Наталия Левитина - Блондинка в Монпелье
— Не испытываю, — пожал плечами Жан-Поль.
— Вот вы сейчас здесь, со мной. А ваша риелторская фирма? Закрыта на замок? Наверняка повесили на дверь конторы и на главную страницу сайта объявление: «Мы в отпуске до конца августа»?
— Почему же? Делами занимается Женевьева.
— Женевьева?
— Моя помощница. Если у неё возникают вопросы, она мне звонит.
— А-а… Понятно.
Внезапно я ощутила острый укол ревности — Женевьева у него, понимаешь ли!
— Она красивая? — настороженно поинтересовалась я.
— Кто?
— Как кто? Женевьева.
— Очень, — не раздумывая ответил мерзкий донжуан. — Женевьева — красавица и прелесть. К тому же она большая труженица. Я могу совершенно спокойно оставлять на неё фирму. Она виртуозно справится с любым делом.
— Везёт вам. А у меня в помощницах Татьяна, бывшая домохозяйка, способная разве что виртуозно варить рассольник и разнимать дерущихся детей.
— Но вы её хвалили утром по телефону.
— Да это я так, чтобы крылья ей не резать. У меня ведь нет выхода.
— Думаю, вы несправедливы к вашей подруге. Не каждый сумеет сварить… как вы сказали?.. рассольник, когда под боком дерутся дети. Проще сразу утопиться в кастрюле с супом. Наверное, Татьяна — прирождённый организатор, как, впрочем, любая домохозяйка.
— У прирождённого организатора дети не дерутся. Они сидят по углам и учат таблицу умножения. Но да, да, вы правы. Я несправедлива к Татьяне. Она пережила трагедию — потеряла мужа. Теперь вместо Таниного мужа, моего бывшего компаньона, я должна иметь дело с ней. И это меня безумно раздражает. Потому что она не Игорь.
— И не вы.
— Да. Абсолютно не я. Ничего не знает, не умеет и не хочет учиться!
— Мне кажется, она и так знает очень многое. Как варить рассольник, как рожать детей.
— Вы постоянно со мной спорите! — возмутилась я. — Почему вы такой вредный?
— Я просто удивляюсь вашему лицемерию. По телефону вы поёте Татьяне дифирамбы, а мне говорите про неё гадости.
— Это не лицемерие, а невинное манипулирование. Если я не буду хвалить и подбадривать Таню, она за время моего отсутствия развалит фирму.
Противный французишка! Обозвал лицемеркой. Я, конечно, и глазом не моргнула, потому что привыкла слышать в свой адрес и более резкие замечания. Как меня бранят подчинённые и конкуренты — впечатлительным барышням лучше заткнуть уши! Да, я именно такая — неидеальная. Все чудеса в своей жизни я сотворила собственными руками. И если мне везло — то лишь потому, что мои руки всегда были в железных перчатках.
— А знаете что, милый Жан-Поль? Идите на …! Мне надо работать.
Верный товарищ застыл на месте, переваривая услышанное.
— И не надо лезть за блокнотом. Это выражение вы уже записали.
— Да, я помню, помню… Просто подумал, насколько же выразителен русский язык. Не перестаю им восхищаться.
— Восхищайтесь где-нибудь там, — я махнула рукой в сторону коридора. — Мне надо работать.
Стерва, иначе и не скажешь. Я предстала во всей своей красе: спасённая французом от полиции, одетая и накормленная им же, я послала благодетеля на три буквы. И так всегда. Самое интересное — мужчин это только заводит.
Я вздохнула и наконец-то принялась за работу. Установив на чужой ноутбук кириллицу и помучившись немного с раскладкой клавиатуры, я с головой погрузилась в родную стихию: редактировала документы, рассылала письма и инструкции, муштровала сотрудников по скайпу… В общем, руководила. Удалось даже поприветствовать китайских партнёров и извиниться перед ними за моё отсутствие. Мы устроили видеоконференцию. Китайцы сидели в моём кабинете рядом с Татьяной и нанятым переводчиком, преданно смотрели на меня, кивали и улыбались, кивали и улыбались…
Жан-Поль, как заворожённый, следил за моими действиями, наблюдал, как порхают мои пальцы над клавиатурой, прислушивался к непонятным речам.
— Вот китайский я никогда не выучу, — сказал он. — Мне это не под силу, да и желания особого нет.
— А зря! Это язык номер один, рекомендованный к изучению в современном мире. Но не переживайте, я говорю на нём в тысячу раз хуже, чем вы — по-русски. Мне его ещё учить и учить. Я тоже не в восторге от необходимости мяукать, но у моей фирмы, как видите, много китайских партнёров, поэтому пришлось напрячь извилины.
…Только в половине девятого вечера я закрыла ноутбук, и мы с Жан-Полем отправились к дому Шанталь.
