Татьяна Полякова - Найти, влюбиться и отомстить
– Выходит, расстались вы не по обоюдному желанию? – спросил Владан.
«Черт»…
– Идея не пришлась ему по душе… наверное, из-за отца… они очень близки. Если честно, он здорово злился и наверняка закрутил роман с Верой назло мне. Она моя единственная подруга… Я ее не осуждаю. Почему бы и нет, в конце концов? Она знала, что я к нему не вернусь, я не раз говорила ей об этом. Теперь понятно, кто ей дал деньги на машину. Не стоит тратить на Забелина время.
– Как скажешь, – пожал плечами Владан, внезапно потеряв интерес к разговору. – Отвезти тебя домой?
– Нет, спасибо, еще немного здесь посижу… прекрасная погода.
Он кивнул, поднялся и направился к машине, расплатившись за мой чай и свой кофе, а я, проводив его взглядом, уставилась в стол, подперев голову рукой. Несмотря на недавние заверения, тот факт, что Вера встречалась с моим мужем, причинял боль. Она ведь могла мне сказать об этом. Могла, но предпочла молчать. Я не пожелала открыть ей правду, и она тоже. Наверное, у нее были причины этого не делать, как и у меня. Лучшие подруги, у которых свои секреты. Способен был Валера втянуть ее в грязную историю? Безусловно. И дело, скорее всего, не в деньгах. Они у него действительно есть, по мне, так в избытке. Он мог это сделать от скуки, от желания доказать себе, что он куда умнее этих типов… от того, что он подлец. Это первая и основная причина. Он законченный мерзавец, но чтобы понять это, мне понадобилось слишком много времени…
В один совсем не прекрасный день мы с Верой договорились пойти в кино. Мне тогда исполнилось пятнадцать, и мамы уже не было в живых. К кинотеатру я приехала первой и устроилась в крохотном парке на скамейке, в обычном месте, где мы встречались с подружкой. Время шло, а она не появлялась. Надо бы позвонить, но мобильный я забыла дома, поставив его на подзарядку, а карточки для телефона-автомата у меня не было. Начался дождь, мелкий, нудный, который как нельзя лучше соответствовал моему настроению. Я решила, что ждать Веру лучше в фойе кинотеатра, но продолжала сидеть, нахохлившись и натянув капюшон куртки на голову. Народ прятался от дождя, и по соседству не оказалось ни души. Я слышала, как сзади подъехала машина и остановилась всего в нескольких метрах от скамьи, на которой я сидела. Но даже не повернула голову. Вера должна была добираться сюда на троллейбусе, со своего места я отлично видела остановку. Дождь усилился, а подруги все не было. Взглянув на часы, я поняла: она вряд ли придет, и поднялась с намерением идти домой. Это было последнее, что я помнила… Очнулась я с залепленным скотчем ртом, связанная по рукам и ногам.
О том, что детей богатых родителей похищают с целью выкупа, я, конечно, знала в основном из фильмов, но была уверена: это может произойти с кем угодно, только не со мной… Уже потом я узнала, что отсутствовала трое суток, для меня они растянулись на бессчетное количество дней страха, отчаяния и боли. Сначала я молилась о том, чтобы меня нашли, потом просила быстрой смерти. Не представляю, как пережил отец мое исчезновение. Конечно, он заплатил выкуп, огромные деньги даже для него, заплатил сразу, не обращаясь в полицию, потому что боялся за мою жизнь. Похититель был очень убедителен, красочно повествуя, что меня ждет. На четвертый день отец обнаружил меня в лесополосе, километрах в трех от города. Без сознания, накачанную наркотой. Получив деньги, этот тип мог сбежать, выбросив меня в лесу, откуда я вряд ли бы выбралась. Меня могли обнаружить случайно, а могли и вовсе никогда не найти. Но он все-таки позвонил отцу и назвал место. Месяц я пролежала в клинике. Ничего о похитителе и о том, где меня держали, я сообщить не могла, а вспоминать, что там происходило, не хотела, тщетно стараясь все забыть. Мое физическое здоровье худо-бедно приходило в норму, душевное состояние оставляло желать лучшего. Точнее, чувствовала я себя хуже некуда. Боялась выходить из дома, сторонилась людей, даже самых близких, делая исключения разве что для отца и Веры. И упорно молчала. Мысль о том, что кто-то узнает, что этот тип делал со мной, вызывала ужас, который был сродни тому, что я испытывала в эти три дня. В школу, конечно, не ходила, меня перевели на домашнее обучение, но от визитов учителей я вскоре отказалась, общались мы, в основном, используя компьютер.
