Анна Данилова - Шоколадный паж
И она зашлась в рыданиях.
Саратов, 2000 г.
Кабинет следователя прокуратуры
– Вы говорили что-то о вечеринке, – говорил Кайтанов вечером уже в кабинете Руденко, куда тот пригласил его для продолжения беседы (за те несколько часов, что они не виделись, Лева, узнав адрес Либина, успел съездить туда: Валентину он не нашел). – Кто там был и какое отношение это может иметь к смерти Гороховой?
– Это квартирная хозяйка Любы утверждает, что Горохова исчезла как раз в тот день, когда на квартире Николаиди собрались его друзья поиграть в преферанс. У меня есть их фамилии: Гуртовой, Краснов, Игудин… Там же был и Либин.
– Но подставили почему-то именно его? Почему? Что на этот счет говорит хозяин квартиры…
– Николаиди? Да ничего он не говорит. Он был напуган до смерти, этот Николаиди. Ведь он спал с Любой… Хотя это я знаю только со слов ее хозяйки. Как показало вскрытие, смерть наступила от простого аппендицита. Думаю, девушка умерла у кого-то на квартире, может, у мужчины, с которым у Любы были близкие отношения. Как сказал эксперт, разрыв воспаленного аппендикса мог быть спровоцирован даже небольшим надавливанием… Если бы Гороховой вовремя вырезали этот самый аппендицит, то ничего не случилось бы. Стечение обстоятельств… Этот мужчина, который находился с ней перед смертью, мог просто-напросто испугаться. Горохова, к примеру, в результате страстных объятий или, как я уже говорил, борьбы или игры… – Руденко даже покраснел, – могла потерять сознание от боли, от этого гнойного перитонита, упасть, удариться обо что-то головой и отключиться. А спустя некоторое время и умереть. А зачем ему труп в квартире? Милиция? Расспросы? А вдруг он к тому же еще и женатый? Вот он и отвез труп ночью в лес и там закопал.
– Но почему подставили именно Либина?
– Дело в том, что Либин ушел с этой вечеринки раньше всех, и даже Николаиди предположил, что они могли уйти вместе с Любой. Тем более он сам видел, как они разговаривали на кухне…
– Какие улики были против него? Почему в убийстве обвинили именно Либина? Потому что у Любы нашли его визитку, а в его квартире обнаружили какие-то Любины интимные предметы туалета?
– Да…
– И неужели никому не пришло в голову, что настоящий убийца не мог оставить это в квартире, а попытался бы сразу же после совершения убийства избавиться от них… Теперь еще Вера. Кто доказал между ними связь?
– Была свидетельница… некая Ирина… – сдался наконец Руденко и взглянул в окно, в то самое, через которое совершил свой побег Либин. Слава и сам не мог понять, почему он ведет себя так терпеливо по отношению к Кайтанову, раскрывает ему все карты. Он боялся признаться себе в том, что сопереживает ему, человеку, жена которого призналась в убийстве, и теперь неизвестно, где и в каких условиях она будет рожать и что ожидает их всех. У него у самого жена недавно родила, быть может, поэтому он так близко принял к сердцу историю Кайтанова. Кроме того, он уже понял, что приезд Кайтанова в Саратов связан именно с убийством Любы Гороховой – он боится, что настоящий убийца на свободе и что смерть Либина не случайна, а потому опасность может угрожать непосредственно Валентине.
– Ирина? Какая еще Ирина? – нахмурился Кайтанов.
– …Ирина, которая вот здесь, в этом кабинете, давала свои показания против Либина. Она видела Сергея в обществе этих двух девушек – Любы и Веры. Кроме того, она утверждала, что ей известно, будто Люба шантажировала Либина тем, что расскажет об их связи его молодой жене, Валентине… Кроме того, тот факт, что Либин раньше всех ушел от Николаиди…
– А откуда взялась эта свидетельница? Кто ее вызвал?
– Никто. Она сама пришла.
– До или после побега Сергея?
– Кажется, до… Хотела, так сказать, помочь следствию, хотя я думаю, что она просто испугалась… Она постоянно твердила о том, что Либин – психически неуравновешенный человек и все в таком духе, что у него паранойя, что будто каждая бывшая его подруга собирается разлучить его с молодой женой. Да ерунда все это…
– Тоже подстава, – решительно заявил Кайтанов и даже хлопнул ладонью по столу. – И вы поверили ей? Кто она вообще такая?
– Мы допросили друзей Либина и выяснили, что Ирина Иноземцева была одно время возлюбленной Либина.
– Так, может, она сводила с ним счеты? Он бросил ее, ушел к Валентине и даже женился на ней. Как вы думаете, какие чувства должна была питать к Либину эта Иноземцева? Да она просто отомстила ему…
– Вопрос остался открытым, а дело после побега Либина повисло в воздухе…
– Значит, убийца так и не найден и спокойно разгуливает на свободе? А может, это именно он убил Либина и запугал мою жену?!
