Терри Стюарт - Экспресс в рай
- Наверное, лучше было уйти вам, - сказал Маат. Бен взмахнул рукой и усмехнулся:
- Уйти? Ну, вы скажете! Что-то мне подсказывало:
Дора здесь для того и была, чтобы показать мне то, что я бессознательно чувствовал. Я не мог с ней говорить об этом... Задавать вопросы? Какие, Маат, если я ничего не знал?
Чтобы отвлечься от этих мыслей, я искупался. Быстро устав, стал нервничать, и когда отдыхал в воде, наблюдал за Дорой, которая плавала на глубине Она ныряла, как дельфин. Мне было приятно следить за ее красивыми и размеренными движениями. Я волновался, глядя на нее, и не знал, чем все это кончится... Не знал, Маат.
Бен чувствовал запах воды, деревьев и теплой земли. Он видел, как Дора возвращается нащупывая дно и смеясь от радости и здоровья, восстанавливал в памяти ее движения, их совершенство - эту ожившую механику, которая блестела на солнце, в жемчужинах воды, это белое и нежное тело...
- Пытаясь думать о чем-то другом, - рассказывал Бен, - я спрашивал себя, что же произойдет, если эта механика остановится... Маат, это меня так потрясло, что мне захотелось все перевернуть. Ощущение было таким, как если бы, рожденный слепым, я вдруг увидел свет. Какая-то невероятная сила блуждала во мне, опускалась в левую руку, которая становилась твердой, как сталь... Я сделал знак Доре. Она подошла. Я почувствовал пустоту в животе. Спина у меня болела.
Он торопливо зажег новую сигарету.
- Тогда я положил левую руку на горло Доры и легонько сжал. Под рукой билась жизнь. Я сжал немного сильнее. Она взяла меня за кисть и откинула голову назад.
- Не жми так, - сказала она каким-то странным голосом.
Ее глаза все еще смеялись, в них появилось удивление... Потом они перестали смеяться и стали очень большими.
- Отпусти, Бей, - выговорила она. - Ты мне делаешь больно.
Я сжал еще сильнее. Как будто волны катились в моей голове, нет - будто черные тучи прятали от меня солнце. Я сжал, чтобы увидеть свет хотя бы на секунду...
***
Маат смотрел на эту левую руку, грубую и сильную, которая сжимала пустоту. Лицо Бена словно уменьшилось, кожа натянулась на скулах, а глаза превратились в две точки, и в них светился лунный свет.
Он, Бен, чувствовал что-то в своей руке! Что-то билось, в его ладони, ногти впились в предплечье.
- Моя левая рука сжимала все сильнее, - сказал он. - Я понимал, что правая рука мне не понадобится... Что-то не очень крепкое хрустнуло...
Пальцы его разжались, будто он выронил что-то, и Маат увидел, что Бен рассматривает голый пол. Тело его размякло, лицо внезапно успокоилось, но побледнело и стало некрасивым. Взгляд был отсутствующим, а на подбородок стекала струйка слюны.
- Я резко отбросил ее, - тихо продолжал Бен. - Она исчезла под водой. Когда Дора погружалась, ее рука задела мою ногу, потом течение стало уносить тело. Оно перекатывалось по розовым камням, а волосы струились между ними, как водоросли.
Бен поднялся и прошелся по камере. Шесть шагов вдоль, три поперек, третий немного короче из-за сидящего на табурете Маата.
- Вот так я сломал механизм. Я один, и сделал это за какое-то мгновение...
Маат кашлянул. Кашлянул, чтобы встряхнуться, отогнать этот кошмар. В горле у него пересохло, ему не нравилось, когда что-то мешало его пищеварению. Но злая сила, словно волчье дыхание, действовала на него, не оставляя места ни состраданию, ни даже удивлению.
- Если бы я оказался на вашем месте, - сказал он наконец, - я бы не чувствовал себя спокойным после такого дела.
- Это пришло позже, - рассудительно стал объяснять Бен. - Когда я пришел в себя, подумал, что что-то не в порядке. У меня дрожали руки. Естественно, ведь это было в первый раз... Дору я видел теперь только как светлое пятно, которое постепенно таяло в зелени воды. Я не должен был упускать ее и сказал себе: "Бен, сейчас не время раскисать. Нужно все спрятать, если хочешь, чтобы для тебя это хорошо закончилось... Все спрятать: Дору, ее одежду, следы на песке. И быстро уйти самому".
Он усмехнулся:
- Тогда я был осторожным. Нырнул, чтобы достать Дору и вытащить ее из воды. Она была не тяжелой, а глаза ее вызвали у меня дрожь. Мысли разлетались, как пробки от шампанского. По правде говоря, я не знал, с чего начать. Положил Дору на траву под деревьями и некоторое время смотрел на нее, спрашивая себя, что же в самом деле произошло. Это было не просто понять...
Мне хотелось посмотреть, действительно ли она мертва. Когда повернул ее голову, изо рта у нее вылилось немного воды. Это странно подействовало на меня. В ее глазах застыл страх. Я попытался закрыть их, как это делали, когда мой папаша попал под косилку. У меня не получалось. Ресницы снова поднимались. Мне было не по себе. Я нажимал пальцами какое-то время... Ничего.
