Колин Харрисон - Убийство со взломом
– Мне надо найти машину, Винни.
– Понятно. Знаешь, у меня сейчас будет второй завтрак, Питер, Я дам тебе телефон кафетерия.
Питер выждал пять минут, чтобы Винни успел выйти из офиса и пройти к автомату. Потом он набрал номер.
– Винни?
– Питер.
– Ты чем-то раздражен.
– Да телефоны в офисе ни к черту. Во всем здании. А секретаршу фэбээровец в коридоре трахает. Она не знает, что мы это знаем, а мы знаем.
– Я машину ищу.
– Иногда это бывает нелегко. У нас в городе и окрестностях больше миллиона зарегистрированных автомобилей. А еще и рухлядь всякая, краденые и перекупленные.
– Мне надо это срочно и без шума. – Хорошо бы Винни не пришло в голову записать этот разговор, чтобы потом шантажировать Питера. – Все, что мне требуется, это направление, где искать. Место и время парковки.
– Я могу разослать это по телетайпу по всем участкам, – предложил Винни. – На каждой перекличке патрульным будут напоминать об этом автомобиле в числе прочих, находящихся в розыске. Он станет одним из многих, понял? Сверх этого ничего гарантировать не могу.
Питер стоял у окна. На углу автобус легонько врезался в зад такси. Он продиктовал Винни номер лицензии.
– Как выглядит машина?
– «Субару» восемьдесят восьмого года, фургон. Желтая, светло-желтая. На правом крыле царапина. – Дженис водила хорошо, но на стоянке кто-то попортил ей машину. – На бампере зеленая наклейка «НЖО».
– Что?
– «Национальное женское объединение».
– Вот уж не слыхал! Ха. Ну, продолжай.
– Соединительные цепи, а сзади кресло-качалка.
– Качалка?
– Никак чинить не отвезут. Перекладина обломалась.
– Ты хорошо знаешь эту машину.
– Да.
Кресло-качалка было еще бабушкино. Затем оно перешло его матери. В нем качали его в детстве. В нем же умер и его дед – голова вдруг свесилась, на губах выступила пена.
– Сколько это займет? – Зажав трубку подбородком, Питер взял портфель.
– Сначала назови место, с которого начать.
Ответ на этот вопрос будет серьезным проступком по отношению к Дженис. Переспав с Кассандрой, он, конечно, поступил не самым лучшим образом, но условий, на которых они расстались, он этим не нарушил. Однако дав добро Винни, он впервые посягал на обретенную Дженис независимость.
Другого пути он не видел, если не считать услуг частного сыщика, но для того чтобы его нанять, требуется время, да и денег это будет стоить таких, какие на это выделить сейчас он не в состоянии. Мог он и сам ее выследить, подкараулив после работы, но она будет настороже, ожидая от него чего-нибудь подобного, а поймай она его на этом, он себе навредит. Можно обзвонить подруг Дженис, но делать это неловко, и к тому же попытка необязательно увенчается успехом, однако обязательно станет известна Дженис. Телефон ее вычислить нельзя. Ему приходило в голову найти Дженис по чекам, которые он ей давал. Когда банк вернет их ему, будет ясно, в каком районе она находится, а там останется лишь поспрашивать людей. Но выясниться это может лишь недели через две, а терпения ждать так долго у него не было. Его мучили кошмары – он воображал различные сцены с участием Дженис, сцены преимущественно сексуальные, и уже не мог ручаться за себя, в такое отчаяние это его повергало.
– Попробуй начать с дома 142 по Спрус и квартала рядом, только не откладывай, – наконец решился он. – Здание трехэтажное, кирпичное, вход сбоку.
– Это женский приют, что ли?
– Вообще-то местоположение его держится в секрете.
– Только не для меня, – ответил Винни скучным голосом.
– Ну, только дальше не разглашай. У них есть основания скрывать это.
– Ладно, ладно.
