Владимир Сверкунов - Тело призрака
Они подошли к канализационному люку, и Кротов легко поднял и отодвинул его какой-то металлической загогулиной, которую достал из рюкзака.
Колодец был уже знаком следователям. Они спускались сюда не без чувства брезгливости, когда осматривали место происшествия. И на этот раз Сивцов, почуяв ударившие в нос миазмы, скорчил недовольную гримасу.
Диггер снисходительно посмотрел на него и сказал:
— Могу вам дать носы, то есть, по-вашему, респираторы, но дышать будет трудно, да к тому же дальше пойдет еще вонливее. Так что решайте!
— Да ладно, как-нибудь притерпимся, — ответил Анатолий, и они вслед за Кротовым стали спускаться в колодец.
Внизу пролегал коллектор, по центру которого текла вонючая жижа, но с одной стороны было что-то наподобие сухого берега, где и нашли тело банкира. Кто-то прислонил его спиной к стене, поэтому в канализационных стоках оказались брюки и ботинки, а спина и голова остались относительно сухими, правда, и на них нашлись следы грязи, хотя и другого состава.
— Ну, куда двинем? — спросил Кротов, когда все трое уже стояли на дне колодца, и пояснил: — Направо ходок не очень длинный, там упремся в канальины трубы. А налево — попадем в Неглинку, и по ней можно до самой Москва-реки дошлепать.
— Раз образцы грязи были разными, значит пойдем налево, — распорядился Сивцов тихим голосом, стараясь глубоко не дышать.
Игорь поднял лицо вверх и крикнул водителю, стоявшему над колодцем:
— Задраивай и лови нас где-нибудь у "России". Я тебе потом маякну.
Крышка люка с грохотом задвинулась, и колодец оказался в полумраке: наступить полной тьме не дали лампочки, прикрепленные на касках.
Группа, возглавляемая Кротовым, пошла по коллектору, для чего пришлось несколько согнуться — высота была на полметра меньше человеческого роста. Под ногами хлюпала буро-коричневого цвета жижа, напоминавшая по консистенции желе, которое с чмоканьем сначала засасывала ноги, а потом с таким же, но более сильным звуком выталкивала их обратно.
— Мы называем это ракоходом, — сказал Игорь, — потому, что нельзя идти в полный рост. А бывают еще шкуродеры: там можно только ползком, да и то сняв с себя почти все.
Через несколько десятков метров коллектор повернул налево, а затем вывел в большой подковообразный тоннель, по центру которого сплошным потоком неслась мутная река, а сбоку по обеим сторонам шли бетонные тротуары с подтеками грязи. Видимо, в какие-то моменты их захлестывало помойной водой.
— Дайте-ка мне ваши образцы, — попросил Кротов.
Он выбрал из протянутых коробочек две, положил их на бетон и осветил лучом фонарика. Игорь мог бы ничего не говорить: следователи сразу же увидели, что одна из проб идентична отложениям, находившимся на тротуаре.
— Судя по всему, где-то здесь жмурика положили, чтобы отдохнуть перед финишной прямой, — предположил Кротов, и следователи согласились с ним. Становилось ясно, что тело несли на руках по подземным тоннелям именно здесь.
Курков, не ожидая команды Анатолия, достал скребок, аккуратно собрал с пола грязь и положил ее в еще одну, пустую коробку, сверху написав маркером: "начало Неглинки".
Сивцов осмотрелся, направляя луч фонарика то на стены, то на потолок. Зрелище было почти потустороннее: сверху нависали соляные столбы серых сталактитов, на которых кое-где росли шляпками вниз грибы, похожие на шампиньоны. Река скорее шипела, чем грохотала, будто злясь на людей, отравивших ее воды своими нечистотами.
Наконец, следователи с диггером двинулись дальше. Сивцову показалось, что шли они довольно долго, но Кротов объяснил, что под землей время течет по-иному, чем на поверхности: оно то замирает, то, наоборот, ускоряется. Все зависит от обстановки, в которую попадаешь. На их маршруте пейзаж оставался неизменным: все те же серые своды, мутная вода реки, темная грязь под ногами.
Наконец, бетонный тоннель закончился, и группа вошла в широкий коридор, выложенный красным кирпичом. Тротуары здесь были совершенно сухими, так что даже если преступники с трупом здесь и делали привал, следов на одежде убитого не осталось бы.
— Это старый дореволюционный тоннель, — объяснил Игорь. — Говорят, по нему еще Гиляровский хаживал. А чтобы вы ориентировались, могу сказать, что мы сейчас под Театральной площадью.
