Арлин Хант - Пропавшая без вести
— Вот влип!
Прихрамывая, он вернулся к водосточной трубе и снова посмотрел вверх.
— Ладно. — Он поплевал на ладони, потер их. — Попытка номер два — очаровать.
Через десять минут всклоченный, мокрый, с пятнами крови Джон Квигли стоял у двери викторианского «особняка».
— В общем, если начистоту, никакой я не друг Кэти, просто мне очень нужно войти и осмотреть ее квартиру, — уговаривал он старуху, которая недоуменно поглядывала то на него, то на фотографию Кэти Джонс.
— Да говорю вам — нет у меня ключа.
— Мне ключ не понадобится.
— Так это вы тут гремели? — недоверчиво и в то же время злобно сверкнула она глазами-бусинками. Джон вымотался уже так, что даже врать не хотелось. Нога начала саднить. — Вы что же, залезть к ней хотели? — Он молча кивнул. — Я вот в полицию позвоню, чтоб вас забрали.
— Звоните, только Кэти вы этим не поможете, — с несчастным видом произнес Джон. — И я не стану винить вас, если вы не пустите меня.
Она снова взглянула на фотографию Кэти, и губы ее вытянулись в тонкую линию.
— Ладно. Она хорошая девушка, и если вы считаете, что можете помочь ей, входите. Только как вы в квартиру-то попадете? Нельзя же дверь вышибить.
— Обещаю, я ничего не буду ломать!
— А что сразу-то не сказал?! Устроил тут тарарам посреди ночи!
Она открыла дверь и впустила его.
— Большое спасибо, — еле выговорил Джон и, волоча раненую ногу, прошел вслед за ней в холл.
От запаха, который исходил от его одежды, старуха сморщила нос.
— Правду о вас, ирландцах, говорят: только языком молоть мастера, а мозгов-то и нет!
По совести, Джон был не в том положении, чтобы возражать. Согласно кивнув, он только молил Бога, чтобы в рану не попала инфекция.
— По лестнице наверх и по коридору до конца, — объяснила старуха.
— Спасибо вам огромное, — еще раз поблагодарил Джон и медленно захромал по лестнице. — У вас не найдется чего-нибудь — ногу обработать?
— Так я вас одного и отпущу! Мало ли что вы там наговорили. — Она потащилась по лестнице вслед за ним, бормоча себе под нос: — Так и знала, ни в каком доме престарелых он не работает. Ну и народ пошел…
Джон старался не вслушиваться в ее бормотание и, когда дошел до нужной двери, кое-что заметил. Превозмогая боль, он опустился на колени и пригляделся: на дереве косяка были свежие царапины, кто-то пытался отжать замок.
— Чувствуете, как воняют? — спросила старуха.
— Вы о чем?
— Жиличка снизу мусорные мешки на лестнице оставляет. От них вонь такая, что пришлось даже освежителем побрызгать.
— А вроде и несильно.
Замок был несложный. Джон вынул бумажник: в нем он хранил один очень нужный — как раз для такого случая — инструмент.
Старуха не отходила от него ни на шаг.
— Если попадетесь, я скажу, что ничего не знала. Скажу, сам залез.
Ковыряясь в замке, Джон размышлял, кто же побывал здесь первым — пожилой или тот молодой, страшный, с желтыми глазами.
Замок щелкнул и открылся.
Джон поднялся на ноги и взялся за ручку двери.
— Смотрите, не вздумайте чего стащить! — грозно предупредила старуха. — Найдете адрес отца — и все, уходите. Не вздумайте выкинуть какое коленце! Я с вас глаз не спущу.
Джон открыл дверь и вошел в квартиру. В спертом воздухе пахло протухшими продуктами. Он щелкнул выключателем.
По комнате будто ураган прошел — перевернутая мебель, битое стекло, покосившиеся картины…
— Боже мой!
Он обернулся. Старуха стояла за ним, но вся ее решимость куда-то улетучилась. Прикрыв рот рукой, она изумленно взирала на разгром.
— Что ж тут произошло-то?
— Вы что-нибудь слышали? Драку, крики?
— Да нет, ничего.
Джон заглянул в небольшую кухоньку. Тухлятиной несло оттуда — мусорную корзину перевернули, а когда он распахнул дверь холодильника, пришлось зажать нос. Видимо, Кэти пришлось бежать очень срочно.
Он вернулся в комнату, хрустя битым стеклом, переступил через журнальный столик и поднял фотографию в сломанной рамке. На ней Кэти держала в руках диплом, а по бокам стояли ее счастливые родители — вероятно, Фрэнк Тодд и его жена.
Джон вынул фотографию, положил ее в карман и подошел к двери в другую комнату. Открыв ее, он включил свет. Здесь тоже побывали — опустошенный платяной шкаф, разбросанная одежда. Ящики комода были выдвинуты, их содержимое валялось тут же на полу.
