Наталья Солнцева - Иди за мной
— У вас все в порядке?
— Я опять подхватила грипп! — крикнула Лариса, зная, как пожилая дама боится инфекции. — Лежу с температурой!
— Вот беда! — запричитала соседка. — У вас врач был?
— Был, был.
— Я вам малинового варенья принесу и сушеной липы. При гриппе помогает.
— Это птичий вирус! Очень заразный! Поэтому я вам не открою! Извините!
Пенсионерка шарахнулась от двери, как будто ее ошпарили. Лариса удовлетворенно кивнула и вернулась в кухню. Достала из кармана брошь и залюбовалась игрой света в гранях. Для кристаллов Сваровски — грани слишком твердые, острые. Значит, это цирконий.
Дзинь!.. Дзинь!.. Дзинь!.. Кто-то снова нетерпеливо нажимал на кнопку звонка. Неужели соседка все же рискнула притащить варенье? Настырная. Чтоб ее черти взяли!
Лариса посмотрела в глазок. На площадке стоял мальчишка лет десяти, вихрастый и конопатый.
— Тебе чего? — спросила она через дверь.
— Откройте, тетенька… У меня записка для вас. Один человек передал.
Он показал простой белый конверт, и у Ларисы перехватило дыхание. Берт! — догадалась она. Передал весточку. Только почему записка? Мог бы позвонить.
Мальчишка не стал ждать, положил конверт на пол и убежал. Лариса замерла у двери, прислушиваясь. Не прячется ли кто-нибудь на лестнице этажом ниже или выше? Все было тихо.
Она осторожно приоткрыла, наклонилась, схватила конверт и захлопнула дверь.
— Фу-у-у! Кажется, пронесло…
В конверте лежала записка — несколько строчек аккуратным каллиграфическим почерком: «Возьми кое-что в шкафу на средней полке и принеси на Казанский вокзал. Завтра в полдень. Я тебя найду. Вопрос жизни и смерти. Берт».
У нее подкосились ноги, а в груди неприятно заныло…
Глава 28
Соня согласилась провести у Рената ночь только после того, как он дал обещание убить Зою.
— Надеюсь, ты шутишь…
— Не надейся, — засмеялась она, раздеваясь в полутемной спальне. — Что стоишь? Иди ко мне…
Ренат поцеловал ее голое плечо, не в силах отделаться от мыслей о своем обещании. Он должен убить Зою в обмен на любовь белокурой бестии! Как это ни чудовищно, ее условие придавало их близости привкус смертельной истомы. Ренату еще не доводилось переживать ничего подобного. Соня поглотила его, словно зыбучий песок, сомкнула над ним золотистый покров, а он погружается и погружается в ее бездну…
Казалось, этому блаженству не будет предела. Но конец наступил — яростный, как океанский шторм. Потом Ренат долго лежал, глядя на огненные завитки в светлой шевелюре Сони, и молился, чтобы она не уходила.
— Ты — стихия, — прошептал он. — Торнадо.
Соня подперла голову рукой и смотрела на его обнаженное тело.
— Тебе не мешало бы подкачаться…
— Я забросил фитнес. Надоело после работы таскаться в зал.
— Мне нравятся широкие плечи, твердые мышцы и плоский живот, — заявила Соня. — Изволь соответствовать.
— Постараюсь…
— Попробуй только обмануть, и больше ты меня не увидишь!
— Ты насчет фитнеса?
— Вообще-то я имела в виду твою бывшую, Зою. Она должна умереть.
— Слушай, я понимаю, что…
— Ты убьешь ее или нет?
— Убью, — простонал Ренат.
Он не мог взять в толк, зачем Соня это делает. Раззадоривает его? Проверяет? Дурачит?
— Не вздумай лгать! Предупреждаю, что со мной этот номер не пройдет.
— Тебе принести ее труп? Или будет достаточно отрезанной головы?
— Неплохая идея, — улыбнулась Соня. — Ты становишься мужчиной.
— О чем еще можно поговорить в постели, если не об убийстве…
— Одними разговорами тебе не отделаться!
— Тебя не волнует моя судьба? Меня же могут посадить…
Соня так неподражаемо повела плечами и запрокинула голову, что он опять потянулся к ней. Страсть вспыхнула с новой силой.
— На сегодня довольно, — отстранилась любовница. — А то тебя надолго не хватит. Да и мне пора…
— Куда? На улице ночь.
— Я люблю ночной мрак, милый. Хочешь полетать со мной?
— Полетать? На чем?
— На метле!
— Прикидываешься ведьмой? — рассмеялся Ренат. — То «убей Зою», то «давай на метле полетаем». Этому тебя Вернер научил? Щекотать мужикам нервишки? Доводить их до белого каления?
— Вить из них веревки, — кивнула Соня. — Только я не знаю никакого Вернера.