Внезапно кирпичный коридор закончился и на пути возник водопад, предупредивший о своем существовании шумом летящей вниз воды. Над ним высилось странное сооружение, напоминающее нож гильотины. Как оказалось, это была своего рода шлюзовая шторка, которая время от времени перекрывала водяной поток.
Кротов посмотрел на часы и сказал:
— Можно не бояться, закроется минут через сорок.
— А что будет, если она начнет опускаться? — с опаской спросил Юрий.
— Мало не покажется, — отозвался Игорь. — Раздолбает пополам!
Вниз уходили стертые до полуовальной формы ступени, по которым пришлось спускаться, светя перед собой фонариками. Следователи хотели сделать это как можно быстрее: кто его знает, не сработает ли механизм спонтанно, и тогда из двух сыщиков получится четыре.
За водопадом дорога разделилась: один, более старый тоннель уходил вправо, второй, поновее, — влево.
— Куда они ведут? — спросил Сивцов.
— Оба — в Москва-реку, — ответил Кротов. — Но впадают в разных местах: правый — в районе Боровицкой площади, левый — рядом с Большим Москворецким мостом. Решайте, куда пойдем?
— А какой короче? — поинтересовался Курков.
— Левый, — сказал Игорь. — Он идет прямо, а не по дуге, как правый.
— Ну что ж, тогда и мы пойдем налево, — принял решение Анатолий.
Они прошли еще немного по тоннелю, более узкому, чем тот, по которому они двигались ранее. Здесь обнаружился еще один поворот направо: о нем Кротов сказал, что это — старое русло Неглинки, проходящее под Александровским садом. Почти без колебаний группа продолжила путь прямо.
Неожиданно впереди послышался приглушенный шум, напоминавший отдаленный базарный гул.
— Что это? — спросил Сивцов.
— Не обращайте внимания, просто крысы, — обыденно произнес Игорь. — В центре их немерено.
— Я слышал, что попадаются огромные мутанты, — с опаской проговорил Курков.
— Лично я не видел, хотя наш шеф утверждает, что они есть, — нехотя ответил Игорь. — Но вы не бойтесь, у меня имеется против них фейерверк.
Воспользоваться им пришлось уже через пару минут. Впереди возникла серая шевелящаяся масса зверьков, глаза которых при свете трех фонариков горели злыми желтыми огнями. Вероятно, крыс что-то испугало наверху, и они сосредоточились в подземелье, возможно, собирая армию для контратаки на поверхности. Они нисколько не страшились приближающихся людей, уверенные в своем численном превосходстве.
Сивцов на всякий случай достал пистолет, снял его с предохранителя и передернул затвор. Курков пожалел, что оставил оружие в кабинете: в его сейфе "макаров" лежал без движения уже несколько месяцев.
Когда между людьми и крысами оставалось около двадцати метров, Кротов вытащил из рюкзака круглую шашку, напоминавшую по форме стакан, подпалил зажигалкой торчащий фитиль и бросил в гущу зверьков. Вместо взрыва, которого ожидали следователи, раздалось сильное шипение, будто из огромного котла вдруг выпустили пар. Одновременно во все стороны с огромной скоростью вырвались миллионы ослепительных искр, словно работал невероятной мощности сварочный аппарат.
Таких диких воплей, которые извергли из себя обезумевшие животные, Сивцов не слышал никогда. В его мозгу пронеслась мысль, что так, наверное, орут грешники в преисподней.
— Не смотрите вперед! — закричал Кротов, сам отводя взгляд от продолжавшей выбрасывать сполохи ослепительного огня шашки.
Сивцов опустил глаза вниз и сначала из-за рези ничего не видел, чувствуя только какое-то легкое дуновение по ногам. Через несколько секунд он понял, в чем дело: мимо него с огромной скоростью проносились серые зверьки, от которых воняло паленой шерстью и смрадом. Он, так же, как и Курков, стоял, не шелохнувшись, опасаясь, что животные начнут взбираться по его брюкам. Но те, не обращая внимания на людей, в панике летели по тоннелю, скрываясь в темноте. Другая часть крыс, представлявшая их главное войско, устремилась в противоположную сторону, и вскоре вокруг догорающей шашки остался только десяток неподвижно лежащих зверьков, оказавшихся в эпицентре "фейерверка" и получивших ожоги, как говорят медики, не совместимые с жизнью.
— Ну, как салют? — спросил Игорь с чувством превосходства в голосе.
— Достойный Красной площади, — отозвался Юрий, которому не удалось скрыть прерывистость дыхания.
— А мы, кстати, где-то рядом с ней и находимся, — заметил Игорь и спрятал находившуюся все это время в руках зажигалку в карман.
