Илья Стогоff - Революция сейчас !
Технология захвата власти в стране не сложна. Для этого революционерам следует начать партизанскую войну, которая проводится в три этапа.
Сперва где-нибудь в труднодоступном районе страны должен возникнуть "партизанский очаг". Партизаны устраивают базу, запасаются оружием и начинают атаковать государственную власть. Закрепляться на местности не обязательно: партизанская война - это всегда игра в поддавки.
Второй этап - появление "партизанского района". Теперь партизаны контролируют уже обширную территорию, прилегающую к их базе. Революционеры непрерывно нарушают средства коммуникации, вешают представителей администрации, много раз захватывают и сдают населенные пункты.
Заключительный, третий этап - окончательный захват власти. Партизанскими районами охвачено большинство территорий страны, армия измотана бесконечной войной с невидимым противником. Последним ударом партизаны захватывают столицу. На следующее утро на всех столбах висят предатели и красные флаги.
Именно по этой схеме проходили все удавшиеся революции второй половины ХХ века: Китай, Куба, Ангола, Вьетнам, Никарагуа... Этой же тактикой во время чеченской войны 1994-1996 годов пользовались боевики Шамиля Басаева. Схема Мао и Че работала без сбоев: выиграть партизанскую войну действительно не способен ни один режим.
Единственная проблема состояла в том, что эта тактика была разработана для стран с преобладанием сельской местности. А как быть жителям мегаполисов Европы и Америки? Начиная с 1960-х латиноамериканские радикалы начинают применять схему партизанской войны в джунглях больших городов. Именно так возникает современный терроризм.
Тактика действий современных ультра была разработана бразильцем Хуаном Карлосом Маригеллой. В 1969 году этот огромный лысый негр первым начал партизанскую войну в городе Сан-Паоло. Вскоре весь отряд Маригеллы был перебит полицией. Однако его дело нашло продолжателей.
Главной книгой Маригеллы стал "Мини-учебник городской герильи (партизанской войны)". В нем Маригелла подробно разобрал тактику борьбы, методику добывания оружия и средств, основные ошибки террористов.
Он писал:
Перед нами тысячи мишеней. В нашей воле выбирать наиболее подходящую из них. Мы можем атаковать государство в тот момент и в том месте, которые сочтем необходимыми.
Наше правило: нападать с яростью боевого быка, защищаться с упорством кабана, скрываться с легкостью и хитростью волка.
Теоретики городской герильи считают, что даже отряда из десяти человек достаточно для начала борьбы. Группа в пятьдесят-шестьдесят революционеров может рассчитывать на взятие власти в стране. Единственное непременное условие для этого - конспирация и дисциплина.
Выйти из террористической организации - задача нереальная. Маригелла писал:
Физическое истребление предателей даже больше оправдано, нежели убийство врагов. Добиваясь торжества нашей истины, мы не имеем права испытывать сомнения!
Сегодня раскаявшиеся террористы о покое даже не мечтают. У бывшего активиста "Красных Бригад" Патрисио Печо, сдавшего членов своей ячейки, боевики вырезали всю семью. Предатель Карло Фьорони был повешен бывшими товарищами на следующий день после выхода из тюрьмы.
Из кулинарной книги мафии террористы позаимствовали пикантное блюдо, которое они силой забивают в горло предателей: битое стекло. В подполье действует железный закон: "Кто не молчит, тот должен умереть!"
Да здравствует смерть!
По разным оценкам в мире сегодня действует до пяти тысяч террористических группировок. Сообщения о терактах с человеческими жертвами появляются в среднем каждые два-три дня. Только за последние пятнадцать лет террористами было убито больше людей, чем погибло на протяжении всех наполеоновских войн.
Нравится вам или нет, но родиной политического терроризма является Россия. Сотню-полторы лет назад акции российских радикалов поражали воображение всего мира. Например, летательные аппараты тяжелее воздуха только появились в то время. Тем не менее революционеры планировали выкупить у изобретателя чертежи аэроплана, собрать его и с воздуха разбомбить Зимний дворец.
В 1905-1912 годах политические убийства в России происходили по несколько раз в день. Общее число жертв за эти семь лет - около 30 000 человек. Самой знаменитой из террористических групп того времени была Боевая Организация партии социалистов-революционеров (эсеров).
