Екатерина Островская - Встреча, которой не было
– Вы что, с ним по-русски говорили? – удивилась Настя.
– Ну да. Он со мной всегда по-русски говорит, чтобы за своего сойти. Ведь он любил тебя. Может, и теперь любит. Я не сомневаюсь. Так что ты подумай, прежде чем делать какой-то шаг.
– Пошла думать, – ответила Анастасия и прервала разговор.
Она спустилась на первый этаж. Но Селезнева не было и здесь. Зато на крыльце ей встретился Сева. Он поздоровался и сообщил, что Игорь Егорович ненадолго отъехал.
– А что у Божко случилось?
Сева пожал плечами, изображая неведение, но понял, что ему не поверят, и стал оглядываться по сторонам.
– Игорь вернется и сам вам расскажет, – пообещал он, продолжая кого-то высматривать.
– Значит, что-то серьезное, – догадалась Настя. – А если так, почему вы скрываете это от меня? Что с Максимом?
– С ним ничего… Просто он заядлый картежник, и у него сейчас приличный долг нарисовался. Сел играть с людьми, с которыми лучше за один стол не садиться. И вообще…
– Он много должен?
Сева немного подумал, потом кивнул:
– Ему никогда этот долг не выплатить. Максу уже счетчик включили, и каждый день капает прилично. Он отдал все, что у него было, и в придачу московскую квартиру пообещал. Но квартира у него в совместном владении с женой, поэтому пока она жива…
– То есть… Вы хотите сказать, что смерть Яны выгодна Максу?
Настя растерялась – не растерялась даже, а по-настоящему испугалась. Поверить в это было невозможно.
– Нет, – сказала она, – этого не может быть.
– Никто его ни в чем не обвиняет. Но когда его жена пропала, он сам пришел к Селезневу и рассказал, как обстояло дело. Играли вчетвером и все поднимали. Божко решил, что у всех хорошие карты. У него на руках было два валета, и два пришли на ривере. Вот он и подумал, что его каре не перебить… Если вам непонятно…
– Я поняла. Играли в техасский холдем, и, судя по всему, у кого-то оказался стрит-флеш на маленьких картах…
– Так и было. Максима сразу заставили написать расписку… Вот такая неприятная у него ситуация сложилась. Надо было сразу к Игорю Егоровичу обращаться. Он бы помог: пытаться снизить сумму долга не стал бы, но деньгами выручил, а теперь…
– Сколько он должен всего?
– Макс и сам толком не знает. Предполагает, что-то около двух миллионов долларов.
– Так он в полицию поехал по этому вопросу?
Сева задумался. Очевидно, он и так рассказал больше, чем хотел, а потому скрывать, куда и зачем увезли Максима, не стал:
– Божко сегодня утром позвонил неизвестный и сказал, что если артист хочет увидеть свою жену живой и невредимой, то должен приготовить миллион баксов.
– Ужас какой! – воскликнула Настя. – Ко всем его неприятностям еще и это!
– Ну! – хмыкнул Сева без особого сочувствия и начал спускаться с крыльца.
Анастасия посмотрела ему вслед, вздохнула, подумав о Максиме, и вдруг поняла, что Сева ловко выкрутился, не сказав, куда все-таки уехал Селезнев. Она набрала номер Игоря. Он тут же отозвался, сообщил, что сейчас занят, но очень скоро сам ей перезвонит. По двору ходили незнакомые мужчины – охранники, которых вызвал Сева для усиления безопасности. Настю они вроде бы не замечали, но, когда она решила покинуть территорию, двое тут же пристроились следом.
– Я далеко не ухожу, – объяснила им Стрижак.
– Так мы и не помешаем, – ответил один из них и тут же объяснил: – Нам поручено сопровождать вас, если вы решите куда-нибудь сходить.
Втроем они дошли до коттеджа, в котором наверняка скучали мама и Светка. Один охранник не спеша шагал перед Настей, а второй прикрывал ее сзади. Удовольствия такая прогулка не доставляла. Анастасия смотрела по сторонам на березовую рощу, на стрелы придорожного иван-чая, на стремительных ласточек… Чтобы отвлечься, набрала номер Джессики Стоун.
– Ты тоже не спишь? – удивилась та.
– У нас здесь давно утро, – напомнила Стрижак.
– А у нас ночь, – с печалью в голосе ответила американская подруга, и тут же ее голос стал бодрым: – Я только что из «Вебстер холла» вернулась. Меня мой издатель мистер Гольдшмидт пригласил. Мы втроем сидели: я, он и его жена Рэчел. Очень приятная женщина, кстати. Я ему свой новый… то есть твой роман дала почитать, и он в полном восторге. А раньше звонил, спрашивал, почему давно ничего не приношу… Мистер Гольдшмидт дал рукопись своей жене, и та приставала все время – хотела узнать, чем все-таки закончится. И потом она дала совет: надо побольше диалогов, тогда роман будет привлекательным для продюсеров… У нее, кстати, есть один знакомый, который продюсирует фильмы. Ты смотрела «Печали и радости одинокой дамы»? Так это его продукция…
– Я заканчиваю книгу через неделю, – доложила Настя.