– Кстати, о вашей жене… Я звонил в Москву, разговаривал с Гришиным, – вдруг опомнился Руденко. – Он сказал мне, что ваш домашний телефон не отвечает…
– Наверно, Валентина отключила его. Ей сейчас нужен покой и сон… – неуверенно проговорил Кайтанов.
– Так вот, этот самый Гришин подтвердил мне все, что вы рассказали о своей жене, да только в ее деле появились новые детали. Интересно?
– Конечно…
– На месте преступления, помимо крови жертвы, то есть Либина, на косяке двери обнаружили кровь совсем другого человека. Поскольку ваша жена находится в положении, ее решили не беспокоить и получить копии результатов ее анализов крови, обратясь в поликлинику по месту жительства. Ведь всем известно, что беременные женщины периодически сдают кровь на анализ… Так вот, это не ее кровь. И не ее отпечатки пальцев… Кроме того, в крови много…
– Но я же рассказывал вам о Кристине… – перебил его Кайтанов. – Может, это ее кровь? Она же бывала в квартире Либина…
– Кристину тоже нашли. Она и не скрывалась, жила на квартире вашего лучшего друга Иуды и готовилась к похоронам Либина. Но это не ее кровь и не ее отпечатки пальцев, а совсем другого человека…
Кайтанов, выслушав слова о крови и отпечатках пальцев, представив себе похороны Либина, подумал о том, что Валентина, убившая Либина по только ей одной известной причине, вряд ли хотела бы присутствовать на похоронах своего бывшего мужа. А вот в случае, если Либина убила все же не Валентина, а кто-то другой, чью вину она взяла на себя, то она никогда не простит себе того, что не принимала участия в похоронах человека, так долго ждавшего встречи с ней, любившего ее и мучившегося все последние шесть месяцев своей жизни, деля Валентину с другим мужчиной. И тоже мужем. То есть со мной …
Он произнес эти мысли вслух.
– Если вы сейчас позвоните ей и сообщите о дате похорон, боюсь, ни к чему хорошему это не приведет, – заметил Руденко. – Да и стоит ли так травмировать вашу жену? Похороны – это зрелище не для беременных…
– Я бы мог позвонить в Москву Кристине, тем более что она живет на квартире Иуды, и спросить ее о дате похорон… – завелся Кайтанов, – а потом… перезвонить Вале…
И тут лицо его приняло выражение полного отчаяния и боли – он уже понял, что дальше скрывать не имеет смысла:
– Вот только боюсь, что ее… нет в Москве.
– Как это – нет? – не понял Руденко. – Ее же отпустили под залог… Она просто обязана находиться там.
– А вот так. Я уверен, что она здесь, в Саратове, потому и приехал сюда, нашел вас.
И он теперь уже вынужден был рассказать о том, какой фарс был разыгран в день «освобождения» его жены у него в квартире Кристиной и какую роль сыграл в нем сбежавший (наверняка вместе с Валентиной) Иуда. Раньше, рассказывая о Кристине, он и словом не обмолвился о ее гнусной роли, в результате которой Валентина и сбежала. Кайтанов упомянул ее исключительно ради того, чтобы в поле зрения следователя были все участники драмы, главным действующим лицом которой была все-таки его жена. Не более.
– Лев Борисович, – разозлился наконец терпеливый Руденко, – вам не кажется, что мы с вами поменялись местами? Вы задаете мне вопросы и требуете ответов, в то время как сами выдаете информацию, заметьте, – он поднял вверх указательный палец с узким бледным ногтем, – очень важную информацию, по капле! Значит, так. Предлагаю абстрагироваться и представить себе, что историй, завязанных вокруг убийства Любы Гороховой, несколько. И все они на первый взгляд не имеют ничего общего между собой. Начнем с самого начала. Первая – это брак Валентины и Либина. Вторая – существование женщины, которая захотела этот брак разрушить. То есть некая Ирина Иноземцева. (У меня, кстати, есть все ее данные.) Третья – теперь уже ваш брак с Валентиной. Четвертая – существование, опять-таки, женщины, которая хотела бы этот брак разрушить, но не по своей воле, а по воле Иуды, – я говорю о Кристине.
– Нет, она как раз хотела бы сохранить наш брак, потому что ей был нужен Либин, – возразил Кайтанов.
– Либин и Кристина – это уже пятая история. Валентина и Иуда, как вам ни противно это слышать, – шестая история. Убийство Любы Гороховой – седьмая история. Исчезновение Веры Обуховой – восьмая. Можно продолжать и дальше, но неизвестно, к чему мы придем… Ответьте мне, пожалуйста, на такой вопрос: как вы думаете, существует ли закономерность в развитии всех этих историй и вокруг кого они преимущественно разворачиваются?
