Джулия Стюарт - Тайна голубиного пирога
Внезапно все замолчали: графиня вышла из-за угла и присела на скамейку рядом с ними.
– Страшно даже подумать, что среди нас убийца! – воскликнула она, заправляя седые волосы под черный капор. – А если эти сплетни дойдут до королевы? Уверяю вас, я ни в чем не виновата, что бы ни говорили обо мне во время слушаний.
– И я не виновата, – откликнулась леди Монфор-Бебб, поправляя норковый палантин. – Поверьте мне, это служанка. Все они губят нас так или иначе. Если не ядом, то гневом, который они в нас будят. Я сильно сомневаюсь, что эти машины для домашней работы нам во благо. Одна из служанок только что попросила меня о свободном вечере раз в неделю и выходном каждое второе воскресенье! – Она повернулась к Минк. – А для вашей служанки все складывается плохо. Очень жаль, мне понравилось, как она держалась на судебном заседании.
– Но ведь еще не доказано, что это действительно убийство, – поспешила ответить принцесса.
– И все же непохоже, что генерал отравился случайно, – парировала леди Монфор-Бебб. – И уж конечно, он был не из тех, кто способен огорчить окружающих, совершив самоубийство.
– Бедная миссис Бэгшот! И муж, и ребенок лежат на одном и том же кладбище, – сказала леди Беатрис. Она объяснила Минк, что пару лет назад жена генерала потеряла дочь всего нескольких месяцев от роду. – Отказало ее больное сердце. Нет слов передать, как печальны были эти похороны!
– Мы обязаны помочь ей чем можем в это тяжелое время, – сказала леди Монфор-Бебб. – Остается надеяться, что полиция успешно завершит расследование, хотя у меня на этот счет большие сомнения. Вспомните хотя бы их неспособность обуздать буянов у «Королевского герба» в субботнюю ночь.
Графиня подалась вперед:
– Кстати, во дворце появился инспектор полиции, который задает всем вопросы. Его до этого видел на Теннис-Корт-лейне рассыльный мясника.
Минк мгновенно охватило беспокойство за Пуки.
Леди Беатрис сказала, теребя челку:
– Мы решили, что он, наверное, пришел допросить американца. Как можно доверять человеку, который называет ботики «галошами»?
Внезапно послышались шаги, и перед дамами предстал доктор Хендерсон. Они кивнули ему, а тот в ответ помахал шляпой. Темные кудри терапевта развевались на ветру.
Когда доктор оказался вне пределов слышимости, Минк спросила:
– У этого человека что-то не в порядке со шляпой?
– Она слишком для него велика, – предположила графиня, провожая доктора взглядом.
– А может, голова дала усадку, – пошутила леди Беатрис. Остальные дамы удивленно посмотрели на нее. Внезапно нахмурившись, она стала разглядывать что-то в отдалении. – Кто это, черт возьми?
Все обернулись. К ним шел высокий мужчина с пышными седыми усами, казавшийся сутулым в своем расстегнутом реглане.
– Это человек, который стоял на дознании рядом с констеблем, – сказала Минк. – Похоже, он нездешний.
– Какой несусветный костюм! – обронила леди Монфор-Бебб. – Цвет как у осла уличного торговца.
Инспектор Гаппи загасил сигарету и представился.
Разглядывая его давно не стриженные бакенбарды, лоснящиеся поля цилиндра и брюки явно из магазина готовой одежды, женщины натянуто улыбались. Но его интересовала только Минк. Она встала и, пожелав всем удачного дня, разгладила платье. Следуя рядом с инспектором вдоль восточной стороны дворца к Чащобному дому, девушка хранила молчание. Весть о том, что полицейский явился для допроса принцессы, мгновенно взбудоражила всю тюдоровскую часть дворца.
Когда в дверь позвонили, Пуки, высунувшись в одно из окон спальни, кричала экскурсанту, заплутавшему в лабиринте:
– Вам надо пройти еще несколько шагов, сэр! Затем поверните налево, иначе никогда больше не увидите жену и детей.
Услышав повторный звонок, служанка поспешно закрыла окно и сбежала по ступенькам вниз. Распахнув дверь, она долго, словно в забытьи, смотрела на визитера, потом наконец отошла в сторону, впуская его. Минк провела инспектора в гостиную и жестом предложила занять место на кушетке рядом с камином. Однако Гаппи уселся в кресло ее отца.
– Не хотите ли чая, инспектор, или вас будет беспокоить мысль, что в него что-то подмешано? – улыбнувшись, спросила принцесса, занимая место на кушетке.
Инспектор отказался, положив шляпу на приставной столик.
