Светлана Алешина - Капля яда – море зла
— Что, она нездорова?
Панин снова приложил палец к губам, предлагая Ларисе говорить тише.
— Когда мы с ней поженились, она была другой, — с грустью произнес Андрей Романович, глядя на фотографию на стене. — Вот, посмотрите!
«Но и вы были другим», — подумала Лара, имея в виду, что сейчас Панин чересчур растолстел и обрюзг. И вдруг она увидела надпись под свадебной фотографией: «Андрей Романович Панин + Кузьмина Ольга Ивановна. Навеки». И дата — 25.10.1984.
— Девичья фамилия вашей жены — Кузьмина? — осведомилась Лариса.
— Да, а что? — встрепенулся Панин. — Простая русская фамилия… Как и у меня.
— И как у Кузьмина Петра Ивановича, — продолжила Лариса. — К тому же, смотрите, и отчество совпадает.
Панин нахмурил брови:
— Если вы про брата моей жены, то да, таковой имеется. И зовут его действительно Петр. Но я не понимаю, в чем, собственно, дело?
— Зачем ваш шурин следил за женой Садовникова? — в упор спросила Котова. — Я так понимаю, что с вашей подачи. Или он действительно сумасшедший? Так же, как и ваша, извиняюсь, жена?
— Ну, я же просил вас потише! — укоризненно и в то же время виновато попросил Панин, озираясь. — Да, у него есть определенные проблемы, но ничего — ничего! — такого, чтобы дело дошло до вмешательства психиатров. А в целом он добрый, милый человек со своими странностями. А у кого их нет? — Андрей Романович добродушно улыбнулся и захихикал.
— Так все же он следил за Мариной Садовниковой по вашей просьбе?
Панин надул щеки.
— Нет, — наконец выдохнул он. — Это вышло уже не по моей просьбе. Я не стал бы приплетать родственников к такому… э-э-э… занятию. Просто все так навалилось! Я до конца не в курсе ситуации, но…
— Говорите, говорите, — Ларису начало раздражать пустословие и многословие Панина.
— В общем, перед тем как вы позвонили, я связывался со своим заместителем, — надув губы, серьезно ответил Панин, глядя в сторону. — Его фамилия Кадышев. Но это неважно! — тут же оговорился он. — И он сказал мне, что, поскольку со мной связаться он не мог — я же выключил телефон — он сам принял решение! — радостно заключил Андрей Романыч.
— А ваш заместитель был в курсе ваших замечательных комбинаций по обнаружению вора в ваших рядах?
— Я понимаю вашу иронию, — снова пустился в пространные объяснения Панин, прижав руки к груди. — Может быть, все это выглядит действительно наивно, но так уж вот получилось.
— Короче, что и как получилось? — жестко спросила Лариса. — Мне пока что ничего не ясно.
— Значит, так, — Андрей Романович чинно сложил пухлые руки на животе, сложил губы трубочкой и с самым серьезным видом принялся объяснять ситуацию. — Перед отъездом я попросил своего заместителя принять меры и последить за Садовниковым. Он был единственной кандидатурой на роль вора. Для этой цели должен был быть использован Петр Кузьмин. Он работает у нас в фирме ночным сторожем и ни разу с Дмитрием не пересекался. Я не хотел привлекать к этому делу посторонних людей. Но произошло убийство, и это спутало все мои планы и вызвало некую панику со стороны Кадышева. Он просто не знал, что делать дальше. И тогда, по его словам — это я уже по приезде с ним переговорил, — он вспомнил мою случайно оброненную фразу насчет того, что у Дмитрия жена — стерва и постоянно требует денег. Вот он и решил, что раз Садовникова нет, то остается только, не теряя времени, следить за его женой. Опять же с помощью Кузьмина. Адрес ее был в личном деле Дмитрия.
— Понятно, — процедила Лариса.
— Но, как я понял, это ни к чему не привело. Более того, Кузьмин оказался растяпой, обнаружил себя, кто-то его прижал, какой-то Волжский отдел… — тревожно сообщил Панин. — Кадышев перепугался и велел немедленно прекратить слежку и дожидаться моего приезда. Петр умудрился разругаться с женой, которой надоели его отлучки и безденежье.
«Слава богу, эта Наташа, жена Кузьмина, кажется, совершенно ни при чем, и мне не придется тратить время еще и на беседу с ней, — констатировала про себя Лариса. — Зря только следила за ней».
— Вот, собственно, и все, — простодушно закончил Андрей Романович, улыбаясь. — Вы же видите, что мы ни при чем. Мы мирные бизнесмены, которые пытались вернуть свои честно заработанные деньги.
— А вы знали о том, что Садовников должен был деньги некоему Водопьянову, с которым вы, кстати, тогда пили? — сурово спросила Лариса.
— Нет, — растерянно ответил Панин, и толстая нижняя губа его отвисла. — Я вообще его не знаю. Увидел, так сказать, в первый раз… Знаете, он мне вообще не понравился, — поморщился Андрей Романович. — Но это неважно!
