Светлана Алешина - Конец страшной сказки (сборник)
За довольно большим столом сидело много людей. Ни одного знакомого лица я не увидела и вообще немного растерялась, так как мы были единственными припозднившимися посетителями и поэтому сразу же своим появлением привлекли за столом многочисленные взгляды любопытствующих.
– И чего мы сюда приперлись? – шепнул мне на ухо Валерий. – Мест-то нет.
– Ничего, сейчас найдем, – уверенно отозвался Костик.
Вдруг я заметила, как из-за стола поднялась женщина, в которой я узнала Чубукову, и уверенной походкой направилась к нам.
– Ирина Анатольевна, хорошо, что вы пришли, – сказала она, намеренно заговорив очень тихо, чтобы не нарушать тишину зала. – Я вам и места оставила. Проходите, пожалуйста!
В самом углу зала только теперь я заметила за столом несколько свободных мест. Оксана Михайловна подвела нас к ним. Усевшись, я огляделась еще раз. Собравшиеся сидели молча, склонив головы над столом. Только изредка слышалось перешептывание среди близких Азаровой, в котором ничего было не разобрать.
Воспользовавшись тем, что все были увлечены едой, я поискала глазами знакомые лица. Неужели никто из студии не пришел на поминки?.. Наконец мои старания увенчались успехом. Неподалеку от нас сидели гримерша и звукорежиссер со студии. Появление на поминках Орленко для меня, разумеется, не стало неожиданностью. Сама Наталья Сергеевна говорила, что с гримершей у Азаровой были более близкие отношения, чем со всеми остальными коллегами, а вот почему на поминки пришел именно звукорежиссер, было непонятно. Но тут же я нашла этому объяснение: наверное, он сопровождал Софью Александровну, помогал нести венок. Так что ничего удивительного.
Они оба не обращали на меня никакого внимания. В какой-то момент мне показалось, что коллеги Азаровой намеренно не смотрят в мою сторону. Может быть, им стало известно о наших подозрениях? Об этом могла рассказать Алия Сарсенбаева, но не Цыкина, которая сама узнала о расследовании только полчаса назад. Для себя я решила, что после поминок надо будет обязательно поговорить с Орленко.
И вдруг я увидела за поминальным столом еще одно знакомое лицо. Это был тот молодой человек, который приходил в гримерку к Азаровой в тот злополучный четверг. Его появление для меня явилось полной неожиданностью. Я уже рассталась с мыслью, что мне удастся разыскать его, а тут такая удача.
На этот раз я не ошиблась. Незнакомец сидел вдалеке от нас и лениво шевелил ложкой – ведь на поминках вилками не едят – в вазочке с грибочками. Выглядел он очень уж удрученно. За все время, что я за ним наблюдала, он так и не поднял взгляда и только изредка пил водку.
Я толкнула Валерку в бок и стрельнула глазами в сторону незнакомца. Гурьев от неожиданности чуть не поперхнулся очередной порцией кутьи, которую он, по-видимому, обожал, судя по тому, с каким аппетитом уминал он ее.
– Смотри, это он! – зашипела я.
– Кто он? Привидение, что ли, увидела? – отозвался Гурьев, откашлявшись.
– Тот… Ну ты что, не понял? – взбесила меня недогадливость Валерки.
– Что я должен понять? – уже громче спросил Гурьев, и я шикнула на него:
– Не ори! Тот, из гримерки… Который приходил к Азаровой в последний вечер, когда мы с Володькой еще были у нее. Елизавета испугалась его прихода. И он, скорее всего, был последним, кто видел Азарову живой.
– Ага! Он же ее и пристукнул! – цинично сделал вывод Валерка, чем привлек внимание соседа справа.
Приличный с виду мужчина демонстративно отодвинул свою тарелку от разошедшегося репортера. Конечно же, разговоры об убийстве были неуместны за поминальным столом.
Теперь мне казалось, что гораздо важнее поговорить с этим незнакомцем, чем с Орленко, которая все равно от нас никуда не денется, и, когда присутствующие постепенно стали подниматься из-за стола, чтобы уйти, я уже с большим вниманием наблюдала за парнем. Наконец и он поднялся. Молодой человек спокойно прошел к выходу, мы с Валеркой бросились за ним.
Нагнать высокого широкоплечего паренька нам удалось только на улице. Он шел к стоянке, ничего, естественно, не подозревая.
– Молодой человек, подождите, – обратилась я к нему, находясь уже в нескольких шагах от незнакомца.
Парень обернулся, посмотрел на меня унылым взглядом и пробормотал:
– Кажется, мы с вами где-то виделись?
– Да, – уверенно отозвалась я и представилась: – Когда вы в последний раз приходили с букетом цветов к Елизавете, я была с мужем в гримерке.
– Ах да, вспомнил, – согласился со мной незнакомец, представившись в свою очередь: – Безбабнов Станислав Евгеньевич.
