Мария Брикер - Коллекционер закрытых книг
– Неудобно что? – спросила Елена Петровна, вытаскивая из груды грязной посуды изящные фарфоровые чашечки. Медная турка нашлась на плите, залитой подгоревшим кофе.
– Ну как что? Журналисты понаедут, фоторепортеры из светской хроники, а я тут мертвая в таком свинарнике. Неэстетично как-то.
Комментировать слова модели Зотова не стала, помыла чашки, сполоснула турку и вопросительно взглянула на Климову.
– Кофе в верхнем ящике, – сообщила Лиза печально. – Мне крепкий. И четыре ложки сахара. Сто лет сладкий кофе не пила. Гулять так гулять! Пойду коньяк принесу.
Россия удивительная страна. В кухнях принимают гостей, устраивают посиделки, беседуют о делах, в гостиных – кушают и смотрят телевизор в одиночестве или кругу семьи. Зотова не возражала, ей уже было все равно, где разговаривать, лишь бы наконец-то сесть, что она и сделала, смахнув полотенцем крошки со второй табуретки.
Коньяк и кофе привели Лизу в возбуждение. Глаза у нее горели огнем, щеки зарумянились. На Зотову она смотрела с азартом, словно та сообщила не о возможном покушении, а предлагала подписать миллионный контракт с американским «Vogue».
– Как я попала в «Крымские каникулы»? Да обычно, – махнула рукой Лиза и налила себе еще коньяка в пустую кофейную чашку с остатками гущи. – Хотя нет, не совсем обычно. Просто подфартило. Правда, это еще с какой стороны посмотреть. Как сейчас помню: парились на пляже два дня подряд, снимали тупой музыкальный клип с истеричной козой в главной роли… Один богатенький Буратино решил дочке подарок сделать на день рождения. Та мечтала стать великой певицей, но голоса и слуха у нее не было совсем, пела так, что коты мартовские в ужас бы пришли. Девочка, однако, была уверена в обратном и настырна в своих желаниях. Дошло до того, что малолетняя коза пригрозила папочке самоубийством, если он не поможет ей забраться на музыкальный Олимп. В общем, весь мозг родителю выгрызла, и тот решил осчастливить чадо. Нанял команду профессионалов во главе с одним из лучших клипмейкеров Москвы. Меня в клип пригласили в качестве модели, но пришлось работать актрисой. А мне что, я и актрисой могу, лишь бы бабки заплатили. Песня называлась «Нимфа». Сюжет клипа такой: три рыжие ведьмочки лепят из песка девушку, та оживает, уходит в море – и пучина поглотила ея в один момент; ведьмы в ужасе бросаются за утопленницей. Короче, все умерли.
– Рыжие? – улыбнулась Зотова, кивнув на темные волосы Лизы.
– Когда-то я была рыжей, – хихикнула Климова. – Имидж сменила по совету знакомой суперской стилистки, и моя карьера резко пошла в гору. Так вот, девушку играла, ясный перец, сама дочка. Нимфа, блин… Блондинка тупая! В общем, из-за этой гребаной нимфы мы никак не могли снять простецкий клип. Жарища страшная, мы на солнцепеке в песочек играем, грим плывет, кожа уже волдырями покрывается, не помогают солнцезащитные кремы, а коза под зонтом стоит и выкобенивается. То ей одно не так, то другое. Уже и режиссер стонет, уговаривает ее, объясняет, что будет монтаж, компьютерная обработка, спецэффекты. Вроде отсняли, пора нимфе воскресать. Тут она подходит к фигуре на песке, которую художник сварганил, и начинает ее ногой пинать. Переделывайте, говорит. Мол, песчаная девушка на нее должна быть похожа как две капли воды. Меня это так взбесило, что я пригоршню песка взяла и девке в морду швырнула. Теперь, говорю, ты на нее похожа. Думала, конец мне, сейчас нимфой стану я, меня попросту утопят. Вдруг слышу – аплодисменты. Вся съемочная группа, клипмейкер, актеры хлопают. Девка зарыдала и пошла всерьез топиться. Народ за ней ломанулся, а режиссер что-то в рупор орет. Потом только поняли, что все это безобразие отсняли. Получилось – супер! Если бы девка пела прилично, клип сделал бы ее звездой. А так его пару раз по кабельному каналу прокрутили и сняли с эфира. Даже студийная запись и компьютерная обработка голоса не помогли. Так вот, после съемок ко мне подходит франт в белом костюме, я его среди зевак видела, и говорит, что ищет актрису на главную роль в фильме «Крымские каникулы». Я, дескать, по типажу и темпераменту ему просто идеально подхожу. Ответ попросил дать до утра следующего дня. Я подумала, он аферист, склеивает на предмет переспать. В Крыму много таких «режиссеров» по пляжам гуляет. Но мужик оставил сценарий, визитку с координатами и удалился, весь из себя гордый и неприступный. Смотрю, на карточке написано «Гольянов». Блин, думаю, я ведь слышала про него как подающего надежды. Хотя он еще ни одного фильма не снял. Навела справки, выяснила, что в Крыму действительно ведутся съемки фильма, который грозит стать хитом, и, естественно, согласилась. А уже потом узнала, почему меня взяли на роль.