— Непохоже, чтобы здесь дрались, — бросил Джон через плечо. — Скорее, кто-то что-то искал и, когда не нашел, страшно разозлился.
На этот раз ни едкого возражения, ни ехидного комментария не последовало. Он услышал торопливые шаги на лестничной площадке, затем хлопнула дверь. Ее тоже можно понять! Наверное, сейчас старуха уже звонит в полицию.
Джон вернулся в гостиную и поднял с пола черную записную книжку. Пробежав пальцем по алфавиту, он нашел нужную букву — «о», открыл на слове «отец», запомнил адрес и положил книжку обратно.
Закрыв за собой дверь, он вышел в коридор. Все, пора удаляться.
Но не успел он дойти до лестницы, как дверь квартиры, где жила старуха, открылась, и она появилась на пороге с шикарной телефонной трубкой в руке.
— Да, офицер, он пока здесь.
Джон делал ей отчаянные знаки, но напрасно.
— Передаю трубку…
Она протянула ему телефон:
— С вами хотят поговорить.
Джон вздохнул, прижал трубку к груди и откашлялся:
— Алло? Да, это Квигли. На «К» начинается…
23
Сара опять набрала номер Джона, но телефон сразу переключился на голосовую почту. Она положила трубку и взволнованно заходила по комнате. Часы на камине показывали без двадцати одиннадцать. Наверняка сейчас он уже должен быть в отеле. Но так ли это на самом деле? Может, вышел куда-нибудь пропустить стаканчик-другой.
Она выключила свет и поднялась наверх, в спальню, а Сумо лениво поплелся следом.
Но заснуть не получалось: часы отсчитывали минуту за минутой, а ее тревога росла. Она опять потянулась к телефону. В этот раз звонок прошел, и в трубке раздался усталый голос Джона:
— Але…
— Ну наконец-то! — Сара села в постели и включила лампу. — Весь вечер не могу дозвониться до тебя. Как ты там?
— Волновалась?
— Конечно волновалась!
— Ну, извини. Я был в полицейском участке.
— У тебя все в порядке?
Она слышала, как Джон зевнул и щелкнул зажигалкой.
— Бывало и лучше, — медленно произнес он.
— Что случилось?
Не веря своим ушам, Сара слушала его рассказ о разгромленной квартире и о том, как его забрали в участок и допросили. О попытках проникнуть в квартиру по пожарной лестнице и по водосточной трубе он благоразумно умолчал.
— Ничего хорошего для Кэти, — сказала Сара.
— Да уж. Где она — там проблемы.
— Ты звонил Сэму?
— В этом не было необходимости. Копы сами позвонили ему, чтобы он подтвердил, что я работаю на него.
— Ты хоть что-нибудь понимаешь, что происходит?
— Нет еще, но старшая медсестра с ее работы рассказала, что она уволилась и что про нее спрашивали двое мужчин. Говорит, Кэти здорово испугалась. Кстати, это объясняет, почему она так спешно сбежала из квартиры.
— Интересно, а чего она так испугалась?
— Не знаю.
— И что будешь делать теперь?
— Я узнал адрес ее отца. Собираюсь разыскать его завтра и попробую выяснить, какие же, в конце концов, у них сложились отношения.
— Пожалуйста, будь поосторожнее. Судя по тому, что нам известно, он и есть похититель.
— Я постараюсь. Слушай, Сара, я тут уже спать лег. Я позвоню тебе завтра, как только узнаю что-нибудь новое.
Сара положила трубку на комод. Сумо, который перед этим спал на коврике у ее кровати, поднял голову.
— Твой хозяин звонил. У него все хорошо, — объяснила она.
Сумо снова улегся. Сара выключила лампу и тут же провалилась в сон.
Меньше чем через час ее разбудил телефонный звонок.
Она сонно нащупала трубку:
— Джон, ты?
Мужской голос спросил:
— Сара?
Голос был знакомый, но она не сразу узнала его.
— Да?
— Сара, это Пол.
— А, привет. — Это был муж Хелен, светило хирургии.
— Сара, извини, что беспокою так поздно, только кое-что случилось…
У Сары подпрыгнуло сердце.
— С Хелен что-нибудь?
— Не с Хелен, с Джеки. Сара, она попала в аварию и сейчас в Материнском госпитале.
— Что?
— Это случилось сегодня вечером, спасатели сказали, где-то в двадцать минут десятого.
Джеки тогда ехала домой…
— О господи, она ранена? Ну, пожалуйста, скажи, что с ней все в порядке!
— Всего не знаю, но на месте аварии она могла говорить. Значит, по крайней мере, была в сознании.
— О боже мой…
— Хелен уже туда едет. Что…
— Пол, позвони ей и скажи, что мы тоже выезжаем.