– Начинай, не откладывай. – Он вытряс на стол из портфеля бумаги, оставшиеся с предыдущего заседания.
– Ага. Так что искать – машину или водителя?
– Просто сообщи мне, где паркуют эту машину на ночь.
– Я тебя не заставлю ждать. И еще, Питер…
– Что такое?
– Мне жаль, что твоя жена сбежала.
– Поди к черту, Винни!
Он повесил трубку. Офис словно давил со всех сторон. И он съеживался, становился меньше с каждой минутой. И времени оставалось все меньше и меньше: через час ему предстоял суд, на который он явится неподготовленным. У него возникло неодолимое и капризное желание вышвырнуть все эти бумаги из окна – пусть этот мелочный мусор чужих жизней улетит, подгоняемый ветром. Возможно, листок-другой полицейских рапортов, баллистических экспертиз, заключений медицинского эксперта, да чего угодно! – прилетит к двери Дженис, прилепится к окну, за которым, черт возьми, она прячется. Проснется она утром, а из-за стекла на нее глядит фотография Джуди Уоррен, и поймет тогда Дженис, что он, Питер, не такой уж злодей. Тело Джуди Уоррен, сфотографированное бесстрастной камерой специалиста, убедит ее в этом, убедят обгорелые кости, безволосый, почерневший в огне череп; труп, распростертый на обугленной мебели, убедит ее в том, что он, Питер Скаттергуд, вовсе не такое уж зло. Его можно считать каким угодно – бесчувственным, эмоционально неустойчивым или эгоистом, но человек он неплохой, не злодей, и убежденность в этом придала ему решимости. Винни поможет ему выпутаться. Звонок Винни сам по себе был не хорош и не плох, а просто неизбежен. Что же, Дженис за дурака его держит, что ли? Жен не отпускают просто так, за ними устремляются в погоню. И ни на какие сделки он не пойдет. Единственное, что требуется, – это кинуться очертя голову, как только можно быстрее. Он человек рассудительный, но рассудительность ему уже ни к чему. Он теперь не в себе и пойдет на что угодно, лишь бы вернуть ее. Его обуяло бешенство: Дженис бросила его, и он этого так не оставит.
5
У одной из присяжных по делу Робинсона заболел десятилетний сын, и в суд она прибудет только во второй половине дня. Эта обычная проволочка давала ему несколько дополнительных часов на подготовку к заключительным дебатам, которую он все никак не мог закончить. Мешало дело Уитлока – то и дело звонили детективы. Вэйман Каротерс, как и следовало ожидать, рта не раскрывал и требовал адвоката. Старший инспектор докладывал, что тот сидит скрестив руки в полицейском участке на углу Восьмой и Рейс, в так называемой Ротонде, со скучающим выражением своего закаленного в уличных передрягах лица – дескать, лучше отстань, целее будешь. Общаться с полицией он привык, адвокат же его, как он сообщил детективам, находится на Санта-Крусе, и вообще он ждет предъявления ему обвинения по всей форме, а нет, так отпустите.
Соседка по имени Ванда Дуглас, утверждавшая, что видела его возле квартиры убитых, узнала его лицо по фотографии в полицейском досье. Теперь детективы тянули время, проверяя местонахождение Каротерса в ночь убийства. Мисс Дуглас, страдавшая хронической бессонницей, решила отнести мусор в мусоропровод, как объясняла она детективам. Почему вдруг она выбрала для этого ночь? Потому что днем привратник устроил настоящий костер в мусороприемнике и пепел с дымом летели ей прямо в лицо, сказала она. Она думает, что времени тогда было часа три, но она не уверена. Перед дверью в квартиру Уитлока стоял человек. «Он туда вошел?» – допытывались полицейские. Этого она не знает, возможно, и вошел. Помнит она лишь, что он тяжело дышал и отдувался, чернокожий парень лет двадцати с лишним, в длинном черном пальто. Она вспомнила, что не раз видела его в этом районе – и вот в досье его фотография, это он стоял перед дверью вечером. В руке у него были ключи. Может быть, она и слышала шаги раньше в холле, но она не уверена. Мисс Дуглас была отпущена домой со строгим наказом ни с кем не обсуждать происшедшее и сообщить полиции, если кто-то станет угрожать ей или ее домашним.
