Александр Трапезников - Убийственный пароход
- Рискованно, дядя моряк, - сказал Костяная Нога. - У тебя внуки есть? Оставь им письмецо, я потом передам, обещаю.
- Я ходил в автономное плавание вокруг всего земного шара и даже дальше, - ответил контр-адмирал. - Меня глубинными бомбами не достали, а ты психуешь! Поднеси ко мне счетчик Гейгера и увидишь, что я на девяносто семь процентов состою из радиоактивного плутония. А на остальные три - из чистого спирта.
- Прямо мутант какой-то, - уважительно отозвался капитан.
- У советских - особая гордость, - подтвердил и Костяная Нога. - А куда денем микропленку? Нельзя, чтобы её нашли на трупе. Вы какой изволите бюст на родине героя иметь? Бронзовый али из мрамора? Из цветных металлов не советую - упрут прямо с торжественного открытия.
- Все бы тебе каркать, аппендикс грыжи. Не мути воду. Микропленку я спрячу в надежном месте.
- Где? - хором спросили приятели-бомжи.
- Не скажу, ради вашего же блага. Чтобы вы не сознались под пыткой, в случае чего.
- Значит, умучат до смерти, - горестно кивнул Костяная Нога.
6
Спускаясь на нижнюю палубу, пуштун Мезари и колдун Гибралтаров аккуратно перешагнули через бесчувственную семью Шиншиловых.
- Я всегда говорил, что Россию погубит пьянство, - авторитетно заметил фокусник. - Что они себе позволяют? А вроде бы интеллигентные люди. Могли бы нажраться и в своей каюте...
Пропустив вперед хирурга, он нагнулся и быстро пошарил в карманах Петра Петровича, но ничего интересного не нашел.
- Что вы делаете? - оглянулся Мезари.
- Собираю налог на недвижимость. Любопытной Варваре пуштунский нос оторвали. Топай-топай, а то помогать не буду.
Они направлялись к Алисе Ширшинадзе, которая до сих пор пребывала в полном недоумении, встретив в коридоре переодетого женщиной Второва. Он это или не он? Когда в каюту постучали, она продолжала гадать, задумчиво разглядывая свое отражение в зеркале.
- А, это вы! - сказала Алиса, впуская гостей. - Вы случайно не видели только что странную женщину в буклях и маленького стюарда?
- Видели, лежат на лестнице, - ухмыляясь, ответил Гибралтаров. - Они всегда там валяются в этот час. Никто не заметет в угол. А что, они вас обокрали?
Мезари положил руку на плечо Алисы.
- Ты знаешь, как я к тебе всегда относился, - произнес он с надрывом. - Прошу тебя, отдай то, что я тебе подарил. От этого зависит моя дальнейшая жизнь.
- Старая песня, - откликнулась Алиса. - Поговорим в другой раз, без свидетелей.
- А вы зря, милочка, упорствуете, я все знаю, - сказал Гибралтаров, сверля её мрачным взглядом. Выставив вперед блестящий металлический шарик и поворачивая его двумя пальцами, он продолжал: - Гляньте-ка сюда. Смотреть, смотреть, не отворачиваться! Ну!
Алисе хотелось рассмеяться. Но она отчего-то не смогла этого сделать. И не могла отвести глаз от шарика. Ее голову словно бы зажало в тиски, а язык отказывался повиноваться. Протестующие слова так и застряли в горле. Кроме того, фокусник достал из кармана какой-то порошок и бросил ей в лицо. Теперь Алисе и вовсе стало все безразлично, она даже перестала ощущать собственное тело.
Подхватив падающую девушку на руки, пуштун отнес её на диван.
- Вы не переборщили? - с тревогой спросил он. - Она не умрет?
- Переживет дело Ленина, не волнуйтесь. И нас с вами. Просто впала в сомнамбулическое состояние, как я и обещал.
- Так дело Ленина вроде бы уже погибло, - проворчал пуштун. - Впрочем, в вашей стране много тайн, больше, чем в Тихом океане. Что дальше?
- Сейчас будем пытать. Не дергайтесь, не зубными щипцами. Интеллектуально. Славненько все получилось, я и не ожидал. Очевидно, у неё очень слабая воля, быстрая подавляемость перед мужчинами.
- Это верно, - согласился Мезари. - Приступайте.
Гибралтаров наклонился над Алисой и провел ладонью перед её глазами. Потом пощупал пульс девушки и дотронулся до кончика носа.
- Рефлексы нормальные. Вы слышите меня? - спросил он.
- Да, - ответила она.
- Я - ваше зеркальное отражение, второе "я", мужское начало. Вы можете со мной разговаривать как с самой собою. Откровенно. Ничего не скрывая.
- Да, - повторила Алиса.
- Вот и чудесно. Где перстень, подаренный мне Захиром Мезари?
Пуштун толкнул его в спину.
- Не вам, а ей, - прошептал хирург.
- Заткнись, теперь я - это она, - огрызнулся фокусник. - Ты мне сеанс срываешь, лучше скройся где-нибудь в туалете.
