Чингиз Абдуллаев - Мечта дилетантов
Раздался скрип открываемой двери. Показалось заспанное лицо достаточно молодого мужчины. На вид ему было лет тридцать пять, не больше. Но это был не актер, а охранник, живущий на даче. Широкоплечий, кряжистый, с короткой бородой, он был похож на лесника или местного охотника. Вышедший недовольно посмотрел на Дронго и его напарника.
— Какая милиция? — зло спросил он. — Совсем с ума посходили. Здесь живет сам Юрий Юницкий. Если будете шуметь, то уже вечером останетесь без погонов. Или днем. Это зависит от того, как быстро он найдет вашего министра. Проваливайте отсюда, пока я добрый.
— Как вас зовут? — очень любезно спросил Дронго.
— Тебе какое дело? Николаем зовут. А теперь убирайтесь.
— Послушайте меня, Николай, — подошел к нему Дронго, — у нас очень важное дело. Мы сейчас уедем, чтобы не беспокоить вашего хозяина. Вы только скажите, он сейчас на даче?
— Конечно. Он живет только здесь, за городом. А теперь проваливайте. Нам только ментов не хватало. В субботу утром.
— А кроме него кто-нибудь есть в доме?
— Я вам не обязан отвечать. Уезжайте. И скажите спасибо, что я его не разбудил. Иначе вас отправили бы работать дворниками при какой-нибудь свиноферме.
— Приятная перспектива, — обернулся Дронго к Вейдеманису. И вдруг резко и больно ударил Николая под дых. Тот даже согнулся от боли, не в силах произнести хотя бы слово. Дронго толкнул несчастного внутрь и вошел во двор. За ним шагнул Вейдеманис. Николай все еще пытался что-то сказать.
— Больно? — почти сочувственно спросил Дронго. — Не нужно было нам угрожать. И вообще нельзя встречать гостей так недружелюбно. Я бы на месте сотрудников милиции просто обиделся. Ничего, посиди на лавочке, все это быстро пройдет.
— Что вам нужно? — прохрипел Николай.
— Ничего. Мы не грабители и не воры. Нам нужно поговорить с твоим хозяином. Только и всего. Жаль, что ты не понимаешь нормального человеческого языка, когда с тобой разговаривают. Не дергайся, все будет хорошо. Я ударил не сильно.
— Пошел ты… — разозлился Николай.
— Опять хамишь, — покачал головой Дронго, — я же тебе показал, как больно бывает, когда ты хамишь. Показать еще раз?
— Не нужно, — поднял руку Николай, — я сейчас пойду его разбудить.
Он выпрямился и, тяжело ступая, пошел в дом.
— Он его не разбудит, — убежденно сказал Дронго, — сейчас он снова что-то придумает. Позвонит в милицию или вызовет других охранников. А может, спустит на нас собак.
— Я взял оружие, — сообщил Вейдеманис.
— Дай мне твой пистолет. У тебя есть глушитель?
— Работая с тобой, я привык к любым ситуациям, — Эдгар достал пистолет и протянул глушитель.
Дронго начал накручивать глушитель на пистолет. Через минуту из дома вышел Николай. В руках у него было ружье. Он навел его на гостей.
— А теперь убирайтесь, — грозно посоветовал он, — иначе я начну стрелять.
— Вот видишь, — показал Дронго левой рукой, — я был уверен, что он выкинет нечто подобное.
Дронго поднял оружие. Раздалось два щелчка. Он разнес ружье буквально в щепки. Откуда несчастному Николаю было знать, что перед ним стоит человек, который стреляет так же хорошо, как и мыслит.
Николай от страха выбросил ружье. Или, вернее, то, что от него осталось. И поднял обе руки.
— Опусти руки, — посоветовал Дронго, — я же тебе сказал, что мы не грабители. Нам нужен твой хозяин…
Он не успел договорить. На крыльце дома появился мужчина лет сорока. Помятое лицо, мутные голубые глаза, светлые волосы. Он был в майке и в трусах. Глядя на гостей, он мрачно спросил:
— Кто вы такие? Откуда взялись?
— Мы из милиции, — пояснил Дронго, — нам нужно срочно с вами переговорить.
— Из милиции? — качнулся Юницкий. — Тогда почему вы хулиганите? Стреляете в нашего сторожа. — Он снова качнулся. Дронго посмотрел на Вейдеманиса и покачал головой. Кажется, их актер еще не успел опохмелиться и в таком состоянии не сможет с ними разговаривать.
— Покажите ваши документы, — потребовал Юницкий.
Глава пятнадцатая
Времени на раздумье у них не было.
— Мы привыкли, что нам доверяют, — сказал Дронго.
— Я никому не доверяю, — отрезал Юницкий, — с тех пор, как меня бросила… Ну, это не важно кто. Зачем вы сюда приехали? Николай, почему ты их пустил? Кто они такие?
— Бандиты! — крикнул Николай. — Сначала меня избили, а потом начали стрелять. Нужно звонить в милицию.
