Мария Брикер - Шарф Айседоры
– Да, Терехова мне на днях звонила, интересовалась, не у меня ли Левон. Он что, правда, пропал? – спросила Тома и уселась на табуретку, забыв об обещанном чае.
– Правда. Вы разве телевизор не смотрите?
– Смотрела, когда он у меня был. Я его продала, деньги понадобились срочно. С работы меня уволили. Просила Инну, чтобы она меня не увольняла, пока я новую работу не найду. Мне же никак нельзя без работы! Мне маму поднимать надо, а лекарства бешеных денег стоят. Все равно вышвырнула.
– Насколько я знаю, Терехова просто выполняла свою работу. На вас ведь жалоба поступила, – сказал Трофимов, пытаясь Инну оправдать.
– Да что вы говорите? – ухмыльнулась Тамара. – А вы в курсе, кто жалобу эту настрочил? Эта дамочка вообще за людей никого не считает – ясно вам! Я, правда, не узнала ее сначала. Думала, просто швабра какая-то богатая, вот я и поставила ее на место, чтобы не зарывалась. Да даже если бы знала, что овца эта – Марина Гольц, то все равно бы построила ее! Если ты звезда, это не значит, что все должны на задних лапках перед тобой скакать и в попу целовать. Уважение к людям надо иметь!
– Допустим, вы поступили справедливо. Но скандал, который вы учинили Минасяну в присутствии покупателей… Это, по– вашему, нормально?
Тамара заметно скисла.
– Ненормально. Да, виновата я. Сорвалась. У мамы кризис случился, я в больнице всю ночь дежурила… думала, она до утра не доживет. Приехала на работу, а Левон мне вместо утешений заявляет, что он меня никогда не любил, оказывается, а просто так со мной встречался. Ладно, проехали, – Тамара сгорбилась, похлопывая по коленям ладошками. Руки у нее были пухленькие, с небольшими аккуратными пальчиками, без колец и маникюра, ногти овальные, подстрижены коротко и из-за этого казались детскими. Они сидела к нему боком, Веня случайно заметил, что одна нога у нее босая, и смутился: стопа у девушки тоже была маленькая. Тома, не заметив его внимания, машинально нащупала ногой на полу тапку и спрятала от Трофимова свои аккуратные пальчики. – Я на рынок сейчас устроилась, бельем торговать, типа, французским, – хихикнула девушка. – Платят меньше, но зато понтов у покупателей почти нет. Только бывают такие, что грязные трусы возвращают.
– В каком смысле?! – ошалел Трофимов.
– Поносили и обратно принесли, деньги требуют вернуть.
– Как это?
– А так, типа, модель трусов недостаточно ярко подчеркивает все прелести зада. Стоит, доказывает, что я ей обязана, грозит, требует! Пока на хрен не пошлешь, не понимают, что такие вещи делать нельзя. Да, на рынке проще. За недостачу только отсчитывают. Я вообще фигею. За первую неделю работы у меня четыре лифчика уперли и несколько трусов. Я в шоке была, не понимала – как это так? Смотрю же за вещами внимательно, не новичок в торговле. Потом воровку за руку поймала и в очередной раз припухла. Дамочка за сорок, вежливая, в шляпке, пальтишко драповое – прощай, молодость, на училку похожа, не подумаешь, такая приличная с виду. Так что она делала: один бюст покупала, два тырила. Главное, покупала скромное такое бельишко, хлопковое, а тырила – с претензией на будущий сумасшедший секс. У нее, значит, эротические фантазии, а я обязана их оплачивать! Нимфоманка поганая. Я Сафару – хозяину точки – ее сдала, чтобы разобрался с ней по-мужски. И что вы думаете! Буквально на днях с рынка домой тащусь. У нас там недалеко ресторан дорогой. Смотрю, Сафарчик к ресторану подруливает, выходит, тачанку свою обегает, дверку переднюю открывает, и оттуда выпархивает училка эта с букетом гвоздик, вся из себя счастливая, в новом пальте! Он ее под ручку нежно берет и в ресторан препровожает, аки фарфоровую статуэтку. Девкам с утра настучала. Оказывалось, все в курсах, что Сафар по уши в эту клюшку втрескался и даже жениться на ней собирается. Я фигею, дорогая редакция!
Трофимов улыбнулся. Сколько раз Веня убеждался, что судьба – штука непредсказуемая. Неизвестно, на какой странице жизни любовь на голову свалится. Его, к примеру, накрыло в лифте, который застрял между пятым и шестым этажами. Эльза обожала рассказывать всем, как они познакомились. Правда, чуть-чуть перевирала детали, что застряли они на седьмом, дополняя шепотом «небе», чтобы придать истории дополнительную романтичность. Жаль, что на самом деле до седьмого неба они недотянули, может быть, все закончилось бы иначе и он не застал бы подругу в постели с другим. Пример Марины Гольц тоже был наглядной иллюстрацией превратностей судьбы, но с более жутким финалом. Разве могла она предположить, что знакомство с обычным менеджером салона сотовой связи обернется для нее смертью?
