Наталья Андреева - Влюбленные безумны
«Какое-то время меня не хватятся, – взволнованно думала она. – У меня есть полчаса… Господи, что я делаю?!»
Видимо не только им с Сержем Зимний сад показался удобным местом для свидания. Войдя туда, Александра услышала голоса, мужской и женский, и поспешно спряталась за одной из огромных кадок. Ей было неловко, но в то же время она не могла заявить о своем присутствии.
– Я знаю, что ты ищешь здесь не меня, – звонко сказала женщина, в которой Александра, к большому своему удивлению, узнала Кэтти. – Я догадалась, что у тебя тут свидание. Я, может, и некрасива, но вовсе не глупа.
– Вы позволяете себе следить за мной? – презрительно спросил Серж. – Вы купчиха. Вас ничего не исправит, вы такой родились, такой и продолжаете оставаться. Только женщина низкого происхождения может опуститься до слежки за своим мужем.
– А назначать свидания чужим женам?! О! Иметь любовников, это, похоже, дозволено только графиням и баронессам!
– Вы знаете, что я никогда не любил вас. Что наш брак всего лишь сделка.
– Ну так и выполняйте ее условия, – тон Екатерины Григорьевны неожиданно сменился. Теперь она говорила жестко и требовательно.
– Иначе что? Какую казнь вы мне придумаете? – насмешливо спросил Серж.
– Ты плохо знаешь законы, Сереженька, – ласково сказала вдруг Кэтти. – Гораздо хуже, чем женщин. А подучиться не мешало бы. Наше с тобой имущество раздельно. Мое приданое – это моя и только моя собственность. С этого дня я прекращаю оплачивать твои долги.
– Вы этого не сделаете, – нахмурился Серж.
– Мало того, я завтра же обращусь с прошением к государю. Согласно закону, я не обязана участвовать в расходах на семейную жизнь, даже располагая независимыми средствами. Это означает, что ты, как глава семьи, должен нас обеспечивать, Сереженька, – также ласково продолжала Екатерина Григорьевна.
– И что это означает?
– Это означает, что вскоре тебе понадобятся деньги. И большие деньги. Я, милый мой, привыкла жить на широкую ногу, – насмешливо сказала Кэтти. – Государь, вне всякого сомнения, одобрит мое прошение, ты, как и я, прекрасно знаешь причину. Поэтому я сейчас уйду и позволю тебе встретиться с твоей прекрасной графиней. А дальше… Дальше твоя жизнь совершенно изменится. Что ж, прекрасная графиня тебя утешит.
– Что за глупости, – пробормотал Серж. – Если бы у меня и в самом деле было назначено здесь свидание, то это ни в коем случае не указывает на нее.
– А откуда ты знаешь, о какой именно графине я говорю? Ах, Сереженька, как же ты наивен! Все видят, как вы друг на друга смотрите. Чтобы этого не видеть, надобно быть слепым. А я вовсе не слепа. И государь не слеп. На этот раз ты играешь с огнем. Я всего лишь хочу спасти тебя. Я люблю тебя, милый. Поэтому я ужесточаю условия сделки. Если ты мне не подчинишься, я посажу тебя в долговую тюрьму. Объявлю банкротом. Бесчестным человеком, который не возвращает свои карточные долги и не платит по счетам. Я, в конце концов, скуплю все твои долговые расписки и потребую расплаты. О! У меня есть много способов! Я ведь женщина не благородного происхождения, и я не буду стесняться в средствах, – насмешливо сказала Кэтти. – Ты либо будешь моим и только моим, либо будешь сидеть в тюрьме. А когда выйдешь оттуда, ни один порядочный человек не подаст тебе руки. Да тебе не в чем даже будет оттуда выйти. Я раздену тебя до нитки. И я это сделаю, – твердо сказала Екатерина Григорьевна. – Так что решай, с кем и как тебе быть.
– Базарная баба, торговка! – презрительно сказал Серж.
– Пусть я баба. Я этого не стыжусь. Я спасаю тебя, Сереженька. Вот это-то и есть любовь, – вздохнула Кэтти. – Так ты идешь со мной? Или останешься со своей графиней? Я хочу танцевать, довольно я стояла у стенки, имея такого красавца мужа, который, к тому же, такой искусный танцор. И я хочу смотреть фейерверк. Говорят, он будет великолепен! Так ты идешь?
Не дождавшись ответа, Екатерина Григорьевна направилась прямо к кадке, за которой пряталась Александра. Та замерла, прислушиваясь к шуршанию женского платья. Пауза была мучительной, Александре казалось, что и Серж, и Кэтти слышат, как бьется ее сердце.
– Катрин! – раздался вдруг голос Соболинского. – Постойте!
– Да, дорогой?
– Я имею честь, мадам, пригласить вас на танец… Que, diable! – выругался вдруг он. – Je suis un homme fini! Неужели же у вас нет ко мне никакой жалости?