– Должна заметить, для меня оказалась неожиданной причина смерти генерала, – сказала Минк. – Если верить статистике, приведенной коронером, сорок шесть процентов случаев отравления мышьяком – самоубийства. Почти половина. Не исключено, что генерал покончил с собой. А вы как думаете? У вас ведь большой опыт в подобных делах, – добавила она, улыбнувшись.
Лицо инспектора оставалось непроницаемым.
– Мне не хотелось бы давать комментарии на этот счет, принцесса.
– Вы действительно полагаете, что генерала убили? – продолжала гнуть свою линию Минк. – Нельзя сказать, что он был здесь самым популярным жильцом, но я не могу взять в толк, зачем кому-нибудь понадобилось его убивать. А у вас какие соображения?
Инспектор провел кончиком пальца по краю подлокотника.
– Я могу предложить самые разнообразные версии, – сказал он, рассматривая портреты предков Минк на стенах. – Ведь уже прошло больше года со дня смерти махараджи?
– Совершенно верно.
– Ужасная кончина.
– Да.
Помолчав немного, он спросил:
– С ним была та девчонка, что приходила по утрам чистить ножи и обувь?
Минк мгновение разглядывала его.
– Я бы попросила вас, инспектор, перейти к сути дела. Иначе я буду вынуждена указать вам на дверь.
Откинувшись на спинку кресла, Гаппи признался, что цель его визита – допросить служанку принцессы. Минк встала и позвонила в колокольчик. Вскоре появилась Пуки, она нерешительно топталась в дверях, пока Минк не велела ей войти. Служанка села так близко к своей госпоже, что их юбки соприкасались.
– Как вы появились в Англии? – спросил Пуки инспектор, открыв записную книжку.
Сцепив руки на коленях, индианка объяснила, что работала нянькой, сопровождавшей британских женщин с детьми, возвращавшихся на родину. После одной из поездок она оказалась в Лондоне без денег на обратный билет в Индию.
– Значит, ваши наниматели бросили вас, не оплатив дорогу домой?
– Да, сэр.
– А почему?
Служанка проглотила застрявший в горле комок:
– Не знаю, сэр.
– Женщина была недовольна вашей работой?
– Нет, сэр.
– Может быть, вы недопустимо сблизились с другим пассажиром или членом экипажа?
– Инспектор! – протестующе воскликнула принцесса.
Пуки покачала головой:
– Нет, сэр.
– Вы сильно расстроились, оказавшись брошенной?
– Да, сэр. Просто не знала, что делать.
– И тогда вы возненавидели англичан? Насколько я понял, после этого вы работали в индийской семье.
– Могу я спросить, а где родились вы, инспектор? – вмешалась Минк.
– В Калькутте. Так уж случилось.
– А я родилась и воспитывалась в Англии, – заявила принцесса. – По общему мнению, это дает мне больше оснований считать себя англичанкой, чем вам.
Инспектор повернулся к Пуки:
– И на что вы жили, оставшись одна в Лондоне?
– Работала обдирщицей меха.
– Удаляя пух с кроличьих шкурок, много не заработаешь. Пробовали заняться чем-то еще?
– Нет, сэр.
– Для девушек, попавших в такую ситуацию, существуют более легкие способы заработать деньги.
– Инспектор! – возмутилась Минк. – Я не позволю вам разговаривать с моей служанкой в такой манере.
Он внимательно посмотрел на Пуки:
– В своих показаниях вы упомянули, что не любили генерала.
– Я разговаривала с ним всего один раз, сэр. На пикнике.
– Насколько я помню, в тот раз вы публично унизили Бэгшота, заявив, что он убил голубей леди Беатрис и продал их мяснику.
– Генерал спросил, знаю ли я какую-нибудь сплетню. Он очень смеялся, сэр.
Инспектор сделал паузу.
– Вы ведь не слишком любите британцев?
– Почему же, сэр? Люблю. Ее высочество наполовину англичанка. До того как умер махараджа, она всегда давала мне дополнительные деньги на пиво.
– Значит, вы любите выпить?
– Нет, сэр. Я отправляю деньги матери в Индию.
– Вы слышали, что генерал Бэгшот подавлял восстание сипаев?[24]
– Да, сэр.
– Кто вам рассказал об этом?
– Элис Кокл, служанка леди Бессингтон. От нее я многое узнала про обитателей дворца.
Инспектор мгновение изучал ее.
– Как вы думаете, сколько индийцев было убито при подавлении мятежа? – спросил он. – Десятки тысяч? Сотни тысяч?
– Не знаю, сэр. Это было тридцать лет назад.
– Вы полагаете, генерал участвовал в этой бойне? Возможно, он давал команду привязывать осужденных мятежников к жерлу пушки, и, когда она выстреливала, их разрывало на мелкие кусочки. А может быть, просто вешал.
