Патриция Вентворт - Сокровище Беневентов
Дженни не слишком часто его хвалила. Дерек с тоскою констатировал, что хвалить его, в сущности, было практически не за что… Но когда она все-таки это делала, он совсем терялся, чувствуя невероятное смущение.
— У меня была возможность откладывать большую часть жалованья и к тому же еще сотню они подарили мне на Рождество.
Дженни отвела взгляд. Она ненавидела эти подачки, которых Дерек не заработал. Она ненавидела его уютную жизнь в доме двух старых леди, она ненавидела то, что болтали на этот счет люди или что, как она думала, они могли болтать. Но она любила Дерека и верила, что он отвечает ей тем же. И что если он ее любит, то начнет по-настоящему работать — ради нее и возможности жить вместе. Нынешнее жалованье и комфортную жизнь ему придется забыть. Они должны жить своим собственным трудом.
— Думаю, мы сможем это сделать.
— Милая, если из десяти вычесть четыре, останется шесть.
Она грустно кивнула.
— Дерек, я еще не говорила тебе. Кузен Роберт Рейнсфорд завещал мне сотню фунтов. Пэг получила две сотни на свадьбу, а Линда — двести пятьдесят на обучение в колледже и поиск работы.
— Тогда нам не хватает всего лишь пятидесяти фунтов.
Может быть, мистер Адамсон согласиться подождать?
— Мне удалось накопить пятьдесят.
Дерек посмотрел на Дженни с откровенной гордостью.
— Милая, ты просто чудо! Если бы я не боялся шокировать столь изысканное общество, я бы тебя зацеловал!
На миг в ее глазах мелькнул смех, но они тут же снова посерьезнели.
— Мистер Адамсон собирается поселиться у своей замужней дочери. Они живут в замечательном домике в паре миль отсюда, и к тому же мистер Адамсон обожает детей, так что дом в Рэтли ему тоже больше не нужен. В этом доме целых шесть комнат и нам этого хватит с лихвой. Дом разбомбило во время войны, но два года спустя он был восстановлен, так что он совсем современный — есть даже встроенные шкафы, это так удобно, будет гораздо проще поддерживать порядок. У нас будут даже занавески и ковры — совершенно бесплатно. Я сама помогала ему их выбирать, поэтому менять их не придется, а если нам понравится что-то из мебели, мистер Адамсон уступит нам намного дешевле. Это действительно чудесный шанс.
Так оно и было, Дерек и сам это понимал. Счастливый случай больше никогда не постучится снова в ту дверь, которую когда-то ему не закрыли. Но он предвидел все, что произойдет, если он эту дверь откроет. Будет чертовски много тяжелой работы, а он терпеть не мог работать.
А еще будет Дженни. И он вовсе не против возни с машинами, но одно дело когда это твоя собственная машина, и совсем другое — когда каждый день и с утра до ночи нужно чинить чужие «старые калоши», хозяева которых требуют, чтобы они стали как новые, и стоя над душой начинают препираться с вами, когда вы заявляете, что это невозможно.
Пытливые синие глаза смотрели на него не отрываясь.
Дереку казалось, что Дженни видит его насквозь и прекрасно знает, о чем он думает. За некоторые мысли ему явно было стыдно и не хотелось, чтобы Дженни тоже было стыдно за него, а потому чуть смущенно спросил:
— Ты думаешь, что я могу с этим справиться?
— Да, милый, — ответила Дженни.
Глава 18
Вечер в доме настоятеля подошел к концу. Каждый из приглашенных выразил миссис Мейхью свое восхищение, и в большинстве своем они ничуть не лукавили. Луиза Арнольд, вернувшись домой вместе со своей кузиной, никак не хотела укладываться спать — так приятно было посидеть еще у догорающего камина в гостиной и немного посплетничать.
— Я действительно совершенно очарована Кандидой Сейл, но, моя дорогая, неужели ты не заметила, что Стивен очарован тоже?
Мисс Силвер улыбнулась. Она считала, что это слишком мягко сказано, но решила не уточнять.
— И еще, Мод, ты заметила Дерека Бердона с той милой девушкой, о которой я тебе говорила, — Дженни Рейнсфорд? Похоже, у них был весьма серьезный разговор, я в первый раз видела Дерека таким серьезным!
— Он очень красивый молодой человек.
— О, он просто неотразим. И действительно он прекрасный пианист. Недостаточно благовоспитан для приемов у миссис Мейхью, но она не в силах противиться его очарованию — никто не в силах. Он ухаживает за Дженни вот уже несколько месяцев. За ними, между прочим, наблюдала Оливия Беневент и явно была не в восторге, вовсе не в восторге. Для Дерека это будет настоящий шок — ведь в Андерхилле его балуют и нежат. Не знаю, не знаю, как он сможет выпутаться из этой ситуации. Мне кажется, Оливия хочет женить его на Кандиде.
