Денис Дроздов - Белая ворона
– Бросьте, это было давно!
Елена Генриховна взяла бутылочку с водой и принялась опрыскивать цветок. Со спины госпоже Йоффе можно было дать лет тридцать.
– Я вам так обязан, – снова начал Глеб.
– Перестаньте, вы это уже говорили, – поморщилась хозяйка дома. – Зачем вы сегодня приезжали в город?
– Что? – растерялся Глеб. – А, это… я приехал отдать машину в мастерскую. Есть тут у вас приличный автосервис? А то у меня крыло помято.
– Сейчас, – сказала Йоффе и взяла телефонную трубку.
– Миша? – деловито заговорила женщина. – Будь другом, подъезжай ко мне минут через пятнадцать. У меня тут для тебя работа. Да, внедорожник. И поторопись.
Елена Генриховна обернулась к гостю:
– Хотите еще чая? С мятой?
Глеб кивнул, гадая, что на уме у этой женщины. Ветеринар пил чай. А Елена Генриховна постукивала пальцами по столу в явном нетерпении.
Наконец со стороны улицы раздался автомобильный сигнал. Елена Генриховна легко, как девочка, вскочила, чтобы впустить мастера. Миша оказался пузатым мужичком в кепке с надписью «Париж – Дакар, 1990».
– Здрасте, – бросил он Звоницкомцу и затараторил, обращаясь к госпоже Йоффе:
– Елена Генриховна, тут работы минимум до завтрашнего утра. Жестянка, грунтовка, шлифовка, покраска. Да еще надо чтобы высохло… В общем, не раньше завтра. Денег с вас я, само собой, не возьму, все сделаю в лучшем виде, но раньше – никак, хоть убивайте.
– Хорошо, – царственно кивнула хозяйка. – Меня сроки вполне устраивают.
Звоницкий открыл рот – и тут же закрыл его. Он послушно протянула Мише ключи от «Паджеро», тот завел машину и вывел за ворота, пообещав вернуть к девяти утра.
Елена Генриховна закрыла ворота и вернулась в дом. Глеб последовал за ней в прохладу гостиной. Йоффе стояла посреди комнаты спиной к гостю. Глеб подошел и кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Елена Генриховна…
– Просто Елена, – голос госпожи Йоффе был тихим и хриплым.
– Елена, но как же я доберусь домой… в смысле, до дома Сергея Петровича? Ведь машина будет готова только к завтрашнему утру…
Госпожа Йоффе обернулась. Сняла очки, распустила стянутые в хвост волосы.
Шагнула к Глебу и расстегнула две пуговицы на его рубашке и закинула руки ему на шею. Губы госпожи Йоффе оказались мягкими и сладкими, и она прошептала:
– А тебе и не надо никуда ехать. Эту ночь ты проведешь у меня…
Глава 7
– Я ни о чем не жалею… Но все-таки давай договоримся так: ты не приходишь без приглашения и не звонишь мне до тех пор, пока я сама тебе не позвоню. Надеюсь, ты согласен, и проблем тут у нас не будет…
Вот что сказала Елена Генриховна на следующее утро. Звоницкий уже успел принять душ и пил свежий кофе, приготовленный руками прекрасной любительницы роз. Солнце светило в окна особняка госпожи Йоффе – день обещал быть замечательным.
Звоницкий со звоном отодвинул чашку и негромко произнес:
– Разумеется, не согласен.
Елена Генриховна как раз потянулась, чтобы достать с верхней полки банку с тростниковым сахаром. После слов Звоницкого хозяйка дома замерла, потом очень медленно опустила руки. Когда она повернулась к Глебу, лицо ее пылало, а глаза за стеклами очков глядели холодно и отстраненно.
– В чем дело, Глеб? Мы взрослые люди, я надеялась, мы сможем договориться, а ты мне устраиваешь сцены прямо с утра пораньше…
– Нет, – решительно сказал Звоницкий и поднялся во весь свой немаленький рост. Теперь они стояли напротив друг друга, точно враги.
– Нет, – повторил Звоницкий. – Я не стану с тобой договариваться. Если ты хотела развлечься – это не ко мне. Отношения на одну ночь – игры, в которые я давно уже не играю. А если тебе нужно постельное приспособление, тогда тем более не по адресу. Я тебе не болонка, послушным не буду, поняла?
Елена Генриховна смотрела на Глеба со странным выражением.
– Отношения – это дело двоих. А ты хочешь из меня сделать песика, который выполняет команды и послушно приносит палку…
– Сразу видно, что ты привык иметь дело с собаками, – поджала губы хозяйка дома.
– Точно, – кивнул ветеринар. – Кстати, с ними гораздо проще, чем с людьми – за это их и люблю… В общем, Елена, если ты хочешь о чем-то договариваться, давай договоримся вот как: если я надумаю, то приеду к тебе хоть среди ночи. А если ты захочешь, можешь разбудить меня. Я не обижусь. Но никаких правил и соглашений в отношениях с тобой я вырабатывать не стану – я тебе не ООН. Ну как, идет?
Елена Генриховна уперла руки в бока – на мгновение Звоницкому показалось, что его сейчас приложат сковородкой, как в плохом анекдоте, – но вот губы госпожи Йоффе дрогнули, и женщина расхохоталась – искренне, утирая слезы.
