Сергей Зверев - Умные сволочи
– У тебя все в порядке? – наконец спросил я.
– У меня все в порядке. Но кое-что я хочу тебе сказать.
– Это может подождать? Очень хочется есть, – не выдержал я. – Здесь так вкусно пахнет, что у меня в желудке урчит и думать ни о чем другом не могу.
– То, что я хочу сказать, – подождет, – Алина была довольна. – По крайней мере за время, пока ты будешь есть, ничего не изменится.
Я зашел в ванную, быстро ополоснулся и отправился в комнату, где и расположился с бумагами из квартиры Виктора.
Я услышал звуки, доносившиеся из кухни, и довольно хмыкнул.
В бумагах содержались лишь цифры. Хотя кое-где имелись пояснения в виде сокращенных слов. И цифр, и этих пояснений было достаточно, чтобы понять, чем занималась славная троица, недавно почившая в бозе.
Поднапрягши мозги, можно было разобраться в этом. Но и только. Никаких имен, адресов… И уж тем более из них невозможно было понять – кто и зачем убил Виктора. А вот Бориса и Геннадия…
Я отложил бумаги в сторону. Четвертый оставался инкогнито. И я еще более утвердился в мысли, что основные бумаги этот Четвертый унес.
Что и кого теперь искать?
А затем я вспомнил одну деталь. Я вспомнил дом Бориса. И вспомнил то, на что сразу не обратил внимания. Но теперь это всплыло у меня в мозгу и заполнило одну из ячеек моих размышлений. Борис сидел в кресле, и его голова была опущена на журнальный столик. Но на этом столике не было крови. Хотя, по идее, должна была быть. Зато кровь имелась на сиденье кресла. Значит, кто-то приходил позже, после того, как был убит Борис, и сдвинул его тело. Может быть, нечаянно. Этим кем-то был наверняка Четвертый. И если бы я вовремя на этом заострил внимание… То что? Я не знал…
– Игорь, – тихо позвали меня с кухни.
Я поспешил на зов.
С полным желудком и думать как-то веселей. Если только на сон не потянет. Однако с этой напастью я умел бороться.
3
– Тебе понравилось? – спросила она, когда я отодвинул от себя тарелку и сытно потянулся.
– Не то слово. Я никогда еще так не наедался. И мне никогда вот так не готовили дома.
– Женись, – посоветовала она; и когда увидела, как я стрельнул в нее глазами, тут же потупилась: – Не смотри на меня так. Свое супружество я уже проехала.
Я помнил о ее муже. Я помнил, что он погиб у нее на глазах. Но я знал и другое.
– Ты еще не старуха. У тебя вся жизнь впереди.
– С некоторых пор я перестала думать о том, что у меня все впереди. Я живу настоящим. И еще прошлым. Не более.
– У тебя есть сын. И тебе так или иначе придется думать о будущем.
– Давай-ка лучше о другом.
– Давай о другом, – не стал спорить я. – Давай о твоем брате.
– Ты что-то узнал?
– Подожди, – я встал со стула, вышел в коридор, вытащил из кармана пиджака фотографию, которую прихватил из квартиры Виктора, потом, зайдя в комнату, взял стопку бумаг.
– Ты видела этот снимок? – спросил я, вернувшись.
Алина посмотрела на фотографию и покачала головой.
– Ты не видела. Но этих людей знаешь. Во всяком случае, двоих. Я прав?
– Брата своего я, конечно, знаю, – она прищурилась, еще раз взглянула на снимок и ткнула в того, чье лицо не было отмечено кружком и перекрещенными линиями. – А это Виктор.
Я удовлетворенно кивнул:
– Третий – это Борис. На снимке все три друга. Хотя если считать их взаимоотношения дружбой, то следует пересмотреть все моральные ценности.
– Согласна. И что дальше?
– Виктор мертв. Его труп я обнаружил в его же квартире. И оттуда взял вот эти бумаги.
– Мертв, – как-то поникла Алина. – Он ведь говорил, что не все еще закончилось. Что еще существует опасность и для него, и для меня.
– Тут он малость привирал. Хотя наверняка и чувствовал, что что-то происходит. Но больше, я думаю, он запугивал тебя, чтобы вытянуть нужную ему информацию.
– Не понимаю, – она вопросительно посмотрела на меня.
– Вот из этих бумаг явствует, – ткнул я пальцем в стопку листков, которые положил перед собой на стол, – что твой брат и его компаньоны занимались машинами. Здесь есть марки автомобилей, проставлены суммы. Но…
Я поднял указательный палец, как бы приглашая Алину прислушаться к дальнейшему, хотя она и так слушала внимательно.
– Но имеется пара листков с интересными символами. Суммы там стоят побольше. И сокращения…
Я замолчал. Алина не выдержала:
– Ну что ты тянешь?!
