Наталья Андреева - Айсберг под сердцем
— Мы всех разбудили, всех поставили в известность, — сказала Лера, когда молчание слишком затянулось. — Что дальше?
— Дальше — ждать. А что мы еще можем сделать? — с намеком ответил он.
Подтекст был такой: меня не выдавай. Никто не должен знать, что я работаю в полиции.
— А где мы будем их ждать? — мгновенно поймала мяч Лера.
— В холле. Где же еще? У входной двери.
— Да. Спать мы, скорее всего, уже не ляжем, — вздохнула она.
Она не ошиблась. Опергруппа приехала через час. Все это время Алексей с Лерой почти не разговаривали. По идее, он должен бы все здесь как следует обыскать, обшарить каждый сантиметр Лериной спальни, но это значило выдать себя. Девчонки наверняка напряженно прислушиваются к тому, что происходит внизу.
И потом, он видел достаточно. Остальное скажет экспертиза. Точное время смерти, орудие убийства, надо брать соскоб с подушек и обязательно из-под Жениных ногтей, искать почти невидимые волосы, быть может, еще какие-то следы, оставленные убийцей. Все это не его работа, не Алексея Леонидова. Его работа думать.
Алексей решил вообще не говорить, что он служит в полиции. Завтра. Он позвонит и предупредит, чтобы ему на электронную почту переслали все материалы по этому делу. И начнет с ними работать. А сегодня…
Сегодня он будет играть дурачка. Помощника айс-мейкера с копеечной зарплатой. Ночь на дворе, и высокое начальство будить не хочется. С такими новостями не спешат. Алексею на сегодня хватило неприятностей, поэтому он решил, что нагоняй получит завтра. Заодно узнает, как работают коллеги из области. Вдруг у них есть чему поучиться?
Молодость следователя его слегка удивила. А еще его апломб.
— Ну, все понятно, — заявили Леонидову с порога.
Что именно им понятно, было совершенно непонятно ему. Потому что именно его допрашивали первым. От этого допроса Алексей получил массу незабываемых впечатлений. Вместо того чтобы грамотно распределить силы, как-никак ночь на дворе, и попытаться получить ценную информацию у девчонок, находившихся в коттедже во время убийства, они втроем навалились на Леонидова.
— Мужики, я всего лишь свидетель, — он попытался направить следствие по правильному пути.
Но дознаватели уперлись. Они напрочь проигнорировали отсутствие следов постороннего на крыльце и интриги в команде.
— Итак, Леонидов Алексей Алексеевич.
Лохматый мальчишка с каким-то щенячьим взглядом уселся на стул, напротив Леонидова и сразу попытался его напугать:
— Может, напишем явку с повинной? Скажем всю правду?
— Чего? — уставился Алексей на наглеца. — А анализы тебе сразу не сдать?
— Что?! Хамить?! Да я тебя…
Мальчишка вскочил и крикнул в холл:
— Мужики! Он мне хамит!
Вот тут-то они и навалились на Алексея втроем:
— Как ты оказался в коттедже? Ты же здесь не живешь!
— Почему она позвонила тебе? Не кому-нибудь, а тебе?!
— Почему ты, здоровый мужик, работаешь каким-то помощником младшего дворника? Что у тебя на спортбазе за интерес? Отвечай!
— Мужики, — попытался урезонить он ретивых мальчиков. — Я к убийству отношения не имею. То есть имею, но… Черт!
— Ага! — возликовали они. — Проговорился!
— У тебя сговор с Климовой. Это она тебя впустила.
— Она тебе позвонила и сказала, что ее соседка по комнате уснула.
— Ты пришел и задушил ее. Пиши явку с повинной!
— В конце концов существует презумпция невиновности… — попытался привести их в чувство Алексей.
— Ого! Да он уголовный кодекс знает! Отвечай прямо: сидел?
— Где срок мотал?
— Одна ходка, две? А может, ты матерый рецидивист?!
— Мужики, у него 105 статья на лбу крупными буквами написана!
«Пару дней назад мне говорили, что у меня на лбу высшее образование написано крупными буквами, — уныло подумал он. — Как все, однако, относительно».
— Что молчишь? Отвечай!
— Я думаю.
— Думает он!
— Вы бы хоть осмотр места преступления завершили. Вдруг найдете что-нибудь интересное?
Они действительно нашли. Бутылку из-под шампанского.
«Твою мать… — мысленно выругался он. — Лера, Лера. Нельзя быть такой неосторожной».
— Что это такое? — рукой, обернутой в салфетку, один из оперов поставил бутылку на стол, прямо перед носом у Леонидова.
— Бутылка.
— Твоя?
— Я из нее пил, признаю. И наливал. На ней есть мои отпечатки пальцев.
