Екатерина Вильмонт - Секрет исчезающей картины
— Постараюсь.
Когда Степанида вернулась из школы, ей позвонила тетя Липа.
— Ну, Степушка, поздравляю! Нашла я тебе работу!
— Ой, правда? У той старушки?
— Да. Только сперва тебе надо будет сходить к ней, познакомиться. А то вдруг не подойдете друг дружке.
— Почему это?
— Ну, мало ли как бывает. Не понравитесь друг другу, например… Хотя я так не думаю. Ты девочка славная, а уж Юлия Арсеньевна просто чудо. Сегодня сможешь?
— Конечно! — обрадовалась Степанида. — А она далеко живет?
— Да нет, на улице Гиляровского.
— Это где почта?
— Вот-вот, именно!
— Здорово.
— Ты запиши телефончик и прямо сейчас позвони.
— Спасибо вам, тетя Липочка!
— Погоди благодарить-то, может, еще ничего не выйдет.
— Ну, все равно спасибо.
Степанида дрожащей от волнения рукой набрала номер. Трубку тотчас же сняли, и приятный женский голос откликнулся:
— Слушаю вас.
— Здравствуйте, это Степанида говорит…
— Кто? Ах да, ты та девочка, о которой Липочка говорила? Ты могла бы прямо сейчас прийти, мне не терпится с тобой познакомиться.
— Могу.
— Тогда запиши адрес.
Через сорок минут, аккуратно одетая и причесанная, Степанида звонила в дверь.
— Кто там?
— Степанида!
Дверь открылась. На пороге стояла очень немолодая женщина, которую, однако, нельзя было назвать старушкой, язык бы не повернулся, так она была изящна, так прямо держалась и так модно была подстрижена.
— Здравствуйте, — удивленно проговорила Степанида. «Интересно, зачем я ей понадобилась, вон она на каких каблучищах дома ходит».
— Ну, здравствуй, детка, заходи, не стесняйся.
Весь коридор был заставлен книжными полками до самого потолка.
— Сколько у вас книг!
— И не говори, они меня скоро из дому выживут! — улыбнулась Юлия Арсеньевна. — Раздевайся, и милости прошу в комнату!
Степанида как-то бочком протиснулась в дверь довольно просторной комнаты, где по стенам тоже стояли полки, висели картины, а посредине стоял большой круглый стол.
— Садись, Стеша, не стесняйся, — радушно пригласила хозяйка и вдруг, словно ослабнув, опустилась в кресло с высокой спинкой.
Степанида присела на краешек стула. Ей было как-то не по себе, хотя Юлия Арсеньевна ей очень понравилась.
— Итак, Стешенька, ты, наверное, хотела бы узнать, что тут нужно делать, а?
— Ну, вообще-то…
— Понятно, — улыбнулась Юлия Арсеньевна. — Собственно, ничего особенного, однако всего понемножку. Я долго хворала, лежала в больнице, и силенок у меня еще мало. Я… Одним словом, иногда нужно сходить в магазин или в аптеку, иногда немножко прибраться, стирать и гладить не нужно, а вот помыть посуду, заплатить за квартиру…
— Это я все могу! — радостно сообщила Степанида. — Я вообще-то и постирать могу тоже…
— У меня есть стиральная машина, а гладить я даже люблю.
— Я и сготовить кой-чего умею…
— Отлично, но готовить будем вместе, заодно и научишься, я когда-то была знаменитой кулинаркой, да и теперь люблю постряпать, если мне кто-то помогает, так что вдвоем мы еще всех удивим, а заодно, если хочешь, могу заниматься с тобой французским языком. Много платить я не в состоянии, но…
— Я понимаю! Мне еще не за что много платить… — смущенно улыбнулась Степанида, — просто…
— Тебе не хватает на жизнь? — участливо осведомилась Юлия Арсеньевна.
— Нет, на жизнь хватает, но… я бы хотела немножко скопить…
— Значит, ты согласна ходить ко мне?
— Конечно! А я вам подхожу?
— Подходишь. Вполне подходишь, — ласково улыбнулась Юлия Арсеньевна.
— А ваша дочка, она отдельно живет?
— О да. Но она частенько ко мне заходит, помогает чем может, но у нее плохо со временем.
— Вы знаете, я могу начать только с той недели, — тихо проговорила Степанида, и в голосе ее прозвучало сожаление. Ей ужасно здесь нравилось.
— Ничего, я подожду.
— А сейчас вам ничего не нужно? Может, сходить куда?
— Сходить? Пожалуй. Сходи, будь добра, в аптеку. Я дам тебе рецепт, купи это лекарство, и еще горчичники, и стрептоцидовую мазь.
— А где тут аптека?
— Совсем близко, на Троицкой улице.
— А может, еще что-то нужно, вы говорите, говорите… не стесняйтесь.
— Хорошо, — улыбнулась опять Юлия Арсеньевна. — Тогда купи еще батон хлеба. И пакет молока.
