Микки Спиллейн - Майк Хаммер и Артур Берин-Гротер
Я не смотрел на часы, но время, казалось, растянулось, и прошла целая вечность, прежде чем я бросил машину у подъезда. Ни разу не оступившись в кромешной тьме, я добежал до двери, рванул ее, и крик застрял в горле твердым комком.
Лола лежала на полу с распростертыми руками; верх платья был пропитан кровью. Я свалился рядом на колени и приподнял ее голову. Рана в груди клокотала. Она еще дышала.
- Лола...
Ее веки дрогнули. Она увидела меня, и губы, совсем недавно такие алые и сочные, разошлись в слабой улыбке.
- Лола...
Я пытался помочь ей, но ее глаза сказали мне, что было слишком поздно. слишком поздно. СЛИШКОМ ПОЗДНО.
Каким-то образом она сумела указать пальцем на телефон, потом на дверь, и рука ее бессильно упала. Лола не издала ни звука, но губы шевельнулись, и она сказала в последний раз: "Я люблю тебя, Майк". Я наклонился и нежно, мягко поцеловал ее, ощутив соленый привкус слез.
Ее глаза закрылись - Улыбка осталась на лице, но Лола была мертва. Знай - я люблю тебя. Знай, что всегда, всегда буду любить тебя. Только тебя.
Я был опустошен. Внутри у меня все выгорело - ни эмоций, ни боли. Да и что чувствовать, что делать?.. Я закрыл глаза и произнес молитву, молитву без слов. Когда я открыл глаза, Лола все также указывала на дверь - даже сейчас, мертвая, пыталась мне что-то сказать.
Пыталась сказать, что убийца притаился на лестнице, не успев убраться! Он ждал от меня очевидного: что я вызову врача и полицию и, тем самым, подарю ему драгоценные секунды. Но если есть что-нибудь святое на свете, он не уйдет! И тут я услышал шорох...
Ну нет!!!
Я не старался не шуметь, я перепрыгивал через ступеньки, едва не отрываясь от перил на площадках. Убийца тоже больше не пытался таиться и бросился на улицу; взревел мотор. Я влетел в машину, и мы почти одновременно вырвались на шоссе.
15
Кто бы ни сидел за рулем, он явно осатанел от ужаса и несся по дороге без малейшего опасения за свою жизнь. Может быть, он услышал мой дикий смех, когда расстояние между нами начало сокращаться; может быть, он мысленно видел мое лицо: глаза, горящие жаждой мщения, и зубы, стиснутые так, что крошилась эмаль.
Тело превратилось в клубок мышц, раздираемых яростью. Я не мог дышать, я мог только втягивать воздух, задерживать его как можно дольше и выпускать с протяжным свистом. За нами погнались было полицейские машины, но быстро отстали и затерялись.
Каждую секунду видеть, как уменьшается расстояние, каждую секунду подбрасывать еще больше угля в огонь, разъедающий мои внутренности и затуманивающий зрение, пока не остался один только узкий туннель света и в конце его - машина. Мы ехали уже почти бампер к бамперу, и я чувствовал, как становлюсь на два колеса при поворотах. Страх заставил меня притормозить - страх, что потеряю его. На крутом вираже он выиграл время и вырвался на полквартала вперед. Я знал, куда он стремится - на Вестсайдскую автостраду, надеясь побить меня там в скорости.
Не уйдешь. От смерти нельзя уйти. Под капотом рвались и кричали от напряжения сто сорок черных лошадей, а я смеялся, как безумный, пока по щекам не покатились слезы. Автострада выросла внезапно, и он попытался свернуть на нее, отчаянно ударив по тормозам. Колеса с диким визгом скользнули по бетону, машина пошла юзом и влетела в дорожное ограждение. Раздался скрежет металла, во все стороны брызнули осколки стекла. Скрежетанье моих тормозов добавило новую ноту к этой неземной симфонии разрушения.
Из разбитой машины выскочил Финней с пистолетом в руке, но я выскочил еще раньше и упал на землю. Пуля только раздробила ограждение за моей спиной, я уже тянулся к револьверу. И тут Финней побежал.
Беги, Финней, беги. Беги, пока твое сердце не будет готово выпрыгнуть из груди и разорваться, и тогда ты свалишься бездыханный, не в силах шевельнуться, но видя приближающуюся смерть. Беги, беги, беги. Беги. БЕГИ. Слушай, как ноги позади тебя бегут только чуть быстрее. Остановись на одну секунду - и ты будешь мертв.
Он повернулся, выстрелил наугад и забежал в какой-то склад, утонувший в кромешной тьме. Не раздумывая, я последовал за ним, налетел на груду ящиков и замер. В наступившей тишине послышался шум падения тела и сдавленные ругательства. Я хотел закрыть глаза - они, казалось, пылали так ярко, что могли выдать меня в темноте. Предметы медленно начали принимать очертания: башни коробок и ящиков, громоздившихся до потолка, и черные проходы между ними. Я скинул туфли и беззвучно нырнул во мрак.