* * *У меня было собственное представление о том, как выглядит уличная певичка. Наверняка мадемуазель немного не от мира сего — вся в фенечках, странных украшениях, вероятно, с зелёными волосами.
И когда мимо нас процокала на высоченных каблуках девица в строгом офисном костюме, белой рубашке и прямоугольных очках, я даже не повернула голову в её сторону. Девушка несла папку-кейс, а также тащила за ручку чемодан на колёсиках. Он подпрыгивал и переваливался, словно утка, на выпуклых камнях мостовой.
Брючный костюм из отличной ткани идеально облегал фигуру девушки, рубашка с пышным жабо сияла белизной. Моя секретарша Вика целый месяц, обиженно надув губки, ходила в таком же виде после того, как я сделала ей замечание. Голые колени и буйное декольте — это что за внешний вид! Понимаю, девушка до сих пор не пристроена, она в активном поиске. Но пусть решает личные проблемы подальше от моей приёмной…
Через месяц Вика опять сделала поползновение в сторону обтягивающих платьев и вновь получила по кумполу. Да, я люблю командовать и делать замечания. Как сказал Генри Форд: «Все можно сделать лучше, чем это делалось до сих пор». Я живу именно по этому принципу, а другие — нет. Поэтому имею моральное право раздавать ценные указания и репрессировать непослушных. Результат: подчинённые жалуются, что их начальница — помесь бульдозера с бульдогом. Сначала раздавлю в лепёшку, а потом ещё и косточки обглодаю… Чего только не придумают эти лоботрясы! Елена Владимировна им, видите ли, не нравится. Зато хорошую зарплату получать они не против.
Единственный человек, избежавший участи быть мною раздавленным, — моя дочь. С ней я превращаюсь в мёд и патоку.
Мой любимый дружочек…
Инспектор Фалардо намекнул, что я — мать-деспот, мол, поэтому ребёнок от меня и сбежал. Но откуда ему знать? На самом деле я, напротив, слишком добрая, заботливая и деликатная мамаша. Может быть, именно поэтому сейчас и приходится метаться по Франции в поисках пропавшей дочери. Была бы я с Наткой построже, она побоялась бы устроить мне такую нервотрёпку.
…Если я не обратила внимания на девушку с чемоданом, то Жан-Поль на всякий случай забросил крючок.
— Шанталь, — тихо позвал он.
И сработало! Красотка тут же остановилась и вопросительно посмотрела на нас. Удивительно, но это она и была — Шанталь, девушка, устроившая концерт в воскресенье на площади Форума.
Я опять имела счастье наблюдать за работой опытного обольстителя: две минуты разговора — и Шанталь уже задорно хихикала, смущённо хлопала ресницами и кивала в сторону дома с розовыми ставнями, приглашая заглянуть в гости.
Что он ей такое говорил? Впрочем, таким голосом и на таком языке достаточно перечислить элементы таблицы Менделеева, чтобы дрогнуло сердце любой барышни.
Я заслушалась.
— Шанталь время от времени поёт на площади Форума, подыгрывая себе на гитаре, — повернулся ко мне Жан-Поль. — Она вовсе не профессиональная певица, поёт просто для души.
— Наверное, хорошо поёт, раз её до сих пор не закидали помидорами.
— Шанталь работает в отделении международного банка, и нудная офисная работа её угнетает. Пение — это отдушина.
— Безумно за неё рада, — сказала я. — Дорогой Жан-Поль, надеюсь, вы не забыли, что мы ищем детей, а не проводим социологический опрос на тему «Устраивает ли меня моя жизнь?» Вовсе не обязательно выяснять у этой хорошенькой куклы столько ненужных подробностей.
Жан-Поль на секунду недовольно поджал губы, а затем снова обратился к Шанталь. Та деловито кивнула, достала смартфон, поискала что-то и протянула нам гаджет. На экране мы увидели нашу парочку. Этьен и Натка сидели за столиком на террасе кафе и безмятежно улыбались фотографу.
— Вот они, — вздохнула я. — Лыбятся паразиты!
— Лыбятся? — навострил уши Жан-Поль. — Что это? Однокоренное слово к глаголу «улыбаться»?
— Точно… Надеюсь, девушка скажет нам ещё что-нибудь? Наши мучители не сообщили ей, куда направляются дальше?
— Сообщили. Они решили поехать в Экс-ан-Прованс.
— Чудесно! — вздохнула я. — География странствий неумолимо расширяется. Прощайтесь с юной леди и погнали в этот ваш Экс.
* * *Но мы никуда не поехали — отложили отъезд до утра. Это было мудрым решением, ведь в Экс-ан-Провансе, уже в потёмках, мы бы прежде всего стали искать не детей, а ночлег. И тогда какой смысл срываться с места, если номер в «Розовой зебре» оплачен до завтра.
