Джек Кертис - Банджо
- Помолчи, Кейти, - сказала мать.
- Ты действительно бросил шутиху в уборную, Лу? - осторожно спросил отец.
- Ну, после фейерверка на 4 июля осталась там одна штучка.
- Я, кажется, уже тебя предупреждал насчет валяния дурака.
- Но никого же не обожгло. Просто подшутил. И все смеялись.
- Вряд ли Джанет смеялась.
- Ну, ей тоже потом было смешно.
- Не смешно, не смешно. Она плакала!
- Кейт, замолчи!
- Но она же в самом деле плакала!
- А завтра, между прочим, мне нужно идти к Джеральду Коберману и просить у него дробилку. Ради всех святых, о чем ты думаешь, когда устраиваешь свои проказы? А ты же знаешь, как мне нравится одалживать у людей вещи! Ты прекрасно знаешь об этом, Лу!
- Я совсем забыл, что завтра нам будет нужна дробилка, - сказал Лу (явно уже строя про себя планы, как отомстить Кейти).
- Теперь все соседи будут говорить: посмотрите, какие шкодливые дети у мистера Гилпина! Дикие лошади, дикие дети!
- Но я же не такой, - сказал Мартин. - Не надо меня со всеми смешивать.
- Лу, придется преподать тебе урок. Ты не будешь допущен к праздничному обеду.
Наступило мрачное, ледяное молчание. Матери захотелось кричать и биться головой о доски повозки. Кейти стало даже немного дурно от того, что она так переусердствовала. Мартин не испытывал особенного злорадства - лишь некоторое удовлетворение от того, что всем было продемонстрировано, кто хозяин положения.
- Ой, папа, не надо, - сказал Август. А Лу улыбнулся и подмигнул Гэсу:
- Все нормально, все нормально, Гэсси. Я все равно собирался поразмышлять над своими грехами и своей порочностью.
- А ну придержи язык! - крикнул отец.
- Он не нарочно, он не плохой, - заступилась Кейти.
- Помолчи, Кейти, - сказала мать.
- Я решил, и просить бесполезно, - сказал отец. - Мне очень жаль, но меня уже не изменишь. Я таков, каков есть. Каждый должен отвечать за свои поступки!
- Так точно. - И Лу снова подмигнул Гэсу, который в ужасе прикрыл лицо руками.
Лошади, все в мыле, подкатили повозку к конюшне.
- Марти, и ты, Лютер, повесьте упряжь на кочки в конюшне, а лошадей загоните в загон, - приказал отец. - Не хочу пачкать выходной костюм.
Отец, мать и Гэс направились к дому. Это двухэтажное строение из известняка, без всяких архитектурных украшений, могло бы показаться даже красивым, если бы вокруг него простиралась не плоская, пустая равнина, а росли бы сосны, которые смягчили бы его непритязательные, прямоугольные формы.
- Папа, - сказала мать, - ты же знаешь Лу. У него всегда всякие проказы на уме.
- Он заходит слишком далеко. Он должен понять, наконец, что все мы одна единая семья. Если бы я в детстве учудил что-нибудь подобное, мой родитель продал бы меня цыганам.
Подходя к дому, они увидели, как из задней двери выходит Джюб.
- Что это такое, Джюб? - спросил отец.
- Это вы о чем, мистер Гилпин?
- Что ты делал в моем доме?
- Я вот так и знала: не надо оставлять индейку в печи, - быстро проговорила мать, бросаясь на кухню. Но своими словами она подсказала Джюбу, как можно выкрутиться из неприятного положения.
- Ну, я думаю, все в порядке, мистер Гилпин, - сказал Джюб, отступая в сторону, чтобы пропустить мать, и танцующей походкой спускаясь по ступенькам вниз. Теперь он стоял на земле, рядом с отцом, а не возвышался над ним.
- Скажи мне, зачем это тебе понадобилось, Джюб? - спросил отец. Его голос был ровным, спокойным, вопрошающим.
- Вы имеете в виду - зачем я заходил в дом?
- Именно это я и имею в виду, Джюбал. Ты же прекрасно знаешь, что я имею в виду.
- Ну, как вам сказать. Я не хочу доставлять вам никакого беспокойства.
- Какое беспокойство? Никакого беспокойства. - С каждым произнесенным словом голос отца, казалось, становился все более мягким, все более по-христиански добрым. - Но видишь ли, мне нужно знать. Кому-то же надо следить за всем на этой ферме, чтобы все было в порядке, чтобы ничего не пропадало, чтобы все приумножалось. Ну, а я вроде как избран на такую работу - чтобы следить за всем.
- Да, я знаю, мистер Гилпин.
- И что ты мне скажешь?
- Ну, раз вы вот за всем следите, и раз никакого беспокойства я не причиняю, тогда вот скажу - у меня пропало банджо.
- И дальше?
- Ну, вот, я и подумал, не попало ли оно как-нибудь вот сюда вот, в дом.
- Но ты не нашел его, хотя и обшарил дом сверху донизу?
- Нет, сэр, не нашел. А я нигде и не искал. Я просто вот заглянул в комнату ребят. Мое банджо для меня много значит, особенно, знаете, в праздник.