Эта оговорка, похоже, была его любимой.
— Да, это действительно неважно, — сказала Лариса, поднимаясь. — Ну что ж, от души надеюсь, что вы были со мной откровенны. Со своей стороны могу сказать, что деньги свои вы, похоже, не вернете. Даже если, что скорее всего, их украл Садовников, то ничего доказать вы не сможете. А вам лучше было бы просто «наехать» на него, да и все.
— Понимаете, это не наши методы, — робко возразил директор фирмы.
— Пригрозить милицией… — продолжала Котова.
— Ну, это как-то совсем уже… — виновато улыбнулся Панин. — Не по-дружески.
— А воровать деньги — по-дружески? — фыркнула Лариса и повторила любимую фразу самого Андрея Романовича: — Ладно, это неважно. Главное, что я собираюсь проверить ваши слова. С помощью милиции, кстати, как бы «не по-дружески» это ни выглядело.
Панин льстиво заулыбался, качая головой и как бы говоря: «Дело ваше, дело ваше, а я чем мог, тем помог».
Глава 7
— Здравствуйте… э-э-э… Лариса Викторовна, — из трубки не очень уверенно прозвучал смутно знакомый голос и, поскольку Котова не ответила, занятая соображениями — пыталась сообразить, кому он принадлежит, женщина сказала: — Это Катя Валеева, я подруга Ульяны и Ирины…
— Да-да. Катя, добрый день, — тут же припомнила Лариса полненькую добродушную хохотушку.
— В общем, у нас тут… Вы извините, я даже не знаю, как сказать… — растерянно залепетала Катерина в трубку.
— Что случилось? — нахмурилась Лариса.
— Да, в общем, может быть, ничего и страшного, но просто все так неожиданно, мы вообще тут все на нервах после этой истории. Вот. Одним словом, я не хочу выглядеть предательницей, к тому же, скорее всего, это просто нервы…
— Что случилось? — жестко повторила Лариса.
— Ой, ну, короче, Ульяна ушла из дома. Ульяна Поперечникова, Славкина жена, — объяснила Катя.
— Ну и что? — продолжала не понимать Лариса. — Какое это имеет отношение ко мне?
— Ох, вы просто ничего не знаете, — с какой-то горечью проговорила Катя, и Лариса была уверена, что при этом та покачала головой. — Одним словом, я не хочу об этом говорить по телефону, у меня просто мысли путаются. В общем, не могли бы мы с вами встретиться?
— Ну, хорошо, — несколько обескураженно отозвалась сыщица. — Вы можете приехать ко мне на работу. Ресторан «Чайка» знаете?
— Да, знаю! — обрадовалась Катя. — Правда, я никогда там не была. Но слышала, что…
— Я вас жду через полчаса, — перебила ее Котова.
— Хорошо, только повторяю, это могут быть просто мои домыслы, — захлебываясь, снова принялась за бестолковые объяснения Катерина, но Лариса лишь повторила: — Я жду вас через полчаса.
Положив трубку, она задумалась. Что там затеяли эти девчонки? При чем тут уход Ульяны из дома? Не хватало еще заниматься разборками чужих семейных проблем! Вот оно, то, чего Лариса так боялась: в процессе расследования начинают всплывать проблемы участников, не имеющие отношения к преступлению. Но отказать все равно нельзя: вдруг Катерина сообщит что-то полезное? Правда, учитывая ситуацию и эмоциональный характер Валеевой, особенно рассчитывать на это не приходится, но все же…
Лариса прошла в зал, нашла там хмурого Степаныча, мрачно рассматривавшего свой забинтованный палец, и сказала:
— Через полчаса сюда подъедет девушка…
— Вот как? — тут же отреагировал администратор, выкатив свои рыбьи глазки.
— Да, девушка, — с нажимом проговорила Котова. — И, несмотря на то что у нее большая задница, тебе надлежит, не тратя времени на пустые разговоры, препроводить ее ко мне в кабинет и позаботиться о том, чтобы нам были поданы легкие закуски. Вернее, нет, — улыбнулась она. — Лучше кофе с мороженым, бисквит и шоколадный торт. Договорились?
— Разумеется, Лариса Викторовна, — со вздохом ответил Городов.
Лариса подробно описала Катю Валееву, и Юрий Степаныч, пробурчав, что он все понял, отправился выполнять поручение. Она же вернулась в свой кабинет.
Катерина явилась с опозданием минут на десять. Степаныч, надо отметить, сделал все так, как от него и требовалось, и совершенно не приставал к девушке со своими довольно топорными комплиментами. Катя, одетая в черную блузку с глубоким вырезом и синие джинсы, аппетитно обтягивавшие ее самую привлекательную для Степаныча часть тела, прошла в кабинет, еще раз поздоровалась и, сев на стул, тут же сказала:
