Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика
– Конечно, можете, – ответил гость. Он помолчал, словно собираясь с мыслями. Затем, наконец, решившись, сказал: – И еще. За это время произошло убийство. И именно поэтому я считаю, что только вы можете нам помочь.
– Мы вас слушаем.
– Только когда произошло это убийство, я понял, насколько все серьезно, – продолжал Вадим Олегович. – Дело в том, что сразу после оглашения итогов тендера я попросил о помощи начальника службы безопасности нашей компании. Он бывший следователь по особо важным делам. Больше двадцати пяти лет проработал в милиции. Андриян Чалмаев. Именно он предложил проверить мою дачу и наши кабинеты на предмет прослушивания. Ведь там могли быть установлены «жучки», и тогда не нужно было никого подозревать. Если наши конкуренты сумели каким-то образом поставить эти прослушивающие устройства.
– С этого нужно было начинать, – вставил Вейдеманис, – сейчас конкуренты действуют именно таким образом. Дешево и легко.
– Наша служба безопасности все проверила, – выдохнул Трегубов, – и ничего не нашла. Я сам говорил с Андрияном Максаковичем. А еще через два дня он погиб прямо у своего дома. Его сбила неустановленная машина, которую до сих пор не нашли.
Глава 2
Наступило недолгое молчание.
– Сколько ему было лет? – спросил Дронго.
– Пятьдесят шесть, – вспомнил гость, – в пятьдесят два он вышел на пенсию. Мы сразу взяли его руководителем службы безопасности. И за эти четыре года он ни разу нас не подвел.
– Вы считаете, что его смерть была не случайной?
– Убежден, – мрачно ответил Трегубов, – хотя так не думают в нашей госавтоинспекции. Машина сбила его недалеко от дома. Он ведь был не старый человек, довольно энергичный, сильный. Мог бы легко отбежать, отпрыгнуть в сторону. Но не успел потому, что машина специально его сбила. Это был большой темный внедорожник. Во всяком случае, так говорили свидетели. Я все подробно выяснил.
– Плохо, что машину не нашли, – проговорил Дронго, – похоже, против вас работали серьезные люди.
– Вы говорите так, чтобы меня успокоить или наоборот? – спросил Трегубов.
– Вы сами все прекрасно понимаете, – сказал Дронго. – Если смерть Чалмаева была не случайной, значит, он знал, кто именно мог сдать вас вашим конкурентам.
– Что еще хуже, – согласился Вадим Олегович. – Если бы среди них был только человек, передавший нашу информацию, то и тогда мне было бы очень непросто. А сейчас может получиться, что он еще и виноват в убийстве. Об этом даже подумать страшно. Это все, что я хотел вам рассказать. Теперь сами решайте, как вам поступить.
Дронго взглянул на Вейдеманиса. Оба молчали.
– Вы согласны? – спросил Трегубов. И, не дожидаясь ответа, добавил: – Я готов выплатить вам любой в разумных пределах гонорар. Назовите ваши условия.
– Кошмар, – неожиданно произнес Дронго, – как деньги испортили бывших советских людей. Вы считаете, что все можно купить? Я молчу не потому, что думаю, как с вами поторговаться, а размышляю над тем, что именно вы мне рассказали. Полагаю, что насчет гонорара мы сумеем договориться. Вам нужно будет заехать к нашему другу Кружкову и заключить договор. Но сначала вам придется ответить на целый ряд моих вопросов, среди которых будут и не очень приятные. Но я вас заранее предупредил.
– Да, я понимаю. Хотя это действительно нелегко.
– И еще нам, возможно, придется задавать не очень легкие вопросы вашим близким. Это нужно в интересах нашего расследования.
– Это я тоже понимаю. Считайте, что получили мое согласие.
– В таком случае давайте начнем с вашего президента Рахимова. Ему уже сделали операцию?
– Еще на прошлой неделе. Поставили шесть шунтов. Сейчас он еще в больнице, но я с ним уже разговаривал, – ответил Вадим Олегович.
– У него большая семья? Кроме жены у него кто-то есть? Я имею в виду дети, внуки?
– Да, конечно. У него две дочери и трое внуков. Старшая дочь сейчас находится с ним в больнице. Она живет со своим сыном в Лос-Анджелесе и приехала специально, чтобы смотреть за отцом. Но извините, я не совсем понимаю смысла вашего вопроса. Какое отношение имеет семья Рахимова к нашему тендеру? Он вообще никому не говорил о конкретной цене.
– Вас не должны удивлять мои вопросы, – пояснил Дронго, – мне важно понять психологическое состояние вашего президента компании. Одно дело, если это человек, потерявший супругу и чувствующий себя одиноким в этом мире. Тогда и к своей работе он будет относиться соответствующим образом. А если у него имеется большая семья, то это совсем другое дело. Появляются новые стимулы в жизни.
