Илья Деревянко - Отморозки
Несмотря на взошедшее солнце, в лесу было сумрачно, неуютно. Под ногами трещали сухие ветки. Кривые корни деревьев местами вылезали из-под земли и напоминали руки сказочных чудовищ. Задыхаясь, спотыкаясь и обливаясь потом, Лавров с упорством муравья тащил непосильно тяжелую ношу. Он решил отойти от места стоянки как можно дальше. Наконец силы иссякли. Виталий плюхнулся на землю и в течение нескольких минут жадно хватал ртом воздух. Потом, немного придя в себя, осмотрелся по сторонам. Оказалось, что он сидит у подножия огромной старой сосны, на мягкой подстилке из мха. Разлапистые ветви могучей лесной старухи почти полностью закрывали небо. В воздухе пахло хвоей. «Спрячу здесь!» — решил Виталий и внезапно сообразил, что забыл захватить с собой саперную лопатку, которую они использовали для рытья костровых ям.
Чертыхаясь и матерясь, Лавров принялся ковырять неподатливую землю карманным ножом. Работа продвигалась туго. Прошло не менее часа, прежде чем ему удалось вырыть более или менее подходящую яму. Забросав золото землей и тщательно утрамбовав землю, он уселся рядом, с трудом переводя дыхание. Мысли в голове текли легкие, приятные. «Куплю казино или поеду на Гавайи. А может, и то и другое? Тут достаточно рыжья припасено, да и из остального доля причитается! А эти бараны небось еще дрыхнут! Ха-ха-ха!»
* * *Лавров ошибался. «Бараны» давно не дрыхли и яростно материли «паскуду Витьку». Первым его исчезновение заметил Бобров, проснувшийся около сорока минут назад. Продрав глаза, Костя первым делом взглянул на груду золота и сразу заподозрил неладное. Брезент был уложен не так, как вчера. Неподалеку валялись выброшенные из рюкзака пожитки Лаврова, а сам он бесследно исчез.
— Ребята, подъем! — закричал Бобров. — Среди нас крыса[8] завелась!
Бандиты подскочили как ошпаренные и кинулись пересчитывать слитки. Обнаружилась солидная недостача.
— Та-ак, — зловеще протянул Городецкий. — Все ясно! Лавруша, козел, нас за лохов считает! Решил припрятать часть золотишка, а потом за ним вернуться в одиночку! Пидор гнойный! На куски порежу!
— Может, он и не придет больше? — неуверенно предположил Лазарев.
— Никуда не денется! — усмехнулся Бобров. — Припасы-то здесь. И оружие тоже! Без них ему через тайгу не пройти! Вот увидишь, скоро прискачет да еще свою долю потребует! Я всегда знал, что Витька круглый дурак.
— Мы устроим Лавруше теплую встречу, — прищурился Городецкий.
Бобров с Лазаревым потерли руки в садистском предвкушении. Упоенный сладкими грезами, Лавров не заметил угрожающего выражения, застывшего на физиономиях остальных членов банды.
— Проснулись, ребята? — весело спросил он. — Давайте завтракать!
— Где ты был, Виталик? — со змеиной ласковостью поинтересовался Городецкий. — Ну-ка расскажи старым корешам!
— Пробежался по лесу для зарядки, — безмятежно соврал Лавров.
— А рюкзачок зачем захватил? Желудей набрать?
Только тут Виталий почуял, что дело пахнет керосином, рванулся к своей двустволке, но страшный удар по затылку погрузил его в пучину беспамятства.
Очнулся он не скоро и уже крепко связанный по рукам и ногам. С трудом открыв глаза, Лавров увидел склонившегося над ним Городецкого.
— Скрысил рыжье, да? — процедил Сергей и наотмашь хлестнул Лаврова по лицу. — Говори, гондон, где спрятал?
Виталий молчал, решив до конца идти в несознанку.[9] Несмотря на всю чванливую глупость, он прекрасно понимал — признание не улучшит, а ухудшит его положение. При удачной же отмазке[10] оставался шанс на спасение.
— В партизаны решил поиграть, — усмехнулся Городецкий. — В Зою Космодемьянскую, бля! Ничего, мы тебе язычок развяжем!
— Совсем охренели?! — мастерски разыгрывая благородное негодование, воскликнул Лавров. — Что за парашу[11] вы несете? Кого крысой обзываете, падлы?!! Ответите за базар!!![12]
Бандиты дружно расхохотались.
— Ой, не могу! Ха-ха-ха!!! — надрывался Бобров. — За базар мы ответим! Каков гусь, а?! Еще падлами обзывает!
— По-хорошему он не скажет, — отсмеявшись, сказал Лазарев. Приступим, братва!
С извивающегося в безуспешных попытках освободиться Виталия спустили штаны и посадили голым задом в находящийся поблизости муравейник. Спустя короткое время он выложил все как на духу.
— Ну вот, другое дело! — удовлетворенно сказал Городецкий. — Давно бы так!