Мисс Силвер была в темно-синем крепдешиновом платье. На шее — золотой медальон с инициалами ее родителей (внутри хранились пряди их волос). Этот наряд для светского раута вполне отвечал ее скромным запросам. Ради сегодняшнего музыкального вечера она сменила свои чулки из черной шерсти на тонкие шелковые (летом шерстяные чулки менялись на нитяные). Вечерний наряд дополняли почти что новые лаковые туфли. Мисс Силвер считала, что выглядит весьма неплохо, вполне нормально даже для выходов в свет.
— Едва ли у мисс Оливии есть хоть малейший шанс на удачу, — несколько прямолинейно заметила она. — Молодые предпочитают решать такие вопросы самостоятельно.
— О да, конечно! Но Оливия привыкла добиваться своего. Она с детства такая, и попробуй ей возразить — когда она злится, то становится просто ужасной.
— Никому не дано всегда добиваться своего.
— Оливия так не считает. Как же она помыкает Карой — и всегда помыкала! Мод, тебе не кажется, что она ужасно больна? Я в этом почти уверена.
— Мисс Кара?
Луиза Арнольд кивнула.
— Выглядит кошмарно. И вся в черном, который так ей не идет, — она с удовлетворением посмотрела на свою пышную юбку из розовато-лиловой с голубым парчи.
— Это, конечно, траур по поводу того, что произошло три года тому назад, когда таким странным образом исчез Алан Томпсон. Кара всегда помнила все памятные даты — огромная ошибка. Я помню, папочка всегда говорил: «зачем вытаскивать то, что уже прошло, надрывать сердце, когда милосердный Господь дал нам забвение, чтобы облегчить груз печали!»
Мисс Силвер добро улыбнулась.
— Ваш отец был не только человеком разумным, но и добрым христианином.
Глаза Луизы Арнольд внезапно увлажнились.
— О да!
Мисс Оливия и мисс Кара ехали домой молча. Мисс Кара просто была измучена, а мисс Оливия молчала из-за неприятного разочарования. Дерек и Кандида, сидевшие впереди, думали каждый о своем. Если бы они ехали вдвоем, они бы нашли немало тем для разговора, но поскольку любое слово могло быть услышано тетушками, они продолжали хранить свои счастливые секреты.
Когда они добрались до Андерхилла, дамы отправились в дом, а Дерек стал заводить машину в гараж. Мисс Кара поднималась по ступеням так медленно и так часто останавливалась, что Кандида обняла ее и поднялась вместе с ней.
— Тетя Кара, могу я вам чем-нибудь помочь?
— О нет, моя милая… не надо. Я просто посижу в своем кресле, пока не придет Анна… вызовите ее колокольчиком… Я просто немного устала — так много людей и все говорят одновременно, — она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
Кандида вышла в коридор и посмотрела по сторонам: она не могла уйти, не дождавшись Анну.
Но по коридору шла не Анна, а мисс Оливия в своем фиолетовом платье, сверкая золотом и аметистами, в которых играл свет. Уже не в первый раз Кандида подумала, что на ней парик — такими блестящими и не правдоподобно черными были ее волосы. Ни один локон — да что там локон, — ни один волос не выбивался из прически. Темные глаза мисс Оливии смотрели холодно.
— Что вы здесь делаете? В это время всем полагается спать.
Она даже не попыталась смягчить резкость своих слов.
Кандида густо покраснела.
— Я здесь из-за тети Кары, — сказала она.
— Что с ней?
— Она выглядит такой усталой. Она говорит, что придет Анна…
— Анна помогает нам раздеться. Каждый вечер.
Кандида почувствовала, как в ней разгорается гнев, и сказала с легким вызовом:
— Мне кажется, тетя Кара нездорова — я действительно так думаю. Сегодня вечером многие говорили, что она выглядит больной.
— Это их не касается.
И Кандида не выдержала:
— Я ухаживала за Барбарой три года. Я думаю, что тетя Кара больна.
Лицо мисс Оливии внезапно исказилось, оно стало свирепым, а в глазах засверкало холодное бешенство. Рука вдруг взметнулась… Удар пришелся на щеку, а тяжелый аметистовый браслет оставил на подбородке Кандиды длинную царапину.
Кандида отпрянула. Она была в таком шоке, что даже не нашлась, что сказать. Мисс Оливия произнесла звенящим от гнева голосом:
— Придержи язык!
Ни одна из них не замечала Анны до тех пор, пока старая служанка не метнулась между ними. С перекошенным от испуга лицом она вцепилась в руку Кандиды.
