Ирина Градова - Рецепт от Фрейда
– Как же его выпустили?
– А на каких основаниях ему можно было воспрепятствовать? Ну, не успели его допросить – наш косяк, не Рощина. Потом задержали двоих уроженцев Молдавии, промышлявших грабежами в том районе, где проживало семейство. Оба сидят под Питером, кажется.
– И на каком основании их посадили?
– Один пытался сдать в скупку позолоченные бронзовые подсвечники. На суде парни своей вины не признали. Впрочем, такие редко сознаются! А вообще дело какое-то мутное, хорошо, что меня с него сняли.
– Мутное?
– Я выяснял: следователя, что пришел после меня, тоже заменили, представляешь?
– Может, дело стопорилось, и родственники давили?
– Не-а. И газеты практически не писали об этом, а ведь дело громкое, журналисты такие просто обожают! Но нет, всего-то парочка заметок промелькнула, а по телевизору – вообще ничего. Такое впечатление, что кто-то пытался избежать шумихи. А из всех показаний, имеющихся в деле, только показания Арины Шевчук, дочери Рощина, можно считать полезными.
– А ее муж?
– Что тебе сказать? Если бы мне оставили дело, я бы, конечно, поговорил и с ним, но новый следователь счел, что раз мужика не было на месте преступления, то незачем его и вызывать.
– Ты так и не сказал, как погибла Вероника, – напомнил Иван.
– Скорее всего, ее смерть стала результатом несчастного случая: убегая от преступников, она споткнулась на лестнице и упала с высоты второго этажа на антикварный журнальный столик. Ударилась головой – травма, несовместимая с жизнью.
– Не подскажешь, как звали тех парней из Молдавии?
– Из Приднестровья, если быть точным. Зачем тебе? – нахмурился капитан. – Неприятностей захотелось?
– От кого неприятностей-то? – пожал плечами Паратов. – Дело давнее, верно?
– Вот именно, что давнее! Но хозяин – барин, найду я имена, если тебе и в самом деле приспичило. Только на меня не ссылайся: я тут вообще ни при чем, ладушки?
* * *Неля боялась, что, вернувшись в «Синюю Горку», застанет там Ракитина. Дядя Илья обещал, что в Москве его задержат надолго, но чем черт не шутит? А еще могло случиться, что кто-то из медперсонала заметил изменения в назначениях Максу и вернулся к старым, прописанным Ракитиным, сочтя это ошибкой. Тогда все усилия напрасны, и по возвращении она найдет все тот же «овощ», который оставила, уезжая. Дурные мысли так и лезли в голову, поэтому она возвращалась в «Горку» не в понедельник, как планировала, а в воскресенье.
Неля подъехала к лечебнице в шестом часу вечера и первым делом отправилась в палату Макса. Его койка оказалась пуста. В комнате отдыха она также не увидела привычного кресла. Диана Вишневская, сидящая на диване напротив телевизора, по которому транслировался классический концерт, заметила Нелю.
– Нелли Аркадьевна? – подняла она тонко выщипанные брови. – Вы здесь?
– Решила вернуться пораньше, – стараясь выглядеть безмятежной, ответила Неля. Нет, не зря, не зря она беспокоилась!
– Что-то случилось? – встревожилась Диана.
– Нет-нет, все в порядке, – заставила себя улыбнуться Неля. – Вы, случайно, тетю Клепу не видели?
– Н-нет…
– Пойду поищу ее.
– Может, она на улице? – предположила пациентка. – Сегодня хорошая погода.
Неля быстрым шагом направилась к выходу. Проходя мимо кабинета Ракитина, она заметила под дверью свет. Неужели главврач вернулся?! Но почему дядя Илья не позвонил и не предупредил?
Неля попятилась, увидев, что дверь открывается, и спряталась за угол. Из кабинета вышла Татьяна Шепелева! Выглядела она, как всегда, красивой, но немного встрепанной. Девушка потопталась в коридоре, поправляя прическу и одергивая помятую юбку, после чего, вскинув голову, словно призовая лошадь на скачках, устремилась к выходу из отделения. Она прошла всего в нескольких сантиметрах, и Неля задержала дыхание, чтобы малейшее колебание воздуха не заставило Татьяну оглянуться и обнаружить ее присутствие.
Едва Неля перевела дух, как дверь снова распахнулась, и из кабинета размашистой походкой вышел Гурзо. Его нахождение здесь Нелю не удивило, ведь Ракитин оставил Гурзо вместо себя, но вот то, что Татьяна, похоже, оказалась его любовницей… А она-то откровенничала с медсестрой, задавала ей вопросы о пожаре! Татьяна отвечала охотно и ни разу не показала, что встревожена словами Нели. Интересно, как много из этих бесед она передала Гурзо и насколько в курсе Ракитин? Судя по всему, он доверяет заведующему «буйными», раз оставил ему ключ от кабинета… Но, может, не все так плохо? Вдруг Татьяна только спит с Гурзо, но не обсуждает с ним дела? Как говорилось в одном фильме: «Ничего личного – только секс!» Хотя вряд ли. Возможно, следует послушаться Паратова и сматывать удочки?
