Алексей Макеев - Киллер из Лиги справедливости
– Стой-стой! – Глаза Станислава азартно блеснули. – Ты хочешь сказать?.. Там что, сцены лесбийской любви? На видео?
– Ну, в общем, да.
– Я должен посмотреть, – решительно заявил Крячко.
– Стас!
– Что? Это же не ради любопытства… Нам понадобится копия, чтобы приобщить к делу… Одним словом, я займусь этим.
– Стас! Угомонись! Копию уже сняли.
– Почему без меня?
– А я сказал тебе, чтобы ты приезжал пораньше, – улыбнулся Гуров. – Но зато у тебя есть возможность лично пообщаться с одним из действующих лиц любительского фильма.
Он обхватил Станислава за плечи и развернул лицом к входу. Лейтенант Конев впустил в помещение девушку, облаченную в короткий соболиный полушубок. Она дрожала всем телом, а когда растерянный взгляд наткнулся на труп возле окна, лейтенанту и вовсе пришлось подхватить девушку, готовую лишиться сознания.
– Нет, – глухо произнесла девушка и закрыла лицо руками. – Маша… Этого не может… Не может…
– Она? – спросил Крячко.
– Она. Вероника Калинина, – кивнул Гуров.
Полковник шагнул вперед, взял девушку за руку и подвел к ближайшему креслу. Вероника не села, а буквально упала в него. Гуров придвинул стул и занял место напротив. Крячко встал за спиной напарника. Оба сыщика выжидательно смотрели на биатлонистку, предоставляя ей время немного успокоиться. Вероника не плакала, но определенно находилась в некоем состоянии шока. Ее глубоко посаженные глаза беспокойно бегали из стороны в сторону, старательно избегая останавливаться на теле убитой подруги.
– Как это?.. Почему?.. – Ее вопросы не были обращены к кому-то конкретно. – Почему Маша? За что? Кто это сделал?
Медицинский эксперт закончил осмотр и подал знак санитарам. Один из плечистых парней быстрым профессиональным жестом развернул черный мешок. Калинина поспешно отвернулась к двери.
– Вообще-то мы надеялись, что именно вы, Вероника, поможете нам найти ответы хотя бы на некоторые из этих вопросов, – тактично начал Гуров.
– Я? Я ничего не знаю. С чего вы решили, что я смогу?.. – испуганно взглянула она на сыщика. – Ко мне домой явились двое ваших сотрудников, и именно от них я узнала, что Машку… Узнала о том, что случилось…
– Вы были здесь накануне вечером?
Вероника заколебалась и ответила на вопрос полковника не сразу. Потупившись, натянула рукава полушубка на пальцы, и из меховых отворотов теперь торчали только короткие ногти со смазанным темно-синим лаком.
– Мы видели запись с камеры. И знаем не только о том, что вы были здесь, но и о том… в каких отношениях вы состояли с убитой.
– Что? – вскинулась Калинина. – Какие отношения? У нас с Машкой не было никаких отношений. А то, что вы видели… Ну, как бы вам объяснить?.. Мы просто встречались время от времени и… немного дурачились. – Она выдержала паузу и добавила: – Секс без обязательств. Понимаете? Вы ведь слышали о такого рода отношениях между мужчиной и женщиной?
Гуров коротко оглянулся на напарника и кивнул:
– Слышали.
– Здесь то же самое. Просто секс…
– Во сколько вы вчера покинули квартиру?
– В половине первого. – Вероника продолжала смотреть в пол до тех пор, пока тело Зеленской не вынесли из комнаты, и только после этого позволила себе поднять взгляд на сыщиков. – У нас режим. Спортивный. Мы, конечно, позволяем себе некоторые нарушения. А кто их не позволяет?.. Я не могла остаться на ночь. И мне, и Машке требовалось выспаться. В десять у нас тренировка. На завтра назначены пробные забеги, в условиях, приближенных к соревновательным. А Машка… Она была жива, когда я уходила. Она проводила меня до двери.
– Вы были подругами? – подключился к допросу Крячко. – Или только секс без обязательств, как вы выразились?
– Не только. Мы были подругами.
– Выступали вместе?
– На клубном уровне. – В комнате было жарко, но Калинина не снимала своего полушубка, даже не расстегивала его. Напротив, продолжала зябко кутаться. – Мы вместе выступаем за подмосковную «Нерпу». А на уровне сборных… Машка старше меня на два года. Она уже пробовалась на одном из этапов кубка IBU. Еще на двух была заявлена, но не бежала. Тренеры возлагали на нее большие надежды. Все говорили о Машке как о новой восходящей звезде женского биатлона. А я… Я гонялась только за юниоров, и то нестабильно…
– Сколько вам лет?
– Двадцать.
– Живете не в Москве?
– В Москве. У двоюродного брата. У него своя семья, но он приютил меня… Временно. Пока не встану на ноги… Сама-то я из Сургута.
– А Зеленская?
– Машка – коренная москвичка.
– А почему тогда она жила на съемной квартире? – поинтересовался Гуров.
– Ну… – Калинина вновь не сразу нашлась с ответом. – У нее, как бы это сказать… разногласия с отцом. Матери у нее нет, а отец… Он не одобрял Машкиного образа жизни, они все время цапались, и в итоге Машка решила, что проще будет перебраться на съемную квартиру.
– Что вы подразумеваете под «образом жизни»? Нестандартную сексуальную ориентацию? Вы об этом?
– Да. – Вероника снова отвела глаза. – Не все способны понять и принять это. Машкин отец как раз был из числа таких…
– Во вчерашнем поведении Зеленской вы не заметили ничего странного? Может, она излишне нервничала? Была чем-то встревожена? Какие-нибудь подозрительные звонки?
– Нет. Ничего такого не было, – отрицательно покачала головой Вероника. – Все было как обычно.
Она невольно покосилась на кровать со смятой постелью, нервно сглотнула и наконец расстегнула ворот полушубка. Левый глаз Вероники задергался в нервном тике. Казалось, до нее только сейчас полностью дошла вся степень серьезности и необратимости случившегося.
Крячко прошелся по комнате, остановился возле видеокамеры и заглянул в миниатюрное «окошечко».
– А зачем вам понадобилось снимать ваши… шалости на видео? – спросил он.
– Не знаю, – даже не посмотрев в его сторону, вполголоса ответила она. – Это была Машкина идея. Ей вроде нравилось потом просматривать такое видео.
Крячко понимающе кивнул головой.
– Ну, и что мы имеем, господа? Есть какие-то предположения? Более или менее стройные версии, заслуживающие внимания? – Генерал Орлов прошелся вдоль стола и занял свое привычное рабочее место. Слегка распустил тугой узел галстука под воротом темно-синей рубашки. – Докладывайте, господа, докладывайте. Не стесняйтесь, я открыт для общения…
– К сожалению, порадовать пока нечем, товарищ генерал, – мрачно откликнулся Гуров, понимая, что отмолчаться все равно не удастся.
– А меня не надо радовать, Лева, – нахмурившись, парировал Орлов. – Меня, слава богу, есть кому радовать. Родные, близкие… Вот они меня должны радовать. А от вас мне надо совсем другое. Результаты! В столице орудует серийный убийца. Профессиональный снайпер. На его счету уже три жертвы. Три! – Генерал для наглядности продемонстрировал сыщикам три оттопыренных пальца. – И это только за последние две недели. А что будет еще через две? Шесть жертв? А через два месяца? Двенадцать? Или он войдет во вкус, и количество жертв будет увеличиваться с геометрической прогрессией?..
– Товарищ генерал… – попытался сказать что-то Гуров, но Орлов пресек эту попытку раздраженным взмахом руки:
– Все, что вы можете сказать, я уже слышал. Между жертвами нет никакой видимой связи…
– Но ее действительно нет.
– Так не бывает! Связь должна быть, Лева. Значит, вы просто ее не видите. Или ищете не в том месте.
– Ну, посудите сами. – Полковник раскрыл лежащую перед ним папку с материалами дела. Перевернул несколько листов. – Первый убитый – главврач частной клиники, расположенной на улице академика Янгеля. Геннадий Романович Столяров. Проживал в том же районе, в паре кварталов от места работы. Примерный семьянин. Жена, двое детей… Убит при выходе из подъезда собственного дома. В тот момент, когда собирался садиться в машину… Второй убитый – банкир. Виктор Викторович Церепко. У него был частный дом на Багратионовской. Жил один. Семьи нет. Разведен. Детей тоже нет… Известен как успешный предприниматель и меценат. Занимался благотворительной деятельностью. Убит у себя в банке на Сухаревской. В офисе. Выстрелом через окно… И, наконец, третий убитый… вернее, убитая – биатлонистка. Мария Андреевна Зеленская. Снимала квартиру на Чкаловской. Не замужем. Девушка нетрадиционной сексуальной ориентации. Мать умерла. Отец – директор мебельной фабрики «Андерзел», расположенной по адресу Боровицкая, 8. Сам проживает в районе Охотного ряда… То есть я к чему клоню, товарищ генерал. – Гуров оторвался от документов и поднял глаза на Орлова: – Между убитыми нет никакой связи. Ни социальной, ни экономической, ни, как видите, даже географической…
– За исключением того, что все они были убиты одним и тем же человеком, – добавил генерал.
