Чингиз Абдуллаев - Разорванный август
Павлов вышел из кабинета, чувствуя, как его душит гнев. Придя к себе, он увидел, что его ждет Бакланов, который должен был согласовать с премьером вопросы финансирования сокращения межконтинентальных ракет. На подобные операции требовались огромные деньги.
– Олег Дмитриевич, я не совсем понимаю в последнее время Михаила Сергеевича, – признался Павлов. – Вы знаете, что мы сегодня обсуждали такой важный вопрос, как стабилизация финансового обращения в стране. И все республики, кроме Литвы, прислали своих представителей. А он создает комиссию под моим руководством и дает нам десять дней для отчета на заседании Совета Федерации. При чем тут отчет или этот Совет Федерации? Нам нужно срочно принимать чрезвычайные меры, чтобы спасать нашу экономику. А он собирается улетать в Крым и вернется только к двадцатому августа.
– Я знаю, – поморщился Бакланов, – мы ему советовали никуда сейчас не улетать. Завтра должен вступить в силу Указ Ельцина о департизации. Из ЦК звонил Шенин, спрашивал, что делать. К ним обращаются коммунисты. А Михаил Сергеевич едет в Крым отдыхать.
– Ни на каком заседании я больше выступать не буду, – разозлился Павлов. – Нужно принимать срочные меры, чтобы спасать страну, иначе мы просто погибнем. Придется объявлять суверенный дефолт, и тогда девальвация рубля будет такой, как в двадцатые годы в Германии. Надо сделать все, чтобы этого не допустить.
– Каким образом? – устало спросил Бакланов.
– Вводить чрезвычайное экономическое положение. Полностью отменить хождение иностранной валюты, обязать все учреждения и предприятия стопроцентно сдавать всю выручку государству, усилить контроль за топливно-энергетическим комплексом страны, заморозить все социальные и популистские программы, – начал перечислять Павлов.
– Это невозможно, – перебил его Бакланов. – Вы же сами понимаете, что это невозможно. В условиях, когда каждая республика сама верстает свой бюджет и еще объявляет о своем суверенитете. Вы же видели, что на переговорах с Бушем был Назарбаев. А еще Буш встречался с Ельциным и Кравчуком. Сейчас другие времена.
– Тогда мы не сможем исправить ситуацию, – твердо проговорил Павлов.
Вернувшийся в свой кабинет Бакланов долго думал, как ему поступить. Формально он был одним из высших руководителей страны – заместителем председателя Совета обороны при президенте СССР. Полномочий у него было гораздо больше, чем у вице-президента, а реальная власть почти такая же, как у премьер-министра. Он понимал, как прав Павлов, возмущаясь отъездом Горбачева в самый напряженный для страны момент. Понимал и возмущение Шенина, который все время напоминал о завтрашнем дне, когда Указ Ельцина о департизации вступит в силу на территории России. Бакланов поднял трубку прямой линии связи с президентом.
– Слушаю тебя, – сразу взял трубку Горбачев.
– Михаил Сергеевич, извините, что я вас беспокою. У меня был Павлов. Он очень сильно переживает за состояние финансового обращения в стране. Может, нам стоит собраться и заслушать его отчет через десять дней?
– Не нужно, – неожиданно жестко заявил Горбачев, – пусть работает без истерик. Это его участок работы, и он обязан сам решать все возникающие проблемы.
После сегодняшнего заседания Президиума Кабинета министров и последующего разговора с Павловым, когда тот снова позволил себе не соглашаться и огрызаться, Горбачев твердо решил для себя, что сразу после подписания Союзного договора он уберет Павлова, заменив его Назарбаевым. Поэтому и смотрел на Павлова как на заранее обреченную фигуру. Бакланов этого еще не знал, но его удивил неожиданно жесткий ответ президента. Он решил не спорить и подождать Шенина, чтобы зайти вместе с ним к президенту.
Ремарка
«Все отмечают, что для переговоров на встрече Горбачева с Бушем заявлены руководители двух советских республик – Ельцин и Назарбаев. Это свидетельство того, что внутри Советского Союза происходит серьезное перераспределение ролей, в том числе и во внешней политике. Американцы вынуждены все больше считаться с поднимающими голову республиками. Однако в ходе встречи обязательно будут затронуты вопросы о прибалтийских республиках. Джордж Буш уже заявил, что США поддерживают независимость Латвии, Литвы, Эстонии, и обещал затронуть прибалтийскую тему на встрече с Горбачевым».