– Понятно, – усмехнулся Трегубов, – все просто и гениально. Да, у него есть семья, и в этом плане у него есть еще нужные стимулы для продолжения жизни и работы.
– Кроме вас в доме было еще четверо. Вы сказали, что у вас дочь от первого брака. Значит, ваша нынешняя супруга – это ваша вторая жена?
– Верно. Трегубова Арина Савельевна. Она моложе меня на десять лет. С первой женой я развелся еще в середине девяностых. Точнее в девяносто четвертом. В девяносто пятом женился на нынешней. У нас семнадцатилетняя дочь Люба.
– Сын тоже от первого брака?
– Да. Он как раз приехал ко мне на дачу вместе со своей молодой женой. Ему двадцать шесть лет. Жене двадцать, сын сейчас работает в нашей компании.
– Давно?
– Уже второй год. Он раньше занимался своим бизнесом, но не очень удачно. И я решил, что будет лучше, если он будет работать в нашей компании. Алеша – очень исполнительный и надежный парень.
– Он давно женат?
– Нет. Только полгода. Супруга – студентка политехнического вуза. Учится на третьем курсе. Хорошая девочка. И такое смешное имя. Зовут Биби. Она по отцу киргизка, а по матери украинка. Красивая.
– Он часто бывает у вас в доме?
– Мой сын не мог этого сделать, – нервно ответил Трегубов. – Мне неприятны подобные намеки.
– Я задал вопрос, – терпеливо произнес Дронго.
– Нечасто. Но в тот вечер решил приехать, – с некоторым вызовом заявил гость.
– Вы его вызывали?
– Нет, – явно сдерживаясь, произнес Трегубов, – не вызывал.
– Тогда почему он приехал?
– Вам не кажется, что вопрос не только оскорбительный, но и глупый? Он приехал навестить своего отца.
– Именно в этот вечер?
– Да, именно в этот вечер. Не вижу в этом ничего необычного.
– Чем он объяснил появление в вашем доме?
– Ничем. Просто хотел заехать и переговорить. О чем именно, я сейчас даже не вспомню. Но мы вместе поужинали. Впятером.
– Ваша супруга работает?
– Нет. Занимается благотворительностью, помогает детскому дому в Туле. Окончила тульский педагогический. Ее родители оттуда. Дочь учится во втором медицинском на первом курсе, – не дожидаясь вопросов о дочери, сообщил Трегубов. – Я не думал, что все это будет настолько тяжело и неприятно.
– Теперь подробно расскажите о том, что именно вам говорил Чалмаев и как он погиб.
– Как только я узнал об итогах тендера, я сразу пригласил к себе Андрияна Максаковича и попросил его уточнить, каким образом могла произойти утечка информации. Я не мог поверить в случайность этой цифры. Две тысячи долларов на почти пятьдесят миллионов долларов. Невероятный масштаб. Сразу понятно, что нас подставили. Просто обманули. Создали фирму-однодневку и узнали про нашу цену. Поверить в совпадение невозможно. Я сразу заподозрил неладное. И никто бы никогда не поверил.
– Что вам сказал Чалмаев?
– Он тоже не поверил. И тогда проверил весь этаж, где расположены служебные кабинеты, своей аппаратурой. Даже пригласил какого-то специалиста из другой организации. Но «жучков» не нашли. Тогда он попросил у меня разрешения – проверить мою дачу. Я дал согласие, и они отправились к нам. Разумеется, там тоже ничего не обнаружили. О чем Чалмаев мне сразу сообщил. Тогда я поручил ему узнать, откуда вообще взялась эта компания. Он довольно быстро выяснил, что она была создана за несколько дней до подачи заявки. Стало понятно, что нас просто кинули. Создали подставу, чтобы с ее помощью выиграть собственный тендер и начать переводить туда бюджетные деньги, что часто бывает в подобных случаях. Юридически, конечно, мы ничего не докажем. А через несколько дней Чалмаева убили.
– Чалмаев говорил вам еще что-нибудь?
– В каком смысле?
– Он ведь бывший следователь. Должен был понять, что, если ничего не обнаружено, значит, была утечка информации. Что именно он говорил вам об этом?
– Он сказал, что раз «жучков» не нашли, значит, кто-то намеренно выдал эту информацию.
– Кто именно? Кого он подозревал?
– Он не сказал.
– Вы говорили ему о вашей восьмерке?
– Конечно.
– Он подробно расспрашивал о каждом?
– Нет, не интересовался. На работе он всех прекрасно знал. А дома у меня почти ничего не спрашивал. Я думаю, что он был убежден в том, что сама утечка информации произошла на работе.
