Анна Данилова - Сердце химеры
– Я слышала о ней от Вити. Кажется, он встречался с ней, да только она замужем. А что с ней случилось?
– Ее убили.
– Ну… не знаю. Витя мне ничего не рассказывал. А может, он ничего не знает?
– Как давно вы знакомы с ним?
– Вообще-то недавно… всего два дня. А переехала к нему потому, что предки забодали… – Она пыхнула сигареткой, выражая всем своим видом полное презрение к родителям.
– Вам что-нибудь о нем вообще известно? Вы переехали в квартиру человека, которого совершенно не знаете. Вы живете с ним…
– Да его же и так видно! Поэт! Писатель… С такими жить легко и просто. Жаль только, что денег нет, – сказала она беззаботно, как будто бы всю свою молодую жизнь только и делала, что жила с художниками, поэтами, писателями.
– А что он вам рассказывал о Ларисе? – спросил, в свою очередь, я.
– Да то и рассказывал, что она забодала своими придирками, замучила его тем, что он не умеет зарабатывать деньги, что он бесперспективный… А талантливый человек, он же внимания к себе требует. Ему муза нужна, понимаете? А музе не нужны деньги. Она служить должна, так-то вот… А эта.. эта считала его своим пажом… – фыркнула она.
– И на что же вы, интересно, живете? – полюбопытствовал Вишняков. – Если Виктор ничего не зарабатывает… Может, вы работаете?
– Я? Ну уж нет… У моих родителей денег много. Они хоть и злятся, что я из дома ушла, но все равно деньжат подбрасывают. Обещали даже машину купить. Они любят меня, ведь я у них – единственная дочка.
– Что еще он говорил о Ларисе? Может, они поссорились с ней? Как они вообще расстались?
– Да очень просто. Он бросил ее, вот и все.
У нее замурлыкал телефон, она схватила его:
– Витечка? Как хорошо, что ты позвонил. Тут к тебе пришли из прокуратуры. Про Ларису твою расспрашивают, представляешь, ее оказывается, убили!!! Приходи поскорее, я же не знаю, что им отвечать.
– Позвольте? – Вишняков решительно отобрал у нее телефон. – Виктор Караваев? Моя фамилия Вишняков. Хорошо, мы вас ждем.
Он появился через двадцать минут. Высокий, черноволосый хрупкий молодой мужчина во всем черном. Я почему-то подумал, что он носит траур по Лоре.
– Я бы не хотел, чтобы она присутствовала при нашем разговоре, – сказал он, поглаживая по плечу Милу. – Она человек эмоциональный…
– Витя, так ты знал, что Ларису убили? – У Милы округлились глаза.
– Знал, конечно, знал… Как же я могу не знать, если я встречался с ней несколько лет. Извини, Милочка… пойди прогуляйся, пройдись по магазинам.
Он сказал это с такой легкостью потому, что деньги она будет тратить не его, а родительские, подумал почему-то я. Не люблю альфонсов.
Мила надела джинсы, побрызгалась духами и в полной тишине вышла из квартиры, бросив на ходу:
– Дай сигнал, когда можно будет возвращаться… Пива купить?
Мне показалось, что Вик посмотрел на нее с какой-то нетерпеливой злостью, словно она начала уже раздражать его, а он еще не придумал, как от нее отделаться.
– Скажите, Виктор, где вы находились 27 сентября с 22 до 23 часов? – спросил Лев Григорьевич Караваева.
– Я был дома, – ответил Вик напряженным голосом. – Но меня уже допрашивали.
– А когда вы последний раз виделись с Ларисой?
– Да в тот же день и виделся. Но мы расстались не очень хорошо, вернее, очень даже плохо. Честно… Она просила у меня денег, впрочем, как всегда.
– И поэтому вы теперь нашли девушку, которая приносит вам деньги на подносе, – не выдержав, съехидничал Вишняков.
– Так получилось.
– У вас, Виктор, нет алиби, знаете об этом? И это удивительно, что вас не задержали в свое время.
– Я не понимаю, зачем вы сейчас-то ко мне пришли. Ведь убийца найден!
– Нет. Убийца не найден.
У меня зазвонил телефон. Услышав женский голос, я не сразу понял, кто звонит.
– Извините, Михаэль… Это я, Ольга. Ваш телефон мне дала Алла Ступникова, мама Лоры. Понимаете, какое дело. Мне надо вам кое-что рассказать. Помните, я говорила, что ваша бывшая жена, Полина, готовила вам курицу, ну, что еще в подъезде пахло… Помните?
Да, конечно, как я мог об этом забыть. Да только эта тема меня уже утомила, как и вообще все, что было связано и с Полиной, и с ее курицей.
– Да, Оля, я все помню. И что?
– Я кое-что вспомнила. Вернее, догадалась. Сестра Полины, Лена… Она была в тот день здесь, у вас, у нас. Я видела ее в подъезде. Сначала думала, что мне показалось, но потом поняла… Возможно, они обе были у вас дома и готовили эту курицу, или же вообще была одна Лена… Понимаете?