Звоницкий сел, придвинул свою чашку и допил остывший кофе. Госпожа Йоффе умела варить потрясающий кофе.
– Ну, Глеб, ты и нахал! – отсмеявшись, сказала Елена. – Варвар. Ну хорошо. Оставляю за тобой право на самостоятельные поступки. А за собой – право захлопнуть дверь у тебя пред носом.
Госпожа Йоффе сдвинула очки на лоб, взглянула на часы и сообщила:
– А теперь тебе пора.
– Почему это? – удивился Звоницкий. – Я никуда не спешу. Ты же получила для меня индульгенцию – отпущение грехов, и теперь я могу находиться в Злобине сколько захочу…
– Зато я спешу, – сказала Елена. – У меня, между прочим, своя жизнь. А тебе правда пора – уже почти девять, сейчас приедет Миша.
– Миша? – встрепенулся Глеб. – Какой Миша? Никаких Миш я тут не потерплю…
– Я же говорю – варвар! – фыркнула госпожа Йоффе. – Миша – мастер из автосервиса. Он пригонит твою машину. Что, уже забыл?
Ветеринар хлопнул себя по лбу. Он действительно забыл о своем транспортном средстве, пострадавшем в погоне за неуловимой Каролиной.
За воротами раздался знакомый сигнал. Елена подошла к Звоницкому. Приподнялась на цыпочки и поцеловала его так, что Глеб немедленно заинтересовался, взял госпожу Йоффе за талию…
– Нет-нет-нет! – Елена отстранилась и поправила съехавшие очки. – Если хочешь, можешь навестить меня вечером. А сейчас мне действительно пора.
Глеб попрощался и вышел, стараясь не оглядываться. Механик Миша терпеливо ждал за воротами.
– Вот, в полном порядке! – отрапортовал мастер. Звоницкий придирчиво оглядел свое сокровище. Да, Миша поработал на славу – ни малейшего следа вчерашней аварии. Машина как будто сошла с конвейера. Глеб вытащил бумажник, но Миша замахал руками и в панике стал пятиться:
– Нет! Нет! Ни в коем разе! Не возьму!
– Не понимаю, – удивился Глеб. – Вы же всю ночь работали. В чем дело?
– Вам не понять, – буркнул Миша. – Вы не здешний. Не беспокойтесь, за все уплочено…
И мастер скрылся в переулке. Звоницкий пожал плечами и сел за руль.
Подъехав к знакомому зданию УВД, Глеб собрался уже войти внутрь, но тут заметил следователя. Эй Алыч стоял у новенького «Ниссана» и протирал стекло. При виде Глеба следователь заторопился. Но пока он складывал салфетку, Звоницкий уже оказался рядом.
– Добрый день, Алексей Михайлович! – Глеб с трудом припомнил настоящее имя-отчество следователя. Тот оглядел Звоницкого от макушки до ботинок и буркнул:
– Утро доброе.
Глеб Аркадьевич поинтересовался:
– Я насчет вчерашнего происшествия… Скажите, удалось найти что-нибудь важное в том вагончике, где жила Каролина?
Эй Алыч хмуро, исподлобья смотрел на настырного столичного гостя. Глеб Аркадьевич хорошо представлял, какая работа совершается сейчас в мозгу следователя. «Ишь, умник… Влез без мыла в доверие к начальству. Теперь требует, чтобы ему материалы следствия раскрыли. Нахал! С другой стороны, Анатольич велел его не трогать… А если Анатольич его опасается, то это не хрен с горы, человек серьезный. Кто знает, какого калибра неприятности он может устроить… у него, поди, в столице на каждом шагу прихват… Ой, скверно! И так хреново, и эдак не очень…»
– Я вовсе не прошу вас разглашать материалы следствия… Я все понимаю. Но держать меня в курсе вы ведь можете? Ну, чтобы мне не пришлось самостоятельно выяснять некоторые обстоятельства…
Глеб Аркадьевич подождал, чтобы смысл сказанного дошел до Алыча. Дескать, если ты мне сейчас не поможешь, я, пользуясь прикрытием твоего начальника, такого тут наворочу – тебе мало не покажется… Тот скривился, но все-таки ответил:
– Да ничего существенного не выяснили. Контингент там специфический, на контакт не идут, машину чужую завидят – вообще разбегаются, они же местные… Установлено, что Каролина проживала там последние два-три месяца. Ни с кем близко не контактировала. Куда могла скрыться, никто не знает. Больше вас порадовать нечем.
В голосе следователя слышалось плохо скрытое злорадство. «Ты, сыщик хренов, спугнул девку, теперь ищи ее…» Звоницкий знал, что повел себя непрофессионально. Надо было сообщить следователю о том, что он нашел девушку, а не пускаться в погоню. С другой стороны, Глеб никаких погонь и не планировал – он приехал просто посмотреть, проверить догадку – и нарвался на неожиданность. Красотка пустилась бежать раньше, чем он успел задать ей хотя бы один вопрос. А если бы не Глеб, Каролину вообще бы не нашли. Девушка спокойно жила бы себе в Путашкине, а Кира сидел бы в тюряге… Нет, Звоницкий ни о чем не жалел.