— Я адвокат семьи Абасовых, — пояснил Дронго, — и мне нужно с вами срочно переговорить.
— Какой вы адвокат, если смогли побить моего сторожа? — спросил Юницкий. — А его не каждый человек может побить.
— У меня к вам очень срочное дело, — настойчиво повторил Дронго. — Вы способны меня нормально выслушать?
— Я ко всему способен, — ответил Юницкий. — Николай, кто еще меня спрашивал?
— Идемте в дом, — предложил Дронго, — а мой друг поговорит с Николаем и объяснит ему, как нужно встречать гостей.
Юницкий посмотрел на гостей и не сказав больше ни слова, повернул в дом. Дронго вошел следом. Двухэтажный дом был довольно большим. На первом этаже находилась просторная гостиная, кабинет хозяина, заставленный новыми книгами, и кухня-столовая. В своем кабинете Юницкий любил фотографироваться. Он провел гостя в гостиную и уселся в кресло боком, положив ноги на кожаную ручку кресла. Дронго сел напротив.
— Что вам нужно? — недовольно спросил Юницкий. — Только восемь часов утра. Неужели вы не понимаете, что творческие люди работают по ночам. Я заснул в пять утра, а вы меня разбудили.
— Может, вы наденете брюки? — спросил Дронго.
— Какие, к черту, брюки. Говорите, что вам нужно, и уезжайте. Я хочу спать.
— Хорошо. Тогда перейдем к главному. Вы знали Алдону Абасову?
— Я знал Алдону Санчук, — улыбнулся Юницкий, — а Абасовой она стала гораздо позже, когда мы с ней уже поссорились. Вы сказали, что являетесь их авдокатом. Кто вас прислал — Алдона? Что опять у нее случилось? Вышел из тюрьмы ее бандит-муж?
— Почему бандит?
— Все кавказцы бандиты, — вздохнул Юницкий, — они не способны к созидательному труду. Все эти чеченцы, армяне, ингуши, грузины.
— Абасов азербайджанец.
— Какая разница, они все одинаковые. И не думайте, что я такой националист. Просто они живут по своим клановым законам, а мы по своим. Бедная Алдона, он ее так доводил своей ревностью. Просто современный Отелло. Не понимаю, как она могла столько выдерживать.
— Вы знали, что у них были семейные проблемы?
— Конечно, знал. Я ведь на самом деле ее самый большой друг, — Юницкий устало зевнул, — значит, вас прислала не Алдона?
— Она не могла меня прислать, — пояснил Дронго. — И вы уже не являетесь ее лучшим другом.
— Как это, не являюсь? Вы лучше спросите у нее. Она всегда любила только меня. И когда наставляла рога своему ревнивцу тоже…
— Она умерла.
— Что? — Юницкий чуть не упал с кресла. Он мгновенно пришел в себя, сон и оставшееся похмелье словно с него сдули. Он испуганно посмотрел на гостя. Затем медленно перевел ноги в нормальное положение. Выпрямился.
— Вы шутите?
— Ее убили сегодня ночью. Сразу после приема. Она выехала из дома на своей машине и в соседнем переулке кто-то сел в салон ее автомобиля. Очевидно они договорились заранее и она знала этого человека. Во время разговора он набросил на нее какой-то шарф или удавку и сломал ей шейные позвонки.
— Ее убили?
— Да. И поэтому я приехал к вам.
Юницкий провел рукой по лицу. В глазах у него появились слезы. Он тяжело вздохнул.
— Бедная девочка. Она была такой красивой, такой непосредственной. Несчастная судьба.
— Где вы были сегодня ночью?
— Вы думаете, что это я ее убил? — криво усмехнулся актер. — У вас ничего не получится. У меня есть железное алиби, как говорят в наших сериалах. До четырех часов утра я был на вечеринке у своих друзей. Там было человек двадцать, и все могут подтвердить, что я никуда не уходил.
— Вы встречались с ней и после ее замужества?
— Не помню. И вообще я не обязан отвечать на такие вопросы, — спохватился Юницкий.
— Вы сказали, что она наставляла рога своему мужу. Минуту назад…
— Ошибся. Просто решил пошутить.
— Она погибла, — напомнил Дронго, — ее убили вчера ночью. Я приехал к вам из морга, где лежит ее уже выпотрошенное тело. И вы ничего не хотите понять. Убийца убирает всех, кто так или иначе был связан с этой семьей. Вполне вероятно, что уже сегодня вас навестит кто-то другой. И Николай не сможет вас защитить. Тогда завтра утром я буду вынужден опознать и ваше тело.
— Не смейте говорить мне такие ужасные вещи, — испугался актер. Он играл мужественных и сильных героев, но сам был пустым и слабым человеком.
— Тогда отвечайте на мои вопросы. И поймите, что время шуток уже закончилось. Итак, вы продолжали поддерживать с ней отношения и после ее замужества. Верно?
