Фридрих Незнанский - Царица доказательств
В машине Илья попробовал поговорить с оперативниками «по-людски». Запинаясь, он объяснял, что действительно никогда не видел эту девушку. Произошла ошибка, и он ни в чем не виноват. Девушка просто обозналась. Оперативники слушали молча. Илья объяснил, что он не стал бы срывать никаких цепочек или что-нибудь еще, потому что ему сейчас категорически нельзя попадать в милицию. У него еще не кончился срок условного наказания. А он не такой дурак и знает, что второй раз условного срока ему никто не даст. Вдобавок еще и первый приплюсуют.
Услышав про условный срок, оперативники оживились.
— Воровство?
— Нет, употребление наркотиков.
— Приплюсуют, можешь не сомневаться, — сказал Стулов.
— Но я правда ее никогда не видел!
— Так ты же торопился. — Киреев, усмехаясь, обернулся на заднее сиденье. — Сорвал и побежал. А лицо рассмотреть не успел. Только зря ты, как дурак, в ближайшем баре расположился. Сел бы на электричку, и не нашли бы мы тебя никогда. А так нашли.
— Ну вот видите, — оживился Илья. — Вы же сами говорите.
— Что я говорю?
— Что любой нормальный человек на моем месте, если бы он украл, попытался бы сразу скрыться как можно дальше. А не сидел бы спокойно в ближайшем баре.
— Так ты же не нормальный, — подал с водительского сиденья голос Стулов. — Ты же наркоман.
— Я не наркоман. Я три месяца провел в клинике. Меня вылечили.
— Бывших нариков не бывает, — авторитетно заявил Киреев и зевнул. — Всегда случается рецидив. Вот как у тебя. Трубы загорелись, и побежал цепочки срывать.
— Не срывал я никаких цепочек. — Илья все еще пытался апеллировать к логике. — Ну вы же сами видели, что я пиво пил. Я в этом баре час минимум сидел. Ну если бы у меня трубы горели, стал бы я в нем сидеть?
— Но ты же сидел.
В отчаянии Илья откинулся на сиденье и посмотрел в окно. Машина въезжала на территорию Гагаринского УВД.
В отделении оперативников встретил ответственный дежурный УВД капитан милиции Лазарчук.
— А это кто? — кивнул он на Илью.
— По сегодняшнему делу с этой Юриной, с которой цепочку сняли. Оформляй.
Оперативники оставили Илью внизу, а сами стали подниматься по лестнице.
— Оперативно работаете, — крикнул им вслед дежурный.
— Стараемся.
Капитан вернулся на свое место и разложил бумаги:
— Ну чего, задержанный, давай оформляться. Документы есть?
Илья вытащил паспорт.
— Смолин, Илья Антонович. Так, Илья. Антонович, давай все из карманов на стол.
Илья полез по карманам. На стол легла пачка сигарет, за ней последовали зажигалка, смятые деньги, горсть мелочи, записная книжка, связка ключей. Напоследок Илья еще раз похлопал себе по всем карманам.
Дежурный переписал все вещи, тщательно пересчитал деньги, включая мелочь.
— Так, значит, слушай: одна пачка сигарет импортных — восемь штук, — он открыл пачку и показал Илье ее содержимое, — одна зажигалка многоразовая позолоченная с инициалами Д. К, одна записная книжка в кожаном переплете, три ключа на кольце, деньги в количестве… двести пятьдесят семь рублей.
Все правильно? Прочитай еще раз и распишись где галочка.
Илья расписался на протянутом ему протоколе.
— А куда меня сейчас?
— «Куда», «куда», никуда. В «обезьяннике» посидишь, пока ребята не освободятся. Ты что, первый раз, что ли?
— Да нет, был один раз уже.
Дежурный вышел из-за перегородки, для проформы проверил, не осталось ли у Ильи что-нибудь в карманах, и стал открывать решетку.
— Ну так чего тогда спрашиваешь? Сам все знаешь. Порядки с тех пор не изменились. Заходи давай.
— А можно с меня хотя бы наручники снять? — попросил он. — Я же отсюда не убегу.
— Кто надевал, тот пусть и снимает, — ответил дежурный, закрывая решетку. — Может, ты себе тут вены вскроешь, а мне потом отвечать.
Вернувшись за перегородку, дежурный стал складывать изъятые вещи в коробку. К Илье он потерял всякий интерес. Когда дело дошло до записной книжки, машинально перелистал ее с конца на начало. Потом взял в руки зажигалку. Посмотрев сквозь стекло на Илью, дежурный снял трубку телефона и набрал внутренний номер:
— Иван, это вахта. Спустись-ка сюда, тут по этому Смолину одна интересная вещь выяснилась.
Киреев спустился через пять минут:
— Чего такое?
— Зайди сюда.