Время шло, и понемногу я начала успокаиваться, то есть не дрожала, услышав звонок по телефону или в дверь. Я смогла с хорошими баллами окончить школу и поступила в институт. Папа надеялся, что моя жизнь наладится, и я старалась, как могла. Усердно посещала занятия, встречалась с девчонками-однокурсницами, при этом чувствуя себя так, точно меня публично облили грязью. И одна мысль билась в мозгу: «Они знают». Хотя к тому моменту мою историю благополучно забыли, да и отец постарался, чтобы посвящен в нее был очень ограниченный круг людей. От мужчин молодых, средних лет и совсем старых я шарахалась, как черт от ладана, что неудивительно. И время в этом смысле ничуть не помогало. Так прошло шесть лет. Внешне я выглядела вполне нормальной девицей, но в голове водились здоровенные тараканы, и было их не счесть, а мое душевное состояние можно было смело охарактеризовать, как устойчиво нездоровое. Слава богу, мало кто это замечал. Кроме папы, конечно. Ради него я пыталась казаться если не счастливой, то, по крайней мере, спокойной.
Мой очередной день рождения мы решили отметить в ресторане. Мое настойчивое стремление избегать общества папа уважал, но считал необходимым время от времени выводить меня в свет, чтобы я окончательно не одичала. Из приглашенных была только Вера. Она-то о похищении знала и упорно считала себя виноватой, хотя ее вины в произошедшем не было. В вечер, когда все случилось, она несколько раз звонила мне на мобильный, пытаясь предупредить, что не придет: мать себя плохо чувствовала. Подруга настойчиво расспрашивала меня, что происходило в те три дня, из лучших побуждений, надо полагать. Но и ей я не могла рассказать об этом ни через год, ни через два, ни через шесть, похоронив в себе эти воспоминания.
В холле ресторана мы столкнулись с двумя молодыми людьми. Один из них когда-то работал у моего отца, а потом открыл собственное дело. Второй оказался его товарищем, приехавшим из другого города. Мужчины подошли поздороваться.
– Это мой друг, Валера, – торопливо представил его папин знакомый. – Вместе служили в армии. Решил меня навестить.
Папа терпеть не мог тех, кто от армии отлынивал, у каждого, как известно, свои причуды. Так что, сам того не ведая, Олег дал другу лучшую рекомендацию. Папа пожал мужчинам руки, представив нас с Верой. Несмотря на мое душевное состояние, гормоны дали о себе знать, возраст обязывал, и, увидев Валеру, я почувствовала волнение. Наверное, всему виной его улыбка: открытая, мальчишеская. В глазах его появлялись искорки, а на правой щеке ямочка. Сердце любой девицы непременно дрогнет. Уверена, эта улыбка не раз помогала ему в жизни. А еще меня поразил его голос, тихий, завораживающий, ощущение было, что тебя ласкают, не спеша поглаживая по плечу.
Мужчины устроились за столиком неподалеку от нас, а где-то ближе к середине вечера Валера пригласил меня на танец. Я согласилась, не раздумывая, но уже через минуту жалела об этом. Он мне нравился, хотелось смотреть в его глаза и завести непринужденный разговор. Вместо этого я начала думать: знай он, что со мной произошло шесть лет назад, непременно бы отшатнулся. Чувство, что я с головы до ног покрыта липкой грязью, вернулось как по заказу. Разве можно полюбить такую, как я? И прочие дурацкие мысли в том же духе. В общем, четыре минуты танца превратились в пытку, и я не чаяла вновь оказаться за столом. Валера смотрел на меня с некоторой растерянностью, должно быть, выглядела я странно. Но сей факт скорее успокоил. Он решит, что я чокнутая, мы больше никогда не увидимся, и я забуду его через неделю.
Через неделю он позвонил. Сказал, что опять приехал к другу на выходные, и хотел узнать, как мои дела. Слушая его, я то краснела, то бледнела и с трудом что-то промямлила в ответ. Валера зачастил в наш город, через два месяца мы встретились. Посидели в кафе, болтая о пустяках. Я пришла с Верой, но его это, похоже, не удивило. В следующие выходные мы отправились в кино, опять втроем. В конце концов, Вера заявила, что чувствует себя идиоткой, и наотрез отказалась меня сопровождать. Я была уверена, что непременно все испорчу, но свидание прошло на удивление гладко, разумеется, благодаря Валере. Он был на редкость терпелив со мной, смотрел ласково и старался меня рассмешить, что ему с блеском удавалось.
Он стал частым гостем в нашем доме, папа к нему успел привязаться, но от разговоров со мной на эту тему воздерживался. К тому моменту я влюбилась по уши. Однако дурой я все-таки не была и понимала: платоническая любовь вряд ли Валеру устроит. Даже дружеский поцелуй вгонял меня в ступор, а представив себя в постели с мужчиной, я начинала трястись, как осиновый лист, и подвывать сквозь зубы.
