Эрл Гарднер - Адвокат Перри Мейсон
- И Гамильтон Бергер, окружной прокурор, приказал вам не упоминать об этой записи на предварительном слушании?
- Одну минуту, Ваша честь, - Бергер поднял руку. - Перед тем, как свидетель ответит, я хочу заявить возражение на основании того, во-первых, что это вопрос спорный и не относится к делу, во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы, в-третьих, это не истинное контропровержение, в-четвертых, это показания с чужих слов.
- Вопрос сформулирован таким образом, - сказал судья, - что свидетель не может ответить двусмысленно. Однако, если вспомнить, с каким возмущением обвинение отрицало, что оно скрывает доказательства, возражение становится чисто техническим. Тем не менее суд принимает возражение на основании того, что это показания с чужих слов. Мистер Мейсон, принято возражение к форме поставленного вопроса.
- Понимаю, - Мейсон заметил ударение, которое судья сделал на последних словах. - Я спрошу по-другому. Лейтенант Трагг, почему вы не упоминали о записи этой беседы, когда в первый раз давали показания в суде?
- Мы возражаем на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и перекрестный допрос не должен касаться этой темы, опять вмешался Бергер.
- При данной форме вопроса возражение отклоняется. Отвечайте, свидетель.
- Меня об этом не спрашивали.
- Но вас же спрашивали о всех предметах, найденных в кабинете? продолжал Мейсон.
- Да, сэр.
- И вы описали все, что нашли?
- Да, сэр.
- Как вы считаете, лейтенант, вы не стали бы говорить о пленке, если бы вас специально не просили молчать?
- Мы возражаем, - сказал Гамильтон Бергер. - Вопрос спорный и не должен входить в перекрестный допрос.
- Возражение отклоняется, - резко ответил судья. - Вопрос изменен так, чтобы выявить, насколько свидетель пристрастен. Отвечайте, лейтенант.
- Я намеренно решил ничего не говорить, пока меня не спросят, объяснил Трагг.
- Вы пришли к такому решению самостоятельно, лейтенант, независимо от тех инструкций, которые вам дал окружной прокурор?
- Мы возражаем, - снова начал Гамильтон Бергер, - с разрешения суда...
Эрвуд покачал головой:
- Возражение отклоняется, мистер Бергер. Вопрос касается намерений свидетеля. Если окажется, что свидетель пришел к такому решению по просьбе обвинения, значит, на свидетеля было оказано давление, не выявленное при прямом допросе, а это не может оставить суд равнодушным. Отвечайте на вопрос, лейтенант Трагг.
- Да, - сказал тот после некоторого колебания, - мне дали указание: если меня не спросят, ничего об этом не говорить.
Мейсон старался использовать достигнутое преимущество.
- Единственным основанием вашего решения не говорить об этой записи ни слова, если вас специально не спросят, было указание, данное вам окружным прокурором, не так ли?
- То же самое возражение, - заявил Бергер.
- Отклоняется, - обрезал судья. - Отвечайте на вопрос, свидетель.
- Да.
- Тогда я считаю, - сказал Мейсон, - что в интересах правосудия эта запись должна быть прослушана в суде.
- Если адвокат хочет выставить запись как часть доказательств защиты, - произнес Бергер, - пусть он достанет ее, принесет сюда и предложит прослушать. А мы выступим с возражением, исходя из того, что это неправомочно, что запись беседы двух неопознанных лиц на магнитной пленке не может служить основанием для решения суда.
- Где в настоящий момент находится пленка? - спросил Мейсон лейтенанта Трагга.
- Я передал ее окружному прокурору.
- Прошу суд дать окружному прокурору распоряжение предъявить эту запись, с тем чтобы прослушать ее в суде. Я думаю, что беседа между обвиняемым и Меридитом Борденом может оказаться очень важной. Выдвинуто обвинение, что мой подзащитный убил Меридита Бордена. Совершенно очевидно, что нельзя разговаривать с мертвым человеком.
Бергер вскочил и сердито выкрикнул:
- Как будто нельзя сначала поговорить с человеком, а потом застрелить его! Запись на пленке показывает, что у Анслея были все основания убить Бордена.
- Тогда ее прослушивание должно пойти на пользу обвинению, - ответил Мейсон.
- Только я могу судить о том, что нам на пользу, а что нет, огрызнулся Бергер. - В настоящий момент от меня требуется одно: доказать наличие преступления и предъявить доказательства, которые могут убедить суд в том, что есть основания считать ответчика виновным.
- В общем-то это правильно, - согласился Эрвуд. - Однако сейчас ситуация сложилась иначе. Защита обращается к обвинению с просьбой предъявить пленку, которая будет фигурировать в деле как доказательство защиты. Суд намерен удовлетворить эту просьбу и прослушать запись. Дело приняло неожиданный оборот, и суд крайне заинтересован в том, чтобы узнать правду.
