Ирина Невская - Рефлекс выживания
Я покачала головой:
— Не знаю, бабушка, не знаю.
— Ну что ж, внучка, время покажет.
Вдруг мы услышали, как возле дома остановилась машина. Я сразу подскочила и кинулась к двери:
— Приехали, девчонки приехали.
— Погоди-ка, — остановила меня бабушка. — Дай сначала я посмотрю, а ты пока в чуланчике побудь.
Я пожала плечами и нехотя пошла в чулан.
— Ну, надо же, — проворчала я, — как нашкодившая школьница в чулане должна отсиживаться.
Послышались голоса, но они не были похожи на женские. Я напряглась и, приложив ухо к дверце, прислушалась к разговору.
— Да были, были, подружки Танечкины приезжали, — говорила бабуля. — Они завсегда ко мне приезжают. Так погостевали и уехали.
— А на какой машине приезжали? — спросил знакомый голос.
Я от неожиданности даже подпрыгнула и стала искать щёлочку, чтобы посмотреть на того, кто сказал, но дверца чулана была сделана очень добротно. «Какая жалость», — пронеслась мысль. Тогда я решила выйти из своего укрытия, но в последний момент отчего-то передумала и снова затаилась.
— Да я в машинах, внучек, не понимаю. Мне всё равно какая, я на автобусе больше привыкла.
— А цвет, бабушка Таня, цвет ты хотя бы запомнила? — спросил ещё кто-то и добавил: — Она с ними ко мне за бензином приходила.
«Это же сынок Кузьминишны. — подумала я. — Ах ты, подлец, мало того, что втридорога содрал за бензин, так ещё и за предательство решил получить». В том, что это он привёл сюда наших «друзей», разъезжающих на серебристом джипе, я ни на грамм не сомневалась.
— Ну, с ними, а тебе чего, — огрызнулась бабуля, — деньги свои получил и ладно.
— Так какого цвета? — спросил опять первый.
— А я разве помню, внучек? Так обрадовалась, что себя не помнила.
— А как их звали, хотя бы это вы запомнили?
— А как же, внучек, уж сколько лет ко мне девчонки приезжают. Алёнка это была, — сказала баба Таня и повторила: — Алёнка.
— А вторую, вторую, как звали? — нетерпеливо спрашивал сын Кузьминишны. — Имя ещё мудрёное какое-то, мужское.
Бабуля захихикала:
— Отчего же мужское? Женькой ее звали. Вон тебя хоть и Володькой величают, — ответила она, обращаясь к предателю, — а словно баба себя ведёшь.
— Ладно, тебе, бабка, ладно, — обиделся тот.
А я подумала: «Молодец, бабушка, если б фельдшером не была, точно в разведку бы взяли».
Чувствовалось, что разговор с бабушкой не понравился гостям. Они так ничего и не выведали, попрощались и ушли не солоно хлебавши.
— Сашка, выходи, — застучала бабуля в дверцу чулана через некоторое время. — Ушли они, не бойся.
— Ой, бабушка, спасибо вам, — поблагодарила я её за находчивость.
— Да ладно, — отмахнулась она.
Я же с интересом стала выспрашивать о наших гостях, особенно интересовало меня, как выглядели парни.
— Ну, одного ты знаешь, это, как его, сынок Кузьминишны Володька, а второй, — она мечтательно закатила глаза и ответила: — Высокий, красивый, статный такой парень, с глазами, как небо, чем-то на моего Джека похож.
Я задумалась: «Высокий голубоглазый красавец. Кто же он?» Под это описание точно подходили двое моих знакомых: Вадим и Луис. Но я отмела эту абсурдную мысль сразу же. Ни тот, ни другой не имели отношения к парням на джипе. Вадим всегда был другом, да к тому же он имел на меня виды, Луис — бывшим другом. «Нет, нет, что за бред, — думала я, — как, во-первых, они могли здесь очутиться?» Но голос, знакомый голос, не давал покоя. Где же я его слышала? Долго вспоминала это, потом решила голову не ломать и довериться времени: оно покажет. Спрашивать у бабушки насчёт машины смысла не имело, она в них не разбиралась. Но бабуля неожиданно сказала:
— Это уже другие, не те, что днём приезжали на джипе сереньком. Машина у них другая, на Ванечкину похожа. Только у него наша, а тут не наша.
Я посмотрела на нее с восхищением: как могла эта деревенская старушка разбираться в подобных вещах. Честно говоря, я до сих пор путаю некоторые марки машин.
Глава 26
Вскоре приехали девчонки. Я как по команде бросилась в чулан, но, услышав Ленкин голос, вышла. Они рассказали, что удачно устроили Лёшку в госпитале благодаря знакомству. Как сказал друг отца Ангелины, привезли его вовремя, потому что крови Лёшка потерял порядочно. Мы снова собрались на военный совет.
