Мария Спасская - Сакральный знак Маты Хари
А потом из библиотеки послышался голос следователя Зотова, и я устремилась туда. Следователь взволнованно говорил по телефону.
– Да, самый настоящий подземный ход! Ведет из дома Масловых к Круглому озеру! Само собой, система сигнализации ни на что не влияет! Кто угодно мог проникнуть в дом и совершить оба убийства! Но все-таки я не сбрасываю со счетов Максима Маслова. У него одного был мотив для убийств, и он признался, что знал о тоннеле, но почему-то ничего о нем не сказал. В любом случае необходимо прислать водолазов на озеро и прочесать его вдоль и поперек. Полагаю, что голова убитой Виктории Саулите находится именно там. И там же, скорее всего, орудие убийства.
– Но этого не может быть! – долетел из гостиной взволнованный голос Вениамина Дудкина. Глухой бас шефа ему вторил, бубня что-то невнятно-возмущенное.
Я кинулась в гостиную и застала босса растерянно вертящим в руках одну из фигурок. А старичок-эксперт убежденно говорил:
– Могу подписаться под каждым своим словом – все эти предметы являются искусной подделкой. Я давал заключения аналогичным вещицам пять лет назад, и тогда это были подлинники. А теперь я авторитетно заявляю – передо мной фальсификации. Кроме того, – он сверился с по старинке отпечатанным на печатной машинке списком, – я не вижу здесь предмета, заявленного в коллекции под номером один – тали начала двадцатого века.
Нина Федоровна мрачно окинула взглядом разложенную на столе бронзу и раздраженно выдохнула:
– Черт с ним, с тали. Где подлинники? Ну, вы, господа, и мерзавцы! – обернулась она к Вениамину Дудкину. – Совсем совесть потеряли! Хотели подсунуть фальшивки? Лишь бы страховку не платить!
– Нина Федоровна, побойтесь Бога! – забормотал страховщик.
– Это вы побойтесь Бога! – сверкнула глазами старуха. – У меня горе, сына убили, и вы еще обобрать норовите! Собирайте свои безделушки и убирайтесь из дома прочь! И девку свою забирайте! Подослали неизвестно кого! И так живу, как в проходном дворе, заходи через лодочный сарай кто хочет! А внук родной знает и молчит! Сволочи! Все сволочи! Приготовьтесь к страховым выплатам в полном объеме!
– Но позвольте, Нина Федоровна, – забормотал представитель страховой компании, – в договоре записано, что клиент обязуется обеспечить сохранность коллекции, а ваш сын знал о подземном ходе и ничего о нем не сказал.
– Превосходно! – вскричала старуха. – Если вы считаете, что условия договора не были соблюдены, готовьтесь встретиться в суде! Я так вас на всю страну ославлю! Вы у меня попляшете!
Убирая смартфон в карман строгих костюмных брюк, на шум пришел следователь Зотов. Следом за ним торопливо шагал оперативник Серега. В руках он нес золотую подвеску на витом шнуре. Зотов подошел к старичку-эксперту и, дождавшись, когда приблизится оперативник, проговорил:
– А вот взгляните, профессор, это та самая вещица, экспонат номер один из коллекции Маслова, о котором вы говорили? Или тоже подделка?
Профессор Устинович бережно принял из рук оперативника украшение и, внимательно изучив его через лупу, уверенно произнес:
– Несомненно, это тали «Мата Хари». Причем, заметьте, подлинник!
– И где же вы его нашли? – небрежно осведомилась Нина Федоровна.
– В садовом домике, – оживился Зотов. – Там, где садовник хранит инвентарь. А на дне озера обнаружился секатор, которым, предположительно, обезглавили первую жертву. Так что вашего садовника, Николая Якушева, мы задерживаем по подозрению в убийстве Виктории Саулите.
– Ну конечно! – усмехнулась старуха. – Николай! Так я и думала! Отомстил так отомстил! Можете не сомневаться, Костю тоже он задушил. И все из-за недельного жалованья, которое Костя удержал у садовника из-за конфликта с Викторией.
Слушая рассуждения старухи, следователь складывал поддельные фигурки в пакет, собираясь приобщить их вместе с подвеской как вещественные доказательства по делу об убийствах. Как только он закончил и выпрямил затекшую спину, к нему сразу же устремился Вождь. Ухватив Зотова за пуговицу белой рубашки, шеф вывел его в коридор и что-то зажужжал на ухо, словно большой сердитый шмель. Зотов недовольно морщился, но все-таки пару раз согласно кивнул головой. Договорившись с сотрудником следственного комитета, Владимир Ильич качнул в мою сторону многочисленными подбородками и приказал:
– Берта! На выход!
– Сейчас, только вещи заберу! – отозвалась я, покидая гостиную и направляясь в гостевую спальню.
И, к своему удивлению, застала в комнате Наталью. Повариха стояла у окна и казалась уже не такой перепуганной. Женщина курила, стряхивая пепел на пол, демонстративно и даже с некоторым вызовом.
