Людмила Зарецкая - Судьба зимней вишни
– Кто тебя знает, что тебе глупо, а что нет? – резонно заметила Инка и полезла в холодильник в поисках чего-нибудь вкусненького. – Ого, тут у тебя прямо гастрономический праздник! С чего бы это?
Я вспомнила, что куча деликатесов, припасенных для несчастной Лоры, по-прежнему лежит в холодильнике, и махнула рукой.
– Лору хотела утешить. Но пока я в магазин бегала, ее и след простыл.
– Ну и хрен с ней, никто не расстроился! Давай рассказывай, что случилось. Мне завтра статью сдавать.
– Ин, побойся бога, какую статью! – возмутилась я. – Я тебе не дам на смерти Петровича и горе Лоры деньги зарабатывать!
– Да какие это деньги, слезы, а не деньги! – деловито возразила Инка, откусывая сервелат прямо от палки. – Ты же знаешь, по деньгам у нас в семье теперь Гоша специализируется. А я работаю для удовольствия или, как говорит наш главный редактор, для этого… социального служения. Ты сама-то подумай своей головой! Накануне свадьбы у старой девы убивают жениха. Это ж какой сюжет! М-м-м, пальчики оближешь. Опять мне вся редакция завидовать будет.
– Извини, подруга, но в этом вопросе я тебе не помощник. Я не дам выставлять свою личную жизнь и жизнь Лоры на всеобщее обозрение. Кроме того, я, между прочим, на подозрении.
– Это как? – Инка вытаращила глаза и даже перестала жевать.
– А так. Капитан, который ведет это дело, на полном серьезе объявил, что считает меня причастной к убийству.
– У него с головой не в порядке, у этого капитана. Как его фамилия?
– А хрен его знает. Это, между прочим, тот самый, что тогда на дачу к Шаповалову приезжал.
– Да? Я его тогда и не разглядела толком, видать, с перепугу. И фамилию тоже не запомнила. Хотела я про это дело тогда, кстати, материальчик написать, так менты меня завернули. Сказали – «висяк», ничего не получится. Хотя мое журналистское чутье вопило, что это не так.
– А что бы сказало твое журналистское чутье об истории с убийством Петровича, если бы ты узнала, что за два месяца до свадьбы у этого жениха была совсем другая невеста? И его увели из-под венца, прямо из-под носа?
– Н-да, – крякнула Инка, – если бы речь шла не о тебе, я бы сказала, что эта бывшая невеста выглядит очень даже подозрительно.
– Ну а для этого капитана не имеет значения, что я это я. Он со мной незнаком и о моем богатом внутреннем мире даже не догадывается. Так что я у него – подозреваемая номер один.
– А в этом случае тебе вдвойне выгодно мне все рассказать, – выкрутилась Инка. – У меня в следственных кругах знаешь сколько знакомых! Я под предлогом написания материала все выведаю и буду держать тебя в курсе. Давай рассказывай, надо все факты обмозговать, потому что кто-то Петровича все-таки убил, а я стопроцентно знаю, что ты тут ни при чем.
– И еще ни при чем ты, Наташка, Лелька, Настя и Лора, – задумчиво сказала я. – Да и Шаповалов, пожалуй.
– Ну, наша бригада тут точно не замешана, Шаповалов тоже вряд ли, а вот Лора… Ты же про нее совсем ничего не знаешь.
– Ага, – язвительно сказала я. – Старая дева, наконец-то нашедшая свое счастье, решает своими руками избавиться от последней надежды выйти замуж. Ты сама-то в это веришь?
– Нет, пожалуй, не верю, – согласилась Инка. – Ты права, твоя страхолюдина тут тоже ни при чем. Может, у него еще какая-нибудь женщина была?
– Я думала об этом, – призналась я. – Но не сходится. Он ко мне в агентство пришел, чтобы с кем-нибудь познакомиться. Сначала мы не разлучались ни днем, ни ночью. – Я покраснела. – Потом он в командировку уехал. Там теоретически мог, конечно, роман завести, но вряд ли такой серьезный, чтобы его за это убили. А потом он уже от Лоры не вылезал. Так что не получается.
– Тогда остаются разборки либо по работе, либо по военному прошлому. Знаешь что, я попробую что-нибудь об этом разузнать.
На этом мы с Инкой и расстались. Она понеслась в редакцию, чтобы немедленно начать обзвон своих информаторов, а я поехала проведать маму с Сережкой. Завтра мой сын должен был уехать в спортивный лагерь, так что нужно было помочь ему собраться.
На улице стояла ужасная жара. Июль, свалившийся на город, развернулся во всю мочь. Дышать было совершенно нечем. Мама с Сережкой изнывали в квартире, в которой я, паразитка, так и не удосужилась поставить кондиционер. Поэтому, быстро собрав сумку с вещами для лагеря, мы впрыгнули в машину и отправились на Волгу.
