Валерия Вербинина - Черный нарцисс
– Думаешь, это какой-то сумасшедший?
Лиза вздохнула.
– Хочешь знать правду? Так вот, мне совершенно наплевать, кто и ради чего убивал. Главное, чтобы это не повредило моему делу, вот что меня волнует.
– А твое дело – это Сергей, – проговорила Виктория, глядя на нее в упор. – Скажи, что такого он натворил, почему вы за ним охотитесь? Насколько мне известно, у него совершенно нормальный бизнес.
– То-то и оно, что тебе ни хрена не известно, – отозвалась лжепоэтесса, лучезарно улыбаясь. – Тот Сергей, которого ты помнишь, и тот, который сейчас крутит миллионами, – это два совершенно разных человека, и к своему нынешнему положению он шел по трупам. Да, Виктория, да. Он убивал людей, убивал не раз, и по-хорошему тебе надо радоваться, что ты осталась от всего этого в стороне.
Виктория отвернулась.
– А по-твоему, я осталась в стороне? Когда кто-то убивает так, как описано в моем романе?
– Да, но ты хотя бы не имеешь к этому отношения. Хотя, конечно, если ты захочешь принести Сергею в тюрьму передачку, мы не станем тебе препятствовать.
«Значит, его арест – дело решенное», – смутно подумала Виктория. И на мгновение ее охватил гнев – не потому, что Лиза так спокойно распоряжалась судьбой когда-то близкого ей человека, а потому, что все было предопределено уже давно, много лет назад, когда она упустила Сергея, не стала сражаться за него с Верой, и каждый из них – она, Лиза, Вера, Сергей, Вероника – выбрал свою дорогу.
И все они вновь пересеклись в одной точке, когда уже ничего нельзя изменить.
– Я надеюсь, ты не думаешь, что можешь его спасти? – спросила Лиза, пристально наблюдая за ней.
Виктория бледно улыбнулась. По правде говоря, на душе у нее скребли кошки, и это избитое клише лучше всего выражало то, что она чувствовала.
– Нет, – сказала она, – у Сергея есть жена, пусть она и носит ему передачи. Меня куда больше волнует, чтобы не случилось еще одного убийства.
Лиза насмешливо хмыкнула.
– Не обижайся, но мне очень трудно представить, чтобы кто-то из наших одноклассников дал себя повесить. Тем более теперь, когда они все поставлены в известность о том, что происходит.
Официант принес кофе и счет.
Как раз в то время, когда Лиза говорила: «Я заплачу», а Виктория возражала, некто шел по обсаженной липами аллее, которая вела к подмосковному монастырю.
Это был самый короткий путь от станции, где несколько минут назад остановилась электричка, но в этот вечерний час под липами никого не было, за исключением одного-единственного человека.
Впрочем, на повороте его нагнал другой человек. Дмитрий Шульгин удивленно обернулся.
– Добрый вечер, – сказал незнакомец, стараясь говорить как можно естественнее, что было не так-то легко, когда в кармане у тебя веревка и ты знаешь, что твой собеседник скоро умрет. – Можно с вами побеседовать?
Глава 26
«У меня зазвонил телефон.
Кто говорит?..»
Она вынырнула из липких объятий кошмара, повернулась на постели. Так и есть – мобильник, чтоб его.
– Четыре ночи, – пробормотала Виктория, вглядевшись в дисплей. – Вы что, совсем озверели?
Звонок был от Коли Лапина.
– Ты меня разбудил! – сердито закричала Виктория в трубку. – Какого черта, в самом деле?
– Если ты стоишь, – перебил ее журналист, – лучше сядь. Диму Шульгина повесили.
– Что?!
– Его убили. Ну и какой комментарий незабвенная писательница Палей даст сему событию, а?
– Ты сошел с ума? – пролепетала Виктория.
– Четыре человека, – кричал Коля, не слушая ее, – убиты, как в твоем романе! Нет, ты как хочешь, но я напечатаю об этом статью!
– Коля!
– Не волнуйся. Ты получишь отличный пиар! Твои романчики пойдут нарасхват!
Гудки, гудки, гудки.
Собравшись с мыслями, Виктория позвонила Лизе Кораблевой.
– Диму Шульгина убили, – сказала она, не тратя времени на предисловия. – Коля Лапин написал статью и хочет ее опубликовать. Если вашей службе не нужна лишняя шумиха, то… Статью лучше остановить.
– Ты права, – сказала Лиза после паузы. – Шумиха нам ни к чему. А о Диме я уже знаю.
– Лиза, как это случилось?
– Он возвращался в монастырь с железнодорожной станции. По дороге на него напали, застрелили, а потом повесили на дереве.
– Застрелили? – растерялась Виктория. – Это что-то новенькое… Я хочу сказать, что в моем романе ничего подобного не было!