– Короче, эти трое ребят вместе с перегоном машин занимались и перевозкой оружия. Вот… «Бер». Скорее всего, значит «беретта». «З. – З.» Это, наверное, «ЗИГ-зауэр». «Инг» – пистолет-пулемет «ингрэм». Ну и еще кое-что… Листки эти, по-видимому, хранили отдельно, чтобы в любой момент, если возникнут вопросы, свериться с данными. Виктор их не успел уничтожить. Был убит. А тот, кто его убил… Для него эти сведения были не важны. А вот что важно? Это уже другой вопрос. И очень даже интересный.
– Никогда бы не подумала, что мой брат… – она не договорила, сжала кулаки, а затем подвинула стопку бумаг к себе.
– Именно потому, что ты не могла подумать, Геннадий тебе о своем бизнесе и не говорил.
– Это кровь? – она словно не услышала моих последних слов и ткнула пальцем в верхний лист.
– Это кровь, – подтвердил я. – Как видишь, суммы мелькают неплохие. Компаньоны пригоняли машины под заказ, а вместе с этим заказом выполняли другой. Они привозили оружие. По частям. В одной машине, спрятанная в тайнике, одна часть, в другой – другая. Затем на месте оружие собиралось и отдавалось заказчику. А ожидающие машины даже не подозревали, что на их тачках провозили.
– Заказчиками машин и заказчиками оружия были разные люди?
– Думаю – да. Хотя не исключаю: попадались и те, кому нужно было и то и другое.
Я вспомнил, как женщина-диспетчер говорила о звонках: «Так. Насчет машин». Вот это «так». Были иные звонки. Конечно, об оружии открыто не говорили. Внешне сообщения были ничего не значащими. Для этой женщины. Но сообщения были хорошо понятны Геннадию и его друзьям. А кое-кого она прямо соединяла с Геннадием. Женщина не понимала, с каким играла огнем.
Алина не стала просматривать бумаги, а с каким-то омерзением отодвинула их от себя.
– Как видишь, тут нет ни имен, ни адресов. Эти сведения доверять бумаге не стали. Только цифры и кое-какие сокращенные обозначения, связанные с товаром. Это наверняка на случай, если возникли бы вопросы насчет финансов. Чтобы можно было проверить суммы. Остальное проверять им не нужно было. Так что говорить о заказчиках мы можем лишь чисто гипотетически. Кто они… Они были – и все. И еще… Последние цифры. Там перегоняли пять машин. И провозили одну установку. Просто указано – «Уст». Но сумма возле этой «Уст» весьма приличная – сто пятьдесят тысяч. Установку провозили на пяти машинах по частям. Хороший двойной заказ.
– Хорошие деньги, – уточнила Алина.
– Вот-вот. А теперь посмотри на фотографию. Двое с мишенями на лицах. И один – Виктор – без.
– Намекаешь, что Виктор убрал своих компаньонов, чтобы присвоить их долю?
– А ты как думаешь?
– Может, это заказчик решил и получить товар, и оставить при себе деньги?
– Тогда заказчик не оставил бы вот этих бумаг. Убив Виктора, он бы забрал их. Уж это точно. – Я прижал ладонью стопку листков из квартиры Виктора и убежденно произнес: – Нет. Именно Виктор убил твоего брата и Бориса. Мои прошлые объяснения насчет этого верны.
– Я помню, что ты говорил касательно Виктора, – кивнула она.
– Виктор заявился к тебе, уже зная, что Геннадий мертв. Хотя так быстро до него информация не могла дойти. И он знал, что в сумке твоего брата ничего нет. Ничего, что ему нужно. Потому что он уже заглянул в эту сумку.
– И все из-за денег? – тяжело вздохнула Алина.
– Из-за них, – я повертел в руке фотографию. – Последний заказ был неплохой. И Виктор решил прибрать все «бабки» к своим рукам. От последнего заказа и… У Геннадия и Бориса наверняка еще оставались деньги от прошлых сделок. Скажи, твой брат ведь не особо шиковал?
– Он жил довольно скромно. Мне так казалось. Кроме однокомнатной квартиры и машины, больше ничего стоящего, – подтвердила она.
– Вот Виктор и посчитал, что, собрав все «бабки» в одни руки, можно завязать с бизнесом и… Ну, скажем, вести более-менее спокойный образ жизни.
– И у него почти получилось, – неуверенно произнесла Алина.
– Ни черта у него не получилось. По крайней мере, в отношении Геннадия. С Борисом… Вполне возможно, Виктор и экспроприировал у него деньги после того, как убил. Но с Геннадием… Его долю он не заполучил. Поэтому-то он и приходил к тебе и пытался выяснить, не знаешь ли ты чего.
– Он искал деньги Геннадия? – поняла она.
– Думаю, он знал, что у Геннадия они вряд ли будут с собой. Но он считал, что Геннадий должен был тебе о них сказать. Или что-то привезти из поездки, что указывало бы, где они находятся.
– Но мне Геннадий ничего не говорил. И ничего не оставлял.
– Однако Виктор был уверен, что такого быть не может.