- Как же! Оставлю я тебя с ней наедине!
- Где перстень? - повторил Гибралтаров.
- У меня, - ответила девушка.
- Но в шкатулке его нет.
- Я его перепрятала.
- Куда?
- Он на пароходе.
- Где именно?
- В одной из кают.
- Как зовут этого пассажира?
- Чарский, - сказала Алиса, и в это время в дверь громко постучали.
7
К Флюговым, Лукомскому и Диме Дивову возвращалась жизнь, пока ещё не в ярких красках, но уже достаточно осязаемая. Проглядывались остатки пиршества, руки, ноги и головы. Пробуждение произошло почти что одновременно. Первым очнулся Август Соломонович, потянувшись к минеральной воде. "Нет, хорошо, что у меня всего одна дочка и её не каждый день приходится выдавать замуж, тем более за такую скотину, как этот Лукомский!" - подумал банкир, глядя на ненавистного дорогого тестя. Тот также вперил в него острый взгляд, в котором исчезали мутные блики, но ни о чем не подумал, поскольку не сразу вспомнил, кто перед ним сидит.
- Вы скверно выглядите, - сказал Флюгов. - В нашем возрасте надо бы поаккуратнее...
- Ты о чем? И вообще, что ты делаешь в моей каюте?
- Это моя каюта, смею напомнить. Нарзану?
- Мне! - протянул руку Дима Дивов. - О Боже, как трещит голова!
- А ты кто? - спросил Лукомский. - И где мои телохранители? Что я здесь делаю?
- Папа, он ничего не помнит, - подала голос Катенька Флюгова. Впрочем, я тоже. А куда делась мама?
- Тут я, тут, - сказала банкирша, выходя из опочивальни. - Говорила же, что лучше отправиться самолетом во Флориду.
- Однако сделанного не воротишь, - заметил супруг. - Теперь наша дочь без пяти минут жена этого славного человека, моего друга.
- Ладно, разберемся... - проворчал Лукомский. - Такое ощущение, что меня здесь чем-то опоили.
- Это напиток любви, - икнул Дивов. - Райское наслаждение.
- Еще одно слово, и твоим мясом будут наслаждаться сомы и раки, сердито отозвался владелец парохода. - Не люблю фамильярностей.
Поднявшись, он хмуро оглядел каждого с ног до головы, сопя при этом, как простуженный мастиф. Потом, ни слова не говоря, направился к двери. Ему не терпелось поскорее добраться до своих апартаментов и запереться там на все замки.
- Я провожу! - крикнул вслед Флюгов, но встать из-за стола без посторонней помощи не смог.
- Папа, ты думаешь, он ушел навсегда? - плаксиво спросила Катя.
- Навсегда уходят только покойники, а он ещё способен передвигаться, если ты заметила. Кто хочет ещё нарзану? - Приятно, когда ты обладаешь монопольным правом на минеральную воду и можешь отказать любому желающему. Что он и сделал.
Выйдя на палубу, Лукомский столкнулся нос к носу с киллером Гаговым, который от подобной неожиданности слегка ошалел. Человек, в отношении которого он оттачивал хитроумные планы убийства, стоял перед ним совершенно беззащитный, а вокруг не было никого.
- З-здрасьте! - вымолвил Гагов, нащупывая под рубашкой холодную рукоять "Кедра". Такое везение в его практике случилось впервые. Жертва сама напрашивалась на пулю.
- Молодой человек, вы не видели моих телохранителей? - спросил Лукомский, оглядываясь.
- А как же! Пойдемте, я вас провожу.
- Вот единственный достойный человек на всем судне, - произнес президент, пожимая киллеру руку. - Если вы сейчас нуждаетесь в работе, то я готов зачислить вас в свой штат.
- С удовольствием! - Гагов, все ещё не веря своей удаче, повел Лукомского на нижнюю палубу, откуда можно было проникнуть в трюм и завершить начатое дело. На лестнице пришлось перешагнуть через чету Шиншиловых, которые все ещё не пришли в себя после электрошока и нервно-паралитического газа.
- Что с ними? - спросил Лукомский. - Неужели может так укачать, до потери пульса?
- Вскоре вам представится возможность удостовериться в этом, пообещал Гагов. - В потере пульса нет ничего драматического, уверяю вас.
Нога Шиншилова судорожно дернулась, Гагов споткнулся об нее, потерял равновесие и полетел вниз по лестнице. Ударившись головой об угол стены, он затих, почти подтверждая сказанную пару секунд назад фразу.
- Ай, как нехорошо получилось! - искренне соболезнуя, произнес Лукомский. Поспешив к киллеру, он несколько раз ткнул его носком ботинка в живот. - Эй, молодой человек, очнитесь! Неужели умер? Так всегда, ни на кого нельзя по-настоящему надеяться.
Оглядевшись, Лукомский постучал в ближайшую дверь. Это была каюта Алисы Ширшинадзе.
8
К кинорежиссеру Микитчику, вяло катавшему шары в бильярдной, присоединился Антон Курицын.