– Перед смертью, возможно, его еще и пытали, – будничным тоном добавила Лиза. – Но у меня пока не все сведения. Я видела вчера, как вы с ним говорили. Он ничего тебе не сказал?
Виктория задумалась.
– Нет. Он был уверен, что скоро умрет. Но говорить со мной об этом отказался.
Лиза промолчала.
– Ты еще не думала насчет Хорватии? – внезапно спросила она. – Говорят, сейчас там неплохо. Бархатный сезон!
– Ты советуешь мне бежать? – сердито спросила Виктория.
– Чисто по-дружески. Потому что уже ясно, что мы имеем дело с психом, у которого на тебя имеется зуб, так что… Я не исключаю того, что одной из следующих жертв будешь ты.
– Знаешь, Лиза, – выдохнула Виктория, – авторы детективов считают, что психа в преступники выбирают только очень ленивые писатели. Потому что в этом случае не надо придумывать никаких мотивировок.
– Ты это к чему?
– А к тому, что у всех четырех преступлений, будь они неладны, есть какая-то внутренняя логика. И если мы не можем ее понять, это не значит, что ее нет. Почему убили именно Катю, ее мужа, Гену и Диму? Почему не Славу Хабарова, не тебя и не Колю?
– Там нет никакой логики, – отрезала Лиза. – Жертвы связаны только частично. Трое из четырех – бывшие одноклассники, но четвертый с ними не учился. Двое мужчин были связаны с убитой близкими отношениями, но Гена никак с Катей не связан. Если бы между ними что-то было, думаешь, мы бы это упустили?
Виктория провела рукой по лицу.
– Тогда, может быть, – голос ее звучал глухо и безжизненно, – это вообще не одно дело, а несколько и каждый преступник преследует свою особенную цель?
– И каждый раз имитирует убийство из твоей книги? – насмешливо спросила Лиза.
– А почему бы и нет? Для них это как игра. Допустим, первый преступник ее начал, а второй подхватил, чтобы сбить нас с толку и создать видимость, что дело по-прежнему одно.
До Виктории донесся сдержанный вздох.
– В таком случае, – проговорила Лиза, – я не завидую следователю, который это дело ведет. Твоя версия ничуть не лучше, чем моя. Если убийца псих, искать его будут долго. Если убийц несколько, извини, но искать их будут еще дольше. Сколько там еще в твоей книге трупов?
– Не помню.
– Не помнишь? Это ответ автора?
– Для автора, – сердито ответила Виктория, – существует только та книга, над которой он работает в настоящий момент. Но, по-моему, по сюжету там должно быть еще три убийства.
– Да? И как убивают следующую жертву?
– В машине, там подстроили автокатастрофу.
– Надеюсь, это будет Вероника, – непринужденным тоном объявила Лиза. – Вчера, уезжая на своей тачке, она чуть не окатила меня грязной водой из лужи. – Где-то заверещал другой телефон, и она поспешно сказала: – Извини, мне пора.
– Я могу звонить тебе по этому номеру? – на всякий случай уточнила Виктория.
– Можешь. Но не злоупотребляй. Только если что-то важное, ясно?
…Виктория была уверена, что не заснет после этого разговора. Так оно и случилось. Устав ворочаться с боку на бок, она поднялась с кровати, зажгла свет и после недолгого колебания сняла с полки свою книгу. Ту самую, «Призраки забытого лета».
Наугад открыв ее, писательница с ходу наткнулась на следующую фразу, которую произносил ее герой, веселый обаятельный пьяница:
«Вся беда в том, что смысл игры остается скрытым, пока не доиграна партия. Потому и не стоит обольщаться: это именно игра, в которую убийца с нами играет. У меня только одна цель: поймать преступника. Но его цель может быть какой угодно. Если бы я знал его цель, мне было бы гораздо легче».
Так, подумала Виктория, докатилась. Ищу подсказки у героя собственного романа. Однако каким же может быть смысл затеянной игры?
Она вернулась к эпизоду с повешенным героем и принялась читать книгу дальше. На улице дворники уже вовсю скребли метлами тротуары, когда Виктория перевернула последнюю страницу.
По ходу дела она нашла несколько стилистических ошибок, небольшой ляп, который тем не менее вызвал у нее досаду, и заодно Виктория вспомнила свое состояние в момент, когда сочиняла этот роман. Тогда в жизни у нее был сложный период, отношения с одним мужчиной еще не завершились, а с другим, Кириллом, уже начались, и первый никак не хотел отойти в сторону и методично, старательно изводил ее, хотя до появления Кирилла не раз заявлял о своем желании уйти.
Но, в общем, сейчас следовало думать вовсе не о ее мужчинах, а о том, почему незримый убийца так упорно следует схеме именно этого ее романа, который сама Виктория теперь считала не то чтобы неудачным, но скорее проходным для своего творчества. Были у нее книги куда интереснее, а когда автор сам дает оценку своим произведениям, ему лучше не перечить.