Дело начато, думал Питер, но пока успехов не слишком много. Множество вопросов осталось незаданными, и защита наверняка за это ухватится. Был ли свет в холле? На каком расстоянии находилась женщина? Носит ли она очки и были ли они на ней в тот момент? Вся эта информация в деле отсутствует, полицейские допросили ее очень бегло. И, судя по всему, войдя в квартиру, человек оставался в ней не более минуты. А может, он и вообще туда не входил и не имеет к делу никакого отношения? То, что Каротерса опознали спустя всего несколько часов после убийства, совершенно невероятно, это какая-то неслыханная удача. И еще одно, думал Питер. Девушка такой комплекции, как Джонетта Генри, вряд ли стала бы открывать среди ночи окно в кухне – ее худенькому телу было бы слишком холодно. Ведь и в квартире за триста долларов в месяц не могло быть слишком тепло. А если Каротерс проник в квартиру и вышел оттуда через холл, что можно было бы предположить, учитывая имевшийся у него ключ, тогда почему окно оказалось распахнутым?
Прибыли новые материалы и новые сведения, в том числе рапорт о задержании Вэймана Каротерса возле его работы в компании по перевозкам в северо-восточном районе Филадельфии. Он был задержан для допроса в пять утра без нескольких минут возле работы. Он отправлялся в двухдневную командировку в Питсбург. При задержании вел он себя мирно. «Подозреваемый общителен, но на вопросы не отвечает», – говорилось в рапорте. «Подозреваемый спокоен, но держится настороженно. Одет в синий комбинезон грузчика и рабочие ботинки». Между тем предварительный анализ помощника медицинского эксперта установил время смерти Джонетты Генри – между без четверти три и половиной четвертого утра, судя по синеватости кожных покровов. «Алгор мортис», то есть температура тела на момент исследования, была не столь показательна, как говорилось в бумаге, из-за отсутствия жировой прослойки, а также открытого окна рядом с телом, но тоже подтверждала указанный временной интервал. Окончательная экспертиза еще займет некоторое время, но и теперешнюю информацию можно считать достоверной и точной. Тело Уитлока еще исследовалось. Смерть девушки последовала в результате двух ударов по голове неким тупым предметом, кроме того, было очевидно, что в процессе драки ее душили. Подчелюстная кость над щитовидной железой была сломана. Все повреждения были получены почти одновременно, от силы за несколько минут. Можно предположить, что, придушенная, она потеряла сознание, после чего и были нанесены два удара. Никаких уколов, порезов, гематом, повреждений внутренних органов не наблюдалось. Хотя девушка и была найдена голой, следов сексуального насилия на теле не было – ни остатков семенной жидкости, ни волосков из вагины. Девушка не менструировала по меньшей мере несколько месяцев – видимо, по причине истощенности. Несмотря на небольшую анемию, экспертиза установила, что она была абсолютно здорова. Сердце и легкие в норме. Мышечный тонус прекрасный. Удары, полученные ею, оказались бы смертельными для любого на ее месте, они и были нанесены с намерением убить. Анализ на наркотики и алкоголь не выявил в крови на момент смерти ни того, ни другого, не было там и признаков постоянного их употребления. Следов крови, волосков, кожных частиц под ее ногтями экспертиза не обнаружила. Над глазом был небольшой синяк, однако эксперт не считал это следствием целенаправленного удара, синяк был поверхностным, кожа под ним была мягкой – девушка могла удариться этим местом об стену или о пол в момент падения, когда сердце ее отказало. Убитая перенесла роды – единожды, довольно давно.
