Марина Серова - VIP-персона для грязных дел
— Расскажите о своем деле, и я буду смеяться до колик в животе, — съязвила я, отодвигая салат.
— Хм, наверное, ваша работа, наложила на вас свой отпечаток, поэтому вы такая серьезная, — с умным видом изрек Авдеев, изучая на свет вино в бокале, — хорошо, — поспешно добавил он, — если вы настаиваете, перейдем к делу. У меня есть друг Антон. Мы вместе учились в школе, потом пошли каждый своей дорогой — я в туристический бизнес, он занялся металлом, но мы продолжали иногда видеться — ну там ресторан, сауна, шашлыки на природе. И вот последний раз сидим в ресторане, а он мне говорит, что недавно на его отца, похоже, было совершено покушение.
— Что значит «похоже, было»? — спросила я.
— Ну, как-то неясно все до конца, — замялся Авдеев. — Антон говорит, что отец сидел дома с соседом, потом они решили выйти на улицу. Отец Антона задержался на минуту, а когда вышел, сосед лежал в подъезде с проломленной головой и с вывернутыми карманами. Если бы они вышли вместе, то наверняка убили бы обоих.
— Банальное ограбление. — высказалась я. — Почему возникла версия, что это покушались именно на жизнь отца Антона?
— Дмитрий Иванович заметил, что за ним с некоторых пор следят бандиты. Отец Антона раньше работал в КГБ, поэтому обнаружить слежку для него не составляет труда. Так, по крайней мере, говорит Антон, — пояснил Авдеев, искоса наблюдая а официанткой, суетящейся за соседним столиком.
— Интересно, чем же занимается отец Антона, что за ним устроили слежку бандиты? — спросила я.
Мой собеседник нехотя перевел взгляд с ног официантки на меня и ответил:
— Дмитрий Иванович антиквар, собирает всякую старину. Антон говорит, что у старика раритетов в квартире на несколько миллионов долларов.
— Ясно, — пробормотала я.
— Евгения Максимовна, может, перейдем на «ты»? — мягко предложил Авдеев, строя мне глазки.
— Нет, не стоит, — охладила я его пыл, — я с клиентами на «ты» не перехожу.
— Минуточку, — воскликнул Авдеев радостно, — фактически вашим нанимателем будет отец Антона или сам Антон. Я лишь поспособствую вашему воссоединению, и, таким образом, нам ничто не помешает насладиться прекрасным вечером.
— А ваша жена тоже не будет против? — небрежно спросила я.
Авдеев удивленно заморгал, но затем, справившись с замешательством, натянуто хохотнул:
— Какая жена? Я свободен, как ветер.
— А вот это ваше движение. — Я показала, как Авдеев по привычке во время разговора крутил большим пальцем левой руки несуществующее обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки. — Не хватает привычного украшения на пальчике? Верно?
— А если я развелся, — с наглым видом, не желая признавать поражение, заявил Авдеев.
— Разведенные мужчины не выглядят так, как вы, — сказала я с расстановкой и добавила: — И не носят фотографию жены и детишек в бумажнике.
Краем глаза я видела, как дернулась рука Авдеева в стремлении проверить целостность бумажника, однако директор турагенства вновь успокоился и нацепил на лицо нагловатую улыбочку.
— Откуда вы знаете, что у меня в бумажнике? — проговорил он, откинувшись на стуле.
— Женская интуиция, — сказала я, глядя ему прямо глаза. — Если вам нечего скрывать — продемонстрируйте мне содержимое своего бумажника.
— А не слишком ли это будет? — прищурился Авдеев.
— Предлагаю забыть последнюю часть нашего разговора, — примирительно сказала я. — Сосредоточимся на деле, а не на посторонних предметах.
— Сосредоточимся, — охотно кивнул головой Авдеев.
— Скажите, Владислав, кроме подозрений отца Антона, было ли что-нибудь, что указывало бы на то, что жизни старика угрожала опасность? — спросила я незадачливого плейбоя. — Я берусь только за серьезное дело.
Помолчав и как бы нехотя Авдеев заговорил:
— Когда я с ними разговаривал по поводу случившегося, у меня сложилось впечатление, что отец Антона что-то скрывает, недоговаривает. Возможно, он даже знает, кто на него покушался, и хочет разобраться сам, считает себя крутым — в семьдесят-то лет. И Антон весь в него — «Мы сами разберемся». — Он грустно улыбнулся и добавил: — Моя интуиция подсказывает мне, что они доиграются в суперменов.
— Великолепно, — подвела я итог, — то есть вы хотите, чтобы я работала на людей, которые ни за что не хотят слышать о помощи посторонних и меня, вероятно, даже на порог не пустят.