— Ехать вам надо, хоть и ночь на дворе, — сказала бабушка. — Володька спокою не даст. Боюсь я, кабы чёрт этот тем не рассказал.
Я согласно закивала головой:
— Поехали. Здесь оставаться опасно.
— А дома не опасно? — спросила Ленка.
Я крепко задумалась. Действительно, моя квартира отнюдь не являлась неприступной крепостью, если учесть последние события.
— Вы можете пожить у меня, — предложила Ангелина.
— Да тебя они тоже вычислили, — ответила Ленка.
Мы огорченно переглянулись и долго молчали, думая о своем нелёгком положении. Вдруг Ангелина хлопнула себя по лбу и сказала:
— Совсем забыла, моя подруга на полгода уехала в Германию на стажировку. Квартира свободна. Я иногда захожу туда и проверяю.
Мы заинтересовались этим предложением.
— А далеко квартирка находится? — спросила Ленка.
— Нет, недалеко, в моём районе, в большом доме, что возле больницы.
— Это в «докторском», что ли? — поинтересовалась я, Ангелина кивнула. «Докторским» у нас в городе называли дом, в котором жили врачи.
— Она вышла замуж за врача, это его квартира. Потом он женился на француженке и теперь живет в Париже, а квартиру оставил Вике, — пояснила Ангелина, чтобы ввести нас в курс дела.
— Вот мужики, — возмутилась Ленка, — сколько раз убеждаюсь, что все они одним миром мазаны. Хорошо хоть в благодарность за прожитые годы твоей подружке квартиру оставил, а тут, — она махнула рукой, но мы и без слов поняли, что подруга имела в виду.
— Да, верно говоришь, — согласилась бабуля. — Мой Васенька души во мне не чаял, а всё туда же, ни одной юбки не пропустил в нашей деревне.
— И вы терпели? — возмутились мы все хором.
Бабушка засмеялась, замахала рукой и сказала:
— Терпеть такое — дурой быть.
Ленка согласно закивала:
— Вот и я говорю, терпеть Серёженькины фокусы не собираюсь и с рук ему не спущу. Это же надо! Так подставить нас!
Зная свою подругу, я насторожилась:
— Что ты задумала?
Ленка усмехнулась и выдала:
— В квартиру твоей подруги, Ангелина, мы всегда успеем, а вот с дачами этими разобраться надо.
— Уж не собираешься ли ты… — начала я.
— Да, — отрезала подруга, — именно. Мы сейчас же пойдём туда и всё выясним.
Я совершенно точно знала, что если она решила, то спорить бесполезно. Поэтому вздохнула, достала из сумки кроссовки, джинсы и стала одеваться.
— Ты куда? — не поняла Ленка.
— На разведку, конечно, — ответила я и резонно заметила, — пока темно, надо идти, так что собирайтесь.
После короткого совещания решено было идти не всем: бабушка, как она ни настаивала, что, мол, нам прикрытие нужно, должна была остаться дома, Ангелина тоже.
— Почему я? — возразила Ангелина.
— Потому что, — ответила Ленка, — ты умеешь водить машину и быстро доберёшься до города, если с нами что-нибудь…
— Тем более я должна идти с вами.
Я до сих пор молчала и не встревала в их спор, но тут решила вмешаться:
— Лена права, кто-то должен остаться в тылу и привести помощь.
— Помощь? — переспросила Ленка. — О какой помощи ты говоришь? У нас нет друзей, или ты забыла?
Я задумалась: действительно, друзей, которые по первому зову придут на помощь, не было. Разве что Вадим? Пожалуй, он казался единственным, на кого можно было положиться, а все остальные доверия не вызывали, даже Руслан. Я недовольно поморщилась и сказала:
— Думаю, что Ангелина может обратиться к Вадиму.
Ленка замахала руками:
— Только не к нему! Ангелина, жди нас здесь, мы обязательно вернёмся.
Я подумала о том, что нельзя быть настолько самоуверенной, но спорить не стала, потому что кандидатура Вадима меня тоже, честно говоря, не совсем устраивала.
— Ты что? С ума сошла? — не унималась подруга. — Да это самый последний человек, к которому я бы обратилась за помощью.
— Ладно, не кипятись.
Мы вновь отправились в ночной поход, в последнее время это стало привычным делом. Кроме бинокля, прихватили с собой фонарик, который дала бабуля.
— Возьмите, мало ли в темноте заплутаете, — сказала она, — только не потеряйте.
Фонарик очень пригодился, потому что стояла такая темень, что собственных рук не было видно. Ленка подняла голову вверх, посмотрела на небо и сказала:
— Завтра, наверное, будет дождь: всё небо заволокло тучами, не видно звёзд.
Как ни странно, мне было вовсе не страшно. Вокруг было хоть и темно, но тихо и спокойно. Даже кладбище уже не пугало. У меня ни одна жилка не дрогнула, когда проходили мимо. Бабуля права: бояться надо живых.
