Лариса Соболева - Итальянская ночь
– Игорь! – заголосила Раиса, едва увидев его. – Посмотри, что сделали негодяи! – Он только что вспоминал о них, о негодяях. – Второй раз! Варвары! Это акция! Почему милиция не поймала их? Это они убили Арамиса…
Парафинов и Наталья осмотрели могилу, в сущности, ее обходить не стоило, ведь найти улик на пепелище практически невозможно. Те, кто поджигал крест, наверняка позаботились, чтоб не оставить своих следов, тем не менее Наталья, присев у железной банки из-под краски, заметила:
– Сюда принесли сухие ветки и облили горючей смесью из этой банки. К сожалению, она тоже горела, отпечатков мы на ней не найдем.
– Ну и что, если б нашли? – пробубнил Парафинов. – К отпечаткам не прилагаются ни руки, ни адреса… Раиса, успокойся.
– Вам хорошо говорить, – рыдала она, уткнувшись лицом в грудь младшего сына. – А мне… За что мне все это? Неужели Арамис заслужил такую страшную ненависть, что и после смерти ему не дают покоя?
– Вы обязаны найти сволочей! – пылко бросил молодой Баграмян Парафинову и Наталье. – Обещайте!
– Обещаю, обещаю, – вяло промямлил Парафинов, взглянув на Ипполита, который курил, но не нервничал, как брат и мать. – Вито, отведи в машину маму. Как дела, Ипполит?
– Сами видите, – указал тот подбородком на мать и брата. – Действительно, Игорь Игоревич, это безобразие нельзя оставлять безнаказанным. Всему же есть предел.
– Есть, есть, – закивал Парафинов. – Пулю видел?
– Видел. Хотелось бы знать, что за оружие.
Заложив руки за спину, Парафинов посмотрел снизу вверх на рослого Ипполита и буркнул:
– Некоторым хочется знать, кто и за что застрелил Арамиса.
– Под некоторыми вы себя имеете в виду?
– Так точно.
– И меня занимает этот вопрос. Странно, серьезных конфликтов у Арамиса не было…
– Знаю, знаю, знаю. Но он убит. Ты-то с ним ладил?
Непреднамеренно Парафинов сам начал «прокачку», ему-то как раз не стоило затрагивать тему отчим – пасынок, чтоб не насторожить сына Раисы. А Ипполит не дурак, отреагировал живо:
– И меня подозреваете?
– Вовсе нет. Но убийством заинтересовались на самом верху, тебе не миновать вопросов следователей, как и Раисе, и твоему брату. Грязная работа, извини. И подготовь мать. Хотя она женщина умная… Лучше брата настрой, а то наболтает всякой хрени, потом будете головы посыпать пеплом.
Достойно выкрутился. Попрощавшись, он плюхнулся на сиденье своего авто, в салоне ждала его Наташа.
– Поищи, Наташка, ту женщину. Помнишь, мы говорили с ней, когда Арамиса закопали?
– А где ее найти, вы знаете?
– В том-то и дело, что не знаю.
– Погодите, – вдруг дошло до нее, – вы полагаете, она…
– Не знаю! – оборвал ее Парафинов. – Но допускаю! Вспомни, какая она озлобленная была, что говорила про Арамиса. Я допускаю, что мать, потерявшая дочь и зная виновника, поработала на кладбище.
– И допускаете, что Арамис вывозил девушек в бордели?
– Да. Теперь да. С его-то долгами не брезгуют самым грязным заработком. Свой канал прочистил и… Это убедительный мотив, чтоб его грохнуть. Но данная версия ведет дело прямо на полку.
– Как мне искать женщину?
– Да черт ее знает!.. – пожал он плечами, неожиданно поднял палец, улыбнувшись. – Мальвина! Дочь зовут Мальвина, она была тренером в спортивном клубе. Этого достаточно, чтобы найти ее мать.
– Если б еще точно знать, в каком клубе работала.
– Клубов у нас не так много, объедешь.
Ни одна машина не срывается с кладбищенской парковки, будто в ней ядерный двигатель, но Парафинов лихач. Ему прощается.
Раиса уехала с Вито, сегодня она села за руль, но назад не смогла вести машину в таком состоянии, младший сын заменил ее на водительском месте. Проводив их, Ипполит упал на сиденье своего автомобиля, без слов притянул Милену, точнее, ее губы притянули его. У нее есть черта: сначала млеет от поцелуев, сама льнет и тает, а после отрезвляет словами наподобие этих:
– Целоваться на кладбище – кощунство.
– Если нельзя, но очень хочется, то можно.
– Убери руки…
Подобная просьба должна подкрепляться хотя бы слабым отпором, но у Милены слова расходятся с делом.
– Уберу, – сказал Ипполит, целуя ее в шею. – Если пообещаешь родить мне парочку ребятишек.
– Хм… – Вот теперь она отстранилась. – Надо полагать, ты берешь меня в жены?
– Ну… если очень попросишь… то, пожалуй, возьму.