— Это я беру на себя, — самоуверенно заявил Авдеев, — я умею убеждать.
К нашему столику не спеша, вразвалочку направился слоноподобный громила.
«Ну, начинается», — подумала я с досадой.
— Что, красавица, потанцуем, — обратился громила ко мне хриплым басом.
— Девушка не танцует, — напыжился Авдеев, стремясь произвести на меня впечатление своей беспримерной храбростью.
— Я не с тобой, чмо, разговариваю, — процедил сквозь зубы бугай, стискивая своими жирными пальцами-сардельками мое плечо.
Авдеев опасливо скосил глаза на охранников у входа в зал. Те даже не смотрели в нашу сторону.
— Отпусти ее, или пожалеешь, — угрожающе произнес Авдеев, багровея. В его голосе стали заметны признаки паники.
— Я потанцую с ним! — сказала я Авдееву. — Мне не так много осталось жить, не отказывай мне в последней радости, — проговорила я тихо, а потом, приветливо улыбнувшись жирному отморозку, пропела нежным голосом: — Пойдемте танцевать, прекрасный юноша.
Юноша замер, нависнув надо мной мрачным утесом. Его хватка заметно ослабла. Сбитый с толку Авдеев, глядя на нас, силился понять, что же происходит.
— Я че-то не понял, красавица. Ты че, копыта собираешься откинуть? — медленно произнес бандит.
— Я путешествовала по Африке и от обезьянки заразилась спидоносной проказой, — сказала я, печально потупив взор. — Но не волнуйся, после танца протрешь руки концентрированной хлоркой и не заразишься, наверно. — Для достоверности я пустила слезу, вспомнив, как на первом курсе Ворошиловки на тренировках по сверхизнурению я показала второй результат, а первой стала эта стерва Катька.
Бандит отдернул от меня руку и с ужасом несколько секунд созерцал свою пятерню, потом посмотрел на меня, как на демона смерти, не в силах вымолвить ни слова.
— Не волнуйтесь, СПИД же не передается через прикосновения, а это практически то же самое, что и СПИД, только еще внутренние органы разлагаются, — попыталась я его успокоить.
Проходивший мимо официант, услышав наш тихий разговор, выронил из рук поднос с тарелками прямо на пол.
— Да ты что ж, сука, — задушенно проговорил громила, потрясая «зараженной» рукой, и бросился вон из зала. Я села на место с чувством глубокого удовлетворения.
— Про спидоносную проказу вы, конечно, пошутили? — с неуверенной улыбкой спросил Авдеев. — Такой болезни не существует.
— Нет, — спокойно ответила я, — я не шутила. Это был тактический ход, чтобы избежать драки. Видите тех приятных молодых людей с короткими стрижками за столиками рядом с пальмой, — кивнула я в сторону шумной компании, — наш крупногабаритный друг один из них. Глядя на их лица, можно предположить, что дело могло закончиться стрельбой, вот и пришлось соврать.
— А вас не волнует репутация спидоносицы? Тарасов-то городок небольшой, — спросил Авдеев, с неприязнью разглядывая недоеденные креветки.
Я была настроена оптимистично, поэтому ответила:
— О репутации не волнуйтесь. Бандюган будет молчать, что дотронулся до больной СПИДом, а официант не раскроет рта, чтобы не лишиться работы. Как думаете, много ли будет в ресторане посетителей, если пройдет слух, что его посещают ВИЧ-инфицированные? Для глубинки СПИД и чума — одна сатана.
Авдеев, подумав, согласно кивнул.
— Полагаю, вы правы на этот счет. — Посмотрев на меня, он криво улыбнулся. — Знаете, когда вы встали, я подумал, что сейчас начнется демонстрация приемов карате. Пара ударов — и громила валяется на полу с разбитой рожей. Что-то типа того…
Наблюдая за приближающимся к нашему столику лысым типом в кремовом костюме, которого сопровождал испуганный официант, я сказала: — У моего папаши-генерала был друг, он занимался подготовкой инструкторов всех силовых ведомств. Так вот, про телохранителей он как-то сказал, что в первую очередь телохранитель должен уметь предотвратить опасность, причем незаметно для окружающих. Когда дело доходит до стрельбы и рукоприкладства — это позорная двойка телохранителю.
— Черт, у меня из-за этого борова весь аппетит пропал, — пожаловался Авдеев, украдкой поглядывая на возвратившегося в зал бандита.
— Я попрошу вас покинуть наш ресторан, — раздался рядом с нами тихий, но непреклонный голос.
Я спокойно посмотрела на лысого в кремовом пиджаке и отвернулась. Авдеев же встрепенулся от его слов, словно ужаленный.
