Михаил Март - Шаткое равновесие
— Минутах в пятнадцати езды в сторону моря.
— Вот даже как? Значит, от нее до Чертова копыта рукой подать.
— В два раза ближе, чем от других известных нам точек.
— У меня такое чувство, будто мы взяли след.
— Тогда вперед!
Алексей тем временем сидел в «Газели» метрах в двадцати от своего дома и наблюдал за гаражом. Он не сомневался, что с автобазы сыщики поедут к нему. Садиться им на хвост не имело смысла, он приехал сюда другой дорогой и удивился, увидев кроме «Волги» Блохина новенький «Форд» с номерами прокатной фирмы. В машине сидел мужчина лет сорока и чего-то ждал. Алексей вспомнил — этого типа он видел на галерее церкви во время отпевания, у него был фотоаппарат. Что это могло значить? Вероятно, пресса ведет свое расследование. Алексей решил, что репортер ему не помеха и нет смысла мешать его работе. Лишний скандал в прессе не помешает.
Сыщики вышли из дома, сели в машину и уехали. «Форд» тронулся следом. Алексей не торопился. Он знал, куда они поехали.
* * *
У въезда на стоянку стояла очередь из четырех машин. Ждали минут десять, потом Вербицкий оплатил въезд и получил чек. На огромной территории было активное движение, кто-то заезжал, кто-то уезжал, журавлиная шея шлагбаума работала, как маятник: вверх — вниз, вверх — вниз. Следователи отправились на поиски пешком.
Ярко-красный «Пежо-308» сверкал на солнышке, они увидели его через пятнадцать минут.
— Загадка «Найди десять отличий», — усмехнулся Вербицкий.
— На машине нет царапин, она в идеальном состоянии, — сказал Блохин.
— Вы очень прозорливы. А теперь главное.
Вербицкой подошел к дверце водителя и дернул за ручку. Закрыто. Он вставил ключ, дверца открылась. Следователь сел за руль, Блохин устроился рядом.
— Отличие второе. У машин разные ключи, что вполне естественно.
Они осмотрелись.
— Один в один. Машины из одной партии, — заметил Блохин.
— Разумеется. В одном магазине куплены с интервалом в десять дней. И номера идут подряд. Поменять их за две минуты можно.
— В чем же идея? Не улавливаю.
— Сейчас разберемся.
Вербицкий откинул козырек над головой, и ему на колени упали права и документы на машину, выписанные на имя Натальи Шейниной. Он заглянул в отделение для перчаток. Там лежала коробочка в фольге, перевязанная ленточкой, и женская косметичка.
— Вот это женская машина, как вы любите приговаривать, Родион Викторович: «И к гадалке не ходи!» А я-то думал, чего в Наташиной шкатулке с бижутерией не хватает? Это подарок медперсонала — янтарные бусы, кольцо и браслет. Но Алексей ничего не знал о подарке. А после такого тяжелого дня и о правах забыл: шесть ходок на стоянку за один вечер. Голова не компьютер, всего не учтешь. Одной ложки дегтя хватит, и вся бочка с медом испорчена.
— Давайте по порядку, Илья Алексеич. Моя башка тоже не Дом Советов. Тут работал человек с вывихнутыми мозгами. Я ничего не понял.
— Мозги у него на месте. Правильные мозги. Если бы у наших сыщиков были такие же! Ладно. В каждом деле должен быть Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Вы будете Ватсоном, а я возьму на себя наглость предстать в роли Холмса.
— Как здесь оказались документы Наташи и ее подарок?
— Да все очень просто. Наташа говорит правду. Она не в курсе событий, Алексей сделал из нее козла отпущения. Он знал, что будет главным подозреваемым. За такое наследство можно не одного человека убить, а сотню, если тебе сойдет это с рук.
— Опять вы за свое. Конкретнее можно?
— И даже нужно. В четверг Угрюмов купил или одолжил эту машину у Капралова и загнал ее на стоянку. Чека не сохранилось или мы его не нашли. Возможно, чек остался в другом пиджаке. В пятницу Алексей надел замшевый пиджак, в нем и были все пятничные улики. Чеки стоянки — наш путеводитель, по ним мы можем восстановить маршрут.
— Первый чек отмечен в 18 часов 35 минут. Алексей был дома и готовился ко дню рождения.
— Кто вам сказал?
— Никто.
— Вот именно. Это время мы не проверяли. Больница далеко?
— Минут десять езды. Стоянка находится между больницей и морем.
— Самое подходящее место. Первый чек. В 18 часов 35 минут Угрюмов приезжает сюда на своем «Фольксвагене». Пересаживается в «Пежо» Капралова, едет в больницу и меняет машины. Он оставил Наташе машину Капралова. Девушка не заметила подмены. Даже ключи с тем же брелоком лежали в кармане дверцы, вот почему Наташа положила сюда косметичку и подарок. Алексей, поменяв машины, пригнал Наташин «Пежо» сюда, на стоянку. Оставив здесь ее машину, он садится в свой «Фольксваген» и возвращается домой. Время второго чека?