– А я скучаю… Прилетай. Кстати, у твоего олигарха есть самолет?
– Не знаю… Может быть.
Она подумала о Селезневе и почувствовала, как защемило сердце.
Идущий перед ней телохранитель приоткрыл калитку, заглянул во двор и пропустил Настю вперед.
На крыльце дома в креслах расположились Валентина Николаевна и Светлана. Стрижак-старшая о чем-то увлеченно рассказывала. Увидев дочь, она замолчала и особой радости от того, что пришла Настя, на ее лице не отразилось. Один телохранитель остался у калитки, а второй и вовсе не вошел на территорию, контролировал ситуацию на дороге.
Настя приблизилась к дому, и Светка крикнула:
– Ты слышала?
– Если ты о Божко, то я в курсе.
– Непонятно, кому это надо.
– Так это самый главный вопрос для полиции! – объяснила Валентина Николаевна. – Надо искать тех, кому это выгодно. Я вот как раз начала рассказывать, как у нас… то есть в Америке похитили дочь одного менеджера из «Тексако». Потребовали пять миллионов. Конечно, очень быстро прибыли специалисты из эФБиАй и начали проверку. Тут же выяснили, что у девушки есть жених, с которым она недавно ездила на уикэнд в Лас-Вегас, и там они крупно проигрались, да еще и долгов наделали. Стали следить за этим парнем… А менеджеру из «Шелл» приходят сообщения: давай скорее наши пять миллионов, а то мы тебе твою дочку начнем по частям присылать. Завтра ты получишь ее ухо…
– Ужас! – возмутилась заинтригованная Воронина.
– Эти, которые из эФБиАй…
– Из ФБР, – поправила маму Настя.
Но та отмахнулась и продолжила:
– Они отцу приказали сделать так, как велят похитители. В условленное место привезли мешок денег и будто бы уехали. Короче, за мешком пришел как раз тот самый жених, а девушка сидела в машине. Потом была погоня… Прямо по телевизору с вертолета показывали, как за ними гонятся. Этот жених хорошим гонщиком оказался: ему дважды дорогу перегораживали, но он все равно уходил. Потом он даже сбил одну женщину, которая гуляла с чихуахуа. Собачка очень пострадала, и хозяйка впоследствии отдала ее в приют для собак-инвалидов.
– Догнали? – поинтересовалась Светка.
– Разумеется. По ним стали стрелять. Жениха сразу убили, а девушку ранили. Суд ей потом еще как сообщнице двенадцать лет назначил. Отец не захотел с ней даже общаться, отказался отплачивать адвоката, и девушке дали государственного. Вот и получается, что из-за своего пристрастия к азартным играм девушка потеряла и жениха, и отца, и двенадцать лет жизни, не говоря уж о том, что полицейские ей отстрелили при задержании два пальца на руке и еще попали в ногу и плечо.
– Макс в казино не ходит, – уверенно заявила Воронина, – да и нет здесь казино.
– Ну и слава богу, – обрадовалась старшая Стрижак, – он вообще человек положительный. Это заметно с первого взгляда. Повезло тебе, Светочка. А вот о чем другие думают – непонятно. А главное, слушать никого не хотят…
Последние слова предназначались, судя по всему, Насте. Она хотела как-то отшутиться, но вдруг поняла, что мама, сама того не подозревая, права: получается, что более всего заинтересован в вымогательстве денег у известного артиста сам Максим. У него имеется крупный долг, который ему никогда не выплатить. Таких денег у него нет, но он может выпросить их у Селезнева, который вряд ли откажет, потому что под угрозой жизнь Яны. Хотя особого смысла в том, чтобы изображать похищение, нет, потому что он и так мог попросить у Селезнева… Впрочем, два миллиона – большие деньги, и вряд ли Божко мог наверняка знать, что их получит… И все равно Максим ни при чем! Конечно, если предположить гипотетически, он мог, конечно, придумать это с бывшей женой и разыграть ее похищение. Но ведь при этом был убит Капустин. А Максим не пошел бы на такое преступление. К тому же надо было договариваться с посторонними людьми, но если представить, что Макс пошел на сговор с бандитами, то уж бандитам не было никакого резона убивать случайного человека… А если это организовала сама Яна? Трудно поверить и в это: Яна наверняка не способна на такую жестокость…
