Анатол Имерманис - Гамбургский оракул
- Извините, господин комиссар, вы запретили мне делать обыск!
- Откуда мне было знать, что Мэнкуп курит другую марку? - Боденштерн пожал плечами. - Я сам на пачки наткнулся только что, причем совершенно случайно. Снимите с окурка отпечатки!
- Успеется, - сказал Мун. - Сначала надо позвонить жене Мэнкупа.
Енсен набрал номер.
- Госпожи Мэнкуп нет дома! - отозвался на том конце глуховатый мужской голос.
- Где же она?
- Только что уехала.
- Уехала! - закрыв рукой мембрану, сообщил Енсен с азартом выследившего дичь охотника. - Кто говорит? - только теперь он догадался спросить.
- Слуга. А вы кто будете? - настороженно спросил мужской голос.
- Криминал-ассистент Енсен! - Укоризненный взгляд комиссара на этот раз не подействовал. - Из полиции! - повторил он с ударением.
- Что-нибудь с господином Мэнкупом? - тревожно выдохнул слуга.
- Это она вам говорила?
- Нет, госпожа Мэнкуп ничего не сказала. Только велела уложить чемодан.
- Она была чем-то встревожена?
- Как будто нет. Я просто из-за того, что все так неожиданно. Явилась полчаса назад и сразу же опять уехала.
- Так она даже не ночевала дома?
- Нет, ушла около десяти и приказала не ждать.
- Вы не знаете, на какой вокзал она поехала? - Откровенные ответы слуги позволили надеяться, что и на этот раз он ответит без утайки.
- На вокзал? - повторил слуга. - Не думаю. В таких случаях она посылает меня за билетами. А на этот раз велела только заказать такси.
- Заказать! - обрадовался Енсен. Вызов давал возможность установить номер машины. - По какому телефону вы заказывали?
- 75-23.
- Не морочьте мне голову! - Интеллигентного Енсена тоже можно было вывести из себя. - В Гамбурге нет четырехзначных цифр.
- Это номер такси, а не телефона! - с достоинством объяснил слуга. - Вы мне так и не сказали, что произошло?
Но Енсен уже бросил трубку. Боденштерн механически проворчал:
- Чепуха! - Но, вспомнив наставления начальства, тут же соединился с пунктом оперативного оповещения: - Говорит комиссар Боденштерн! Уби-комиссия! Срочность первая! Задержать такси с номером 75-23. Водителя с пассажиром немедленно доставить ко мне! - И он назвал адрес.
Боденштерн не успел еще отойти от телефона, когда раздался звонок.
- Господина Мэнкупа! - попросил тревожный голос.
- Умер!
- Я так и знал! - на том конце раздался глухой крик.
- Кто говорит? - рявкнул Боденштерн.
Тишина. Потом гудки. Абонент отключился, не назвав своего имени.
- Дейли, отнесите Магде сигареты, - попросил Мун, потом вернулся к Енсену: - Сейчас, пожалуй, самое время для приложения вашей гипотезы... Говорят, идеи висят в воздухе. Я думал о том же, что и вы. Но при помощи небольшой проверки убедился: впусти Мэнкуп гостя сам, мы с Дейли, сидя в своей комнате, услышали бы приглушенные голоса, не говоря уже о звонке.
- В вашей комнате был включен телевизор, - напомнил Енсен.
- Несмотря на это, до нас донесся бой часов. А вот звук открываемой двери мы бы не слышали. Я специально проверил это при помощи Дейли. Значит, единственная реальность - гость Мэнкупа имел собственный ключ.
- Все совпадает! - обрадовался Енсен.
- Лишь при четырех условиях: Мэнкуп ожидал именно жену, а не кого-нибудь другого, звонил из ресторана ей, сообщил, что друзья останутся у него ночевать, и к тому же информировал о нашем приезде. Войдя с собственным ключом, она первым делом заперла нас. Догадаться, в какой мы комнате, для нее не составляло труда, ибо все остальные постоянно занимали его друзья.
- Филигранная работа! - Помрачневший было Боденштерн все же не удержался от профессионального восхищения. Что касается Енсена, то он на радостях даже чертыхнулся. Мун прислушался к приглушенному дребезжанию дверного звонка. - Вот видите! - Боденштерн повернулся к своему помощнику. Звонок слышен даже здесь! Итак, или убийца воспользовался своим ключом, или же такового вообще не было. По-моему, есть только два пути. Арестовать на основании расплывчатых подозрений жену Мэнкупа, представительницу старинного дворянского рода, или же вернуться к гётевскому стихотворению, проколотому насквозь стрелами вашей иронии, но тем не менее единственной существенной находке.
- И с ним к самоубийству? - Мун кивнул. - Ничего не получится, господин комиссар! Как только вы наконец потрудитесь отдать распоряжение о тщательном обыске, к которому я бы присовокупил отпечатки пальцев всех присутствующих...