- А ты уверен, что инструмент действительно пропал? Может быть, ты просто положил его куда-нибудь, а потом забыл, куда?
- Ну, все знают, что я вешаю банджо на стену, забочусь о нем, держу его в сухости и сохранности, вроде как вы заботитесь о своих инструментах пилы у вас всегда наточены, ну, и все такое прочее. И всегда все на месте.
- Совершенно верно. И ты полагаешь, что кто-то из моих сыновей украл твое банджо?
- Нет, нет, я такого не думаю, я просто подумал, что, вот, его нет на стене. А потом подумал, что мальчики любят подшутить, ну и подумал, что, вот, мне хочется поиграть, а банджо нет, ну и, значит, надо бы поискать его...
Говорил все это Джюб спокойно, не волнуясь, как этого можно было бы ожидать, - на лбу не проступал пот. Но в голосе, который вдруг стал резким и скрипучим, слышались вызывающие нотки. И голос отца стал резче, будто сообщая: никто здесь, кроме меня, рычать не имеет права, здесь я главный.
Гэсу хотелось рассказать, что он слышал, как кто-то наигрывал на банджо, когда Джюб доил корову, но он не мог выбрать момент, чтобы вставить слово. Всем распоряжался папа, и папа все уладит - справедливо и навсегда.
- Скажу тебе, Джюбал - ты искал не в том месте, - сказал отец. - Ты не имел права входить в их комнату. Тебе надо было дождаться, пока мы вернемся домой.
- Так точно, я думал об этом, но у меня совсем мало свободного времени, ну, совсем не остается, а мне очень хотелось поиграть на банджо.
- Терпеть не могу нытиков, - сказал отец. - Давай найдем твое банджо и уладим это дело.
- Так точно, сэр. - Глаза негра затуманились и помрачнели. Отец направился к конюшне, в которой Лу и Мартин все еще возились с мустангами. Ни тот, ни другой не выглядели более виноватыми, чем обычно.
- Мальчики. - Отец произносил слова очень четко. - Наш работник Джюбал говорит, то у него пропало банджо. Вы что-нибудь об этом знаете?
Лу нечего было терять - он уже был отлучен от праздничного стола. Но он действительно не знал, где банджо.
Мальчики молчали.
- Знаете или нет?
- Нет, сэр, не знаю, - сказал Лу.
- Нет, сэр, не знаю, - сказал Мартин.
- Ребята, - заговорил Джюб, - я вовсе не жалуюсь, ничего такого, я вот просто ищу свое банджо. Это у меня единственная вещь, ну, которую можно назвать моей собственной.
- Мы это понимаем, - сказал отец. - Ты веришь им?
- Да, наверное, мне следует им верить. - Джюб рассмеялся. - К тому же зима приближается.
- Что ты этим хочешь сказать? - спросил отец.
- Да ничего, мистер Гилпин. - Джюб улыбнулся. - Не беспокойтесь, мое старенькое банджо найдется.
- Нет, так не пойдет! Все должно содержаться в порядке. Поэтому-то мои пилы всегда заточены, все на своем месте, все висит там, где положено.
- Так точно, сэр, - сказал Джюб примирительно.
- Мне кажется, ты немножко насмехаешься над нами. - Отец посуровел. Давай посмотрим у тебя в комнате.
И он решительно зашагал к старому амбару, где спал Джюб. Пройдя мимо хлева и коптильни, он, не дожидаясь Джюба, вошел внутрь и стал осматривать все вокруг. На стене, на своем обычном месте, висело банджо; в белой шкуре резонатора зияла дырка, одна струна была порвана и один колок погнут.
- Мне кажется, - сказал отец, - ты солгал мне. А теперь скажи мне правду: зачем ты заходил в мой дом?
Джюб проскользнул к себе в комнату и смотрел с удивлением на банджо.
- Вот так-так! Вот она, моя дорогуша. Поломанная, но на месте.
- Я жду ответа, - сказал отец. - Правдивого ответа.
- А я уже вам все сказал, и сказал правду, - произнес Джюб, не поворачиваясь и продолжая смотреть на банджо. - Час назад мое банджо здесь не висело, а вот сейчас висит. Значит, это Божье чудо.
И он рассмеялся, очень не вовремя - отец уже собирался оставить его в покое. Но Гэс догадался об этом позже.
- А ну прекрати это! - В голосе отца вновь послышались рычащие нотки.
- Лу, - сказал Джюб, - это ты или Марти повесили его сюда, а?
Все молчали.
- Ну вот, - сказал Джюб, переводя взгляд с одного окаменевшего лица на другое. Потом посмотрел на отца и добавил: - Все в порядке, моя игрушка нашлась, хоть и поломанная. И на этом спасибо.
- Джюбал, мальчики сказали, что не трогали твое банджо. А ты зачем-то лазил ко мне в дом, мы застукали тебя, когда ты выходил из него. И ты солгал мне! Банджо - вот оно, на месте и свидетельствует против тебя.
- Ну и ну, - проговорил Джюб очень медленно, - ну и ну!
