Алексей Макеев - Подземная братва
Медленно вытягивал ноги, перебирал перила – одно неверное движение, и можно стать мелкорубленой котлетой! Сердце выплясывало, он еще не начал раскаиваться в своем энтузиазме, но уже задавался интересными вопросами…
Спускался Максимов целую вечность. Куда он снова попал? Как бы не забыть обратную дорогу… Но вот нога нащупала пол, по которому текла и хлюпала вода. Сердце забилось еще быстрее. Он присел на корточки, принялся свыкаться с новыми обстоятельствами. Освещения – ноль, колючая чернота. Судя по ощущениям, он находился в горизонтальной, неплохо продуваемой шахте. Царили запахи – в первую очередь от жижи, что хлюпала под ногами. Уровень воды был небольшим, несколько сантиметров. Его ботинки пережили многое, но на обувь Максимов никогда не скупился, покупал только качественную – швы пока держали. Он всматривался в темноту, развернулся на сто восемьдесят… и увидел, как по стенам прыгает, отдаляясь, тусклый огонек. Шуршание, надрывистый кашель. Стал быстро ощупывать карманы, но тут же прекратил бессмысленное занятие – в 15-м отделении «охранки» его обчистили основательно: ни спичек, ни телефона, ни зажигалки. Только часы, которые в данной ситуации всего лишь дополнительный раздражающий фактор… Он метнулся к противоположной стене, стал ощупывать стены и вскоре сориентировался, что находится в большом тоннеле с бетонными стенами. А Филатов уже удалялся… Максимов собрался с духом и припустил за ним… Несколько раз он натыкался на неровности в полу, падал, снова вставал, слушал, смотрел. Преступник уходил все дальше, шлепая ботинками по воде. Мелькнула мысль, что нужно сократить дистанцию: если Филатов куда-нибудь свернет, он не успеет его догнать. Максимов ускорил шаг и, держась за стену, чтобы не упасть, двинулся на хлюпающие звуки. Блики света приближались. Можно еще быстрее, блеснула шальная мысль. Прыгнуть на спину, пока не ждет, порвать к чертовой матери… Неужели не порву?
И только подумал об этом, как свет пропал! Мурашки поползли по коже. Он прижался к шершавой стене, но ноги понесли его дальше по маршруту… и вскоре добрался до отворота от шахты, сунул нос в пустоту, зачем-то зажмурившись. Но – ни выстрела, ни щелчка по носу. Он облегченно перевел дыхание. Да уж, трудности закаляют. И укрепляют желание выпить! Филатов продолжал свое уверенное бегство по подземному миру. Что-то брюзжал под нос, шаркал ногами, маломощный фонарик разбрызгивал желтые кляксы. И вдруг послышался металлический удар, звук падения человеческого тела. Погас свет. Пока Максимов раздумывал, прокатит ли «кавалерийская» атака в кромешной темноте, время ушло. Беглец поднялся, скрипел какое-то время разбитым фонарем, потом выплюнул популярное слово из пяти букв (означающее крайнюю степень досады) и швырнул неработающий осветительный прибор в стену. После чего закряхтел дальше.
Максимов выскользнул из-за угла и оказался в боковом коридоре, который был значительно у́же шахты. Мелькнула мысль: обо что споткнулся Филатов? Мысль была хорошей, но опоздала. Он сам споткнулся о ступень и повалился вперед, успев за мгновение до «черепно-мозговой травмы» выставить ладони. Обливаясь потом, подтянул ногу, присел на корточки. Чего же ты так шумишь, раззява?! Сместился в сторону, прижался к стене, навострив уши. Кряхтенье уходящего человека, казалось, притихло на несколько секунд, но потом возобновилось, преступник двигался дальше. Максимов приподнялся, прощупал несколько ступеней, перебрался через них и оказался на ровной поверхности. Под ногами уже не хлюпало…
Короткая пробежка, новый поворот – и, судя по сигналам из мозга, он снова оказался в объемной шахте. Сквозило, доносился утробный гул. Он прислонился к стене и обнаружил, что стены уже не голые, как в предыдущем коридоре: к ним крепились трубы, тянулись провода в задубевших резиновых оплетках, и через равные промежутки от стен отпочковывались бетонные выступы метровой высоты, вроде ребер жесткости. Периодически он натыкался на них, обходил и снова прятался в ниши.
А Филатов отдалялся – топал, не боясь, что звуки шагов отлично разносятся по подземелью. Можно догнать, повторно возникла мыслишка. Максимов выбрался из ниши на середину тоннеля, прочертил мысленно линию между объектом и «третьим ухом», приготовился к рывку…
Выстрел прогремел под толщами бетонных сводов оглушительно! Грохот совпал с яркой вспышкой. Сыщик рухнул на колени, но пуля прогудела существенно левее, рикошетила от стен, билась, как голубь в клетке. Ошарашенный, он втемяшился плечом в стену, подался к ближайшему выступу. До стрелка было метров двадцать. Сердце рвалось из груди – вот тебе и полная конфиденциальность! Сидя на коленях, он машинально шарил рукой по полу, нащупал огрызок, отколовшийся от бетонной заливки – граммов четыреста весом.