— 19 часов 15 минут.
— Сходится. Сел в машину Капралова в 18 часов 35 минут, пригнал машину Наташи в 19 часов 15 минут.
— На все про все больше не уйдет.
— И я так думаю. Дело сделано. Больше Наташа свою машину не видела и царапины тоже. Она говорит правду.
— А что, собственно говоря, сделано? Поменял машины местами?
— Да. И наверняка он не разрешил Наташе ехать на свидание к Таисии. Она его послушалась. Он же вожак. Девушка не смеет ему перечить. В девять вечера она выехала из больницы на машине Капралова, положив в бардачок подарок и косметичку. Приехав домой, пошла спать — устала. На часах было половина десятого. Примерно. Наташа нам рассказала все как есть. А Алексей в это время находился у Юрия Артюхова.
— Хорошо. Пусть по-вашему. В чем смысл маневра?
— А смысл мы уже просчитали. Алексей не успел бы на свидание к Таисии, если бы заехал в гараж за машиной Наташи. А от стоянки он успевает. Стопроцентная математика. Мы обязаны проделать следственный эксперимент. Нам понадобятся три машины и несколько статистов из числа оперативников. Надо нанести схему на карту города и следовать по схеме с секундомером в руках.
— Я и без схемы город знаю.
— Нам нужна фиксация каждой точки.
— Боюсь, что ваш эксперимент нам ничего не даст, кроме головной боли.
— А я уверен в обратном.
Пререкаясь, они не подозревали, что за ними наблюдают две пары глаз: за машинами прятался Олег Громов, а Угрюмов сидел в «Газели» у ограды стоянки. Он видел и сыщиков, и Громова и даже догадывался, о чем они говорят.
15
В четырнадцать часов десять минут курьер на новом велосипеде выехал из ресторана «Таврида». Алексей выждал и поехал следом. Через пять минут он был у Чертова копыта, остановился у самого парапета и вышел из машины, оставив дверцу открытой. Вставив сигарету в мундштук, закурил. Солнце сильно припекало, в рубашке с длинными рукавами было жарко, но он не замечал этого, смотрел на море и думал о своем. О чем думал, на что надеялся, только одному ему известно.
Спустя какое-то время появился возвращавшийся курьер. Парень что-то насвистывал. Заметив на пятачке у подковообразной ограды «Фольксваген» с открытой дверцей, он притормозили Его охватило нехорошее предчувствие: он вспомнил о «Мерседесе» с открытыми дверцами, о найденном на камнях трупе.
Курьер тихо подъехал к парапету и увидел мужчину лет сорока, сидящего на корточках и что-то ищущего на земле, перебирая гравий. Он его узнал: видел его фотографию в газете, где печатался репортаж о похоронах Таисии Покровской. Это тот самый Угрюмов, наследник многомиллионного состояния. Везет же людям. А говорят, что деньги с неба не падают. Еще как падают.
Угрюмов оглянулся и почему-то вздрогнул.
— Тебе чего здесь?
— Мне? Нет, ничего. Тут на днях произошло несчастье. Женщина погибла. Ее машина так же стояла и дверцы были открыты. Я вас не заметил за машиной. Подумал, а вдруг…
— Как видишь, я жив и умирать не собираюсь. Проваливай.
— Да я так, ничего.
Мужчина поднялся с корточек, улыбнулся, выбил окурок из мундштука и вернулся в машину.
Он сделал все от него зависящее, следующий ход за сыщиками. Плохо ребята работают. Приходится заставлять их думать, как нерадивых троечников.
* * *
Шли третьи сутки пребывания Наташи в камере предварительного заключения, она не спала ночами, устала, и красота ее потускнела. Ее вновь вызвали на допрос. В кабинете Блохина были следователь Вербицкий и капитан Гусева. Она сидела в сторонке с блокнотом в руках, а следователь стоял у окна.
— Вы все еще настаиваете на своих показаниях, Наталья Сергеевна? — спросил подполковник.
— Я ни на чем не настаиваю, — тихо ответила девушка, облизнув пересохшие губы. — Я не могу понять, на чем настаиваете вы.
— Хорошо. Все, что вы рассказали, запротоколировано. Поговорим о деталях. Есть запись вашего телефонного разговора с Таисией Покровской, пленка прошла экспертизу. Вы продолжаете настаивать на том, что не встречались с ней в пятницу?
— Телефонный разговор — одно, встреча — другое. Я никогда бы не решилась на такую встречу. От Таисии чего угодно можно ожидать. Я боялась эту женщину, она мне угрожала, и не раз. Но я ее угрозы на магнитофон не записывала. Ехать в позднее время в опасное место я не решилась бы. Она могла приехать сама, днем, когда Алеша в рейсе. Что за необходимость и срочность встречаться с ней ночью?
