Анна Данилова - Аромат желания
– У нее с головой все в порядке? – задал он свой первый вопрос, пока машина мчалась в сторону волжского моста, в тот район, где жила Ольга Болотникова.
– Абсолютно адекватная девушка. И красивая, каких еще поискать. Может, я и ошибаюсь, но в последние несколько месяцев, а то и целый год у нее никого не было. Она рассталась с одним типом, в которого была жутко влюблена. Но он оказался подлецом, и Оля поклялась сама себе, что в ближайшее время в ее жизни не появится ни одного мужчины. Да и вообще, она девушка строгих правил, придерживается твердых моральных устоев. Еще она чистюля, просто невероятная чистюля. Когда войдешь к ней в квартиру, удивишься, насколько тщательно можно все вылизать. Я вот тоже часто полы мою, – вздохнула Глафира, сворачивая на оживленный проспект, – но моего порядка как-то не видно. Все вроде бы раскладываю по местам, но все равно такой чистоты, как у Оли, не получается.
– А что говорить про нашу квартиру? – отозвался все с таким же задумчивым видом Гурьев. – Это сейчас Лиза дома, вернее, до недавнего времени была дома, все что-то чистила, перемывала, покупала тонну разных там чистящих средств… А когда нас с ней дома нет, кажется, что кто-то живет там своей, совершенно безалаберной жизнью… Вот приходим домой – и тоже все как-то не прибрано… Это я к чему?
– Да знаю я вашу проблему. Ты мечтаешь о домработнице, а Лиза считает, что у вас в доме всегда полно секретных документов…
– В сущности, она права… А у меня каждый день мнение по этому поводу меняется. То хочется, чтобы все это кто-то невидимый чистил-мыл, а иногда как представлю, что чужая тетка с ведром и шваброй ходит по нашей тихой квартире, так дурно становится…
– Однако няню вам все равно придется нанимать.
– Нет, моя мать обещала приехать из Питера, чтобы помочь нам…
– Все, приехали. Значит, так. Я тебе ничего не рассказывала об Оле, хорошо? И так чувствую себя какой-то предательницей, что рассказала тебе о Вадиме…
– Вадим? Это кто?
– Тот самый подлец, что бросил ее, вернулся к своей бывшей пассии…
– Не переживай.
Они поднялись, дверь открыла бледная, перепуганная Оля. Под правым глазом был чудовищного вида лиловый синяк. На носу – ссадина, да и вообще, ясно было, что ее били по лицу.
– Господи, Глаша, спасибо, что ты приехала! – Оля бросилась к Глафире и разрыдалась у нее на груди.
Глаша предусмотрительно увлекла ее внутрь квартиры, чтобы она своими рыданиями не переполошила соседей. Следом за ними вошел Дмитрий и запер за собой дверь.
– Вот, Оля, познакомься, это Дмитрий Петрович Гурьев, муж Лизы, я тебе о нем рассказывала. Ну, что, подружка, ты дома-то одна?
– Когда услышала, что ты звонишь в дверь, бросилась, как в холодную воду, думаю, а вдруг он еще где-то здесь…
– Давай рассказывай все в подробностях. Весь вчерашний день, сегодняшнее утро.
Глафира слушала внимательно, время от времени переглядываясь с очень серьезным Гурьевым.
– Вы мне скажите, вот эти синяки мне не приснились же?.. Да и вообще, все мое тело стало каким-то чужим и в то же самое время болит. Все болит. Что мне делать?
– Я считаю, что непременно следует вызвать представителя правоохранительных органов, – сказал Дмитрий. Он, как и Глафира, уже понял, что преступление налицо и что девушка просто растерялась, может быть, даже предположила, что у нее не все в порядке с головой.
– Но тогда все узнают, что меня изнасиловали… – снова расплакалась Ольга. – А я не хочу, чтобы мое имя полоскали на моей работе… Знаете, Саратов хоть и большой город, но все равно все как-то пересекаются. Окажется, что знакомый знакомого работает в милиции или прокуратуре… Нет, мне ни к чему такая репутация.
– Ты хочешь все оставить как есть? – спросила Глафира.
– Нет, я хочу узнать, что на самом деле со мной произошло, но не хочу, чтобы дело носило официальный характер. У меня есть деньги, я могу позволить себе нанять частного детектива… или обратиться к твоей Лизе, говорят, она хоть и адвокат, но распутывает дела…
– Хорошо, с Лизой я поговорю, – сказал Гурьев. – Но и вы тоже поймите, что прежде, чем приниматься за расследование, необходимо провести целый ряд экспертиз.
– Да-да, это-то я понимаю… Книжки читаю. Телевизор смотрю. Я не мылась. Специально… – густо покраснела она.
– Вот и отлично. Тогда мы сейчас же отвезем вас к нашим специалистам, к врачам… У нас есть очень хороший знакомый гинеколог, он возьмет анализы и осмотрит вас. Но самое главное – это ваша кровь. Судя по тому, что вы ничего не помните и ничего не чувствовали, как я понял, вы спали невероятно крепким сном.
– А это значит, что в пелин подсыпали снотворного… – застонала Оля.
– Пойдем на кухню, посмотрим, что это за пелин такой… сногсшибательный…
– «Пелин Лозарево», – читал Гурьев, рассматривая бутылку зеленого стекла с красивой этикеткой. – «С 22 вида билки». Что такое «билки»?
– Травки, лекарственные травы… Это я точно знаю, этот пелин мне привезла из Болгарии одна моя знакомая, правда, еще в прошлом году… Несколько бутылок. Эту, последнюю, я случайно нашла в шкафу, совсем про нее забыла.
– «Червен. Специален», – продолжал читать надписи Дмитрий. – «Лозарево е изба района на Сунгуларската долина, произвежда висококачествени червени вина, ароматизирани с 22 вида специално подбрани старопланински билки. Благодарение на билковия си состав пелиновото вино е лековито, действа тонизиращо и възбужда апетита, консумира се леко охладено с риба и бели меса..» Ну, что я могу сказать? Я запросто мог бы жить в Болгарии. Лично мне все понятно из этого болгарского текста. Неясно одно – кто мог вам подсыпать снотворное?
Немного успокоившись, Оля рассказала о своем звонке Кате. Глаша сделала пометки в своем блокноте, записала номер телефона и адрес подружки.
– Скажите, Ольга, вы только вчера открыли этот пелин? До этого момента он был запечатанным? – спросил Гурьев.
– Да, разумеется. Но Катя-то с Виктором, они тоже пили его и ничего особенного не заметили… Вернее, с Катей все в порядке, Виктора-то я не спрашивала…
– Надо бы узнать его телефон.
– Не уверена, что Катя его даст.
– Если я скажу ей, что она подозревается в убийстве… – сказала Глафира.
– Каком еще убийстве?
– Судя по всему, доза снотворного была огромной… – поддержал ее мысль Гурьев. – И передозировка могла бы привести к летальному исходу. А потому можно легко предположить, что ваша подруга могла подсыпать в ваш фужер снотворное…
– Да нет… Зачем ей это?
– Может, приревновала к любовнику, – предположила Глафира. – В любом случае, нам просто необходимо с ней встретиться и задать ряд вопросов. А заодно попытаться выяснить номер телефона Виктора. Фамилию его знаешь?
– Конечно, нет!
– И как давно они встречаются?
– Несколько месяцев, точно не знаю.
– Собирайся, Олечка, поедем.
– Глаша, ты обещаешь мне, что вся эта ужасная история останется в тайне?
– Обещаю. Но на твоем месте я бы написала официальное заявление, и тогда бы насильника искали всем миром, что называется. К тому же, вполне возможно, что подобные преступления были совершены им и с другими женщинами… Вот и представь себе, что все молчат. Всем стыдно, и он, безнаказанный, проникает в квартиры одиноких беззащитных женщин, насилует их… Да, кстати, из твоей квартиры ничего не пропало?
– Нет-нет! Я все проверила. Деньги, драгоценности, все ценное лежит на месте.
– Очень странный преступник, – сказал Дмитрий. – Если у него произошло смещение всех моральных ценностей и он умеет проникать в чужое жилище, то что мешало ему прибрать к рукам ваши деньги? Не понимаю. Ладно, я попробую узнать, не было ли совершено в последнее время подобных преступлений в нашем городе и районе.
– Оля, ты все-таки подумай. Ведь преступник проник в твою квартиру. Надо бы сделать экспертизу всех замков, твоих ключей, потом тех ключей, которые ты дала своей подруге, которая пользовалась твоей квартирой для встреч со своим любовником… Я не понимаю, если честно, как вот ты, такая чистюля, позволила какой-то там подруге пользоваться твоей квартирой, постелью…
– Они не пользовались моей постелью, – живо отреагировала уже почти одетая, в курточке и джинсах Оля. – Это было одним из условий. У них есть своя постель, они стелили ее на диване в гостиной…
Она снова покраснела. И Глаша спросила себя, что двигало ею, когда она вообще давала этой Кате свои ключи.
– Постель… Я все понимаю насчет экспертизы… Понимаю и не знаю, что мне делать! – воскликнула Оля со слезами в голосе. – Этот гад испоганил всю мою постель… Я же постелила новое белье… А оно сейчас все серое… Словно на нем лежала грязная собака…
– Так может, вызовем экспертов? – спросил Гурьев. – Надо обязательно взять на экспертизу все, из чего вы могли пить…
– Я пью кефир… На ночь, – вдруг вспомнила Оля. – Каждый день. У меня много таких бутылочек…
