Ольга Хмельницкая - Няня для принцессы
– Ты не права, – улыбнулся следователь, – просто Маша глупая девочка… вот она и наследила.
– Нет, – не согласилась няня, – чувствую, она не виновата. Не могу объяснить, но, как психолог, четко это знаю. Мне не нужны улики, я смотрю на человека.
Следователь наклонился к Елене Варфоломеевне и втянул носом воздух.
– Ты потрясающе пахнешь, – сказал он.
– Не отвлекайтесь, – велела Елена Варфоломеевна, – у нас тут судьба человека на кону. Вы же следователь, от вас все зависит. Думаю, рано делать выводы. Еще не было экспертизы завещания, и окурки не изучены, и… может, найдутся еще свидетели?
– Вы не даете мне сосредоточиться на работе, – произнес следователь, и в его голосе появились кошачьи интонации. – Я не могу думать о деле. Нет, чтобы уединиться со мной на часок-другой, потом бы работа пошла лучше.
– Не было экспертизы завещания, и окурки не изучены, – повторила Елена Варфоломеевна, слегка отодвинувшись, складывая руки на груди и застегивая верхнюю пуговицу.
– Ну, результатов экспертизы пока нет, это правда, – вздохнул следователь, с трудом отрывая взгляд от затянутой в ткань груди няни, – но завещание выглядит вполне логичным – неверный муж не должен ничего получить, никакого имущества, если что вдруг с ней случится.
– Да, наличие завещания показывает, что либо Нинель Петровна подозревала, что ее могут убить, либо собиралась покончить с собой. Если ее смерть была внезапной и произошла от руки убийцы, о каком завещании могла идти речь! Зачем? Она была молодой женщиной и не выглядела больной.
– Завещание Нинель Петровна могла написать в состоянии аффекта, когда выяснилось, что муж ей неверен и собирается развестись. Мало ли что ей в голову взбрело? Женщины такие нелогичные существа, – пожал плечами следователь. – К тому же я не понимаю, как экспертиза завещания и окурков может повлиять на факт виновности Маши. У нас есть свидетели. Это основное.
Елена Варфоломеевна вздохнула. Она тоже не знала.
– Давай сначала посмотрим на первую серию цифр, – предложила Катя, попивая кофе на кухне у Медузы, – четырнадцать, шестьдесят пять, двадцать один, девяноста два, девять.
Медуза задумался.
– Это может быть пароль, – сказал он. – Или, что более вероятно, идентификатор какого-то существа. Мы же играем в цифровом мире, у нас у всех есть идентификаторы. Или это координаты? Широта, долгота, высота?
– А почему наборов цифр три? – продолжала гадать Катя. – Три существа? Три девицы под окном? Три головы Змея Горыныча? И во всех трех случаях число цифр в числе разное. В первом случае девять. Во втором – десять. В третьем – восемь.
– Сложно вам, – улыбнулся Медуза, – мы вот, медузы, донесений не носим. А насчет шифра вы меня не спрашивайте, я такие сложные задачки решать не умею.
– Зато вы летите в экспедицию на Япет, – вздохнула Катя, – вот повезло. И я хочу. Узнать бы секрет этой летающей станции. Вы надеетесь, что пигмеи вас пустят? Или у вас… есть…
– Нет, порошка из костей крокодила нету, – твердо сказал Медуза, – как вы могли подумать. Мы взяли много другого товара, будем предлагать пигмеям, вдруг их что-то заинтересует. Вода, масла, разные овощи и фрукты, шоколад, чай и кофе, коллекция минералов, древесина, бусы и зеркальца, электронные игры и приставки, одежда и обувь, специи и семена растений. Мы надеемся, что их хоть что-то заинтересует. Хотя я точно знаю, что декадентствующая и беспринципная цивилизация на спутнике Бетельгейзе знает о Япете несравнимо больше нашего! Но они ничего нам не говорят. И никогда не скажут. Но если мы что-то узнаем, – произнес он, – мы вам тут же расскажем.
– А что едят медузы? – спросил Миша.
Медуза громко захрустел яблоком.
– Специально обработанную воду. Мы добавляем в воду реагент типа перца, и она становится пудингом. Сверху еще можно сахаром посыпать и горку взбитых сливок добавить, будет совсем вкусно.
– Интересно, – протянул Миша. – Вы можете питаться везде, где есть вода.
– Да, – кивнул Медуза, – и при условии, что у нас есть этот перечный порошок.
Он выбросил огрызок от яблока в помойное ведро.
– Ну, я на работу, – сказал он. – Деньги оставил на холодильнике. Немного, но на Интернет-кафе хватит. Только осторожно там. Не исключено, что ваши враги, от которых вы с балкона прыгали в клумбу, будут как раз Интернет-кафе прочесывать.
– Спасибо, – поблагодарила Катя, пожимая Медузе руку, – что бы мы без тебя делали.
– Пока, – помахал Медуза и ушел.