С противоположного конца помещения доносилось судорожное дыхание загнанной лошади - Финней Ласт ждал, пока я подойду к зияющему проходу и стану виден на синем фоне спящего города.
Но его нервы не выдержали, и он выстрелил. Пуля просвистела в нескольких дюймах от моей головы, но я его засек, и когда увидел руку с пистолетом, снова возникшую из чернильной тьмы, я послал пулю прямо в середину этой ненавистной руки и прыгнул ей вслед.
Я ударил Финнея ногами в грудь, он захлебнулся собственным криком, и мы, сплетясь в дергающийся, неистовый клубок, рухнули в пыль.
Мне не нужен был револьвер... только руки. Мои кулаки молотили в бледный овал его лица, пальцы рвались к горлу. Он подтянул ноги, и я едва успел увернуться и принять удар на колено.
Мои руки, наконец, сомкнулись у него на горле. Финней тщетно пытался прохрипеть "Нет!", а я сжимал пальцы и яростно, с исступлением колотил его головой о бетонный пол, пока не исчез твердый звук удара, и раздавалось лишь мерзкое чавканье.
Только тогда я с трудом разжал руки и посмотрел на Финнея, или на то, что от него осталось. Меня стошнило.
Надрывное завывание сирен, крики. Завизжали тормоза, захлопали дверцы машин. Как сквозь туман до меня донеслись голоса. Я сидел на полу, пытаясь отдышаться, и рылся в карманах Финнея, пока не нащупал продолговатую карточку, которая стоила Лоле жизни.
Меня вывели на свет прожекторов и выслушали то, что я сказал. Потом связались но рации со штабом, и Пат подтвердил, что я не сумасшедший бандит, а частный детектив, действующий по заданию полиции.
Проверка привела к Лоле. Решающий аргумент лежал в кармане у Финнея обагренный кровью нож.
Я оказался в некотором роде героем, и со мной были очень любезны даже не потрудились снять показания. Меня отвезли домой в полицейском фургоне, а коп пригнал мою машину. Полицейские были участливы: завтра, все завтра, сегодня мне следует отдохнуть.
В квартире надрывался телефон. Я машинально ответил, слушая, как кричит в трубку Пат, обещает приехать... Я оборвал разговор, даже не сказав ни слова.
Пат был забыт, все было забыто. На ватных ногах я спустился по лестнице и, обогнув дом, постучал в дверь моего приятеля Джо.
Через минуту зажегся свет, и на пороге появился Джо. Мужчина способен понять мужчину и, когда надо, промолчать. Джо закрыл за мной дверь и опустил шторы. Потом, не говоря ни слова, прошел за стойку, достал с полки бутылку и щедро плеснул в стакан.
Я не ощущал вкуса.
Я выпил еще и снова ничего не почувствовал.
- Потише, Майк, - заметил Джо. - Все, что хочешь, но потише.
Раздался голос, мой голос. Он лился сам по себе, незнакомый и отчужденный.
- Она была прекрасна и любила меня больше всего на свете, а я только начинал любить ее. Все могло быть так хорошо... Он убил ее, ублюдок, и я сделал кашу из его головы. Даже дьявол теперь его не узнает.
Я полез в карман за сигаретами и наткнулся на квитанцию. Имя - Нэнси Сэнфорд, адрес - отель "Морской" на Кони-Айленде.
Он заслужил смерть. Он хотел убить и рыжеволосую, но тут все обошлось без него. Парень с большими амбициями и большими планами. Он убил блондинку, он убил Лолу. Он собирался прикончить и меня, но то а его отговорили - меня еще рано было убивать, незапланированное убийство слишком легко раскрывается.
Мне вспомнилось, что перед тем, как зайти в контору Мюррея Кандида, я видел закрывающуюся дверь и слышал кашель. Это был Финней. Он засек меня в клубе и предупредил Мюррея. Было ли у него кольцо? Каким образом оно тут замешано?!
Я слепо уставился на полку бара. Кольцо с геральдической лилией, кольцо Нэнси. Где оно сейчас?
В груди, раздирая ребра, застучал молот. Мои глаза не отрывались от длинного ряда бутылок.
Да. Да! Я понял, где кольцо!
Как я мог быть настолько глуп! Так невероятно, чудовищно недогадлив!
И Лола, которая послала меня в догонку за Финнеем, пыталась сказать кое-что еще.
Я выскочил за дверь, прежде чем Джо успел раскрыть рот. Можно было не торопиться, потому что времени, чтобы доехать до отеля "Морской" на Кони-Айленде и сделать то, что необходимо сделать, хватало. Я знал, что найду. Нуждаясь в деньгах Нэнси заложила камеру, а при выезде из отеля оставила там вещи, зная, что они будут в безопасности.
Я нашел его на заброшенной улице. Может, с крыши открывался вид на море, но только не с того места, где стоял я. Облезлые стены, заколоченные окна и огромный щит: "Закрыто до начала сезона". Пониже мелкие буквы сообщали, что здание охраняется таким-то неизвестным детективным агентством. Я в последний раз затянулся и швырнул сигарету в песок, набившийся в водосточный желоб.