— Ну вот, — кивнул самоуверенный мальчишка со щенячьими глазами. — Это уже ближе к делу. Значит, вы с Климовой сначала выпили. Для храбрости.
— Мы пили у меня в комнате. Это в другом корпусе.
— Я и говорю: для храбрости. А потом твоя подельница пошла узнать, уснула ли жертва. И увидев, что Свиридова крепко спит, позвонила тебе. Преступление было спланировано заранее. Но ты учти: чистосердечное признание облегчает участь. Ну как? — деловито спросил следователь. — Пишем?
— Не пишем, — Алексей решил быть терпеливым.
— Надо же, какой упрямый!
— Если вы помните, полицию вызвал я.
— Известный ход. Ситуация типичная. Убийца, чтобы отвести от себя подозрения, сам вызывает полицию. Что лишний раз доказывает твою вину.
— Это как раз ничего не доказывает. Только то, что я законопослушный гражданин. И далеко не все преступники ведут себя именно так. В большинстве случаев они скрываются с места преступления и ложатся на дно. А я пришел. Потому что меня Лера… Климова позвала.
— А почему она позвала именно тебя?
— Потому что… Я ее мужчина.
— Она тебя специально устроила сюда на работу.
— Я этого и не скрываю. Мы хотели быть как можно ближе друг к другу. Но если бы она решила кого-то убить, вряд ли стала бы светить исполнителя.
— Все-то ты знаешь!
— Я знаю больше, чем ты думаешь.
— А чего это ты мне тыкаешь?
«Да потому что я старше тебя по званию, м…к!» Алексей еле держался. Да будут они работать или нет?!
«Все впустую», — тоскливо думал он, напряженно прислушиваясь к тому, что происходит в соседней комнате. Там работал эксперт. В холле на ковре лежала безразличная ко всему собака. Она покрутилась у двери в спальню на первом этаже, сунулась к лестнице, поднялась на второй этаж и завыла, перепугав девчонок. Потом спустилась вниз, легла на ковер и закрыла глаза, дав таким образом понять, что ее миссия окончена.
— И что сие значит? — спросил один из оперов.
— А черт его знает, — пожал плечами молоденький паренек в камуфляже, пришедший вместе с собакой.
«У них что, недавно был набор? — напрягся Леонидов. — Чистка рядов, связанная с очередной сменой губернатора, после которой в органы решили влить свежую кровь. И все они здесь, эти стажеры. Включая собаку».
— В коттедже не было посторонних, — сообщил он. — Когда я пришел, на крыльце не заметил ничьих следов. Только Леры Климовой.
— Убийство произошло с одиннадцати до полуночи. Плюс-минус полчаса.
— Это вряд ли. Когда я вошел в комнату, Женя была мертва и тело ее почти остыло.
— Ты вполне в эту схему укладываешься, — гнул свое мальчишка.
Собака подняла голову и вдруг снова завыла.
— О! Даже она со мной согласна! — обрадовался следователь.
— Это значит, что ты не умнее собаки, — разозлился Алексей.
— Опять хамишь?! Собирайся, поехали!
— Куда?
— Я тебя в камеру упрячу! Там таких остряков очень любят!
— Никуда я не поеду. Вы сначала санкцию у прокурора получите на мой арест.
— Я тебя и без санкции могу задержать. На сорок восемь часов. А там разберемся.
— Не надо этого делать, — раздался вдруг из холла голос Климовой. Они так кричали, что там все было слышно.
— Это еще почему? — удивился мальчишка.
— Я могу с вами поговорить? Не из-за двери же мне кричать.
— Хорошо. Войдите.
Она вошла.
— Можно мне сесть?
— Садитесь.
Лера опустилась на стул и застыла с прямой спиной.
— Вы находитесь в расположении олимпийской сборной, — отчеканила она. — Вы в курсе, что эта Олимпиада — дело государственной важности?
— А мы и не трогаем спортсменов!
— Вы сначала доложите своему руководству обо всем, что здесь произошло. А не занимайтесь самодеятельностью. А я доложу своему начальству.
— А…
— Здесь никто не имеет права распоряжаться без одобрения свыше. Ваша задача зафиксировать смерть спортсменки, составить протокол и уехать. А решать, что с этим делать, будут другие.
— Но…
— Мне сейчас позвонить? Поднять всех на ноги в два часа ночи? Или вы до завтра подождете?
— Я думаю, подождем, — выдавил из себя следователь.
— Я рада, что мы друг друга поняли.
— А бутылочку мы заберем.
Алексей видел, что мальчишке очень не понравилась самоуверенность Климовой. Нарушение спортивного режима — это компромат. Хрен они такую улику выпустят из рук!