Там мы провели остаток дня. К нам довольно оперативно присоединилась Наташка со своим семейством. Нажарили шашлыков, ребятня не вылезала из воды, взрослые лениво лежали под зонтиками. Я рассказывала о гибели Петровича, мама и Наташка охали и сочувственно качали головами. Я, естественно, не стала распространяться при своей мамуле, что меня считают главной подозреваемой. Зачем ее расстраивать? Но мама все равно разволновалась. За меня, естественно. Я еле-еле ее успокоила, уверив, что ничего страшного со мной не происходит.
– Сильная ты баба, Алиска, – задумчиво сказала Наташка, когда мама пошла купаться. – Если бы с Развольским что-то случилось, я бы с ума сошла. А ты так себя ведешь, как будто тебя это не трогает.
– Трогает, конечно, – ответила я. – Но, если честно, я и сама удивляюсь, что убиваюсь не так сильно, как следовало бы. Наверное, он очень сильно меня обидел, уйдя к Лоре. Так сильно, что я его разлюбила и теперь скорблю просто как по хорошему знакомому.
– Хоть меня это и удивляет, но за тебя, отдельно взятую, я рада.
Вечером я отвезла маму с Сережкой домой и осталась у них ночевать. Лагерный сбор был назначен на девять утра. В такую рань нечего мотаться взад-вперед по городу. Улегшись на гостевом диване, я вдруг вспомнила, что не съездила к тете Дусе. Это было некрасиво с моей стороны. И я дала себе честное слово, что завтра, отправив Сережку в лагерь, сразу же наведаюсь к пожилой женщине.
Но утром, когда я махала вслед автобусу, увозившему Сергуньку, мне на мобильный позвонила Инка.
– Срочно приезжай ко мне! – возбужденно прокричала она в трубку. – Я узнала, почему убили Петровича.
Глава 11
Дорога в ад
Девушка должна уметь две вещи: быть сказочной и стильной.
Коко ШанельВ своей газете Инка – самая главная по криминальным новостям. Всех ментов в городе она, по моему глубокому убеждению, знает в лицо. По крайней мере, когда мы полгода назад довольно крепко наотмечались седьмого марта (всероссийский день любовниц) и ехали домой, мало отличая красный свет от зеленого, остановивший нас гаишник был любовно назван Эдинькой, расцелован в обе щеки, поздравлен с поощрением от руководства, после чего отпустил нас на все четыре стороны.
Про преступления, совершенные в городе, Инка узнает если не раньше, чем они приключились, то уж точно не позднее чем через час. Именно поэтому я даже не сомневалась, что моей подруге удастся быстро докопаться до истины.
Выпроводив недовольного, но покорного Гошу на кухню и отправив Настену делать уроки, мы с Инкой с ногами залезли на диван в гостиной, и я приготовилась слушать.
– В общем, я покумекала и позвонила Шиловскому, – увлеченно начала Инка.
– Шиловский – это кто?
– Да ну тебя, Алиса, как можно не знать заместителя городского прокурора?!
– А зачем он мне? – удивилась я.
– Как выясняется, вот зачем, – заметила моя подруженция. – Ну ты слушай дальше. Я ему скинула информацию о том, что говорят жильцы дома, где недавно произошло крутое двойное убийство, а он мне взамен рассказал, что дело Петровича ведет следователь Сашка Мехов.
– А откуда у тебя информация, которую он не знает? – снова удивилась я.
– Алиса, – зашипела Инка, – ты как ребенок, честное слово! Не любят у нас в народе правоохранительные органы. Там у них в подъезде бомж живет, он перед ментами светиться не захотел, а я к нему в подвал слазила, бутылку поставила, он мне все и выложил: чего видел, чего слышал… Но это к делу не относится.
– Не относится, – согласилась я, в душе в очередной раз поражаясь Инкиной пронырливости.
Вот такая у меня подруга! Ради хорошей статьи лезет в подвал с бомжами. Сколько у нее в таких подвалах курток осталось, не перечесть. За них после каждого такого рейда ни одна химчистка не берется, приходится выкидывать. А пару лет назад недалеко от нашего города на железной дороге взорвалась бочка с какой-то химической гадостью. Инка рванула туда в двадцатиградусный мороз и вместе с фотоаппаратом пролезла в самое пекло. После этого ее новенькую дубленку пришлось выкидывать – она прогорела проплешинами. Замечу, что это случилось еще тогда, когда Гоша не занимался бизнесом. И потеря дубленки для их семейного бюджета была весьма ощутима.
– Алиса, ты меня не слушаешь, – упрекнула подруга, – я же тебе про Сашку Мехова рассказываю!
– Извини, – очнулась я. – А кто он такой, этот Мехов?
– Следователь, который ведет дело об убийстве Петровича.
– Такой противный, с рыжими усами? На таракана похожий?