...Под Рождество 1906 года принц Ольденбургский разослал всему петербургскому бомонду приглашения на торжественное освящение часовни при построенном им Институте экспериментальной медицины. После молебна намечался шикарный ланч. Гости чинно спускались по мраморной лестнице. За спиной петербургского градоначальника фон Лауница шел белокурый молодой человек во фрачной паре.
Когда приглашенные дошли до первого этажа, левой, затянутой в перчатку рукой юный денди выкинул докуренную папиросу. А правой достал из кармана брюк браунинг и выстрелил фон Лауницу в затылок. Шедший рядом с градоначальником офицер успел выхватить форменную шашку - террорист застрелил и его. А потом так же меланхолично поднес пистолет к виску и застрелился.
Чтобы опознать убийцу, Департамент полиции пошел на неслыханный шаг. Отрезанную голову террориста заспиртовали и в колбе выставили для всеобщего обозрения. Только спустя несколько месяцев денди был опознан. Его звали Николай Кудрявцев, ему едва исполнилось двадцать два. Всего за год до этого он служил сельским священником.
Прежде чем отправиться на акцию, террорист написал письмо родителям:
Наверное, для вас будет тяжело, что ваш сын сделался убийцею. Если бы была возможность сохранить свою жизнь для вас, я бы сделал это. Сколько раз в юношестве мне приходило в голову лишить себя жизни, и каждый раз я отбрасывал это, зная, какое горе вызвал бы мой поступок.
Я жил для вас. И теперь я приношу свою жизнь в жертву не расстроенным нервам, а чтобы улучшить, насколько это в моих силах, положение Отчизны. Если я не погибну, то в тюрьме мне будут рисоваться лишь ваши опечаленные лица и зрелище трупа моей жертвы... Но иначе нельзя.
Боевая Организация эсеров появилась всего за четыре года до этого. Ее членами были несколько бывших студентов. Самому старшему из них было двадцать четыре. Однако с интервалом в полгода они убивают двух министров внутренних дел, дядю Николая II, московского и петербургского градоначальников...
Одним из лидеров Организации был Борис Савинков. За студенческую бузу он угодил в ссылку, но бежал оттуда в Швецию и принял решение уйти в террор. Первая же террористическая акция навсегда его изменила. Тогдашняя подружка Савинкова вспоминала:
У него было мертвое лицо потрясенного человека. Словно местность после потопа: и тот, прежний, и уже не тот.
Сам Савинков писал:
Я убил человека. Захотел и убил. Кто судья? Кто осудит меня? Кто оправдает? Мне смешны мои судьи, смешны их суровые приговоры. Кто придет ко мне и скажет - убить нельзя, не убий? Кто осмелится бросить камень?
Я - мастер красного цеха. Я опять займусь ремеслом. Изо дня в день, из долгого часа в час, я буду украдкой следить, буду жить смертью, и однажды мелькнет пьяная радость: свершилось! И так до виселицы, до гроба... А люди будут хвалить, громко радоваться победе. Что мне их гнев, их жалкая радость?
Моральные ограничения действительно не очень беспокоили Савинкова. Во время подготовки к очередной операции он полюбил девятнадцатилетнюю замужнюю девушку. Прогуливаясь в парке, он встретил ее мужа, морского офицера, и, не дрогнув ни единым мускулом, разрядил в него свой револьвер.
В Швейцарии он остановился на ночлег у товарища по партии, которому взрывом оторвало обе ноги и руку. Тем же вечером, выпив лишку, Савинков избил калеку и надругался над его несовершеннолетней невестой.
В мае 1906-го, в Одессе, во время покушения на генерала Дурново, он угодил-таки в руки полиции. Тайные агенты прямо на улице заломали ему локти, офицер полиции упер в грудь револьвер, солдаты вкруговую ощетинились штыками. Его доставили на военную гауптвахту, дело шло к виселице.
Савинков не сдался и не раскаялся. Он совершил невозможное. Находясь в одиночной камере, он умудрился переагитировать на свою сторону начальника караула и бежал. Вдвоем они несколько суток без перерывов гребли на протекающей шлюпке в сторону Константинополя, но все-таки спаслись.
Спустя много лет светский лев Савинков обосновался на одном из европейских курортов. В гости к нему хаживал сэр Уинстон Черчилль. Сомерсет Моэм специально приехал к Савинкову, чтобы взять у экс-террориста интервью для модного французского журнала. Первым вопросом Моэма было: легко ли решиться на убийство незнакомого человека?