Она дала Степаниде рецепт, деньги и хозяйственную сумку. Степанида мигом оделась и выбежала из квартиры.
«Какая славная девчушка, — подумала Юлия Арсеньевна, — и видно, что очень одинокая».
Степанида быстро справилась со всеми поручениями и уже подбегала к дому Юлии Арсеньевны, как вдруг у подъезда заметила Натку Истомину, девчонку из ее класса. Она кого-то, видимо, ждала. Степанида замедлила шаг. Неужто Натка живет в этом доме? Только этого не хватало. Ей совсем не хотелось, чтобы в классе кто-то знал, зачем она сюда ходит. Натка топталась на месте и поглядывала на часы. Да, ждет кого-то… Но вот Натка опять глянула на часы и крикнула:
— Лушка, ко мне!
И тут же к ней подскочила маленькая рыжая собачонка. Натка подхватила ее на руки и скрылась в подъезде. Черт подери, подумала Степанида, она и вправду тут живет. Вот невезуха! Выждав немного, она поднялась на лифте на пятый этаж и нос к носу столкнулась с Наткой.
— Привет! — удивленно протянула Натка. — Ты ко мне?
— Нет, я в сорок вторую!
— К тете Юле?
— Да!
— Ты ее знаешь?
— Не знала бы, не пришла! — буркнула Степанида.
— А чего ты злишься?
— Я не злюсь. А ты где живешь?
— Я в сорок первой, мы с тетей Юлей соседи.
«Не было печали, черти накачали! — с тоской подумала Степанида. — Неужели ничего не выйдет? Неужели я не буду ходить сюда, в эту уютную квартиру, к этой милой женщине? Да почему, собственно? Какое мне дело до Натки?»
— Ладно, Натка, пока! — сказала она и позвонила в дверь.
Наташа пожала плечами и вошла в лифт.
Юлия Арсеньевна сразу почувствовала, что что-то не так.
— Что стряслось, Стеша?
— Понимаете… Юлия Арсеньевна, вы Натку Истомину знаете?
— Ну разумеется, она дочка моих соседей, а в чем дело? Ах, я, кажется, догадываюсь… Ты не хочешь, чтобы она знала, что ты у меня работаешь, так?
— Так, — вспыхнула Степанида. — Она из нашего класса…
— Хорошо, я Истоминым скажу, что ты просто по дружбе мне помогаешь. Да и то только, если спросят. Не волнуйся. Никто ничего не узнает.
— Спасибо. Это здорово!
Степанида вернулась домой страшно довольная и первым делом позвонила тете Липе, благо Матильды дома не было. Она поблагодарила тетю Липу, но та была чем-то занята, и разговор оказался коротким. Тогда Степанида позвонила Алке.
— Ну что? — сразу спросила та.
— Класс!
— Рассказывай!
— Ох, Алка, это такая тетка… Такая клевая, она мне и денежку платить будет, и еще французскому учить пообещала.
— Бесплатно?
— Ясное дело, бесплатно. Просто по ходу дела, пока я буду ей помогать. Как она выразилась — невзначай.
— А она тебе голову не заморочит?
— Нет, что ты… Видела бы ты, сколько у нее книг!
— Так там от пылищи не продохнешь! — фыркнула Алка.
— Дура ты!
— Это я-то дура? А кто тебя надоумил тете Липе позвонить?
— Это правда, — признала Степанида.
— То-то же! Обзывается еще!
— Ладно, Алка, это я так…
— Ну, значит, все клево?
— Клево-то клево, да не совсем.
— Почему?
— Потому что в соседней квартире Натка Истомина живет.
— Прямо в соседней?
— Да!
— Подумаешь, большое дело! Не обязательно ей говорить, что ты там работаешь, можно сказать, что просто помогаешь…
— Мне Юлия Арсеньевна то же самое сказала.
— Вот видишь! Значит, все-таки все клево?
— Все клево!
Глава III КАРТИНА СИСЛЕЯ
Наконец Матильда отбыла на первые в жизни гастроли. Она страшно волновалась, была рассеянна и задумчива.
— Степка, будь умницей и, пожалуйста, ничего не затевай!
— И не собираюсь, — пожала плечами Степанида. — Да ты не бойся, Мотя, все будет нормально.
— Я тебе буду часто звонить!
— Звони! Мне же интересно, как тебя на гастролях принимать будут.
— Ой, не говори! Я так боюсь, так боюсь!
Провожали Матильду Степанида, Олег и Мотькина мама, Александра Георгиевна. Потом Олег посадил их обеих в свой джип.
— Степа, может, все-таки переберешься ко мне? — растерянно спросила Александра Георгиевна.
— Нет, тетя Саша. Мне же в школу надо ходить.
— Да-да, конечно… Олег, как думаешь, Мотеньку там не обидят?
— Обидят? Не думаю. Во-первых, в ней там все души не чают, а во-вторых, она сумеет за себя постоять. У нее характер еще тот.
— Думаешь?
— Уверен.
— А все же мне как-то неспокойно. Она еще такая молоденькая…