– Я бы, наверно, согласилась, но меня пугает одна вещь.
– Какая?
– Твои сорок соток личной усадьбы. Или сколько их там у тебя?..
– Сорок, сорок, – подтвердил он.
– Хочешь, чтоб я загнулась на твоем огороде?
– Во-первых, я собираюсь на своих сотках соорудить парк. Дорожки, фонарики, водоем, скамейки. Во-вторых, дом еще достраиваю, не такой, как у Арамиса, маленький, там всего-то двести пятьдесят квадратов.
– Ха-ха, – нервно хохотнула Милена. – Мне двухкомнатную квартиру убирать лень, а двести пятьдесят… ужас.
– Неужели тебя пугают трудности?
– Еще как! Трудностей я не переношу. А козу будешь заставлять доить?
– Конечно. И корову заведем. Кур с петухами.
– О-о-о… – протянула Милена вибрирующим голосом. – Тогда лучше заранее повеситься. Но я составлю контракт. Брачный. Если он тебя не испугает, я, пожалуй, обдумаю твое предложение.
Вот такие женщины ему безумно нравятся, жаль, что выбор ограничен. Обычно: красота есть – умом не блещет, ум есть – перца не хватает, темперамент адский – игры нет, стервозной струнки. Перечислять недостающие элементы женских хитростей, без которых союз становится пресным, можно до бесконечности, а поскольку в Милене Ипполит нашел идеал, она уж точно не даст ему закиснуть, к тому же не отказала, бросил спор и завел мотор. Он чувствовал внутри редкий подъем, мысленно строил планы насчет совместной жизни с Миленой, которая добавит его имиджу престижа. Потому даже дорога отпечатывалась в голове механически, Ипполит ничего не видел, ничего не слышал… Милена услышала:
– Телефон звонит.
Ипполит снял с пояса трубку, мельком взглянул на дисплей и… припарковал машину. Остановился не потому, что за рулем запрещено болтать, он прекрасно справляется за рулем с двумя делами, а потому, что позвонила Дина. Ипполит не хотел говорить с ней при Милене.
– Извини, это важный звонок, – сказал он ей, открывая дверцу. – Шум мотора помешает…
Ипполит отошел от машины, однако звонок прекратился, он сделал вызов и, ожидая ответа, буркнул:
– Черт, я о тебе совсем забыл. Алло, Дина? Извини, я был за рулем, поэтому не брал трубку. Что у тебя?
– Ипполит, я хочу увидеть тебя.
– Как-нибудь заеду… завтра, например.
– Но я сейчас в городе.
– Ты в городе? Что ты здесь делаешь?
– Странный вопрос. Я приехала, чтоб увидеться с тобой. Разве в этом есть анормальность?
– Нет, конечно…
– По твоему голосу слышно: встречаться со мной не хочешь.
– Вот еще глупости! – вспыхнул он. – Хорошо, где встретимся?
– Я в парке. В кафе «Заречье».
А ведь нетрудно сказать: «Да, не хочу встречаться. Потому что у меня появилась другая, я переспал с ней. И намерен спать дальше только с ней, а не с тобой». Но очень трудно сказать, по телефону – так и вовсе непристойно.
– Это по работе, – оправдался он перед Миленой, вернувшись в машину. – Сейчас отвезу тебя в дом мамы, а потом отправлюсь на встречу. Поедешь сегодня со мной?
– Сегодня? Куда?
– К специалистам в центр. Переночуем в гостинице, а утром попробую выяснить происхождение пули.
– Но я не могу бросить Раису.
– Мама обе руки поднимет за, она ведь жаждет вырвать глаза убийцам.
– Ты еще шутишь? Ладно, поеду, если Раиса отпустит.
Рот Ипполита расплылся в улыбке, его ждала преприятная ночь, когда смело можно дать волю страстям, чего не сделаешь в доме матери, там сама атмосфера принуждает к сдержанности. Одна неприятность: скорое свидание с Диной, а значит, придется объясняться.
15. Та, которую искали
По виду он совсем еще мальчишка, студент, но никак не милиционер, тем более оперативник. Взлетев на следующий этаж, Богдан позвонил в квартиру и, когда открыла пожилая женщина, выпалил заученную фразу, выставив удостоверение:
– Позавчера на стройке автосервиса, который виден из вашего окна, было совершено преступление…
– Марта, – крикнула в глубь квартиры женщина, – тебя спрашивают!
Богдан понял, что попал в точку, наконец-то! Не успел он вытереть рукой вспотевший лоб, пробежал столько километров и все по лестницам, появилась Марта, вполовину младше первой, но эдакая бабенка на дрожжах, как говорит Андреев о пышнотелых женщинах.
– Ты меня? – подняла она черные брови.
– Младший лейтенант Рогов Богдан, – представился он, показав удостоверение и ей, чтоб она не сомневалась в нем. – Вы, как я понял, позавчера были очевидицей событий на стройке автосервиса…
– Я ничего не видела, – отрезала она, не дослушав.
