Данил Корецкий - Шпионы и все остальные
— Значит, так. Вы все идете на улицу и садитесь в машины. А мы с Бруно проводим Луиджи в туалет. Правда, Луиджи?
Луиджи посмотрел на маленького Бруно, улыбнулся и кивнул.
Через минуту Бруно катал его ногами по полу туалета, танцевал гопака на почках и окунал головой в унитаз. По лицу старался не бить.
— Я — человек-ядро! Ты — человек-мяч! По мячу бьют, а ядро бьет само! Я — главнее! — приговаривал он.
Потом Луиджи усадили под горячий фен, Бруно его держал, Романыч произнес короткую речь на английском. Потом он дал Луиджи какие-то бумаги, и тот их сразу подписал. Из ресторана они вышли через черный ход.
— Я уволил Луиджи, — объявил Романыч, когда они сели в «Бентли». — У нас будет другой тренер. Послезавтра я возвращаюсь в Москву.
Утром следующего дня на базе в Колхэме Романыч представил команде нового тренера. Это был рыжий испанец, неожиданно полный и в очках. Звали его Мигель.
— Я очень-очень рад работать с такой сильной командой и таким человеком, как Семен Трепетов! — сказал Мигель в своей краткой речи. — Я считаю, что у нашего клуба начинаются новые, лучшие времена!
Бруно смотрел на этого Мигеля и в общем-то не сомневался, что и он очень скоро будет кататься по полу в уборной (очень возможно, что это будет уборная испанского ресторана). Что-то в его внешности подсказывало именно такой итог. Ну, да и ладно. Бруно ничего не имел против.
Как только вопрос с тренером решился, Романыч сразу почувствовал себя лучше — мигрень прекратилась, печень успокоилась. Он закатил праздничный ужин в «Gordon Ramsay» с шотландскими вальдшнепами, йоркширским пудингом и морем старого виски. В меню и карте вин крупными буквами было прописано, что обслуживание в ресторане ведется по системе а-ля рюсс. То есть «по-русски». Как выяснилось, ничего страшного в этом нет и означало лишь то, что все заказанные блюда подаются к столу не сразу, а в две-три перемены, чтобы, как говорится, с пылу с жару. Вот во время одной из перемен Романыч и сказал Бруно:
— Кстати, поздравляю! Сегодня звонил Липов, проинформировал, что учредительное собрание прошло успешно, тебя единогласно выбрали председателем партии!
— Какой партии? — уточнил Бруно, приканчивая вальдшнепа.
— Партии маленьких людей, сокращенно — ПМЛ. Решили оставить это название.
Бруно сделал хороший глоток «Бушмиллса», вытер рот и сказал:
— Ничё, мне нравится. Правильное название. Председатель — это типа вождь?
— Да, — сказал Романыч.
— Значит, теперь я еще человек-вождь!
Бруно сразу надулся, как индюк.
— А где собрание было-то? — буркнул он недовольно. — Почему я об этом в последнюю очередь узнаю?
— Я сам не знаю, Бруно. Может, оно в Москве было. А может, в каком-нибудь Урюпинске. Скорее всего, его и не было на самом деле! — Трепетов похлопал карлика по плечу. — Да это и неважно! Не переживай! Липов хорошо знает свое дело, это уже девятая партия, которой он занимается!
— Сдается мне, мутноватый он чел! — озаботился вдруг Бруно. — Как бы не обосрал нам все дело! Кстати, какой у него телефон?
Трепетов пожал плечами.
— Айфон, наверное. Что-то в этом роде. А что?
— Ничего, — сказал Бруно, сдвинув брови. — То есть плохо. Люди с айфонами часто пытались меня нае… Обмануть то есть. Но это ничего!
Так же быстро, как он впал в беспокойство, сейчас Бруно неожиданно воспрянул духом.
— Если что, я Липова закажу! Маслину в башку — и все проблемы! Ведь теперь я вождь! Председатель партии! Верно?
— Пока что ты председатель незарегистрированной партии, — поправил его Трепетов.
— А что это значит? — Бруно насторожился. — Я еще не могу никого заказать? А когда ее зарегистрируют?
— Завтра Липов отнесет документы в Минюст.
— Точно отнесет? Не заныкает?
— Нет. Ему за это деньги платят.
Бруно покачал головой, всем видом показывая, что так-то оно так, но, по его мнению, это ничего не значит. Деньги всем платят, а они норовят украсть, обмануть или еще чего похуже…
— А много денег?
— Много или мало, тебя это не должно волновать, — сказал Трепетов. — Деньги не твои, и платишь не ты.
Бруно немного смутился, но постарался не терять своей важности.
— И то правда! — солидно заметил он.
Первая экспедиция
— Там все настроено. Нажал «рек», нажал «стоп». Подсветка. Зум. Режим «дата-время». Батарея полная. Разберетесь, короче. Держи.