- Все дела Мейсона принимают неожиданный оборот, - сердито заметил Гамильтон Бергер.
- И тем не менее просьба адвоката будет выполнена, мистер обвинитель. Если эта магнитная лента находится у вас, предъявите ее.
- Нам нужно время, чтобы принести ее сюда и подготовить аппаратуру.
- Сколько?
- Не менее получаса.
- Тогда суд возьмет перерыв на полчаса.
Дру подергал Бергера за фалду фрака и, когда тот наклонился, что-то яростно зашептал ему.
- Хорошо, - вдруг объявил Бергер, - я постараюсь организовать все минут за десять.
Эрвуд внимательно посмотрел на него.
- Вы же сказали, что понадобится не менее получаса.
- Посоветовавшись с моим помощником, я выяснил, что пленка у нас с собой, а аппаратуру мы можем наладить за десять минут.
- Именно это и шептал вам помощник? - поинтересовался Мейсон. - Или он высказал опасение, что этих тридцати минут, о которых шла речь, вполне может хватить на то, чтобы доставить сюда доктора Коллисон?
- Занимайтесь своим делом, - сердито сказал Гамильтон Бергер, - а я буду...
Судья стукнул молотком по столу.
- Прекратите, джентльмены! Мы обойдемся без ваших колкостей. Однако, мистер обвинитель, суд не вчера родился. Вы сказали, вам нужно полчаса, чтобы доставить сюда пленку и наладить аппаратуру, и суд решил объявить перерыв на эти полчаса. Мы не видим оснований менять свои решения. Объявляется перерыв на тридцать минут. - С этими словами Эрвуд поднялся и сердито зашагал к своему кабинету.
Глава XII
За пять минут до конца перерыва в зал суда поспешно вошел Пол Дрейк в сопровождении элегантной женщины. Не прерывая беседы с Джорджем Анслеем, Мейсон кивком головы пригласил их подойти к столу защиты.
- Доктор Маргарет Коллисон, ветеринарный врач, - представил женщину Пол Дрейк, - а это мистер Перри Мейсон, адвокат Анслея.
- Здравствуйте, мистер Мейсон, - произнесла Маргарет Коллисон, с улыбкой протягивая адвокату руку. - Я очень много читала о вас, но никак не ожидала, что мы встретимся. Я уже говорила мистеру Дрейку, что не знаю, чем могла бы вам помочь.
- Расскажите мне абсолютно точно все события, - предложил Мейсон. - Я сопоставлю ваш рассказ с показаниями других свидетелей и, может быть, обнаружу что-нибудь ценное. Я хотел бы, чтобы вы свидетельствовали перед судом. Но, возможно, это и не понадобится. Итак, расскажите мне, что с вами произошло вечером в понедельник восьмого числа.
- У меня находилась на лечении одна из собак Бордена. Но он любил, чтобы ночью все его собаки были дома. Поэтому, как правило, собак приводили ко мне рано утром, в течение дня я лечила их, а на ночь их уводили. В тот понедельник в восемь часов утра собаку доставили ко мне, а в девять вечера за ней должен был приехать мистер Ферни. Когда в девять он не приехал, я подумала, что его что-то задержало, и решила подождать его звонка. Мне пришлось ждать почти полтора часа, да и то позвонил не мистер Ферни, а какой-то мужчина, который сказал, что звонит от имени мистера Ферни и что тот неожиданно задержался. Он спросил, не могу ли я подготовить собаку к отправке домой, несмотря на позднее время, потому что мистер Ферни уже едет ко мне.
- Вы согласились?
- Да. Я сказала, что собака будет в моей машине. Вывести ее и погрузить - дело пяти минут.
- Вы так и сказали?
- Когда приехал мистер Ферни?
- Я только-только завела собаку в машину. Он поставил свою машину у меня перед домом, а к Бордену мы приехали на моей.
- Как далеко вы живете от дома Бордена?
- Чуть больше двух миль.
- Что было потом? - спросил Мейсон.
- Мы подъехали к калитке. Мистер Ферни ключом открыл ее и взял от меня собаку. Я сказала ему, что хотела бы поговорить с мистером Борденом об этой собаке, посоветовать ему сделать ей операцию. Мистер Ферни предложил мне войти с ним в дом и узнать, есть ли возможность поговорить с хозяином.
- Что дальше?
- Мы вошли в дом. Вскоре мистер Ферни сказал, что в своем кабинете мистера Бордена нет, но, наверное, он наверху, в студии, он пойдет поищет его...
Тут секретарь суда стукнул молотком по столу:
- Всем встать!