Илья видел, как за стеклянной перегородкой дежурный что-то показал оперативнику, и тот, кивнув головой, посмотрел на Илью.
— Выходи, — сухо сказал Киреев Илье, когда дверь «обезьянника» открылась.
Подталкиваемый в спину, Илья начал подниматься по лестнице на второй этаж. Киреев молча шел сзади. Илья не выдержал:
— Что-нибудь случилось?
— Случилось, случилось. Шевелись быстрее.
Второй этаж здания был пуст. У большинства сотрудников рабочий день уже закончился, и они ушли домой. После лестницы свернули налево, прошли три двери и вошли в кабинет.
В кабинете сидел уже знакомый Илье младший лейтенант Стулов, который зевал и почесывал правую ладонь.
— Чего там? — спросил он Киреева.
Не говоря ни слова; Киреев поставил на середину комнаты стул и посадил на него Илью. Так же молча он расстегнул Илье наручники и приковал его за одну руку к стулу.
— Дай наручники, — не оборачиваясь, сказал он Стулову.
— Что вы собираетесь делать? — Илья попытался дернуться, но руки Киреева вдавили его в сиденье стула. — Вы не имеете права.
Та же операция была проделана со второй рукой. Теперь Илья был прикован к стулу с двух сторон, и, если бы он попытался встать, ему пришлось бы сгибаться под прямым углом.
Киреев отошел к столу и глотнул чай из стакана.
— Это произвол! — повторил Илья. — Я имею право на адвоката.
Ответом ему был оглушительный удар в живот.
Илья задохнулся и от боли согнулся пополам, но Киреев, схватив его за волосы, вернул в исходное положение и несколько раз сильно ударил по почкам. Потом он отошел обратно к столу и снова взял стакан с чаем.
Илья попытался встать, но спинка стула вынуждала его сгибаться вперед. Однако встать ему все-таки удалось.
— Помогите, — хотел закричать он, но вместо крика из груди вырвался лишь слабый хрип. — Помоги…
Глядя, как скрюченный Илья пытается идти к двери, Стулов засмеялся:
— Нагнем его рачком, и будет все пучком.
— Выпустите меня, — захрипел Илья. — Из-за какой-то цепочки…
— Смотри-ка, — сказал Киреев. — Сознается. А раньше говорил, что не брал. Ты зачем нам врал?
— Я не врал, — беззвучно прошептал Илья.
— Опять за свое, — сказал, поднимаясь, Стулов. — Слабо ты его, Вань. Добрый ты.
Стулов медленно подошел к согнутому, шатающемуся Илье и, схватив за волосы, резко отогнул его голову назад. Минуту он смотрел Илье в лицо, собирая во рту слюну. Когда ее собралось достаточно, он смачно харкнул ему в глаз.
— Ну что, значит, ты ничего не брал? — спросил Стулов, наблюдая за тем, как его слюна сползает Илье на верхнюю губу.
Илья молчал.
— Ну как знаешь.
Продолжая держать за волосы, Стулов изо всей силы ударил Илью ногой в пах. Илья отлетел в угол кабинета. В руке Стулова остался клок его волос. Бросив волосы на пол, Стулов наклонился над Ильей.
— Отрубился, — констатировал он.
— Ну пускай полежит отдохнет, — сказал Киреев.
Стулов сел за стол.
— А чего вообще случилось-то, Вань? Чего ты на него накинулся?
Киреев молча достал из кармана зажигалку и записную книжку Корякина и положил их на стол перед Стуловым.
— Что это? — спросил тот.
— Посмотри.
Стулов пододвинул к себе вещи и взял зажигалку.
— Дэ Ка, — прочитал он инициалы. — И чего?
Повертев зажигалку в руках, он положил ее обратно
на стол и взял записную книжку. Открыв на первой странице, какое-то время недоуменно рассматривал, потом его лицо стало расползаться в улыбке. Подняв глаза на Киреева, Стулов увидел, что тот еле-еле сдерживается, чтобы не засмеяться.
— Это что, действительно обнаружили при нем? — спросил Стулов.
Глядя на изумленное лицо Стулова и не в силах больше сдерживаться, Киреев расхохотался.
— Петрович, — сквозь смех заговорил Киреев, — при личном обыске изъял. Естественно, книжку смотреть полез. Ну и прочитал фамилию.
Поняв, что это не шутка, Стулов тоже захохотал:
— Откуда же он их взял, придурок? — он посмотрел на валяющегося в углу Илью.
— Да, — вытирая набежавшие от смеха слезы, сказал Киреев. — Невезучий парень. Ну ладно, работать надо.
Оперативники подтащили Илью вместе со стулом на середину кабинета и, усадив в прежнее положение, похлопали по щекам. Придя в сознание, Илья застонал.
— Ну что, пришел в себя? — наклонился к нему Киреев.