– Нет. Так кто был, Лена или Полина?
– Я видела и Полину, и Лену. Их было две. Не может быть, чтобы я что-то напутала…
– Вы дома сегодня вечером, Ольга?
– Да, конечно…
– Мы приедем к вам, и вы нам все расскажете, хорошо?
– Да, я буду ждать…
Я посмотрел на Вишнякова, и он понял, что случилось что-то важное, о чем я не могу говорить в присутствии Виктора.
– Говорю же, вы пришли сюда напрасно. – Вик сморщился, словно ему причинили боль. – Вы бы оставили нас всех в покое – меня, Гору… Вы не там ищете, поверьте мне. Мы знали Лору как облупленную, и уж если до сих пор ничего не сотворили с ней, так только потому, что оба понимали, что дело идет к расставанию. И Гора тоже решил – развестись. Он устал с ней, понимаете? И у меня уже крыша поехала из-за ее выкрутасов. Она мне всю душу вымотала. Согласен, она была красивой девушкой, яркой, незабываемой, и, быть может, я всегда ее буду помнить. Но жить с ней невозможно. Она как бабочка… Порхает и не понимает, глупая, что жизнь так коротка. Я все надеялся, что она бросит Гору, и мы с ней заживем… Поверьте мне, я действительно хотел этого. Я даже детей хотел. А вот чего хотела она – я так и не понял. Она даже радоваться не умела. Когда у нее появлялись деньги, она вся светилась, но когда покупала то, что хотела, успокаивалась, и на нее нападала такая хмурь, смурь, называйте, как хотите. У нее вообще в последнее время было, как она говорила, «вешательское» настроение. Она много и часто стала говорить о самоубийстве, что ей все надоело, что все мужики сволочи. Обычная бабская песня. Да и подружка ее, Глафира, та еще штучка. Вечно ее подстрекала, подначивала. Она развлекалась, эта дурища, тем, что провоцировала Лору на всякие грязные делишки… Чтобы содрать с мужиков побольше денег… А Лора мужчин ненавидела. И меня в том числе.
– Но почему же не расставалась с вами? С мужем?
– Она чувствовала свою силу, власть над нами.
– Это была иллюзия? – спросил я.
– Нет. Так оно все и было. Она крепко держала нас, обоих. И, знаете, она нравилась мне, очень… такая непредсказуемая, безумная, я бы даже сказал. Но внутри нее жила какая-то невыразимая тоска. У нее часто были такие грустные глаза… До мурашек… Сидит, бывало, смотрит в одну точку, раскачивается, и постепенно ее глаза наполняются слезами. Мне аж самому страшно становилось. Мне кажется, она сильно страдала… Может, была влюблена в кого?
Мне показалось, что я краснею.
– Но я не убивал, хоть алиби у меня и нет. Послушайте, а ведь вы – тот самый Михаэль?
– Что значит «тот самый»? – встрепенулся я.
– Ну, сосед, писатель… Она мне много о вас рассказывала. Я так понял, что вы дружили, общались, раз она все знала о вас… даже распорядок дня. И что вы обычно едите на завтрак. Ей очень нравилось, как вы пишете. Она ставила вас мне в пример. Я тоже читал ваши романы, ничего так, увлекательно, но уж больно женщины… героини у вас странные… такие раскрепощенные, смелые, роковые, я бы даже сказал. Думаю, Лору это привлекало.
– Да, мы с ней общались… – сказал я чуть слышно.
– Мне все еще не верится, что ее нет. Я и Милу сюда поселил, чтобы не так болезненно пережить этот момент.
– И ничего не рассказали ей про Ларису? – спросил Вишняков.
– А зачем?
Мне кажется, Вишняков тоже понял, что Виктор не имеет к убийству никакого отношения. Ну не походил он на убийцу… Хотя кто знает, как выглядит истинный убийца?!
Мы вышли и на лестнице столкнулись с Милой. Она курила, примостившись на ступенях и подложив под себя пакет.
– Наконец-то, я уж думала, вы никогда не уйдете, – она смерила нас тяжелым взглядом, поднялась и медленно двинулась вверх по лестнице – навстречу своей любви.
– Мне Ольга позвонила, соседка моя. Сказала, что вспомнила, что в ту ночь или тот день, я не совсем понял… Словом, что, когда Полина жарила для меня курицу, в моей квартире была и ее сестра, Лена. Вроде бы они были вдвоем.
– Лена? Та самая? Не правда ли, чертовщина какая-то? Давайте поедем к этой вашей Ольге, спросим подробнее. Ведь если Лена замешана в этих убийствах, то на нее, между прочим, никто и никогда не подумает.
И вдруг Вишняков остановился и поднял палец кверху.
– Послушайте, Михаэль! Да это же гениальный ход!!! Боже, это просто потрясающе!!!
Я смотрел на него и ничего, разумеется, не понимал. Но мой частный детектив, кажется, был просто счастлив своей догадкой.