– Очень приятно, – ответила я и вдруг совершенно растерялась, не зная, как продолжить разговор с незнакомцем.
И на этот раз меня опять выручил Гурьев, обратившись к нему:
– Станислав Евгеньевич, мы занимаемся частным расследованием случившегося с Азаровой. Выходит, что вы последний, кто видел Елизавету живой.
– Я? Ах да, конечно, – растерявшись, ответил молодой человек.
– К тому же у нас есть показания свидетелей, что вы в тот вечер поскандалили с нею, – продолжил Гурьев.
– Вы намекаете на то, что я убил Лизу? – настороженно спросил Станислав Евгеньевич, бросив в нашу сторону встревоженный взгляд.
– А почему бы и нет, – признался Валерка.
– Да, я что-то слышал о том, что с Елизаветой произошел не несчастный случай, а ее убили, но в это не верю, – проговорил Станислав Евгеньевич. – Мы с ней и в самом деле тогда крупно поскандалили. В случившемся есть и моя вина. Если бы Лиза так серьезно не восприняла нашу ссору, то ничего бы и не было.
– А в каких отношениях вы были с Азаровой? – поинтересовалась я.
– В дружеских, – неожиданно коротко ответил Станислав Евгеньевич, но тут же добавил после короткого раздумья: – Немного больше, чем просто друзья. Я любил Лизу и в тот вечер признался ей в своих чувствах. Я очень долго ухаживал за ней и вот решился на такой шаг. Но Лиза не восприняла моих чувств всерьез. Я ей, по-видимому, не подходил. Она была против того, чтобы мы встречались. Я же в тот вечер настаивал на серьезных отношениях. Мы поссорились. Лиза даже букет мой из вазы демонстративно выкинула…
Станислав Евгеньевич замолчал. Достав из пачки сигарету, он нервно прикурил ее.
– А дальше? Что случилось потом? – настойчиво спросила я.
– Потом я ушел, – опять неожиданно просто ответил парень, но на сей раз пояснений не последовало.
– Как ушли? – переспросил Валерка. – Как долго вы пробыли в гримерке? В котором часу ушли? Кто может подтвердить ваше алиби?
Станислав Евгеньевич немного испугался такого обилия вопросов. Валерка же разошелся не на шутку. Даже я не предполагала, что он так набросится с обвинениями на парня. После небольшой паузы Станислав Евгеньевич все же решился ответить на вопросы Гурьева:
– Я был у Лизы не больше часа. Ушел около десяти, чтобы не осложнять отношений. Я же видел, что Лиза в тот вечер была настроена против моих ухаживаний. Зачем же лезть на рожон? Я вообще жалею, что затеял с ней тот разговор.
– Неужели Азарова до него не подозревала о ваших чувствах? – удивилась я.
– Наверное, нет, – опустив глаза, ответил парень.
– Значит, вы в тот вечер оставили Елизавету в гримерке одну? – подозрительно спросил Гурьев.
– Да, когда я ушел, она оставалась одна, – подтвердил Станислав Евгеньевич.
– Но вы же понимаете, что после вашего ухода было совершено преступление, – заметил Валерий. – Неужели это вас нисколько не обеспокоило?
Я незаметно толкнула Валерку, так как этот вопрос в данной ситуации был неуместен. И так было видно, что парень очень расстроен случившимся, на нем не было лица. Мне почему-то хотелось ему верить, я не заметила лжи в его словах. Конечно, Станислав Евгеньевич немного испугался наших вопросов, но это была вполне нормальная реакция. Наверное, ему можно доверять.
– Станислав Евгеньевич, а вы сами кого-нибудь подозреваете в совершенном убийстве? – поинтересовалась я.
Он не спешил отвечать на мой вопрос, сделал последнюю затяжку и выкинул бычок прямо на тротуар, а затем примял его подошвой ботинка.
– Нет, никого, – растерянно ответил он, не ожидая такого прямого вопроса. – С Лизой все были в хороших отношениях. У нее не было врагов.
– У любого человека есть враги, – высказал свое мнение Гурьев.
– Но не у Лизы, – настаивал Станислав Евгеньевич. – Она была добра со всеми.
– А вы с ней давно были знакомы? – уточнила я.
– Уже почти год, – ответил Станислав Евгеньевич. – И мне она сразу же понравилась. Я старался не беспокоить ее разговорами о своих чувствах, а когда решился наконец, все вышло совершенно не так, как я хотел. Во всем виноват я.
– Ну тогда идите в милицию и сознавайтесь, что именно вы убили Азарову, – спокойно посоветовал Валерий, которому откровенно уже надоело выслушивать нытье парня.
– В милицию? – всполошился Станислав Евгеньевич. – Я ничего про убийство не знаю… В этом я не виноват… Неужели вы не понимаете?
