Светлана Алешина - Гнездышко мелких гадов
Повисла пауза. Похоже, что Антонина тоже осмысливала сказанное и не нашла обычного для себя цинично-насмешливого ответа на слова себеседницы. Наконец она все-таки нарушила молчание:
— Не волнуйтесь, у вас не станет.
Лариса и Тоня еще немного помолчали, думая каждая о своем.
— Вы ведь неплохо знаете моих родителей? — осторожно осведомилась Антонина.
— Да.
— Не говорите им ничего, — попросила Антонина. — Когда меня мать совсем достанет, я лучше сама ей все выложу.
— Тоня, но ведь это жестоко, — покачала головой Лариса. — Она же больной человек!
— То, как она меня воспитывала и как продолжает относиться ко мне сейчас, по-моему, не очень уступает в жестокости, — окрысилась Лавриненко. — А насчет болезней… Они скорее придуманы для того, чтобы отец все делал и обо всем заботился, а мать только лежала с кислым видом на кровати и стонала о том, как ей плохо. Поверьте мне, я в этой семье выросла…
— Ну ладно, — Лариса посмотрела на часы и поняла, что ей давно пора домой, — в конце концов решайте сами, что для вас хорошо и что плохо.
— У вас, видимо, теперь наступает новый этап в расследовании? — поинтересовалась Лавриненко.
— Похоже, что так. Хотя я пока совершенно не знаю, куда направить свои усилия, — честно ответила Лариса.
В этот момент на кухню заглянули Губины и поинтересовались, можно ли им тоже принять участие в разговоре. Лариса ответила, что больше ничего выяснять не будет, что очень устала и хочет домой. Она предложила молодым людям самим выяснить возникшие между ними трения и обсудить сложившуюся ситуацию.
Никто с этим спорить не стал, за исключением Ювеналия, который первым откланялся и пошел по своим делам, отказавшись от услуг Ларисы в качестве извозчика. Лариса не стала расстраиваться из-за этого и вскоре тоже покинула квартиру, оставив Айрапета, Лавриненко и чету Губиных восстанавливать взаимопонимание за бутылочкой вина, которую Варданян, желая загладить свою вину за «похищение», тут же выставил на стол.
Глава 8
Откровения Антонины Лавриненко произвели на Ларису сильное впечатление. Уже дома она снова и снова прокручивала в голове рассказ девушки, пытаясь понять, могла ли история ее отношений с Губиными или что-то в ней стать причиной убийства Сергея Никитина.
Многие говорили, что в ту злополучную рождественскую ночь Никитин недвусмысленно намекал на нетрадиционные отношения этой троицы. Могло ли это задеть кого-то из участников настолько сильно, чтобы он пошел на убийство? Или кто-то решился на убийство для того, чтобы закрыть рот несдержанному Никитину, пока он не сделал этот факт достоянием гласности?
Но ведь о нестандартности сексуальных взаимоотношений Губиных и Лавриненко подозревали чуть ли не все. Не только Никитин открыто говорил о них, но и Ювеналий Добрынин. И вообще, они трое ведут себя так, что скорее выражают наплевательское отношение к общественному мнению, чем пытаются что-то скрыть. Так что какой смысл по этой причине убивать Никитина?
Стоп! Котова в конце концов поймала себя на мысли, что цепляется за Лавриненко и Губиных просто потому, что не может принять их образ жизни и мышления. Видимо, задело ее именно то, что это были дети ее хороших знакомых. И она невольно проецировала случившееся с Губиными и Лавриненко на подраставшую дочку. Ведь Насте в новом году исполнится пятнадцать. Подумать только! Значит, и ее могут ждать подобные коллизии в самом ближайшем будущем?
Лариса взволнованно закурила. Ее мысли сразу же скакнули в область обвинений в свой собственный адрес. Она, откровенно говоря, была не очень хорошей матерью — ресторан и периодически возникавшие приключения по расследованию криминальных дел отнимали много времени, не давали возможности подолгу бывать с дочерью. Настя, слава богу, росла вроде бы нормальной, без отклонений. Но сейчас, после услышанных откровений о любовно-супружеском треугольнике Губины — Лавриненко, Ларисе неожиданно начало казаться, что Настя что-то от нее скрывает, как-то не так на нее смотрит. А может быть, у нее уже кто-то есть, и не просто «кто-то», а любовник или… любовница?.. Господи боже мой, да так с ума сойти можно!
Постаравшись успокоиться, Лариса тут же подумала: надо провести с ней еще одну беседу хотя бы на тему предохранения от беременности, а то не дай бог… Потом надо бы все же заняться определением интересов дочери, чтобы не ошибиться с выбором профессии. Скоро такая проблема обязательно встанет. С точки зрения материальной подпитки девочка никаких проблем не ведает, а вот с душевным наполнением — семейным теплом и материнской лаской — проблемы, наверное, есть. Виновата все-таки в этом Лариса, ох, виновата! Но не хочет Лариса быть такой, как Алевтина Лавриненко, и не хочет, чтобы ее дочь стала похожей на Антонину. Вот уж это совершенно точно!
«Но кто же в конце концов убил этих двух дураков-мальчишек?!» — раздраженно подумала Лариса. Она уже кляла и себя, и Евгения за то, что черт дернул их пойти на Рождество к Губиным и вляпаться в эту историю. «Да нет, Губины все равно бы позвонили и попросили заняться», — возразил справедливости ради внутренний голос.
А Настя… Настя сейчас спит. И Котов, слава богу, тоже после своих тибетских медитаций. Лариса окинула внимательным взглядом кухню и в особенности диван перед камином, где имел обыкновение отдыхать глава семейства после возлияний, оставляя подле ложа свидетельства своего пристрастия к алкоголю. Лариса вспомнила, что одних только пустых бутылок из-под джина «Гордонса» она выкинула перед Новым годом штук тридцать. Нет, сейчас вроде бы ничего не стоит возле дивана. Значит, держится мужик.
«Ну, хватит рефлексировать и киснуть, — внутренне прикрикнула она на себя. — Настей обязательно займусь. Обязательно. Вот только с этим делом разберусь. А сейчас надо думать, как найти преступника». С головой, полной противоречивых мыслей, Лариса пошла в ванную, чтобы спокойно прикинуть свои дальнейшие действия. Ей особенно хорошо думалось именно там, под успокаивающий звук льющейся воды. И вообще, именно в ванной ее охватывало ощущение, будто она находится в другом измерении, в совершенно изолированном пространстве.
А может быть, лучше не планировать, ни о чем не думать, а просто лечь и заснуть? На таком решении и остановилась в тот вечер Лариса. После ванной она прошла сразу в спальню и заснула в тот момент, когда голова лишь коснулась подушки.
* * *Следующий день Лариса была вынуждена почти полностью посвятить ресторану — текущие дела требовали ее присутствия. Она уже давно научилась переключаться с одного на другое и до вечера не думала ни о Никитине и Шатилове, ни об их убийце. Но они напомнили о себе сами. Вернее, не Сергей и Дима, конечно, и не убийца собственной персоной, пока еще неизвестный, а люди, завязанные в этом деле.
Около пяти часов вечера Лариса, сидевшая в Зеленом кабинете и обедавшая, услышала писк своего мобильника. Мужской голос в трубке показался ей знакомым, но кому он принадлежал, она не могла сразу вспомнить. И очень удивилась, когда звонивший представился:
— Лариса Викторовна, это Роман Рябоконов. Нельзя ли мне с вами встретиться?
— Еще что-то случилось? — мгновенно встревожилась Лариса, жизнь которой в последнее время и так была переполнена неприятными событиями.
— Для вас, может быть, это и не имеет значения, — как-то нервно усмехнулся Роман, — но меня касается в первую очередь. Все же у меня есть кое-что и для вас.
— Я сейчас на работе, в «Чайке», — сказала заинтригованная Лариса. — Ты можешь приехать сюда?
— Да, только можно прямо сейчас?
— Ну конечно, прямо сейчас я тебя и жду, — завершила разговор Лариса.
Сначала она попыталась было представить, что могло привести к ней этого парня, но так ничего и не придумала и стала просто ждать.
Рябоконов появился минут через двадцать после своего звонка. В таком состоянии Лариса его еще не видела. Он был явно чем-то взбудоражен, со взъерошенными волосами и воспаленными глазами. Дорогая дубленка была распахнута, шарф сбился на сторону, но Роман словно не замечал этого. Кроме того, Лариса почувствовала исходивший от него запах алкоголя. Роман, которого Лариса по первым встречам представляла исключительно спокойным и выдержанным человеком, своим видом удивил Ларису еще больше, чем звонком.
— Простите, я не отвлек вас? — нервно спросил он, разминая в пальцах сигарету.
— Да нет, нет, — успокаивающе подняла руку Лариса. — Ты садись давай, рассказывай, что это тебя так взволновало?
Роман опустился в кресло напротив Ларисы, закурил и молча выпускал дым в сторону.
— Лариса Викторовна, — вдруг решительно сказал он. — Можно мне выпить? Водки!
— Да можно-то можно, — осторожно сказала Лариса. — Вот только нужно ли тебе это сейчас?