– Любовь и есть жалость, мой милый. Согласитесь, что я к вам милосердна. С радостью согласна принять ваше предложение, сударь, – пропела Екатерина Григорьевна. – Я рада, что вы оказались так благоразумны.
Александра из-за своей кадки видела, как супруги рука об руку идут по зимнему саду. Красивое лицо Сержа было хмурым, зато Екатерина Григорьевна, напротив, торжествующе улыбалась. Графиня Ланина была потрясена. «Я конченый человек», – только что сказал Соболинский. Ай, да Кэтти! Какая железная воля у этой отчаянно некрасивой женщины, так теряющейся в высшем обществе! Так кто кем крутит?
Но этот ужасный день еще не был для нее окончен. Вернувшись в бальную залу, она не нашла там мужа. Танцы уже заканчивались, под занавес ожидался грандиозный фейерверк.
– Ваш веер, графиня, – тот самый флигель-адъютант, что привозил графине Ланиной послания от государя, стоял перед ней, протягивая веер.
– Благодарю вас. Но… Откуда?
– О! Это моя находка! Я ждал, когда мне улыбнется удача и наконец дождался.
– Вы очень любезны, сударь.
Она растерянно оглянулась. Где же Алексей Николаевич? И откуда у князя ее веер? Он все еще здесь, ласкает ее взглядом, явно чего-то ожидая.
– Сейчас начнется фейерверк… Позвольте предложить вам руку, графиня?
– Благодарю вас, князь.
Александра и в самом деле была ему благодарна. Все отправились смотреть фейерверк, а она по-прежнему не видела среди гостей своего мужа. Видимо, дела, которыми был занят Алексей Николаевич, оказались слишком для него важными. Князь же не отходил от нее ни на шаг. После того, как отгремел фейерверк, который и впрямь оказался великолепен, он нашел ее лакея и приказал ему подать экипаж графини Ланиной.
– Я сегодня ваш верный паж, – улыбнулся при этом князь. – Надеюсь, я заслужил награду?
– Карету графини Ланиной, статс-дамы ее высочества! – услышала она с горечью слова, которые раньше наполняли душу таким торжеством.
– Так вы позволите нанести вам визит? – спросил князь, подсаживая Александру в экипаж и нежно пожимая ее руку.
– Я буду вам рада, – как можно безразличнее ответила она.
– Мне пришлось долго ждать этого момента, – сказал он, блестя своими странными глазами, – но я об этом не жалею. Такая женщина, как вы, стоит того, чтобы ее подождать.
Она с досадой отняла свою руку. Но и это было еще не все. Когда уставшая от бесконечных танцев и волнений Александра приехала домой, намереваясь тут же лечь спать, в гостиной ее встретила рассерженная Элен.
– Итак, вы дома, – зло сказала графиня Безобразова. – Trés bean! Я намерена задать вам вопрос, на который вы обязаны ответить!
– Я не намерена сейчас объясняться с вами. Я очень устала.
Она и в самом деле очень устала. У Александры было только одно желание: поскорее лечь спать.
– Вера! – крикнула она свою камеристку. – Вера, где ты?
– Вера подождет. Ответьте мне на один только вопрос: вы беременны?
– Оставьте меня в покое, – тихо сказала она.
– Отвечайте: вы ждете ребенка?
– Дайте же мне пройти, графиня. Я вам повторяю: я устала.
– Нет, вы никуда не пойдете! Дрянь! – взвизгнула вдруг Элен. – Мерзавка! Ты решила сделать моих детей нищими?!!
– Вы не имеете права говорить со мной в таком тоне!
– Вы только подумайте! Она еще говорит о каких-то правах! Да какие у тебя могут быть права, безродная нищенка?! Кто ты была до замужества? До того, как мой отец женился на тебе, потому что у него помутился рассудок?! Девка! И ты… Ты лишила меня всего! Ограбила! Ты обманываешь моего бедного несчастного отца!
– Елена Алексеевна! Позвольте вам напомнить, что уже утро! Я хотела бы отдохнуть! Я отвечу вам завтра и в том же тоне.
– Ты думаешь, что все уже устроилось? Надо еще выяснить, от кого этот ребенок!
– Да как вы смеете!
– Как я смею?! – расхохоталась Элен. – Нет, вы только посмотрите! Какая же дрянь! Хочет, чтобы состояние графов Ланиных унаследовал ее ублюдок!
– А сама ты кто?! – не выдержала Александра. – Твой младший сын что, законнорожденный?! Нет, Елена Алексеевна, все по справедливости. У нас родится мальчик, а вы… Вы уберетесь отсюда туда, где жили все три года, пока нас не было. Вы будете заживо гнить в деревне, вспоминая свою молодость и плача над любовными письмами мужчины, который всегда любил только меня! Дайте же мне пройти!
И она пошла прямо на Элен, которая вынуждена была посторониться. «Завтра же я поговорю с мужем. Отдохну после этого безумного дня, высплюсь и поговорю. Я скажу ему все. Я потребую защиты и справедливости. Завтра…»