— Ребята, развяжите! — жалобно попросил Лавров. — Клянусь мамой, не буду больше!
— Он больше не будет! — нарочито гнусавя, передразнил Бобров. Станет хорошим мальчиком!
— Ну уж нет, педрила! — оскалился Городецкий. — Доверия ты лишился! Как с ним поступим?! — обернулся он к остальным.
— Замочим! — хором откликнулись те.
— Но не просто так, а со вкусом! — добавил Бобров.
— У тебя есть идея? — спросил Городецкий.
— Да! Он закопал наше золото в землю, и мы его закопаем, живого!
Лавров дико закричал. Не обращая на него ни малейшего внимания, бандиты принялись по очереди рыть саперной лопаткой яму.
— Прощай, Лавруша! — ехидно сказал Городецкий, когда работа была завершена. — Вернемся в Москву — помянем тебя!
Отчаянно брыкающегося Виталия швырнули в могилу, засыпали землей и старательно утрамбовали.
— Уф-уф! — выдохнул Бобров, вытирая вспотевшее лицо. — Сколько мороки из-за гаденыша!
— Нужно золото обратно принести, — сказал Городецкий. — Кто пойдет?
— Я, — вызвался Лазарев.
Бобров и Городецкий с подозрением уставились на него.
— Тимуровец, да? Стахановец! — язвительно промурлыкал Константин. Чего ты так засуетился? Может, хочешь, как покойный Лавруша, закрысить малость? Принести, скажем, половину, а нам навешать лапшу: дескать, Витька спрятал остальное в другом месте и нам про него не сказал. Унес тайну с собой в могилу!
— Ах ты падла! — взбеленился Лазарев, выхватывая из кармана нож с выкидным лезвием. — Попишу!!![13]
— Засохните оба!!! — рявкнул Городецкий. — Отправимся все вместе!
Страсти мгновенно утихли.
— А здесь кто останется? — вполне миролюбиво спросил Бобров.
— Зачем? — удивился Лазарев.
— Не понимаешь, болван? Вдруг кого нелегкая принесет? Вернемся, а тут вовсю лохи хозяйничают типа вчерашних!
— Резонно… — пробормотал Городецкий.
Воцарилась напряженная тишина.
— Бросим жребий, — придумал наконец Городецкий. — Двое пойдут за Лаврушиной заначкой, один останется здесь.
ГЛАВА 4
Сторожить основную часть золота выпало Городецкому. Когда Бобров с Лазаревым ушли, он опустился на землю возле костра и задумался. На секунду мелькнуло сожаление об убитом родственнике, но тут же угасло. Мысли бандита потекли в другом направлении. «С этими сволочами совершенно невозможно работать, — размышлял Сергей. — Того гляди загрызут! Особенно Бобер, сука! Нужно держать ухо востро! Как воняет, бля!»
Сергей брезгливо сморщил нос. Трупный запах из разбитого вертолета усиливался с каждым часом. В воздухе роились полчища мух. Разъяренное солнце нещадно палило землю.
«Или кончить обоих? — подумал Сергей. — Так безопаснее! Ружьишки-то вот они, налегке гады пошли! Замочить козлов! Правда, в одиночку всю добычу не унести, но это херня! Можно приехать еще раз и еще, но теперь только одному! Хватит с меня компаньонов, мать их в душу!»
Городецкий огляделся в поисках надежного укрытия. Он не собирался переть на рожон и решил перестрелять былых корешей из засады. Неподалеку Сергей заметил толстое поваленное дерево.
— Чудесно! — улыбнулся он. — Лучше не надо!
Городецкий взял с собой две заряженные двустволки, а остальные на всякий случай перепрятал в укромном месте. Затем залег за бревном и принялся терпеливо ждать.
* * *Тем временем Бобров с Лазаревым блуждали по лесу в безуспешных поисках описанной покойным Лавровым сосны. Найти ее тут было все равно что иголку в стоге сена.
— Эх, дураки мы, дураки, — сказал Лазарев, когда они окончательно выдохлись. — Поторопились валить Лаврушу! Нужно было подождать, отвести его к тайнику на веревке, чтобы сам показал.
Бобров промолчал, хотя в глубине души придерживался подобного же мнения. Бандиты сидели на траве возле старого замшелого пня и регулярно хлопали себя по щекам, пытаясь отбиться от назойливой кровожадной мошкары.
— Интересно, тут медведи водятся? — ни к селу ни к городу спросил Лазарев.
— Типун тебе на язык! — враз побледнел Бобров. — У нас, как назло, оружия при себе нет.
— Ну почему же! — ухмыльнулся Лазарев, извлекая из кармана «ТТ». Давай, Костик, напомни дяде Саше, как ты его недавно крысой обзывал!
— Слушай, брат, прости! — испугался Бобров. — Из-за паскуды Витьки ум за разум зашел! Ведь ты не станешь убивать старого друга?!!