В длинном коридоре раздался звук открываемой двери. Послышались шаги, потом затихли.
Маат встал.
- Который час? - спросил Бен.
- Без четверти пять. Мне надо заняться Уэбстером. Губы Бена вздрогнули, он тут же прикусил их.
- Огня, Маат.
Он задыхался, а взгляд был устремлен в угол, как будто там было что-то грязное, злое, что надвигалось на него. Он держал голову прямо, и Маату пришлось вытянуть руку, чтобы дать ему прикурить.
Бен с трудом сглотнул слюну.
- Еще одного поджарят, - пробормотал он. - Самое время.
Маат положил ему руку на плечо, вышел из камеры. Недалеко проскрипела по полозьям решетка, затем раздался крик, похожий на вой пойманного зверя.
Крик резко оборвался.
- Ударили по башке, - усмехнулся Бен. - Правильно. Мне этого не потребуется. Маат знает.
Только животные молчат, когда их ведут на бойню. Животные и солдаты.
Группа людей прошла по коридору, первым - Маат. Двое дежурных поддерживали кого-то в сером, чья голова, обритая и безвольная, свешивалась вперед. На виске был синяк.
Металлическая дверь лязгнула в другом конце коридора. Глаза Бена поднялись к лампочке на потолке. Он застыл, жадно затягиваясь сигаретой. Все смертники погрузились в эту жестокую тишину. Они ждали того физического явления, которое бросает человеческое существо в абсолютную пустоту.
Лампочка пожелтела.
Роковой звук пронесся по тюрьме, прошел сквозь двери, пролетел по длинным коридорам, перескакивая с одной железной лестницы на другую.
Бен ничком упал на кровать и лежал, кусая коричневое одеяло. Лампочка снова стала яркой.
Маат вернулся, а Бен даже не заметил этого. Он вошел в камеру, достал из заднего кармана плоскую бутылку и дотронулся до спины Бена:
- Глотни по-быстрому. Это настоящее виски. Бен вырвал бутылку из рук Маата и стал пить, жадно глотая. Он с благодарностью и страхом смотрел Маату в глаза.
- Спасибо, - улыбнулся Бен. - Сегодня не так уж много шума. С самыми крикливыми уже покончено... Черт побери, Маат, как можно вынести это?
- Думаю, иначе сделать невозможно, - проворчал Маат, притворившись, что не понимает. - Сейчас лучше?
- Понемногу проходит. Это вы ударили Уэбстера?
- Нет, - солгал Маат, проявляя милосердие, и быстро добавил. - Что же произошло после этого?
- После чего?
- После того, как вы достали Дору из реки.
- А вы курса не теряете! Так вот, я дико влип. Она остывала, а я видел следы своих пальцев на ее шее. Они были голубоватыми. Настоящая роспись... Так или иначе, надо было что-то делать. Будут поиски, следствие, разговоры. Спрятать труп - это, как мне казалось, лучший выход.
Я столкнул Дору под куст вместе с одеждой и туфлями. Потом оделся и побежал домой, стараясь, чтобы меня никто не увидел. Вернувшись с лопатой, я вырыл большую яму в мягкой земле, довольно глубокую. Сбросил Дору туда, потом и все остальное. Быстро стал закапывать. Когда я уже заканчивал утаптывать землю, услышал позади себя голос:
- Ты что, Бен, золото ищешь?
Это был Джок Брэдди. Худшего не могло случиться. Он шел со стороны деревьев, с усмешкой глядя на меня. Я застыл, держа в руках эту чертову лопату и не смея сдвинуться с места. Однако в конце концов мне нужно было что-то ответить, пошевелиться хотя бы.
- Бен, - сказал Джок, - ты, никак, клад нашел? "Пропади ты пропадом с этим кладом", - подумал я, ему же ответил:
- Тебя это не касается.
Джок стал скручивать сигаретку. Улыбнувшись, сказал, чтобы я не злился. Ему просто показалось, что у меня какой-то странный вид. Если бы не этот вид, он никогда не стал бы задавать вопросов. Сволочь! Ему хотелось знать, что я делаю. Разговаривая со мной, он смотрел вокруг. Я же беспокоился, что на песке остались следы.
- Ты не видел Дору Бенфорд? - спросил он.
- Нет, - ответил я. - Со мной ее не было.
- Родители ищут ее.
Я сказал, что мы больше не встречаемся, она надоела мне. Это было опасно: он не верил мне, этот Брэдди. Мне очень хотелось, чтобы он ушел. Не знаю, что бы я сделал, только бы не видеть его отвратительной рожи... Но он был здесь, усмехающийся и уверенный в себе.
- Так-так, - сказал он, когда я закончил говорить. Его маленькие глазки продолжали смотреть вокруг. Брэдди был совсем не дурак и мог понять все точно так же, как и вы. Он подошел к берегу реки и наклонился, толстым пальцем показывая на отпечаток ноги Доры. Здесь же, рядом, я заметил и свои следы. Как сейчас вижу его на берегу, с сигаретой на нижней губе, с руками на поясе...