Подождав, пока Гурзо скроется из виду, Неля оторвалась от стены и продолжила путь к выходу в поисках тети Клепы. Несмотря на то что уже стемнело, погода стояла отличная. Было сухо, безветренно, и больные бродили по внутреннему дворику и по аллеям парка. Пара санитаров курили на крылечке.
– Тетю Клепу не видели? – спросила Неля.
– Там она, – лениво махнул рукой в направлении парка один из санитаров.
Мечась взглядом по спинам пациентов в поисках тети Клепы, она наконец узрела ее. Тетя Клепа сидела на скамейке под старой липой, укутавшись в теплый пуховик, с кроссвордом в руках, а напротив, в своей коляске, сидел Макс, заботливо прикрытый толстым пледом в красную и зеленую полоску. Неля едва верила своим глазам: санитарка рискнула вывезти Рощина на улицу, а это могло означать только одно – ему лучше! Боясь ошибиться, Неля приблизилась к парочке. Почувствовав постороннее присутствие, санитарка подняла глаза.
– А вы чего тут? – удивленно проговорила она.
– Решила переночевать здесь, чтобы рано не вставать, – ответила та, не глядя на тетю Клепу. Ее взгляд был прикован к лицу пациента. Рощин сидел в коляске прямо, красивые руки с длинными пальцами и заботливо подстриженными тетей Клепой ногтями покоились на подлокотниках. Его глаза, вопреки обыкновению, были закрыты. Неля успела привыкнуть к тому, что они широко распахнуты и бессмысленно смотрят в одну точку. Казалось, Макс спал.
– Как он? – поинтересовалась она, переводя наконец взгляд на санитарку.
– Гораздо лучше, – улыбнулась та. – Уже сутки кушает сам. Правда, аппетит не очень…
– Это нормально, – кивнула Неля. – После отмены препаратов такое случается. Он что-нибудь говорил?
– Молчит, как в рот воды набрал. Но все понимает.
– Отлично!
Тетя Клепа замялась.
– В чем дело? – спросила Неля.
– Я… короче, как насчет главного-то, а? Он ведь вернется, и что тогда?
Неля и сама хотела бы знать. Ракитин непременно заметит состояние Макса и захочет выяснить, кто изменил ему назначения. Но она надеялась, что до того времени удастся поговорить с Рощиным и выяснить, как он попал в «Синюю Горку». Или дядя Илья узнает что-нибудь, воспользовавшись сведениями, полученными от Нели, и тогда вообще не придется больше обманывать. Да, это было бы самое лучшее!
Она бросила на Макса взгляд через плечо и увидела, что он смотрит прямо на нее. От этого взгляда у нее дрожь пробежала по телу. Неля не смогла бы объяснить, что ее смутило, но оно определенно присутствовало в темно-зеленых, как болотная тина, глазах скрипача. Словно нечто потустороннее разглядывало этот мир из-за невидимой завесы.
– О, проснулся! – заметила тетя Клепа. – Ну, поехали домой?
Макс не отреагировал на ее слова, не отрывая напряженного взгляда от Нели. Его густые темные брови хмурились, словно он пытался собраться с мыслями, а уголки губ подрагивали.
– Что такое? – спросила Неля. – Вы хотите что-то сказать?
Рощин не ответил. Морщины, залегшие между его бровей, разгладились, и он отвернулся, глядя на аллею, освещенную оранжевым светом фонарей.
– Пора, – поднимаясь, сказала тетя Клепа. – Скоро отбой.
– Я отвезу его, – сказала Неля.
– Вы?
– Ну да. А вы идите, а то совсем замерзнете!
Санитарка спорить не стала и засеменила к главному входу. Неля, толкая коляску впереди себя, медленно двинулась в том же направлении.
* * *Любавин звонил в соседнюю с квартирой Анастасии Иночкиной дверь, чувствуя, что с тем же успехом мог бы не опрашивать тех, кто лично знал последнюю из погибших при пожаре в «Синей Горке» жертв: скорее всего, результат окажется таким же, как и в предыдущих случаях. Профессор не привык бросать дело, не доведя его до конца, потому-то он и стоял здесь сейчас, нажимая на кнопку звонка. По шаркающему звуку, раздавшемуся изнутри, становилось ясно, что двигается человек пожилой. В глазке мелькнул чей-то взгляд, и вопрос, произнесенный надтреснутым голосом, подтвердил предположения Любавина о возрасте проживающей в квартире женщины:
– Кто там?
После коротких переговоров профессору открыла пожилая дама, облаченная в черное шерстяное платье и серую пуховую шаль. Квартира оказалась маленькой, но уютной и чистенькой. Хозяйка предложила чаю, и Любавин согласился: похоже, старушка готова на продолжительный разговор. Звали ее Галиной Федоровной, и она, как выяснилось, прекрасно знала свою покойную соседку.
