Ян Флеминг - Человек с золотым пистолетом
В комнате повисла тишина. Эти двое не очень ладили. Майор Таунсенд уставился на огонек газовой горелки, он сосредоточенно думал о человеке, находившемся в соседней комнате. Зазвонил телефон.
- Да, сэр? Очень хорошо, сэр. Ваш секретарь распорядится насчет машины? Благодарю вас, сэр.
Бонд не сменил позу, он так и сидел прямо, держа в руках "Таймс", даже не развернув газету.
- Ну вот, все и это устроено, - беспечно произнес майор Таунсенд. - М. передает, что он бесконечно рад найти вас в полном здравии. Он освободится через полчаса. Машина будет здесь минут через десять. И начальник штаба спрашивает, не сможете ли вы после встречи с М. отобедать с ним.
Джеймс Бонд впервые улыбнулся. Улыбка вышла жалкой, глаза оставались пустыми.
- Очень мило с его стороны. Передайте, пожалуйста, что я вряд ли скоро освобожусь.
2. ВНИМАНИЕ!
Начальник штаба стоял перед столом М.
- Я бы этого не делал, сэр, - твердо сказал он. - С ним могу встретиться я или кто-нибудь еще. Что-то мне во всем этом не нравится. Я думаю, 007 - сумасшедший. Без сомнения это он. Начальник отдела безопасности подтвердил, что отпечатки пальцев точно совпали с картотечными. И все фотографии абсолютно идентичны, и записи голоса. Но слишком много такого, что не сходится. Этот поддельный паспорт, что мы нашли в его номере в "Ритце", например. Ну, хорошо. Он хотел вернуться в страну без шума. Но сработано чересчур аккуратно. Типичный образчик, сделанный в КГБ. И последняя въездная виза в Западную Германию позавчерашняя. А почему бы не явиться там на пост "Би" или "Дабл-ю". Ведь тамошние резиденты - его друзья, особенно 016 в Берлине. И отчего это он не отправился сразу взглянуть на свою квартиру? У него там кто-то вроде экономки, шотландка по имени Мэй, которая все время клялась, что он жив, и содержала квартиру на свои сбережения. Гостиница "Ритц" - это что-то уж очень искусственное, это не по-бондовски. А новая одежда. Чего ему было беспокоиться? Какое имеет значение, во что он был одет, когда прибыл в Дувр? Было бы естественно оказаться в старье, позвонить мне - у него был мой домашний телефон - и попросить все устроить. Выпили бы вместе, рассказал бы свою историю, а потом явился с докладом сюда. Ан нет - вместо этого мы имеем типичный случай попытки "проникновения", и отдел безопасности просто в панике.
Начальник штаба замолчал. Он знал, что ему не удалось переубедить М. Как только он начал говорить, М. повернулся на своем вращающемся кресле к нему боком и так и застыл, посасывая время от времени свою незажженную трубку, задумчиво глядя в окно на зигзагообразные очертания Лондона.
- Пожалуйста; сэр, - упрямо повторял начальник штаба, - отдайте его мне, я с ним разберусь. Свяжусь с сэром Джеймсом Молони, много времени это не займет, и попрошу положить 007 на обследование, пусть пройдет курс лечения в "Парке". В госпитале с ним будут деликатно обращаться. Примут по высшему разряду и все такое. А ему скажем, что вы отправились на заседание кабинета или что-нибудь в этом роде. В отделе безопасности говорят, что 007 выглядит несколько похудевшим. В госпитале он окрепнет. Соответствующий уход и прочее. Это удобно со всех сторон. Если будет возмущаться, мы всегда можем дать ему успокоительное. Он мой хороший приятель. Он не будет на нас в обиде. Очевидно, ему нужно войти в колею если, конечно, мы ее для него проложим.
М. медленно повернул кресло вокруг оси. Он посмотрел на уставшее, озабоченное лицо, на котором отразилась напряженная работа в должности второго лица в Секретной службе в течение десятка лет, а то и больше. М. улыбнулся:
- Благодарю вас, начальник штаба. Но боюсь, все не так просто. Когда я отправлял 007 на последнее задание, полагал, что это поможет ему забыть личное горе, утешиться. Ведь вы помните, как все это случилось. И мне и в голову не приходило, что то, что казалось вполне безобидным поручением, может закончиться решительным сражением с Блофелдом. Или того лучше - я и не предполагал, что 007 собирается исчезнуть неизвестно куда на целый год. И теперь очень нужно выяснить, что же произошло за этот год. И 007 совершенно прав. Я отправил его с этим заданием, и у него есть право отчитаться лично передо мной. Я знаю 007. Он упрямый малый. Если говорит, что никому больше ничего не скажет, так и будет. Конечно, я хочу услышать, что с ним случилось. Вы будете рядом. Имейте под рукой пару надежных парней. Если он поведет себя не так, как надо, возьмете его. Что касается его пистолета, - М. неопределенно махнул рукой в потолок, - то и здесь можно кое-что предусмотреть. Эта чертова штука уже прошла испытания?