– Что вы почувствовали, когда вам позвонила Терехова? – вернулся к теме разговора Трофимов.
– Ничего. В смысле, разозлилась, конечно! Я подумала: Инна просто предлог придумала, чтобы позвонить. А сама хотела выяснить, не вернулся ли Левон ко мне, а ее заявление, что он не вышел на работу, – уловка. Куда же он мог запропаститься?
– Как раз у вас хотел узнать. Минасян объявлен в розыск. Он подозревается в убийстве актрисы Марины Гольц.
– Что? – Тамара растерянно посмотрела на Трофимова. – В чем он подозревается? В убийстве?! Как это?.. За что он ее убил?
– Когда отловим – спросим, за что.
Некоторое время Лисицына молчала, накручивая на палец рыжий локон.
– А почему вы ко мне-то приперлись? – с вызовом спросила она.
– Потому что вас с Минасяном связывали близкие отношения.
– Ну, связывали – дальше что? Больше не связывают. Прошла любовь – завяли помидоры. Разве Иннуся вам не сказала, что Левон меня бросил и ушел к этой суке зазвездившейся, которая на меня телегу накатала? Идиот несчастный! Неужели не понимал, что не ровня он ей! Что поиграет она в любовь и вышвырнет его, как кутенка. А потом всем расскажет, что у Левончика маленький… – Тамара смутилась. – Ну, или большой… Короче, сразу было ясно, что роман этот добром не кончится.
– А вы, значит, Минасяну ровня? – спросил Трофимов.
– Я – ровня! – с вызовом сказала Лисицына. – Я могла бы его счастливым сделать. Детей бы ему родила, заботилась бы, бозбаш с мусакой готовила бы и толму. Дурак, сунул голову в пасть дракону! Говорила ему: глаза разуй, дурень, – ты для нее только игрушка! Не слушал. Как зомби стал, ошалел. Как же так вышло, что Левон ее убил? Приревновал к кому-нибудь? Или Гольц его отфутболила, и Левон за это отомстил?
– Выясняем, – коротко ответил Трофимов.
– Вообще-то странно, Левон – спокойный, хоть и армянин. Бывало, вспылит, но сразу отходит. И не жадный, деньги мне давал на мамино лечение, с каждой зарплаты, хотя сам на квартиру копил и каждый рублик экономил.
– Тамара, где Минасян может быть? Подумайте, – спросил Трофимов.
– Откуда я знаю! – взвилась Тамара. – Даже если бы он ко мне приполз, я не стала бы покрывать этого мерзавца, который меня предал.
– Где вы собираетесь Новый год справлять? – неожиданно спросил Веня.
– Еще не знаю, дома, наверное, – пожала плечами Лисицына.
– А на даче почему не хотите? Холодно? – спросил Трофимов, решив прощупать Тамару как следует.
– На какой еще даче? – растерялась Лисицына. – Нет у меня никакой дачи и сроду не было.
– Я имел в виду дом в деревне, – предпринял еще одну попытку Веня.
– Так продали мы дом в деревне! Как бабушка умела, так и продали. Лет десять тому назад уже.
– И мы продали. Мама настояла. Отец до сих пор простить ей не может. Значит, в Москве будете справлять? Одна?
– Почему одна? Вернее, одна, – поправилась Тамара.
– Одна – в карнавальном костюме?
– Да это я просто так напялила, чтобы Аську повеселить. Костюм с прошлого года остался. С корпоративки. Руководством велено было в карнавальных костюмах на вечеринку припереться. Вот я и сварганила сама себе из подручных материалов этот прикид. Кстати, на конкурсе костюмов заняла десятое место! – похвалилась Тома.
– Поздравляю, – улыбнулся Трофимов, решив не уточнять, сколько всего человек в конкурсе участвовало.
– Спасибо. Одна буду, скорее всего. Маму из больницы не отпускают, и, главное, мне к ней тоже нельзя. Аська винище допьет, включит мобилу, чтобы бывший смог до нее дозвониться. Он попросит прощения, она его простит и уедет. Любовь зла. К тому же у них на послезавтра билеты в Париж. Они во Франции Новый год отмечать будут. Вот жизнь! А другая моя подружка живет в Турции, она за турка замуж вышла и умотала. Вроде счастлива. Детишек уже двое. Маму вылечу, денег накоплю и к ней махну. Она говорит, есть там такие отели, что платишь за путевку, приезжаешь, а тебя там и кормят, и поят бесплатно, и на банане катают. Весь день, представляете? Называется «All inclusive», что означает – все включено. Да что я вам все это рассказываю! – спохватилась Тома.
«Не знаю», – тоскливо подумал Трофимов. М-да, с интеллектом у Лисицыной была такая же ерунда, что и со вкусом. «Платишь за путевку, приезжаешь в отель, а там тебя кормят и поят бесплатно». Это ж надо! Аттракцион неслыханной щедрости прямо, про себя усмехнулся Веня и тоже захотел в Турцию.