– Значит, вы были в курсе, что с актрисой, которая должна была сниматься в фильме до вас, произошел несчастный случай?
– Конечно! Честно сказать, у меня такое чувство было, что никто особо не расстроился, напоказ повздыхали и забыли. Все, кроме Германа Волошина.
– Кто это? – спросила Зотова.
– Партнер мой по фильму. Вернее, той актрисы партнер. И только ее, как впоследствии выяснилось. Герман убивался всерьез, каждый день после съемок ездил в больницу, дежурил там ночами, бульоны варил, все цветы и фрукты на съемочной фазенде оборвал. Идиот какой-то, – с досадой сказала Лиза и принялась с увлечением грызть ноготь.
– Маникюр! – остановила ее Елена Петровна.
Климова одернула руку, выругалась и засунула руку под попу, чтобы соблазна не было снова сунуть палец в рот.
– Что крамольного в том, что человек навещает в больнице свою коллегу? – вернула ее к теме Зотова. Эпизод из прошлого Ольги Колесниковой показался любопытным, она старательно вывела в блокноте фамилию ее несостоявшегося партнера и поставила знак вопроса.
– Так ведь коллега в коме находилась. На хрена ей, спрашивается, бульоны и фрукты? Там вообще безнадега полная была. Врачи сразу сказали, что кирдык и никакой надежды, не выживет девка. Но Герман бегал к ней до конца сентября. Потом перестал.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, она умерла, – пожала плечами Климова. – Волошин был не слишком разговорчивый товарищ.
– Почему же он такую заботу о девушке проявлял? У них роман до трагедии был?
– Какой роман? – округлила глаза Лиза. – О чем вы говорите? Видели бы вы это чудовище – худой, нескладный, нечесаный и страшный. Не понимаю, как ему роль-то дали. Герману только Кощея играть, причем без грима. Реальный урод, я не преувеличиваю. А режиссер его в романтические юноши определил. По сценарию герой Волошина нежно влюблен в роковую красавицу-экстремалку, обремененную больной сестрицей. Раскрасавица приезжает в Крым и вскоре влюбляется в крутого рокера. Тот отвечает ей взаимностью, они мотаются по Крыму на байках, тусуются в клубах. Девица так увлечена, что совершенно забывает об умирающей малолетней сестре, с которой тусит тихий и безотказный сосед, влюбленный, понятно дело, в экстремалку. И вот наступает кульминационный момент. Красавица приглашает рокера к себе, тот, роняя слюни, мчится к возлюбленной, но дома его ждет сюрприз в виде больной сестрицы. Парень выпадает в осадок и исчезает с горизонта, проблемы ему не нужны. Героиня в печали, ее утешает сосед, и она с горя бросается в объятия к этой образине. Все у них хорошо, но тут рокер возвращается, осознав свою ошибку. Экстремалка счастлива, зато начинает бузить и ставить ей палки в колеса малолетка. Потому что хочет, чтобы старшая сестра вышла замуж за Квазимоду. Героиня оказывается перед сложным выбором: сестра все равно помрет, а счастье уплывает. Мечется она, бедная, мечется, но вдруг осознает истинный смысл жизни, понимает, что любит урода-соседа, и остается с ним.
Елена Петровна, не удержавшись, хмыкнула. Сюжет показался ей надуманным. А Климова, уловив настроение слушательницы, возразила:
– Нет, в общем-то, идея фильма интересная, но из-за подбора актеров ни один человек не поверил бы в то, что можно полюбить такую образину. Режиссер выкобенивался, нестандартные типажи искал, а мне пришлось страдать – целоваться и изображать любовь с Квазимодо. Мало того, Волошин с самого начала меня люто возненавидел. Я прям кожей чувствовала его ненависть. За что? Разве это я виновата, что его прежняя партнерша по фильму разбилась?
Лиза обиженно закусила пухлую губу. Сейчас она походила на ребенка, у которого отобрали сладкое. Зотова поймала себя на мысли, что в девушке гармонично сочетаются две совершенно противоположные грани: порочность и наивность. Мужчины такое сочетание обожают.
– Спрашивается, в чем моя вина была? – не унималась Климова. – Кто вообще виноват? Зачем на «тарзанку» полезла, дура? Мне девки из съемочной группы говорили, что все пытались ее отговорить. Вроде тарзанщики пьяные были или обкуренные. Не послушала.
– Выходит, никто ответственности не понес?
– Ну почему… Я в газете потом читала, что ребят тех, тарзанщиков, судили, срок дали. Так что воздалось им по заслугам. А фильм провалился. Единственное, что в картине заслуживает внимания, – это моя игра, – похвалила себя Лиза. – Ну и Эмма неплохо играла, которой роль больной девочки досталась. Роль сложная, но она отлично с ней справилась.