- Да, сэр. Работает нормально. Но...
М. поднял руку.
- Извините, начальник штаба, это приказ. - На селекторе зажглась лампочка. - Вот и он. Пусть сразу заходит, скажете ему?
- Слушаюсь, сэр. - Начальник штаба вышел и закрыл за собой дверь.
Джеймс Бонд стоял, нерешительно улыбаясь, у стола мисс Манипенни. Она была в смятении. Не меняя своей странной улыбки, Бонд перевел взгляд на начальника штаба и произнес: "Привет Билл". Руки не протянул. Билл Тапнер ответил, пожалуй, чересчур поспешно и с притворной сердечностью, которая даже ему самому показалась явно фальшивой.
- Привет, Джеймс. Давно тебя не было видно.
В то же время боковым зрением он увидел, как мисс Манипенни довольно выразительно кивает ему головой. Он посмотрел ей прямо в глаза.
- М. хотел бы видеть 007 немедленно.
Мисс Манипенни решилась на отчаянный шаг.
- Вы же знаете, что у М. встреча начальников штабов, через пять минут он должен быть в зале заседаний кабинета министров, - солгала она.
- Да, я знаю. Но он хочет отвертеться от этого, попросил вас придумать что-нибудь. - Начальник штаба повернулся к Джеймсу Бонду. - Все в порядке, Джеймс. Иди. Жаль, что ты не сможешь пообедать со мной. Заходи поболтать после того, как поговоришь с М.
- С удовольствием, - произнес Бонд. Он расправил плечи и прошел через дверь, над которой уже загорелся красный свет.
Мисс Манипенни закрыла лицо руками.
- О, Билл, - сказала она с отчаянием, - с ним что-то случилось. Мне страшно.
- Успокойся, Пенни, - сказал Билл Таннер, - не принимай все так близко к сердцу. Я сделаю все, что могу. - Он быстро пошел в свой кабинет и закрыл дверь. Подошел к столу и нажал кнопку. В комнате раздался голос М.: "Здравствуйте, Джеймс. Как чудесно, что вы вернулись. Присаживайтесь и рассказывайте все по порядку."
Билл Таннер поднял трубку телефона и попросил начальника отдела безопасности.
Джеймс Бонд сел на свое обычное место за столом напротив М. Буря воспоминаний закружилась в его сознании, подобно плохо сработанному фильму, демонстрируемому с помощью проектора, который обезумел. Бонд сделал усилие над собой, и "буря" прекратилась. Он должен сконцентрироваться только на том, что ему надо сказать и сделать, - и ни на чем другом.
- Боюсь, что еще многого не могу вспомнить. Меня ударили по голове, он дотронулся до правого виска, - это случилось во время выполнения того задания, с которым вы послали меня в Японию. Потом в памяти полный провал, подобрали меня недалеко от берега, рядом с Владивостоком. Понятия не имею, как я там очутился. Меня изрядно поколотили, и тогда же должно быть, я получил еще один удар по голове, потому что вдруг вспомнил, кто я, вспомнил, что я вовсе не японский рыбак, как считал раньше. Соответственно дальше милиция сдала меня в местное отделение КГБ - знаете, большое серое здание на Морской улице, прямо против порта и рядом с железнодорожной станцией; да, так вот - когда они передали отпечатки моих пальцев в Москву, там страшно засуетились, и меня тут же самолетом отправили туда с военного аэродрома, находящегося к северу от города Вторая Речка; в Москве меня допрашивали неделями - или, вернее, пытались допрашивать, - потому что я не мог ничего вспомнить, кроме тех вещей, что они сами же мне подсказывали из того, что и так было известно, и тогда я позволял себе добавить к их сведениям кое-какие, весьма противоречивые данные. Это их очень огорчало.
- Очень, - повторил М. На переносице появилась маленькая складка, выражение явного недовольства. - И вы рассказали им все, что знали? Не слишком ли щедро с вашей стороны?
- Они обходились со мной очень хорошо, сэр, во всех отношениях. Должен же я был как-то отблагодарить их за это. Потом я оказался в ленинградском институте. Они лечили меня, обращаясь как с очень важной персоной. Лучшие специалисты по мозговым травмам и прочее. Казалось, они вовсе не собирались мстить мне за то, что я работаю против них большую часть своей жизни. Были и другие люди, которые навещали меня, они весьма обстоятельно беседовали со мной о политической ситуации и так далее. О необходимости для Запада и Востока работать вместе на благо мира. Они разъяснили мне многое из того, о чем я раньше и не догадывался. Они совершенно убедили меня. - Бонд посмотрел через стол на отставного моряка, он взглянул в чистые голубые глаза М., в которых появились красные искорки гнева. Думаю, сэр, что вы не понимаете, о чем я говорю. Ведь вы были в состоянии войны то с одними, то с другими всю свою жизнь. Вы и сейчас воюете. И большую часть моей сознательной жизни вы использовали меня в качестве слепого орудия. К счастью, это все позади.
