Джеймс Чейз - Ева
– Конечно. А теперь беги в ванную, – сказал я, садясь на кровать. – Я выкурю сигарету и подожду тебя.
– Я мигом, – сказала Ева довольно бодро, закрывая шкаф.
Пока она была в ванной, я ходил взад и вперед по комнате. Открывал ящики, заглядывая внутрь, и снова задвигал их. Передвигая стеклянные фигурки животных, я подумал о муже Евы. В комнате царила атмосфера какой-то мрачной таинственности. Сколько постыдных тайн хранят стены этой спальни, сколько здесь побывало мужчин! Мужчин, которые приходили сюда украдкой, которых охватил бы страх, если бы их друзья узнали о посещениях этого дома. Эти мысли расстроили меня. Я злился, чувствуя, что все мои попытки завоевать Еву не дадут никаких результатов. Мне была ненавистна мысль, что я должен делить ее со всеми теми мужчинами, которые являются сюда. В конце концов атмосфера, царящая в спальне, стала настолько невыносимой, что я выскочил в коридор и крикнул Еве, чтобы она поторопилась.
– Сейчас иду! – отозвалась она. – Имей терпение!
Я услышал, как открылась входная дверь. Вошла Марта. Она бросила на меня быстрый, удивленный взгляд и улыбнулась.
– Доброе утро, сэр, – сказала она. – Сегодня чудесное утро, не правда ли?
– Да, – ответил я, не глядя на служанку. Мне было противно смотреть на нее. Я терпеть не мог угодливого выражения ее лица, ненавидел ее за то, что она знает, зачем я здесь. Интересно, что рассказала ей обо мне Ева. Обсуждают ли они между собой приходящих сюда мужчин, смеются ли над ними? Я не могу находиться в одной комнате с этой женщиной, подозревая, что в глубине души она смеется надо мной.
– Скажите мисс Марлоу, что я жду ее в машине, – резко сказал я и вышел из дома.
Минут через двадцать пять появилась Ева. Она была шикарной и нарядной, но ярко освещенная солнцем, она показалась мне постаревшей и усталой. Я открыл дверцу, и женщина, которую я хотел завоевать, села в машину. Мы посмотрели друг на друга.
– Я нормально выгляжу? – задала свой обычный вопрос Ева.
Я улыбнулся и заверил:
– Восхитительно!
– Не лги. Я действительно выгляжу нормально?
– В таком виде, Ева, ты могла бы пойти куда угодно и с кем угодно, – ответил я, как и в первую нашу встречу.
– Ты не шутишь?
– Нет, не шучу. Причина всех твоих сомнений в том, что ты стыдишься своих поступков и, стыдясь их, чувствуешь себя неполноценной. Пока у тебя все в порядке. Твои тревоги напрасны.
Моя спутница испытующе посмотрела на меня, решила, что я не лгу, и откинулась на сиденье.
– Благодарю тебя, – сказала она. – Куда мы направимся?
– К Никабобсу, – сообщил я, повернул на Сансет-стрит и выехал на улицу Франклина. – Тебя это устраивает?
– Полагаю, что да.
– Я попытался позвонить тебе вчера вечером, но Марта сказала, что ты занята.
Ева состроила гримасу, но промолчала.
– Ты, видно, работаешь целый день и всю ночь напролет? – спросил я, подвергая себя тайной пытке.
– Не будем говорить об этом. Интересно, почему мужчины так любят рассуждать на эту тему?
– Извини… Я совсем забыл, что это твоя профессия. – Я замолчал. Когда обида немного ослабла, я продолжил: – Ты удивляешь меня, Ева. Ты же не жестокая, не правда ли?
Она облизала губы, спросила озадаченно:
– Почему ты так думаешь?
– Потому, что тебя легко обидеть.
– Я никогда не говорила тебе этого.
– Ты очень странная. Всегда настороже и боишься, что тебе причинят зло. Ты всех считаешь своими врагами. Я хочу, чтобы ты видела во мне друга.
– Я не нуждаюсь в друзьях. Я не верю мужчинам. Я слишком много знаю о них.
– Это происходит оттого, что сталкиваешься с самыми отвратительными качествами, какие только есть в них. Так ты не хочешь, чтобы я был твоим другом?
Ева безразлично посмотрела на меня.
– Нет, и хватит городить всякий вздор. Ты никогда ничем не станешь для меня. Я все время твержу тебе это. Почему ты не прекратишь эти пустые разговоры?
Да, все бесполезно. Я снова почувствовал, как во мне растет гнев против этой женщины за то, что она разрушает мои надежды. Если бы я мог хоть чем-нибудь растрогать ее, разбить ее холодность и полнейшее равнодушие, добраться до ее нутра.
– Ты достаточно откровенна со мной, – сказал я, – по крайней мере мне известны мои шансы в отношении тебя, вернее, мне ясно, что у меня нет таковых.
– Интересно, чего ты добиваешься? – спросила Ева. И не только в словах, но и в глазах ее промелькнуло любопытство. – Что скрывается за твоими гладкими фразами? Чего ты хочешь, Клив?