– Поспим, – предложил Миша, – чуток. А потом снова пойдем играть.
Они завалились на диван и с удовольствием закрыли усталые глаза.
Елена Варфоломеевна сосредоточенно рассматривала фотоальбом. Нинель Петровна почти на всех фотографиях выглядела женщиной, довольной жизнью.
– Пять браков, и каждый раз она меняла фамилию, – задумчиво повторила няня, глядя на снимки. – Лысокобылко, Кузнецова, Вайнштейн, Пасько и Чудникова. Еще была девичья, Курицына.
– В принципе, не мешало бы вызвать на допрос всех. Мало ли, вдруг они что-то знают, – сказал следователь.
– Почему она каждый раз меняла фамилию, проходя канитель с обменом паспорта? – спросила Елена Варфоломеевна.
– Ну, во-первых, ей каждый раз выдавали новый и чистый паспорт, – отозвался следователь, – во-вторых, семья, где оба супруга имеют одну фамилию, выглядит более патриархальной, более традиционной и устойчивой. Возможно, делая это, Нинель Петровна надеялась, что на этот раз брак – навсегда. Хотя в наше время и наивно так думать.
– Тем не менее, – не согласилась Елена Варфоломеевна, – есть люди, которые, раз поженившись, живут всю жизнь долго и счастливо.
– Должно же кому-то везти.
Няня кивнула. Потом она снова пролистала фотоальбом, отложила его в сторону и принялась ходить по кабинету следователя туда и обратно, потирая руки.
– Ты волнуешься? – удивился следователь.
– У меня зреет мысль, – сказала Елена Варфоломеевна.
Она остановилась и принялась грызть ногти. Следователь услужливо подсунул ей плитку шоколада.
– Сделайте запрос по поводу имущества, принадлежащего Нинель Петровне, – сказала Елена Варфоломеевна. – Все же четыре развода… И все, как говорят наши внимательные бабушки, по поводу неверности мужа.
Няня заходила по кабинету быстрее, откусывая по кусочку от шоколадной плитки.
– Надо, чтобы быстрее провели анализ ДНК, сохранившихся на окурках, – произнесла она. – Думаю, нас ждет сюрприз.
– Ты что-то придумала? – спросил следователь. – Опять хочешь Машу обелить?
– Еще не знаю, – сказала няня и подняла вверх указательный палец. – Но у меня появилась идея.
– Идея – это хорошо, – улыбнулся следователь. – Когда получим результаты экспертиз, проведем допрос Маши. Но я думаю, что тут все ясно. Слишком много фактов и улик. С большим запасом.
Няня отрицательно покачала головой.
– Нет. Я думаю, что все было не так, – проговорила она. – У меня есть версия, но нужно ее подтвердить.
Она доела шоколадку, бросив на следователя благодарный взгляд.
Зомби выскочил из-за сосны, когда принцесса меньше всего этого ждала.
– Бебебебе! – запаясничал зомби, увидев, что это всего лишь принцесса, причем без охраны.
Принцесса уронила огнемет, чуть не отдавив себе ногу, и попыталась вскинуть BFG.
– Дурочка, сдавайся, – крикнул зомби, – я тебя не трону.
Принцесса смело нажала на курок, но почему-то ничего не произошло. Зомби покатился от хохота.
«Наверное, надо снять с предохранителя, – судорожно думала принцесса, – почему я заранее не спросила Кроки, как из этой штуки стрелять?»
Она давила пальцем на кнопку, дергала за рукоятки, пыталась вспомнить, как стрелял крокодил, но ничего не получилось. Зомби приближался.
«Вот Кроки поднимает BFG, вот оттуда вылетает синее пламя, вот зомби разлетается на куски», – это все, что помнила принцесса.
– Женщина с BFG – обезьяна с гранатой, – потешался зомби, – дай сюда пукалку, девочка, и пойдем со мной. Пока будем идти через лес, я тебя, возможно, и развлеку. Тебе же нравятся щупальца, правда? А если не нравятся, тебе же хуже, кто тебя будет спрашивать…
В этот момент принцесса наконец сообразила, что в BFG просто-напросто нет патронов, отбросила его, чуть не оторвав себе руки, и подхватила лежащий на земле огнемет. Бах! Из дула огнемета вырвалось тоненькое пламя, не больше того, что горит в зажигалке, но длиннее. Это был совсем не тот бушующий огненный шар, который вылетал из огнемета у Кроки.
Зомби так смеялся, что скрючился на земле, не в силах стоять на ногах.
– Аха-ха! – ржал он, суча ногами. – Девушка, закурить не найдется?
Принцесса нажала на курок второй раз, на этот раз вырвавшееся пламя было намного серьезнее и даже слегка опалило брови смеющегося зомби.
– А ну, хватит, – строго сказала черная образина, решительно направляясь к принцессе, – поиграли, и довольно. Давай сюда огнеметик и раздевайся. Я хочу заняться с тобой сексом.