– Ты кто такой? – прозвучал из темноты угрюмый голос Филатова.
– А ты кто такой? – проворчал Максимов. Надоело уже молчать как рыба, можно и пообщаться.
– Ба-а… – недоверчиво протянул Филатов. – Максимов? Не ошибаюсь, нет? Вы ли это? Один и без оружия? – В голосе преступника забились ироничные нотки.
Максимов молчал, взвешивал огрызок в руке, пытаясь прикинуть – это оружие оборонительного характера или наступательного?
– А где ребята, Константин Андреевич?
– Сейчас будут.
– Мимо пробежали, понимаю. А вы такой настырный, такой глазастый, что не смогли устоять перед соблазном снова оказаться под землей и еще немного покапать мне на нервы. Завертелась же спираль истории, хм! Даже не представляете, до чего вы мне осточертели… Как ваши дела, Константин Андреевич?
– Да знаете, капитан, не так уж плохо, как бы вам хотелось.
– По-прежнему в тонусе? – засмеялся Филатов. – После всего, что пришлось пережить… Уважаю, Константин Андреевич, вы просто киборг. А можно спросить, на что вы надеетесь?
– А вы подумайте, капитан. Хочется вам того или нет, но остаток этой чудной ночи мы проведем вместе.
– Ну, сомнева-аюсь я что-то… – протянул Филатов. И, не успев договорить, снова начал стрелять!
Жахнуло дважды, обе пули промчались в «молоко» по коридору. Отстрелянные гильзы со звоном покатились по полу. Максимов сделал вид, что намерен перебежать коридор: завозил ногами по полу, ударил подошвой. Грохнул еще один выстрел – он прекрасно видел вспышку. Приподнялся над выступом в стене и что есть силы, едва не разорвав связки в ключице, швырнул огрызок.
Попал! Филатов охнул от боли, нога его сорвалась, но он устоял, выплюнул соленое словцо.
– Что это было, Константин Андреевич, больно же… вы мне в плечо попали…
– Сгусток энергии, – процедил сквозь зубы Максимов.
– А вы неплохой метатель…
– Эльфийская выучка, капитан.
– Ну что ж, молодец… – Преступник перестал стрелять и задумался.
Максимов тоже задумался. Похоже, Филатов приходит к мысли, что пора экономить патроны. Имейся у него запасная обойма, палил бы без остановки, да еще и в контратаку бы бросился. Пять выстрелов он уже произвел. В обойме «макарова» восемь патронов…
– Поговорим, Константин Андреевич? – сделав заметное усилие, выдавил Филатов.
«А он ведь тоже дико устал! – сообразил Максимов. – Он уже никакой, невзирая на неплохую физическую форму. Плюс моральные издержки: банда разгромлена, он уже не капитан, и долго ли пробегает, даже если стряхнет с «хвоста» надоедливого сыщика?»
– Говорите, капитан, мы уже несколько минут занимаемся словесной перепалкой. Хотите, догадаюсь, о чем вы будете говорить? Предложите деньги за отказ от преследования. Кстати, сколько?
– Миллион, – усмехнулся Филатов.
– Долларов?
– Рублей.
– Издеваетесь? – обиделся Максимов.
– Ах, простите, Константин Андреевич… вы же у нас такой крутой, вы даже на ноль готовы делить. Разве купишь за миллион такого человека? Хорошо, десять. И вам, заметьте, ничего при этом не надо делать. Вы просто не смогли меня догнать.
– Хорошо, пятнадцать! – крикнул Максимов. – Сумма терпимая. Однако небольшое уточнение, капитан. Объясните, каким образом вы их передадите – эти пятнадцать тем более миллионов? С собой у вас такой суммы, полагаю, нет. Заключим джентльменское соглашение? На счет переведете? Обнимемся и вместе выйдем из подземелья? У меня есть встречное предложение. Почему бы вам не сдаться? У вас теперь обновленный статус, новая насыщенная жизнь, стоит ли отягощать, если все равно поймают?
Ответа он не дождался. Чиркнули подошвы по бетону, Филатов повернулся и побрел прочь.
– Уже уходите? – Максимов высунулся из-за выступа, снова завозил ладонью по полу, нашел то место, откуда откололся бетон, подобрал еще один огрызок, размахнулся и бросил. На этот раз промахнулся, зато вынудил преступника произвести еще один выстрел. Пуля едва не опалила висок – Максимов аж онемел. Ершистый ком возник в горле. Нарвется он когда-нибудь на крупную непоправимую неприятность…