Сообщение «Ассошиэйтед Пресс»Ремарка
«Борис Ельцин встретился с Джорджем Бушем, прибывшим в Москву на переговоры по ограничению стратегических наступательных вооружений. «Мы договорились сразу после подписания Союзного договора выйти на оформление наших отношений между Россией и США, – сказал Ельцин. – Будет принят меморандум или соглашение». После окончания встречи журналисты задали вопросы о ночной встрече в Новоогареве. Ельцин отметил, что теперь есть уверенность, что Михаил Сергеевич настроен на реформы бесповоротно. «Я полагаю, – сказал он, – что мой Указ о департизации Горбачев не станет отменять, чтобы не разрушить определенную стабильность, уже наметившуюся в наших отношениях». На вопрос, обсуждался ли этот указ, Ельцин ответил, что обсуждал его вместе с Горбачевым и высказался против его передачи в Комитет конституционного надзора, так как он должен начать действовать уже с четвертого августа. Обсуждалась и возможность всенародных выборов президента СССР и Верховного Совета СССР. Возвращаясь к Указу о департизации, Б. Ельцин подтвердил, что он не случайно появился накануне Пленума ЦК КПСС. «Я открыл второй фронт, чтобы реакционные силы, которые хотели устроить мощные залпы против Горбачева, все свои усилия бросили на этот второй фронт, что и случилось».
«Известия», 1991 годРемарка
«Переговоры Бориса Ельцина с президентом Бушем, как и приглашение в число участников саммита Н. Назарбаева, породили цепь комментариев. Их суть сводится к тому, что Белому дому придется самым внимательным образом следить за изменчивым соотношением сил в том, что здесь видят как нарождающийся триумвират руководителей Союза, России и Казахстана. Если только к этому числу не присоединится ожидающий Буша в Киеве руководитель Украины, Председатель Верховного Совета Кравчук».
Сообщение Эн-би-сиРемарка
«Правительство Грузии выступило с заявлением, в котором подвергло резкой критике некоторые высказывания президента США Джорджа Буша во время его визита в Москву и в Киев. В заявлении говорится, что в последнее время вновь возникли сомнения в роли США как бастиона свободы и демократии в мире. В заявлении отмечается, что определение, данное Бушем борьбе порабощенных народов Советского Союза за свободу и самоопределение как проявлению национализма, противоречит принципам Хельсинкского договора. Следует добавить, что в политических кругах республики заявление Буша о его поддержке Балтии и Армении, а также слова американского президента о том, что США не будут поддерживать те республики, где на смену коммунистической диктатуре приходят националистические авторитарные режимы, были расценены как негативное отношение к процессам, происходящим в Грузии».
«Известия», 1991 годГлава 13
Он заставил себя не смотреть на телефон, когда тот звонил, и не вздрагивать от каждого звонка. У них был один номер на двоих со Снегиревым, и каждый раз, когда Кирилл успевал первым взять трубку, Эльдару казалось, что звонила именно она. Но она не звонила. Так прошло несколько дней.
В последние дни вся администрация стояла буквально на ушах. Визит президента Соединенных Штатов Джорджа Буша и подписание документов готовили все службы администрации. И только после отъезда американского гостя в Киев все наконец облегченно вздохнули. Болдин объявил всем сотрудникам благодарность за успешную работу. В некоторые дни приходилось засиживаться на службе до полуночи, и их развозили по домам на служебных машинах.
В субботу третьего августа в Кремле состоялось заседание Президиума Кабинета министров СССР, на которое были приглашены все руководители правительств союзных республик. На этот раз приехали все, кроме премьера Литвы. Эльдар видел, как по двору шел премьер-министр Эстонии Эдгар Сависаар, о чем-то говоривший с руководителем российского правительства Иваном Степановичем Силаевым. По дороге к залу заседаний к нему подошел и премьер-министр Азербайджана Гасан Гасанов. Они были знакомы давно, еще с тех пор, как Сафаров работал в административном отделе ЦК, а Гасанов был секретарем ЦК. При Гейдаре Алиеве он делал стремительную карьеру, быстро проходя все партийные ступени, и к моменту отъезда Алиева в Москву стал одним из самых молодых секретарей ЦК Компартии Азербайджана. При этом он был очень энергичным, деловым, инициативным человеком. Многие считали, что именно его Алиев предложит «на царство», уезжая в Москву. Хотя в резерве стоял другой секретарь ЦК – Гасан Сеидов. Но Алиев смешал все карты. Он предложил Андропову утвердить после себя Кямрана Багирова, также являвшегося секретарем ЦК, а Сеидова сделать председателем Совета министров. Так Гасанов впервые оказался в одном шаге от высшей власти. Но не смог сделать этого шага.