— Знаешь, но помалкиваешь. Интриганка!
— А ты глупыш, — ласково прошептала Соня и коснулась своим горячим ртом его губ. — До сих пор ничего не понял…
Он хотел продлить поцелуй, но девушка ловко вывернулась и вскочила с постели. На ее спине мелькнуло некое подобие крыльев — всего на миг.
«У меня в глазах рябит, — заключил Ренат. — Я еще не полностью оправился от болезни».
Нагая Соня, облитая лунным светом, затмила бы своей красотой кого угодно. Сегодня она превзошла все эротические фантазии Рената.
— Где тебя научили искусству любви?
— Ты не поверишь, но… это только начало, дорогой. Тебе предстоит познать ласки, которые недоступны простым смертным…
Соня справлялась со своей ролью роковой обольстительницы, страстной и жестокой, как Клеопатра. Пока что она не потребовала смерти Рената, ограничившись Зоей. Однако что будет завтра — неизвестно.
— Ты же не захочешь, чтобы я выбросился с восьмого этажа? — пошутил он.
— Этого я гарантировать не могу…
— Ты чудовище!
Соню совершенно не обидели его слова, скорее, позабавили.
— Я кобра, которая может ужалить, — со смехом молвила она, грациозно выгибаясь. — Мой яд опьяняет, прежде чем убить. Так что не волнуйся, больно не будет.
— Я прошу пощады!
Она состроила брезгливую мину.
— Не разочаровывай меня, иначе…
— Я готов умереть от твоего яда. Но Зоя тут ни при чем. Я прошу пощады для нее.
Ренат чувствовал себя героем старомодной драмы, актером черно-белого кино. Он подыгрывал Соне, чтобы привязать ее к себе. Видимо, она обожает киношные страсти. У нее амплуа женщины-вамп. Иногда она так убедительна, что между ее губ показываются призрачные клыки.
— Ты убьешь Зою! — капризно протянула она. — Ты обещал!
— Как я это сделаю?
— Способов много. Сбей ее машиной. Зарежь кухонным ножом. Или задуши. У тебя есть крепкая веревка?
— Альпинистский шнур, — кивнул Ренат. — Когда-то в далекой юности я лазал по скалам. Свалился, сломал ногу и потерял интерес к экстремальным развлечениям.
— Шнур подойдет, — одобрила Соня.
Она медленно двигалась, словно танцевала причудливый танец. Ее тело светилось и блестело в темноте, как голубая жемчужина. Изгибы, полупоклоны, лебединые взмахи рук. Волосы то окутывали Соню мягким плащом, то рассыпались в воздухе мерцающими прядями…
У Рената захватило дух от этого зрелища. Убийство Зои уже не казалось ему ужасным и невозможным. Если это необходимая жертва, то…
«Опомнись, — напрасно взывал рассудок. — Тебя толкают на скользкий путь. Не поддавайся чарам опасной красотки!»
Когда торжествует желание, ум бессилен. Хотя любовный марафон, казалось бы, истощил Рената, он вновь загорелся. Тлеющий костер получил порцию поленьев. Его неудержимо потянуло к Соне.
— Я тебе солгал, — заявил он, садясь на постели. — Альпиниста из меня не вышло, но от адреналина я отказаться не мог. Моими любимыми фильмами стали ужастики. В детстве комната ужасов в парке заменяла мне американские горки. Когда я вырос, мне захотелось более острых ощущений…
— Страх будит твою чувственность?
— Я не признавался себе в этом…
— Как весело! — оживилась Соня. — Значит, ты сможешь отрубить Зое голову! Чик!.. И обезглавленное тело оседает на землю, фонтаном бьет густая артериальная кровь…
Она увлеклась, расписывая жуткие подробности и наблюдая за реакцией любовника. Тот опешил. Соня со смехом предложила устроить комнату ужасов прямо здесь.
— Для этого у нас есть все, что нужно, милый. Ночь, луна, прекрасная женщина и влюбленный мужчина. Отличный материал для кошмара!
Ее зрачки расширились, заполонили радужку и дьявольски заблестели. Она льнула к Ренату, оплетая его невидимой колдовской паутиной. Ее губы шевелились, бормоча тарабарские заклинания. В какой-то момент ее шея раздулась, словно капюшон кобры, а тело удлинилось, покрылось чешуей и начало извиваться кольцами…
Ренат зажмурился, а когда открыл глаза, Сони в комнате не было. Под потолком металась летучая мышь с перепончатыми крыльями. Он вскочил, подбежал к окну и распахнул его. Мышь только этого и ждала. Она устремилась в прохладную темноту и исчезла. По спальне гулял сквозняк, с улицы доносился запах дыма и женский хохот.
Ренат выглянул в окно. Этажом ниже на балконе курили две дамы, которых мучила бессонница. Они смеялись и показывали куда-то вверх, в черное звездное небо.