– Тебя, – просто ответил я. – Ты мне нравишься. Ты заинтересовала меня. Я хочу знать, что занимаю какое-то место в твоей жизни. Вот и все.
– Ты – сумасшедший! – раздраженно бросила она. – У тебя, наверное, были сотни женщин. Что ты привязался ко мне?
Да, зачем я привязался к ней? Зачем она мне, когда у меня есть Кэрол? Для чего напрасно терять время и биться головой о каменную стену, когда при каждой встрече я все отчетливее вижу, что Ева никогда не воспримет меня всерьез? Я понимал: бесполезное занятие уговаривать себя не делать того, что с упорством делаешь, задавать вопросы, на которые есть ответы, но которые не устраивают тебя. На все мои разумные доводы против этой продажной женщины имелся один безрассудный контрдовод: я не могу порвать с ней. И вместе с тем, я сознавал, что если не произойдет чего-то, что всколыхнет и перевернет душу Евы, наши отношения всегда будут такими же безнадежными, как и теперь.
– К черту других женщин, – сказал я, останавливаясь у Никабобса. – Они не в счет. Для меня существуешь только ты.
Ева нетерпеливо отмахнулась рукой.
– По-видимому, ты сумасшедший. Я же сказала тебе, что ты ничего не значишь для меня. Не могу же я все время повторять тебе одно и то же. Ты для меня – пустое место и навсегда останешься им.
Я вышел из машины. От долгого сидения затекли ноги. Мне было невыносимо скверно от всего, но я решил все выдержать. Поэтому я любезно открыл для Евы дверцу, заговорил почти спокойно, продолжая наш диалог:
– Хорошо. Тебе незачем тревожиться обо мне. Кроме того, если ты уверена, что абсолютно безразлична ко мне, зачем ты согласилась поехать со мной?
Она сурово посмотрела на меня. Я даже подумал, что зашел слишком далеко и что она повернется и уйдет, оставив меня одного. Но Ева отпарировала с обычным своим смешком:
– Должна же я жить! Не правда ли?
Я почувствовал, как кровь отлила от моего лица, но я на свою обидчицу даже не взглянул. Мы вошли к Никабобсу и сели за столик, стоящий напротив входа. Все мои сомнения, которые я пытался от себя гнать прочь, вернулись ко мне с этими проклятыми словами: «Должна же я жить! Не правда ли?» Она сносила мое присутствие только потому, что я платил ей за ее терпение. Это были самые бессердечные, грубые и мерзкие слова, которые приходилось мне когда-либо слышать. Для этой потаскушки я был ничем: не лучше и не хуже любого из украдкой посещающих ее мужчин, готовых оплачивать ее услуги. Я впал в прострацию. Как сквозь сон донесся до меня голос Евы. Он возвращал меня снова к ней. Голос был резким и недовольным. Моя спутница с удивлением смотрела на меня.
– Ты намерен что-нибудь заказать или нет?
Я увидел, что у столика стоит официант. Он с любопытством посмотрел на Еву. Дрожащей рукой я взял меню, но мой мозг все еще отказывался повиноваться мне. Кое-как я овладел собой. Мне было совершенно безразлично, что заказывать: теперь еда не доставит мне никакого удовольствия. Я почувствовал себя больным и опустошенным. Оттого, что Ева не проявила ни малейшего интереса к выбору блюд, мне стало еще хуже. Она пожала плечами и сказала:
– Выбери сам, что хочешь… Мне все равно.
Заказав завтрак, я попросил официанта принести бутылку шотландского виски. Мне ужасно хотелось выпить. Пока официант ходил за виски, я и Ева не проронили ни слова.
– Ты ко всему безразлична и очень хладнокровна, малышка, не так ли? – сказал я и налил в стакан изрядное количество виски.
– Ты так думаешь? – со скучающим лицом спросила она.
Да, завтрак не удался! Чтобы исправить положение и вконец не испортить аппетита, надо что-то предпринимать. От Евы этого не дождешься! Она абсолютно пассивна.
– Есть ли какие-нибудь новости о Джеке? – поинтересовался я, внезапно переменив тему.
– Раз в неделю я разговариваю с ним.
– У него все в порядке?
– Да, все прекрасно.
– Собирается домой?
Ева молча кивнула.
– Сколько он пробудет здесь?
– Неделю… дней десять… я не знаю.
– И я не увижу тебя?
Она покачала головой. У нее был какой-то отсутствующий вид, и я почувствовал, что она не слушает меня.
Чтоб заставить Еву проявить интерес к разговору, я сказал:
– Я хотел бы встретиться с твоим мужем.
На этот раз мои слова дошли до слуха моей спутницы. Она резко подняла голову и посмотрела на меня.
– Да?
– А почему бы и нет?
– Тебе он понравится. – Глаза женщины оживились. – Он всем нравится… но только я по-настоящему знаю его. Все считают его прекрасным парнем. – Она попыталась насмешливо улыбнуться, но улыбка не получилась. – Меня бесит, когда я смотрю, как люди толпятся вокруг него… Если бы они только знали, как он обращается со мной!