- Включая меня? - ухмыльнулся Боденштерн.
- Ваша кандидатура, к сожалению, отпадает. - Мун любезно улыбнулся. Хотя бы потому, что вы, как опытный криминалист, не оставили бы никаких улик и не проявили бы столь неумное для настоящего преступника усердие выдавать черное за белое. Что касается замолкших птичек, спокойных вершин и как там еще было, то я убежден, что это отрывок из статьи Мэнкупа. Надо только... Муну не удалось договорить.
Дверь открылась. Сопровождаемый Дейли, в комнату шагнул складно скроенный коротыш в спортивном костюме, с чуть съехавшим набок галстуком. Под мышкой он держал солидный портфель из свиной кожи.
- Добрый вечер, господа! А где же господин Мэнкуп?
Гость был явно навеселе, иначе чуть пораньше заметил бы мундир сидевшего в тени Боденштерна.
- Полиция! - Он сразу протрезвел. - Что случилось? - Только теперь он заметил траурные лица присутствующих. - Убили? - Он присел на край стула и непослушными пальцами принялся поправлять галстук. Портфель с глухим шумом ударился о пол.
- Задавать вопросы буду я! - Боденштерн встал и поправил ремни. Комиссар Боденштерн из Уби-комиссии. Что вы тут делаете? Что вам известно о смерти Мэнкупа?
- Ничего, ровно ничего, - прошептал гость. - То есть я хочу сказать... Иохен Клайн! - представился он. - Из нотариальной конторы "Клайн и сын". Несмотря на свой явный испуг, он не забыл поклониться.
- Клайн? Еврей? - тихо спросил комиссар. Нотариус был блондином с синими глазами и абсолютно прямым носом. Однако ни эти обманчивые внешние приметы, ни даже исконно нордическое имя Иохен не ввели Боденштерна в заблуждение.
- Господин Клайн, вы имеете полное право не отвечать на этот вопрос! резко сказал Енсен и чуть мягче добавил: - Как ассистент господина Боденштерна, я извиняюсь за него.
- Не отвечать? Почему же? Охотно отвечу! - С каждым словом уверенность возвращалась к нотариусу. - Да, я еврей! - Он повернулся к Боденштерну: - Вы случайно не служили при Гитлере в комиссии по установлению арийской принадлежности?
Боденштерн что-то прорычал.
- Спасибо! - отмахнулся Клайн. - Будем считать инцидент исчерпанным.
- Это вам, должно быть, звонил Мэнкуп сегодня вечером из ресторана "Розарий"? - догадался Дейли.
- Моему отцу. Я младший компаньон фирмы. Господин Мэнкуп сказал, что уже собирается домой, просил приехать через полчаса. Отец не смог сердечный приступ... А я гостил у друзей. Это далеко. Пока я заехал домой за завещанием, пока что...
- Вы должны были привезти Мэнкупу завещание?
- Не совсем. Но господин Мэнкуп настаивал на немедленном приезде. Сначала отец подумал, что это насчет контракта... - Клайн обвел взглядом присутствующих. - Кто из вас Мун? Кто Дейли?.. Рад познакомиться! - Он пожал руку. - Отец объяснил Мэнкупу, что достаточно ваших подписей, чтобы придать ему законную силу, нотариальное заверение только формальность, с которой можно обождать до утра. Но господин Мэнкуп продолжал настаивать на немедленном приезде... Кстати, вы уже подписали?
- Да.
- Отлично. Договорная сумма депонирована у нас. Аванс могу выплатить завтра, окончательный расчет, согласно пункту восьмому, по истечении договорного срока.
- Шестой пункт предусматривает... - начал было Дейли, но Клайн оборвал его на полуслове:
- Знаю. Сумма должна быть выплачена независимо от результатов расследования.
- Но лишь в случае насильственной смерти Мэнкупа, - напомнил Дейли. Господин Боденштерн склонен считать ее добровольной.
- Это его личное дело!
Нотариус не спеша вынул из футляра дымчатые очки, тщательно протер выпуклые линзы и водрузил на свой нос. Это была дань профессиональной солидности. Заговорив о контракте, он мгновенно превратился из веселого кутилы в образцового блюстителя интересов фирмы. Даже интонации претерпели заметную метаморфозу. Тон был в меру траурным, в меру сочувственным. Одним словом, наиболее приспособленным для нотариуса, которому в большинстве случаев приходится иметь дело со свежеиспеченными наследниками или тяжущимися сторонами бракоразводного процесса.
- Вы все со своим контрактом! - сердито оборвал его Боденштерн. Сначала потрудитесь объяснить: почему вы с такой безапелляционностью объявили смерть Мэнкупа насильственной?
- По-моему, контракт является доказательством априори. Кроме того, господин Мэнкуп говорил об этом отцу. Составленное две недели назад завещание, несомненно, тоже свидетельствует в пользу этой версии.