Лев Николаевич передал камеру Пальцу, тот сразу сунул ее в рюкзак. Она и в самом деле оказалась довольно компактной, не больше обычного фотоаппарата. И весила как пакет чипсов.
Лев Николаевич посмотрел на часы.
— Когда вас ждать?
Палец пожал плечами.
— Кто знает? Это «минус». Может, сутки, может, больше…
И вздохнув, добавил:
— Если все пойдет хорошо.
Лев Николаевич обвел взглядом мрачный подвал, устланный мусором и колотым кирпичом. Крохотное окошко под потолком, кружение вековой пыли в скупом луче света. Старый купеческий дом начала двадцатого века готовили к реконструкции, от него, по сути, остались только этот подвал да еще фасад, выходящий на Газетный переулок. В дальней стене, куда уходили трубы канализации и водоснабжения, зиял большой пролом. Там ждали Зарембо и Середов, увешанные рейдовыми рюкзаками со снаряжением. Середов смолил третью сигарету подряд — напитывал организм никотином на дальнюю дорогу.
— Будем надеяться, что именно хорошо все и пройдет, — сказал Лев Николаевич. — Машина стоит во дворе, там дежурят ребята из СБ. Они присмотрят за домом и вообще. Можете на них положиться. Раз в полчаса выходите на связь, чтобы мы были в курсе ваших передвижений. Мне будут докладывать.
— Сторож там, наверху, не возбухнет? — поинтересовался Палец. — Ментов с перепугу не вызовет?
— Насчет сторожа не беспокойся. Там все улажено. Он даже поможет, если надо будет. Хотя… — Лев Николаевич смерил взглядом внушительную фигуру стоящего перед ним «тоннельщика», экипированного по последнему слову диггерской техники. — Чего вам помогать? Сами справитесь…
Он достал из куртки платок, приложил к носу.
— Ну и воняет здесь. Ладно. Я пошел, а вам — удачи.
Лев Николаевич коротко кивнул в пространство и направился к полуразбитой лестнице, ведущей на улицу.
— В спину ветер, — сказал Палец, когда он скрылся наверху.
Он повесил на плечо удобный чехол, где были закреплены два небольших баллона с ацетиленом и кислородом.
— Ну что, мужики… — Он повернулся к товарищам. — А нам — совсем в другую сторону, верно?
Воздух постепенно становится вязким. Кажется, еще немного, и его можно будет пластать ножом, как черный студень. Мало кто заходил на третий уровень. А ведь это «только» пятьдесят метров.
Нагрузились в этот раз порядочно. Хорошо, что в последний момент решили не брать глубинный сканер. Сканер роскошный — «Геохантер», трехмерная картинка. Но там одна только поисковая катушка метр длиной. На фига им вообще этот сканер?
Зато инфракрасные «котлы» выше всяких похвал — легкие, мощные. Четырехканальные газоанализаторы «Дрёгер» в резиновых противоударных чехлах. Рации МОХ-221 — точно такие же, как им на Лубянке выдавали. Хорошие рации, проверенные. И два «стечкина» вдобавок. Молодец, Лев Николаевич, расстарался…
Дышишь, дышишь, только и делаешь, что дышишь. Самоспасатели пока не включали из соображений экономии. Палец сказал, что обернутся за шесть часов, но как будет на самом деле, никто не знает.
Им еще повезло, что заброс в самом центре города. Через Неглинку сэкономили больше часа пути.
И все время дышишь.
Дошли до первой решетки, отзвонились наверх:
— Идем по расписанию, все в порядке.
— Где находитесь? — спросили те, наверху.
— Отметка семь-семь-один, — сказал Середов и подмигнул Пальцу и Зарембо. Абсолютно от балды сказал.
— Это где? — интересуются наверху.
— Это второй горизонт. Ну, почти третий уже.
Там замолчали и отключились. Чем меньше они знают, тем лучше.
Середов с любопытством вертел рацию в руке, разглядывал.
— Слушайте, кажись, это та самая «труба», что у меня в «Тоннеле» была!
— Ясно, та самая, — сказал Палец.
— Нет, не в смысле, что МОХ, а в смысле, что моя «труба» треснутая была в двух местах — это я в «Бухене» саданул ее случайно. И здесь, смотрю, тоже трещины. И в тех же местах. И эпоксидка, которой я клеил…
Палец сказал:
— Ну, покажь.
Середов показал. Точно, трещины. Следы от эпоксидки. Палец и Зарембо еще раз осмотрели свои «трубы». Зарембо показалось, что ту, которая у Пальца, раньше Леший носил — у нее чехол был потерт точно так же, он еще собирался заменить его.
— Так что, выходит, этот Лев Николаевич склад спецоборудования ФСБ грабанул? — спросил Середов.
