, это она нам так отомстила?
— Встань, Илюша. Пойдем спать. Утром надо кормить детей. Следователи во всем разберутся, мы с ума можем сойти от такой чертовщины. А платье… Вдова… Ну что ты придумываешь. Я — твоя жена, мать твоего ребенка. Это единственное, что не может измениться. Несмотря на черное платье, я верю, что Андрей, твой брат, жив. Пусть он живет, как хочет. Нам ведь нужно знать только, что жив. Просто потерь очень много, а их вообще быть не должно. Мы — не самые плохие люди, правда? И я не понимаю, за что нам все это. Если, конечно, воспринимать все как наказание…
— Несчастья — это не наказание, не говори ерунды. Это судьба. И мы пытаемся с ней поговорить начистоту, во всем разобраться. Ты права: нужно все знать. Это главное. А мы на самом деле нормально живем: ты рассчитывала когда-нибудь на такую кучу детей? Это я так пошутил.
— И ничего смешного. Мне нравится общаться с ними. Они настолько лучше взрослых. Остались бы такими всегда.
Глава 4
Виктор Осипов встретил Новый год с Анной и Стасом. С утра нарядил елку, положил под нее подарки. Они вечером «нечаянно» их нашли. Так было всю жизнь.
— Это духи для Светланы, — поднял один сверток Виктор. — Стас, я думал, ты ее пригласишь.
— Мама сказала, что это семейный праздник, — пожал плечами Стас. — Я подумал, что она Светку опять придушить может. — Он весело захохотал. — Но я ей сказал, что, может, ночью подъеду. Так что — спасибо. Я ничего ей не купил. Откуда я знаю, чего Светке нужно. Да и забыл вообще-то… Пусть она мне дарит, да?
— Да, — сказал Виктор. — Интересно ты шутишь. Ну что, пошли провожать старый год?
Анна уже накрыла стол. Виктор практически не пил, только пригубил шампанского в двенадцать. Анна вообще никогда не пила. Все поставленное с волшебной скоростью исчезало в чреве Стасика. Анна смотрела на него с умилением. Хороший аппетит ребенка — радость матери. Пусть даже этот ребенок любому кажется здоровенным лбом.
В начале первого Виктор встал из-за стола, пошел в свой кабинет, оттуда вышел с небольшой спортивной сумкой.
— Аня, Стасик, — сказал он напряженно, но ровно. — Я уезжаю. Буду жить в другом месте. Но вы, конечно, остаетесь для меня близкими людьми. Просто так будет лучше, вы это сами поймете… Может, не сейчас. Аня, тебе, наверное, надо помириться со Светланой.
— Ни фига себе приколы, — Стас открыл рот от изумления. Он, похоже, думал, что это розыгрыш.
Анна стала еще бледнее, насколько это было вообще возможно, и крепко сжала пальцами край стола. Она знала, что это произойдет, он пытался ее подготовить, но сейчас ей казалось, что он, как диверсант, взорвал их жизнь. Все, что было. Но не издала ни звука. Просто кивнула, прощаясь. Смотрела, как Виктор уходит, до последнего надеясь, что он вернется. Но хлопнула входная дверь, потом заскрипел лифт, потом дверь подъезда, потом она узнала звук мотора его иномарки. Было холодно, машина завелась не сразу. Но завелась…
Виктор подъехал к дому, где в своей комнате сидела Ольга на кровати, сжавшаяся в комок от напряженного ожидания и от отчаяния по поводу того, что ожидание это окажется напрасным. Она не поверила своим ушам, когда раздался звонок в дверь. Бросилась открывать, чуть не выпала из двери на Виктора.
— Ну, видишь, какая ты непутевая, — он внес ее в прихожую. — Открываешь, не спросив, кто пришел.
— Так я жду-жду… Уже петарды взрывают. И я даже говорила себе, что новогодняя ночь кончилась, что ты не приедешь…
— Новый год уже наступил, — сказал Виктор, — а ночь еще продолжается. Поехали. Подарок я тебе вручу там, в нашей квартире. Ты хоть купила то, что обещала? Шампанского и еды?
— Купила. Шампанское по «красной цене» за сто шестьдесят девять рублей, докторской колбасы попросила порезать, и сыр. Вот так. Я не знала, что покупать.
— Я просто дал тебе задание, чтоб ты не переживала. Я и сам купил все, что нужно. Нормальное французское шампанское и фрукты. До утра нам хватит, я думаю.
— Я не могу во все это поверить, — Олины глаза за последние дни стали огромными от постоянного удивления и ожидания.
— Уже пора, однако. Поехали.
Они вошли в отремонтированную двухкомнатную квартиру в элитном доме на Ленинском проспекте.
— Тут есть все на первое время, — объяснил Виктор.