– Спасибо, что не выдала, – усмехнулась она уголком рта, в котором была зажата сигарета. – Все равно я сегодня же уволюсь – пусть идет к черту эта старая ведьма! Значит, на страховую компанию работаешь?
– Ага, – собирая в сумку зубную щетку и другие умывальные принадлежности, поддакнула я.
– Слушай, Берта, вам сотрудники не нужны? – вдруг проговорила Наталья. – Я тоже могу внедриться в какую-нибудь семью.
Не ожидая такого поворота беседы, я обернулась и внимательно посмотрела на повариху. Рослая и мосластая, под пятьдесят, с мелкими кудряшками вокруг широкоскулого курносого лица, она выглядела удивительно наивной и, несомненно, могла бы сыграть роль простушки. Или не сыграть, ибо и в самом деле, насколько я могла судить, была на редкость бесхитростна.
– Наташ, я поговорю насчет тебя, – с искренним участием откликнулась я.
– Запиши мой номер. – Наталья неуверенно улыбнулась, точно сомневаясь, что я стану хлопотать за нее.
Я вынула мобильник и с деланым оптимизмом распорядилась:
– Диктуй.
Она назвала комбинацию цифр, и, когда я забила их в память смартфона, Наталья попросила:
– Перезвони, проверим.
Я нажала на прозвон, и из кармана поварихи донеслась переливчатая трель звонка. Тут же сбросив вызов, я, улыбнувшись, кивнула Наталье.
– Ну вот, все в порядке. Как только поговорю со своими, обязательно тебе перезвоню.
– Ну ладно, пока, подруга, – растирая окурок о подоконник, тепло улыбнулась женщина. И добавила, направляясь к дверям: – Не забудь, я буду ждать. Я без дела сидеть не привыкла. Мне работа позарез нужна.
Париж, 191… годРепортер еженедельной парижской газеты «Ла Ви Паризьен» Поль Эрвье, подвизавшийся в разделе «Новости культуры и искусства», за столиком ресторана «Максим» заканчивал наброски очередной статьи. Начало было такое: «Мисс Айседора Дункан олицетворяла Грецию. Под музыку Бетховена, Моцарта, Шумана и Глюка она пробудила языческие танцы античной классики к новой жизни. Парижские салоны боролись за выступления мисс Дункан. Но – как это часто бывает – она исчезла. Вместе с матерью и длинноволосым братом, который играл на скрипке, сопровождая ее выступления, мисс Дункан уехала покорять Берлин. Теперь у нас есть Мата Хари. Она индуска. Дочь английской матери и голландского отца (уточнить), и все это кажется несколько сложным, но она настоящая индуска, ибо выросла на острове Ява, получив воспитание в индуистском храме. Мисс Дункан во время танца демонстрировала лишь свои руки и ноги. А Мата Хари стоит на сцене совершенно голой. Только несколько украшений и кусок материи на груди прикрывают ее. Она очаровывает своим большим ртом и стройными ногами, на которые благовоспитанные зрительницы взирают с неприкрытой завистью».
Это была не просто статья, а вступление к интервью с прославленной танцовщицей, покорившей мировые столицы. Интервью еженедельнику заказала сама леди МакЛеод, за годы выступлений уверовавшая в могущество рекламы и прилагавшая немало сил и средств, чтобы упоминания о ней появлялись в прессе как можно чаще. Маргарета много гастролировала, переезжая из страны в страну, подолгу проживая в особняках и на квартирах любовников-иностранцев, и понимала себя законченной космополиткой. И все-таки домом своим считала Париж, обитая, когда возвращалась в столицу Франции, в первоклассном дорогом отеле «Мерис». Встречи с репортерами всегда назначались в «Максиме», куда танцовщица обычно заходила поужинать. Могла ли подумать малышка Маргарета Зелле, шокирующая одноклассниц откровенными нарядами в далеком голландском Леувадене, что станет входить в этот парижский храм великолепия и роскоши, сверкающий серебряной посудой и хрустальными люстрами, входить без внутреннего трепета, входить так же обыденно, как после уроков заходила в кондитерскую рядом с магазином отца?
Под звуки оркестра, негромко играющего вальс, Маргарета шла между столиками, одетая в меха и бриллианты, оставляя за собой шлейф сандала и амбры, едва заметно кивая в ответ на поклоны миллиардеров, приветливо здороваясь с дивами оперной сцены и делая вид, что не замечает ужинающих в компании поклонников танцовщиц экзотических танцев, которых в последнее время развелось в Париже столько, что Мате Хари становилось страшно за свое будущее. Англичанка Филлис Дейр. Американка Мод Аллан. Недавно приехавшая из Испании Рут Сен-Дени. И это только те, кого Маргарета знала в лицо! А сколько еще разметало по Парижу конкуренток рангом пониже, не удостоенных чести ужинать в «Максиме»!
